Убийство Григория Отрепьева, 1606 год

Иное сказание

В 1604 году беглый монах Григорий Отрепьев в Литве стал выдавать себя за царевича Дмитрия, сына Ивана Грозного (на самом деле скончавшегося – или убитого – в Угличе в 1591 году). Польский король Сигизмунд III поддержал самозванца, и Лжедмитрий стал собирать войско для «отвоевания отчего престола». В России между тем все сильнее становились антигодуновские настроения, и на сторону самозванца перешли сначала донские казаки, а затем и московское войско. 20 июня 1605 года, уже после смерти Бориса Годунова, Лжедмитрий триумфально въехал в Москву. Его сопровождало множество поляков, которые фактически оккупировали город. Пристрастие Лжедмитрия ко всему «иноземному», преобразование Боярской думы в сенат, введение при дворе новых должностей по польскому образцу мало‑помалу переполнили чащу терпения. В ночь с 16 на 17 мая 1606 года состоялся дворцовый переворот, о котором и повествует Иное сказание – литературно‑публицистическая повесть, составленная в 1620‑х годах неизвестным автором.

И задумал тот окаянный гонитель со своими злыми советниками перебить бояр и гостей и всех православных христиан... И он хотел святые места осквернить, а монастыри превратить в жилища нечестивых, а юных иноков и инокинь по своему злому замыслу хотел, окаянный, женить, а инокинь выдавать замуж, а тех иноков и инокинь, кто не захочет снять с себя ангельский образ и не желает прелестей здешней быстротекущей жизни, казнить мечом. И все это зло окаянный замыслил сотворить и наводнить Московское государство погаными иноверцами – литовцами, евреями и поляками и иными скверными, так что русские люди среди них мало будут заметны. <...>

В десятый день после своей свадьбы, 114 [1606] года, месяца мая в 16 день, на четвертой неделе после Христовой Пасхи, в субботу, он (Отрепьев. – Ред.) был убит мечами и прочим оружием, по земле выволочен из высочайших светлейших своих чертогов руками многих человек, которым прежде на него живого и взглянуть было нельзя, не то что прикоснуться к нему. И так был выброшен из крепости и брошен на торжище, всеми проклинаемый и попираемый и всеми всяким образом оскверняемый за его злобный и жестокий нрав. И невидимой своей силой Творец‑избавитель наш в одночасье победил и советников его, великое множество упомянутых выше злохитренных нечестивцев. А русские люди, отчаявшиеся и безоружные, с Божьей помощью их смертоносное оружие у них отняли и их, вооруженных, победили. И столько их, нечестивых, в тот субботний день погибло, что по всем улицам великого града Москвы из‑за их трупов нельзя было пройти. А нас, грешных рабов своих, избавил от той великой, убивающей душу смертоносной язвы.

И три дня пролежал на торжище труп окаянного богоборца, и всякий смотрел на нечистый его труп, никем не покрытый, нагой, каким вышел из чрева матери своей. И идолы, которым он поклонялся, но никак ему не помогли, были положены ему на грудь. А по прошествии трех дней окаянный был выброшен из города в поле. И на его труп, выброшенный на позор, не только людям было противно смотреть, но и сама земля, из которой он был взят, гнушалась им. И мы видели все это, и каждый себе говорил: «О, злое дело: родился, просветился святым крещением и назвался сыном света, а ныне сам захотел стать сыном погибели!»

И когда он лежал в поле, многие люди слышали в полночь и до самых петухов громкие вопли и бубны и свирели, и прочие бесовские игрища над его телом: так Сатана радовался приходу своего слуги. Ох, так тяжело проклятие на тебе, окаянном, что и земля гнушается принять в себя твое проклятое еретическое тело, и воздух начал смрадом дышать, а облака не дали дождя, не желая омывать его окаянного тела, и солнце не согревало земли, морозы ударили и лишили нас пшеничных колосьев, пока его смрадное тело лежало на земле.