Формальная структура цивилизации

Для дальнейшего понимания связи сознания и цивилизации вспомним другой

сформулированный Декартом закон мышления, имеющий отношение ко всем

человеческим состояниям, включая и те, в которых формулируется причинная

связь событий в мире. По Декарту мыслить исключительно трудно, в мысли нужно

держаться, ибо мысль есть движение, и нет никакой гарантии, что из одной

мысли может последовать другая в силу какого-то рассудочного акта или

умственной связи. Все существующее должно превосходить себя, чтобы быть

собой в следующий момент времени. При этом то, что я есть сейчас, не

вытекает из того, что я был перед этим, и то, что я буду завтра или в

следующий момент, не вытекает из того, что я есть сейчас. Значит, мысль,

которая возникает в следующий момент времени, там не потому, что начало ее

или кусочек есть сейчас.

Цивилизация есть способ обеспечения такого рода "поддержек" мышления. Она

обеспечивает систему остранений от конкретных смыслов и содержаний, создает

пространство реализации и шанс для того, чтобы мысль, начавшаяся в момент А,

в следующий момент Б могла бы быть мыслью. Или человеческое состояние,

начавшееся в момент А, в момент Б могло бы быть человеческим состоянием.

Приведу пример.

Сегодня наблюдается какая-то упоенность специальным мышлением. Считается,

что именно оно и есть настоящее мышление, осуществляющееся как бы само

собой. К такому выделенному мышлению можно отнести искусство и любые другие

сферы так называемого духовного творчества. Однако умение мыслить - не

привилегия какой-либо профессии. Чтобы мыслить, необходимо мочь собрать не

связанные для большинства людей вещи и держать их собранными. К сожалению,

большинство людей по-прежнему, как и всегда, мало к чему сами по себе

способны и ничего не знают, кроме хаоса и случайности. Умеют лишь звериные

тропы пролагать в лесу смутных образов и понятий.

Между тем, согласно принципу первого "К" ("я могу"), чтобы держаться в

мысли, нужно иметь "мускулы мысли", наращиваемые на базе некоторых

первоактов. Другими словами, должны быть проложены тропы связного

пространства для мышления, которые есть тропы гласности, обсуждения,

взаимотерпимости, формального законопорядка. Такой законопорядок и создает

пространство и время для свободы интерпретации, собственного испытания. Есть

закон названности собственным именем, закон именованности. Он - условие

исторической силы, элемент ее формы. Форма, по существу, - единственное, что

требует свободы. В этом смысле можно сказать, что законы существуют только

для свободных существ. Человеческие учреждения (а мысль - тоже учреждение)

есть труд и терпение свободы. И цивилизация (пока ты трудишься и мыслишь)

как раз и обеспечивает, чтобы нечто пришло в движение и разрешилось,

установился смысл и ты узнал, что думал, хотел, чувствовал, - дает для всего

этого шанс.

Но тем самым цивилизация предполагает, следовательно, и наличие в себе

клеточек незнаемого. Если не оставлять места проявлению не вполне знаемого,

цивилизация, как и культура (что, по сути, одно и то же), исчезает.

Например, экономическая культура производства (т.е. не только материальное

воспроизводство конечных благ, умирающих в акте их потребления) означает,

что неправомерна такая структура управления, которая определяла бы, когда

крестьянину сеять, и распределением этого знания охватывала бы все

пространство его деятельности. Повторяю, должен быть допуск на автономное

появление в каких-то местах вещей, которых мы не знаем и не можем знать

заранее или полагать их в какой-то всеведущей голове.

Еще один пример. К.Маркс говорил, что о природе денег сказано столько же

глупостей, сколько о природе любви. Но, допустим, что природа денег

неизвестна и закреплена в формальном цивилизованном механизме, что люди

освоили деньги как культуру настолько, что можно не просто считать, но и с

их помощью что-то производить. Почему это возможно? По одной простой

причине: в этом случае предполагается, что обмен денег на покупаемый продукт

сам, в свою очередь, не требует времени, поскольку в них уже закреплено

трудовое время. И такое поведение - цивилизованное. Такая абстракция

закреплена самой цивилизацией в цивилизованном устройстве человеческого

опыта. А поведение похожее, но "зеркальное" - нецивилизованное. Когда

культурного механизма денег нет, то появляется и существует зазеркальное

поведение с деньгами, которое состоит в том, что если, скажем, заработано 24

рубля (т.е. вложено 8 часов труда), то, чтобы их потратить, нужно затратить

еще 10 часов, т.е. еще 30 рублей. В таком сознании, разумеется, отсутствует

понятие денег как ценности. В этом случае, пользуясь знаком денежного знака,

мы не можем просчитать экономику, организовать рациональную схему

экономического производства. А мы пользуемся денежными знаками и, более

того, попав в это денежное зазеркалье с теми же, казалось бы, предметами,

решили "квадратуру круга" - умудрились, не зная цену деньгам, стать

корыстными и хитрыми.

Итак, цивилизация предполагает формальные механизмы упорядоченного,

правового поведения, а не основанные на чьей-то милости, идее или доброй

воле. Это и есть условие социального, гражданского мышления. "Даже если мы

враги, давайте вести себя цивилизованно, не рубить сук, на котором сидим", -

этой простой, по существу, фразой и может быть выражена суть цивилизации,

культурно-правового, надситуативного поведения. Ведь, находясь внутри

ситуации, договориться навечно не причинять друг другу вреда нельзя,

поскольку кому-то всегда будет "ясно", что он должен восстановить нарушенную

справедливость. Зла, которое совершалось бы без такой ясной страсти, в

истории не бывало, ибо всякое зло случается на самых лучших основаниях, и

эта фраза вовсе не ироническая. Энергия зла черпается из энергии истины,

уверенности в видении истины. Цивилизация же блокирует это, приостанавливает

настолько, насколько мы, люди, вообще на это способны.

Короче говоря, разрушение, обрыв "цивилизованных нитей", по которым

сознание человека могло бы успеть добраться до кристаллизации истины

(причем, не только у отдельных героев мысли), разрушает и человека. Когда

под лозунгом потустороннего совершенства устраняются все формальные

механизмы, именно на том основании, что они формальны, а значит, абстрактны

в сравнении с непосредственной человеческой действительностью, легко

критикуемы, то люди лишают себя и возможности быть людьми, т.е. иметь не

распавшееся, не только знаковое сознание.