Проезжающий мимо белый фургон громко сигналит, водитель высовывается из окна и орет нечто неразборчивое. Впрочем, если учесть, какие загогулины он выделывает языком, я и не хочу ничего разбирать.
Пробираясь сквозь серые цементные джунгли Хаммерсмита, я упорно смотрю себе под ноги, лишь бы не видеть, как на нас с Брайаном глазеют. Началось, едва мы вышли из офиса: пенсионеры разевали рот, подростки улюлюкали, поддатые бизнесмены за расписным окном "Крысы и попугая" цепенели с кружками пива на полпути ко рту. А пару минут назад японские туристы попросили разрешения с нами сфотографироваться. Будто никто никогда не видел мужчину за шестьдесят в корсете, чулках с подвязками и на десятисантиметровых шпильках.
Сейчас начало восьмого, и мы с Брайаном направляемся в театр "Аполло" на "Шоу ужасов Рокки Хоррора".
— Наверное, надо было взять такси, — жалуется Брайан, в очередной раз застревая посреди тротуара, чтобы подтянуть чулок. — Господи, до чего ж нелегко вам, пташкам, приходится!
— Пташки — это которые с перышками, — отвечаю я с каменным лицом. — У женщин перышек нет.
Ловлю свое отражение в витрине кофейни. Помимо розовой кофточки на мне розовая плиссированная юбка, темно-оранжевые колготки и высокие шнурованные ботинки, которые я купила, когда мне было семнадцать и по субботам я подрабатывала в обувном.
За клоунский наряд надо благодарить Джесс. Она обожает "Шоу ужасов", видела его, должно быть, раз сто и знает наизусть все па "Петли времени". Именно она организовала этот культпоход, заранее, еще несколько месяцев назад, заказала билеты и всучила мне свой маскарадный костюм, возбужденно тараторя, что из меня получится "идеальная Дженет"[63]. Поначалу я даже немного возгордилась — энтузиазм моей подруги заразителен. Но с Джесс есть одна проблема: она совсем не знает меры. С сомнением рассматриваю себя, неузнаваемую, — этакая Дорис Дэй в говнодавах.
Не хочу показаться занудой, но когда говорят, что переодевания — это весело, то кто веселиться-то должен?
Мы подходим к театру, уже смеркается. На фасаде ослепительным белым светом сияет надпись "Шоу ужасов Рокки Хоррора" — особенно яркая на фоне лиловато-серой массы облаков цвета фингала под глазом. У входа толкутся зрители в самых безумных костюмах — репетируют "Петлю времени" и оценивают наряды друг друга. Вертя головой в поисках Джеймса (мы договорились здесь встретиться) и Джесс, которая должна прийти в сопровождении коллег-стюардов, я протискиваюсь мимо татуированного детины в черных сетчатых чулках с подвязками, точно как у Брайана. С непривычки подобное зрелище может выбить из колеи, но я потихоньку адаптируюсь. Здесь на всех — подчеркиваю, на всех — пресловутые чулки в сеточку.
Мы с Брайаном проходим в фойе, и по ушам бьют раскаты грудного смеха. Этот голос можно узнать из тысячи.
— Джесс! — ору я и только потом вижу ее в окружении накачанных молодых людей. Похоже, те самые стюарды.
Подруга раскрывает объятия.
— Выглядишь фантастически! — выдыхаю я.
— Ты находишь?
Она вертится передо мной. Разумеется, на ней корсет, чулки в сеточку и головокружительные шпильки, но главное то, что бикрам-йога дает реальный эффект. В следующий раз надо и мне честно поприветствовать солнце, а не валяться в "позе ребенка", вроде как выискивая внутреннюю гармонию.
— Ты тоже отлично выглядишь... — Она хмурится. — Эй, все нормально?
Умница Джесс. Только настоящая подруга сумела бы заметить, что я чем-то обеспокоена. Но может, промолчать? Нет, я всегда рассказываю Джесс абсолютно все.
— Узнала тут, что Дэниэл женится, — бросаю небрежно.
Она тащит меня в угол.
— Как женится?! На ком?
— Ты в жизни не поверишь...
— Ну?
— На леди Шарлотте.
У Джесс отвисает челюсть.
— Ты серьезно?
— Серьезней некуда.
— Черт побери, Хизер.
— Причем это еще не самое ужасное...
— То есть? — С точки зрения Джесс, ничего страшнее произойти не может. Для нее создание семьи — своего рода гонка, и надо непременно прийти к финишу раньше своего бывшего. Если вышло наоборот — стыд и срам.
— Нам с Брайаном заказали фотосъемку.
Уникальное явление — у Джесс нет слов. Правда, через несколько секунд они все-таки находятся.
— Хизер, ты в сто раз лучше! У нее ножищи как у слонихи.
Я против воли улыбаюсь. Леди Шарлотта явно запомнится народу не искусственными сиськами, а натуральными могучими щиколотками.
— И пошел он куда подальше, этот Дэниэл. Кобель. Ты ж встретила парня покруче. Сама говорила, что Джеймс идеал.
— Точно. Нет, правда, все хорошо...
— Эй, шлюха!
Оборачиваюсь взглянуть, кому адресован издевательский выкрик, и с ужасом понимаю — мне!
— Ты слышала, как меня обозвали?
— Привыкай, куколка, — хихикает стюард из свиты Джесс. Он представился Нилом и угощает всех орешками в меду. — Это часть шоу. Когда видишь на сцене Брэда, надо кричать: "Говнюк!" Видишь Дженет: "Шлюха!"
Нил подмигивает Брайану; тот краснеет и тянется за орешком. Странно, готова поклясться, он как-то жаловался на аллергию...
Поворачиваюсь к Джесс и в притворном возмущении вопрошаю:
— Да кем они вообще себя вообразили?
Но Джесс не до меня — она хватает за локоть мускулистого великана, стоящего к нам спиной.
— Хочу тебя познакомить! — Подруга буквально лопается от гордости. — Хизер, это Грег.
Грег хлопает накладными ресницами:
— Очень приятно.
Через скулу и верхнюю губу, слегка перекашивая его улыбку, тянется бледно-серебристый шрам. Где-то я такой видела...
— Мне тоже. — Я лихорадочно соображаю, где мы могли встречаться. Та еще задачка, если учесть, что на собеседнике женское нижнее белье и килограмм косметики. — Мы с вами раньше не были знакомы?
— О нет. Я бы вас непременно запомнил. — У Грега такой взгляд, что, не будь он спутником моей лучшей подруги, я бы решила, что меня пытаются склеить.
— А где твой парень? — спрашивает Джесс.
— Ой, Гейба опять пригласили к дядюшке на обед... — Черт, ну где, где я могла видеть Грега? Преотвратное чувство — будто смотришь фильм и никак не вспомнишь имя актера.
— Я про Джеймса, — с нажимом произносит Джесс.
— Ах, ну да. — С чего это я решила, что речь о Гейбе? — Думаю, будет с минуты на минуту. Наверное, в пробке застрял.
— Шоу вот-вот начнется. Пора в зал, — вклинивается один из стюардов, вызволяя меня из неловкого положения.
— Да, идем. Надо найти наши места. — Джесс берет Грега под руку.
Зрители тянутся к дверям, а я продолжаю стоять в стремительно пустеющем фойе, ожидая Джеймса. Он сильно опаздывает. В чем дело?
— Мисс! — Служитель в униформе похлопывает меня по плечу. — Проходите, пожалуйста, на свое место. Позже я не смогу вас пустить.
От толпы в фойе остались только билетные корешки на полу да пригоршня попкорна. Может, в этой суете я пропустила звонок Джеймса? Порывшись в сумочке, достаю мобильник — сигнала нет.
— Мисс?
Служитель по-прежнему топчется рядом.
— Ох, простите.
В последний раз с надеждой смотрю на входную дверь и нехотя отдаю свой билет. Оторвав корешок, служитель возвращает его мне и отступает. Я медлю.
— Если вдруг появится высокий темноволосый мужчина... — Протягиваю второй билет.
— Конечно. — Он кладет его в нагрудный карман. Взгляд билетера полон жалости: небось думает, что меня бросили.
Я поворачиваюсь и тороплюсь в зал.
