Аналитические понятия социокультурного пространства города

В изучении пространства можно выделить следующие теоретико-аналитические области, аспекты изучения: информационный, нормативный, поведенческий, коммуникативный, ментальный.

Информационное пространство города существует на двух уровнях: индивидуально-психологическом и социогенетическом. Первый уровень – это поле индивидуального восприятия городской среды, существующего в виде совокупности эмоционально-психологических образов, возникающих в сознании горожан при соприкосновении с сенсорными объектами. Единицами наблюдения и описания здесь могут быть чувства и впечатления, которые испытывают горожане. Методом их фиксации является опрос как по произвольной (разведывательный план), так и по фиксированной (программа под конкретную цель) методике. Образования этого уровня неустойчивы и нередко иллюзорны, но они отражают как субъективный опыт людей, так и объективные состояния городской среды. На социогенетическом уровне информация закодирована в социопрограммах, совокупность которых составляет социогеном города - социокультурный механизм наследования и трансляции культурно–исторического опыта.

Представление о городе как социогеноме является синергетическим вариантом органистической модели, современной попыткой представить город как саморазвивающийся организм. Аксиоматическим основанием данной модели является идея всеобщности информационных процессов в природе и обществе. Носителем биологической информации является геном, расшифровкой которого довольно успешно в последнее время занимаются генетики в союзе со специалистами по информации. В социальной жизни человеческого сообщества эволюционно сформировался подобный же инвариант, обеспечивающий негенетическое социальное наследование составляющих надбиологической жизни человечества. Если город понимать как синергетическую систему (о наличии оснований для такого подхода говорилось выше), то центральным оказывается вопрос: что же является инвариантом, эволюционирующим элементом, геномом закономерно возникающих сложных систем городов? Понятие социогенома включает в себя набор программ социального негенетического наследования самого фундаментального свойства, того, что обеспечивает человеку выживание. Социопрограммы представляют собой системообразующие факторы структурирования и функционирования городов, урбосистем. Социопрограммы, обобщенные в социогеноме, — явление многоплановое, многоуровневое, со все более усложняющейся от поколения к поколению структурой. Особо важно, что ведущий, определяющий их аспект — информационный. Такими концентраторами информации социопрограмм предстают города во всей сложности их жизнедеятельности, с перманентными изменениями, особенно интенсивными в переходные периоды истории. Социопрограммы с самого начала запечатлелись не только в словах обучающего, но и на носителях — плугах, станках, домах, приемах труда и т.д. Они накапливаются, наследуются, трансформируются, стареют, разрушаются и т.д. Это квинтэссенция опыта, отобранная методом проб и ошибок поколениями, — это то, что делает человека человеком.

По мнению сторонников идеи социогенома, исходной задачей при исследовании феномена города является выявление структуры социопрограмм, которые представляются системой носителей информации, как бы "выпавших в осадок" в виде материально-пространственных структур города. Город стал продуцентом новых программ, их хранилищем, полем их трансформации. Сам социогеном – информационная структура - имеет как бы внепредметную сущность, сам "не работает", но реализует информационный потенциал социопрограммных кодов в предметах материальной культуры, в кодах письменности, в менталитете, традициях и т.п.

Поле социопрограмм формируется потребностями, т.е. определенным кругом информации, которую человек вычленяет из окружающего его многообразия для поддержания и развития жизнедеятельности. Можно назвать две большие группы потребностей, существующие объективно, биофизиологические и социокультурные.

Первая группа индивидуальных потребностей может быть обобщена понятием «здоровье», вторая – понятием «взаимодействие». Структура потребностей инвариантна, способы их удовлетворения изменяются по мере накопления информации. Способ удовлетворения потребностей в рамках существующих природных и социальных ограничений можно обозначить понятием образ жизни.

Схематично информационное поле социопрограмм можно представить в следующем виде (схема Т.И. Алексеевой-Бескиной):

Предлагаемая структура потоков информации поля социопрограмм намечает как бы стержневую основу для систематизации процессов, структур, механизмов, составляющих суть города. Предложенная структура социоинформационного поля — эвристическая модель-матрица, указывающая на возможности развертывания реальных городских структур для исследования. При дальнейшей разработке и углублении она может стать основой научной классификации сути социопрограммного подхода.

Модель социопрограммного поля может оказаться вполне операциональной, каждый из параметров может быть оценен в баллах, процентах и т.п.

Нормативное пространство. Взаимодействие и поведение регулируется нормами. Спецификой всего пространства города является его социокультурная гетерогенность и всё возрастающая социокультурная мобильность. В силу этих обстоятельств в городе формируется другая по сравнению с традиционным обществом нормативность – статусно-институциональная. Структурными элементами пространства отношений становятся функциональные сообщества или формально-статусные группы. Легитимация норм приобретает формально-юридический характер. Так, появляется Римское право, формируется правовое пространство городской жизни. Однако всё ускоряющаяся социокультурная динамика порождает новые сообщества, объединения на других основаниях солидарности, далеко не только функционально-прагматических. Их нормативность в той или иной степени отличается от общепринятой или формально-легитимной. Этот тип групп принято называть субкультурами. На их специфике мы остановимся далее.

Модели поведения горожан. Нормы чаще всего носят конвенциональный характер, т.е. не задают однозначного поведения (за исключением особо технологичных). Поэтому существуют варианты реального поведения представителей одних и тех же статусных групп. Городская среда, специфические городские ситуации (например, транспортные) преломляют, модифицируют общие конвенциональные нормы. В практике реального поведения горожан наблюдаются поступки, не соответствующие или непонятные с позиции конвенциональных норм. Неоднократно указывалось на непредсказуемость поведения горожан. Ещё Р. Парк писал: «Культурность городского человека – качество очаровательное, но оно всё-таки не добродетель. По-настоящему узнать горожанина нам никогда не удастся, и потому мы никогда не знаем, насколько ему можно доверять». А он долго и внимательно изучал городскую жизнь. На наш взгляд, дело тут, во-первых, в том, что поведение горожанина строится на основе сложных и очень динамичных ролевых ансамблей. Представляется, что структура и варианты ролевых ансамблей в разных городах различаются и отражают специфику среды конкретных городов. Эстонские социологи (Т. Нийта и др.) различали даже типы прогуливающейся публики. Во-вторых, диспозиционная структура (система установок) личности горожанина характеризуется повышенной мерой диссонанса: разные типы установок часто вступают в противоречие друг с другом, например, аттитьюды – с ценностными ориентациями. Специфика городских ситуаций и нормативности порождают устойчивые ритуально-поведенческие комплексы, например, широко известен феномен городского карнавала (особенно бразильский, который в настоящий момент пытаются перенести в российские города), «поход по магазинам», «летние кафе» и т.п. Ритуально-поведенческие комплексы нередко являются значимыми событиями городской жизни, оказывающими влияние на личностные структуры горожан.

Коммуникативное пространство города. Этот аспект городской жизни выше описывался. Здесь хотелось бы немного остановиться на объективированных формах процесса коммуникации как согласования значений и смыслов предметов, явлений и ситуаций. В качестве самого общего понятия, выражающего структурный аспект коммуникации в городе, используется понятие «текста» как семантической структуры, концентрирующей в себе духовную жизнь города, являющейся субстратом социокультурного пространства. Представляется, что можно различать два уровня текстов. 1) Текст всей среды города в слитности территориального (культурный ландшафт) и пространственного (события духовной жизни) аспектов – семантика городской среды, смысловое звучание мест, «дух города» и его «настроение». 2) Тексты городских сообществ. Разные городские сообщества говорят на разных языках. В структурно-семантическом плане существует традиция употребления и анализа тезауруса. Специфика восприятие городской среды различными сообществами анализируется через понятие дискурс. Непосредственным продуктом коммуникации, которым можно обменяться, является произведение, несущее отпечаток автора.

Ментальное пространство города

Понятию «ментальность» нельзя дать однозначного социологического, психологического или философского определения. Термин был введён французскими историками школы «Аналлов» с целью выразить мысль о взаимообусловленности культуры и структуры взаимодействия; представлений людей и устойчивых моделей поведения в их взаимозависимости (mentalite – фр.- склад ума, образ мыслей). Как пояснял впоследствии Ж. Ле Гофф, «полезно отказаться от идеи жёстких граней между культурой и обществом и, кроме того, признать, что представления людей об окружающим их мире становятся всё более важной темой» для понимания их поведения. В социологии эта мысль в классическом варианте разрабатывалась М. Вебером (категории «понимающей социологии»), а в современной – П. Бурдьё (категории «Habitus», «символический капитал», «власть номинации» и др.). В историю содержания этого понятия включают «коллективные представления» Э. Дюркгейма, «архетипы сознания» К. Юнга, «темницы долгого времени» Ф. Броделя. Последний под ментальностью понимал структуры повседневности, складывающие на протяжении жизни многих поколений, некоторый устойчивый социальный порядок, проступающий в ткани действий и поступков, совершаемых людьми в самых разных сферах жизни: бытовой, религиозной, экономической, территориально-географической и др. Большинство людей в процессе повседневной жизни не ставит сознательных целей изменения общества или создания истории. Люди думают о каждодневном и эти «думы» меняются очень медленно. Но результаты повседневной активности людей накапливаются, и из них возникают структуры повседневности как «фактура», «ткань» общества. Одна из задач современной гуманитарной науки – описать структуру повседневности на языке конвенциональных понятий. Эта задача стоит и перед социологией. Со всей очевидностью она была поставлена феноменологами (например, А. Щюцем). Социологический аспект изучения ментальности заключается, на наш взгляд, в том, чтобы через описание социальной ситуации, в которой находятся люди, понять их мотивационную интенцию, т.е. сформулировать на конвенциональном языке направленность их повседневных устремлений и в некоторой степени спрогнозировать их действия и возможные результаты их действий. Хотя выражения «городская ментальность», «ментальные структуры города» и т.п. довольно часто (и давно) встречаются в литературе о городе, их теоретическое содержание не всегда отчётливо и далеко от общезначимых интерпретаций. Чаще всего в этой связи употребляются такие понятия как «архетип» и «аттрактор». Определение этим понятиям давалось выше, здесь же хотелось бы отметить, что первое понятие выражает влияние истории, запечатлённое в семантических структурах, а второе – конструирование будущего в виде идеальных образов. На их перекрёстке возникает личностный смысл как понимание, как определение, как означивание, как социальное конструирование ситуации и структур (целей, приоритетов, моделей и др.) поведения в повседневной жизни. Архетипы как психосемантические образования (по форме), складываются исторически, представляют собой свёрнутую программу поведения, некоторую типовую модель реагирования на повторяющиеся ситуации (по существу) и выражают специфические, но устойчивые характеристики определённой социокультурной среды. В процессе социальной самоорганизации хаос структурируется архетипами, содержаниями коллективного бессознательного. В самом общем виде эта гипотеза относится к структурам локальных цивилизаций, однако, и в отношении самоорганизующихся общностей более низкого порядка – городских сообществ разного уровня - она также имеет место. Они проявляют себя в цивилизационном типе города: в этом отношении города восточной цивилизации отличаются от городов Запада, города Греции от городов Египта и т.д. С этим слоем непосредственно соприкасается и слой социокультурных традиций (второй уровень архетипов), проявляющихся в исторических и социально-культурных особенностях конкретных городов. В этом смысле города средневековья отличаются от городов Нового времени, наукограды от «танкоградов». Наконец, третий уровень составляют ценности и основанные на них социокультурные нормы, разделяемые городским сообществом. Например, способность населения воспроизводить себя как городское сообщество с характерными для него устоями, нормами отношений и способами деятельности. Четвёртый уровень архетипов – полубессознательные социокультурные установки отдельных городских сообществ.

Нормы и представления населения, основанные на ценностях и касающиеся идеального образа самоорганизующейся социальной системы, являются ее аттрактором. Под аттрактором (attrahere- привлекать, притягивать) в синергетике понимается некое предельное идеальное состояние, к которому стремится система в результате процессов самоорганизации.

В этой связи важнейшей частью должно быть исследование культурно-коммуникационного потенциала города. Мы ставим эту проблему пока лишь в плане определения основных методологических принципов исследования города, выделяя коммуникационный потенциал как важнейшую сторону, обеспечивающую возможности развития города.

Структура пространства