Характерные черты древнегреческой культуры

Античная культура Средиземноморья считается величайшим тво­рением человечества. Ограниченная пространством (в основном побережье и острова Эгейского и Ионического морей) и временем (от II тысячелетия до н. э. до первых веков христианства) античная культура раздвинула рамки исторического существования, по праву заявив о себе общечеловеческой значимостью архитектуры и скульптуры, эпической поэзии и драматургии, естественнЪнауч-ного и философского знания. Уничтоженная природными стихия­ми, пожарами, варварскими набегами, погребенная вместе со ста­туями низверженных христианами языческих богов, античная культура открывала свои тайны новой Европе постепенно, век за веком. Мифы и предания обретали конкретную историческую форму в археологических находках Генриха Шлимана, открывше­го во второй половине XIX века Трою, Микены, Тиринф, и Артура Эванса на Крите в начале XX века. И каждое новое открытие за­ставляло потомков склонить головы перед достижениями сравни­тельно небольших по численности, но очень талантливых народов.

Прошли века со времени крушения античной культуры. Че­ловечество получило в свое распоряжение новые факты и матери­алы. Но о греческой культуре продолжают спорить. Что это было: «греческое чудо», на котором так настаивал Шлиман, «быстро об­летающая роза», по мнению Гегеля, «символ благополучного суще­ствования», как полагали И. Тэн и Э. Ренан, или сложный, противо­речивый, зачастую античеловечный и кровавый процесс становле­ния новой европейской цивилизации, как утверждал А. Боннар. «Детством человечества», порой ослепительно солнечным, иногда таинственным, жестоким и загадочным, воспринимается античная эпоха, памятники которой до сих пор оказывают огромное художе­ственное воздействие.

Европейская цивилизация действительно уходит своими корнями в период античности. Древним грекам были знакомы до­стижения культуры народов Востока. Но усвоив опыт Египта и Вавилонии, греки определили собственный путь как в развитии новых социально-политических отношений, философских поисков, так и в художественно-эстетическом подходе к миру. Античная Греция не была отягощена азиатской традицией. «Вступая в мир Греции, мы чувствуем, что на нас веет родным воздухом, — это За­пад, это Европа», — писал А. Герцен.

Греция на протяжении многих веков не представляла собой единого географического пространства.«Фактура и цвет земли, ритм и композиция ландшафта, силуэт и масштаб долин и окружающих их гор — все различно в каждой из областей Греции», — пишет ис­следователь греческой культуры В. М. Полевой (Полевой В. М. Ис­кусство Греции. — М., 1970. С. 90). Не представляла собой единства античная Греция и в социально-политическом плане: она существо­вала в рамках особой государственной системы — городов-полисов, чаще всего определенных природными границами. Различие между ними было существенным: в языковых диалектах, собственных ка­лендарях и монетах, почитаемых богах и уважаемых героях. Порой они не только соперничали, но и воевали друг с другом. Спарта и Афи­ны — два полюса этого противостояния.

Несмотря на указанные региональные различия, античная культура позволяет говорить о себе как об определенной целост­ности. Долгое время в основе такой связи лежало осознание общ­ности интересов и необходимость объединения против общего врага, когда тот претендовал на земли греков. Но единство опре­делялось не только этим. Каковы же характерные особенности античной культуры?

Прежде всего античная культура космологична. Космос выступает ее абсолютом. Космос по-гречески — это не только, мир, Вселенная, но и украшение, порядок, мировое целое, противосто­ящее Хаосу упорядоченностью и красотой. И если вся окружаю­щая природа прекрасна, то верность ей становится незыблемым принципом греческого искусства. И. И. Винкельман, исследуя гре­ческое искусство, упоминает о существовании закона, предписы­вающего художникам «подражать природе как можно лучше под страхом наказания». Уже в самом общем подходе к миру, приро­де, космосу античный грек утверждал эстетические категории, тесно связанные между собой, пронизывающие всю античную культуру и получившие особое развитие в искусстве — красота, мера, гармония.

Красота, прекрасное, согласно чтимому греками Аристоте­лю, объективно существует в настоящем мире, в ее основе, лежат характеристики онтологического порядка: соразмерность, опреде­ленность, ограниченность и единство в многообразии.

Мера понимается как исходный принцип существования че­го-то определенного. Она едина и неделима, она — характеристика совершенства. «Прекрасное есть надлежащая мера во всем», — по­лагает философ Демокрит. «Меру во всем соблюдай» — рекоменду­ет Гесиод. «Ничего слишком!»— учит надпись на фронтоне в Дельфийском храме Аполлона. Мера вводится в античной Греции в фи­лософскую, политическую, эстетическую и этическую культуру, представляя собой одну из основных ее категорий.

Природа Греции сама осуществляет меру — в ней нет ничего громадного. Все обозримо и понятно. Море не угнетает рыбаков и мо­реплавателей своей безбрежностью, почти всюду видны берега, и остров, видимый за 150 км, кажется греку «щитом, положенным на море». Горы не отличаются значительной вышиной, в прозрачном воздухе все видимые предметы воспринимаются в отчетливых фор­мах. Грек не угнетен безбрежным пространством как египтянин в пустыне или скиф в степи, он воспринимает мир в четких естествен­ных границах. Незначительность размеров греческих государств превращало абстрактное понятие об отечестве в представление о родном и любимом городе-полисе.

Человек, привыкший к таким ясным конкретным представ­лениям и образам, как нельзя более был способен к пониманию гар­монии между видимыми частями созерцаемого. Вот почему как ос­новная черта бытия понималась греками и гармония — единство в многообразии, «внутренняя природа вещей». Наивысшее выраже­ние гармония, как и мера, получает в искусстве, но образцом для произведений искусства является гармония в космосе, природе, гармония человека, общества.

Античная культура — это тип европейской рациональной культуры. Грек созерцал космос, воспринимая его таким, как он есть, не задумываясь и не давая глубокого осмысления античному мирозданию. Но восприняв его, грек должен был доказать, просчи­тать и вычислить все, что вначале он утвердил умозрительно и при­нял на веру. И если гармония, как настаивал Аристотель, есть отно­шение величин, которым свойственно «движение и положение», если она выражается в «пропорции и связи вещей», то Должны быть математические нормы этой связи. Отсюда — наличие канона, со­вокупности правил, определяющих идеальные пропорции гармонической человеческой фигуры. Тело человека подверглось тща­тельному геометрическому изучению, в результате которого были установлены правила пропорционального соотношения его частей. Историки полагают, что теоретиком пропорций является скульп­тор Поликлет (2-я половина V в. до и. э.), автор труда «Канон». Практически теория пропорций Поликлета выражена прежде все­го в его собственных статуях атлетов «Дорифора» («Копьеносец») и «Диадумена»(«Юноша с победной повязкой»).

Математические расчеты базировались на наблюдении над реальным человеческим телом. Но тело, совершенное и прекрасное само по себе, было лишь частью гармоничной личности античного мира. Идеал, к которому должен стремиться каждый гражданин греческого полиса — калокагатия. Прекрасная (kalos) и хороший, добрый (agathos) человек соединяет в себе красоту безупречного тела и внутреннее нравственное совершенство, причем приоритет явно принадлежит второму. «Кто прекрасен — одно лишь нам ра­дует зрение; кто же хорош — сам собой и прекрасным покажется», — выражает эту мысль поэтесса Сапфо (VII век до н. э.). Достигнуть идеала можно было упражнениями, образованием и воспитанием. Воспитание предполагало единство развития физического и умст­венного в равной степени— «гимнастического» и «мусического». Ко второму относилось «поприще муз» — все искусства (пение, музы­ка, танцы, поэзия), искусство счета, речи, искусство спора. Основу литературного образования составляли произведения Гомера, Гесиода, Эзопа.

Таким образом, уже космологизм греческой культуры пред­полагал антропоцентризм. Космос постоянно соотносится с чело­веком, природные объекты — с человеческим телом. Такой подход определяется и общим отношением античного грека к земной жиз­ни. Любовь к повседневным радостям утверждалась в качестве сво­еобразного идеала, преимущество жизни над смертью огромно, по­нимание его составляет смысл античного мировоззрения:

«Всем суждено умереть, и никто предсказать не сумеет даже на завтрашний день, будет ли жив человек. Ясно все это поняв, че­ловек, веселись беззаботно... И наслаждайся любовью, ведь жизнь у тебя однодневна. Прочие тяготы все я оставлю судьбе» (Греческая эпиграмма. — М., 1960. С. 276).

Античный грек высоко ценил эти рекомендации. Он был спо­собен на героические самопожертвования, но умирая, жалел о том, что приходится оставлять этот прекрасный мир. Антигона, одна из самым популярных в античной Греции мифических героинь, глав­ное действующее лицо трагедии Софокла, шествуя на смерть, жа­леет о тех днях счастья, которые подарила бы ей жизнь. Ахилл, ге­рой Троянской войны, уже провозглашенный царем над умершими, готов к жизни, как «поденщик, работая в поле, службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный, нежели здесь над бездушны­ми мертвыми царствовать мертвым».

Антропоцентричность античной греческой культуры предпо­лагает культ тела человека. Вспомним, что идеализируя богов, греки представляли их в образе человеческом и наделяли высшей теле­сной красотой, потому что не находили более совершенной формы.

Культ тела определялся и более прагматическими причи­нами. Каждому греку нужно было заботиться о ловкости и силе для военных целей, ему приходилось защищать отечество от вра­гов. Красота телосложения почиталась высоко и достигалась фи­зическими упражнениями и гимнастикой. Историки свидетельст­вуют, что культ тела был мощнейшим стимулом решения соци­ально-политических задач. Агесилай, царь спартанский, чтобы ободрить своих воинов, велел раздеть пленных персов. Увидев их изнеженные тела, свидетельствуют историки, греки расхохота­лись и пошли вперед, полные уверенности в победе над презрен­ным противником.

Культ тела был настолько велик, что нагота не вызывала чув­ства стыдливости. Стоило знаменитой афинской красавице Фрине, обвиненной в совершении преступления, сбросить перед судьями свои одежды, как они, ослепленные красотой, оправдали ее.

Человеческое тело стало мерилом всех форм греческой культуры. Греческая философия не может быть понята без эсте­тики теории красоты и гармонии. Греческая математика, физика, астрономия — «скульптурны и осязательны». Пластично все гре­ческое искусство — архитектура, скульптура, поэзия, драма. Представленная на сцене трагедия походила на ряд оживленных рельефов, маска актера служила символом изображаемого им ха­рактера. И сам актер представлял собой живую статую.

Человек и его качества служили критерием определения да­же таких, казалось бы, далеких от телесной пластики видов дея­тельности, как риторика. Один из авторов сравнивал речи извест­нейшего в. Афинах ритора Исократа с ухоженными и прекрасными телами юных атлетов на состязаниях, а речи его ученика Демосфе­на — с воинами, в полном вооружении, грозно сверкающими оружи­ем и доспехами. Но наиболее полно телесность и пластичность были выражены в таких видах искусства, как архитектура и скульптура. Математические расчеты сооружаемых храмов соотносились с че­ловеческим телом. При всяких сооружениях основные меры древние заимствуют от человеческого тела: пальцы, ладони, стопы, лок­ти и т. д. Мужественная дорическая колонна уподобляется фигуре мужчины — физически сильного, твердо стоящего на земле, не требующего никаких украшений и прекрасного уже физическим совершенством, стройная ионическая колонна сравнивается с фигу­рой женщины, утонченной и нарядной. Колонна украшена орнамен­том в виде листьев пальмы или лотоса с завитками-волютами, аккуратными и симметричными, как прическа гречанки. И углуб­ления на ионической колонне тоньше и богаче, чем на дорической. Коринфская колонна создана, как полагает Витрувий, «в подража­ние девичьей грации».

Следует, однако, подчеркнуть, что антропоцентризм имеет более глубокий смысл, нежели соответствие с человеческим телом, даже в архитектуре. Как уже отмечалось, пропорции храма и его размеры соотносимы с человеком. Но не с реальным человеком — для этого составляющие храма слишком велики, здание «предпо­лагало» героя, титанического человека, оно возвышает человека и приобщает его к миру высоких и могучих явлений. Такая архитек­тура становится важной силой в духовной культуре греческого об­щества, воспитывает в человеке гражданина.

Принципом патриотизма проникнута, и такая черта античной культуры, как состязательность: она характеризует все-сферы жизни. Главную роль играли состязания художественные — поэти­ческие и музыкальные, спортивные, конные. Греческий агон (борь­ба, состязание) олицетворял характерную черту свободного грека: он мог проявить себя прежде всего как гражданин полиса, его лич­ные заслуги и качества ценились только тогда, когда выражали идеи и ценности полиса, городского коллектива. В этом смысле греческая культура была безлична. Легенда гласит, что замечательный афин­ский скульптор Фидий, посмевший на щите Афины Промахос, ог­ромной статуи Акрополя, изобразить себя в образе бородатого вои­на, был едва не изгнан из Афин.

Наиболее ярким выражением античного агона стали знаме­нитые Олимпийские игры, которые Греция подарила миру. Истоки первых олимпиад теряются в древности, но в 776 г. до н.э. было на мраморной доске впервые записано имя победителя в беге, и этот год считается началом исторического периода Олимпийских игр. Местом Олимпийских празднеств была священная роща Альтис. Место выбрано очень удачно. Все постройки, и ранние и более позд­ние — храмы, сокровищницы, стадион, ипподром, возведены в ров­ной долине, обрамленной мягкими, покрытыми густой зеленью хол­мами. Природа в Олимпии как бы проникнута духом мира и благо­денствия, который устанавливался на время Олимпийских игр. В знаменитом храме Зевса Олимпийского (V в. до н. э.) находилась статуя бога, созданная Фидием и считавшаяся одним из семи чудес света. Древние авторы писали, что, взглянув на нее, человек чувст­вовал, как светлеет и успокаивается его душа. В священной роще тысячи зрителей разбивали свой лагерь. Но съезжались сюда не только ради состязаний, здесь заключались торговые сделки, по­эты, ораторы и ученые выступали перед зрителями со своими но­выми речами и произведениями, художники и ваятели представ­ляли на суд присутствующих свои картины и скульптуры. Госу­дарство имело право оглашать здесь новые законы, договоры, другие важные документы. Раз в четыре года устраивался празд­ник, равного которому античность не знала — праздник духовного общения лучших умов и самых блестящих талантов Греции. Афин­ская Академия — роща, посвященная афинскому герою Академу, прославилась и тем, что отсюда позднее начинались самые инте­ресные состязания бегунов — бег с факелами.

Позднее к Олимпийским прибавились Пифийские игры в Дельфах, посвященные Аполлону, Истмийские в честь бога Посей­дона, Немейские, прославлявшие Зевса. Игры давали религиозную санкцию физическим достоинствам — «аретэ» и моральное право властвования над людьми.

В греческом агоне берет свое начало диалектика — умение вести беседу, опровергая рассуждения и аргументы соперника, вы­двигая и доказывая собственные доводы. В таком случае «внимать Логосу» означало «быть убедимым». Отсюда преклонение перед словом и особое почитание богини убеждения Пейто. В греческом агоне обосновывалось право существования различных философ­ских направлений, явившихся источником культурного прогресса. Философия — любовь к мудрости — формировала метод, который мог использоваться в различных сферах жизни. Знания имели практический смысл, они создавали почву для искусства-мастер­ства — «техне», но они приобретали и значимость теории, знания ради знания, знания ради истины.

Состязательный характер античной культуры заставляет обратить внимание еще на одну черту ее — греческая культура празднична, внешне красочна, зрелищна. Обычно праздники бы­ли связаны с регулярными шествиями и соревнованиями в честь богов — покровителей полиса. Раз в четыре года отмечался празд­ник в честь богини города Афин - Большие Панафинеи. Обяза­тельно включались в празднование факельные шествия, музы­кальные и танцевальные представления, большая процессия с жертвенными животными и новыми одеждами для статуи Афины в Эрехтейоне. Жертвоприношения, затем музыкальные и атлети­ческие состязания увенчивали праздник. Победитель награждал­ся дарами Афины (по преданию именно она подарила грекам олив­ковое дерево) — венком из священной оливы и замечательной ам­форой с оливковым маслом.

Широкую известность получают и Дионисии — аттический праздник в честь бога Диониса. Великие Дионисии праздновались пять дней и включали яркие шествия, сопровождавшиеся культовыми песнями, танцами и драматическими представлениями.

Культура античной Греции, отмеченная указанными выше ха­рактерными чертами, представляет собой процесс становления и раз­вития различных форм материальной и духовной деятельности. В конкретные исторические периоды общественные приоритеты отда­ются разным видам этой деятельности. Но во все века наиболее полно выражала основные тенденции античности культура художествен­ная — искусство.