Приведем только один пример того, как социально-экономическое положение человека, его принадлежность к двум самым общим группам, богатых и бедных, определяет особенности его психики — причем не сознания вообще, а совершенно конкретных психических функций. В известном американском эксперименте 100 подростков предлагалось нарисовать однодолларовую монету, постаравшись, чтобы ее размеры максимально совпадали с реальными. Потом рисунки соизмеряли с реальной монетой. Оказалось, что точно задание не выполнил никто. Однако ошибки были показательны. У одной группы подростков (и это были выходцы из бедных семей) монета на рисунке намного превышала настоящую. У другой группы (выходцы из богатых семей), наоборот, нарисованный доллар был меньше настоящего. Так все стало очевидным. Что такое один доллар для подростка из богатой семьи? Мелочь, разменная монета. И подсознательно он преуменьшает ее размеры. Напротив, для ребенка из богатой семьи доллар — это деньги, которые еще заработать надо. Соответственно, так же подсознательно он видит его преувеличенным и преувеличивает его размеры. После этих экспериментов бессмысленно говорить о различиях в мировоззрении и мировосприятии представителями разных социальных групп и слоев. Оно очевидно, это различие, причем на совершенно досознательном уровне: они действительно по разному воспринимают и отражают один и тот же мир, одни и те же вещи. И, естественно, они по разному ведут себя в этом внешне одинаковом для всех мире.
Данные эксперименты показали и истоки таких различий в мировоззрении и мировосприятии. Во-первых, это личный жизненный опыт человека, непосредственно зависящий от социально-экономических условий жизни той большой социальной группы, к которой принадлежит он и, в данном случае, его семья. Во-вторых, это его личное общение, обсуждение текущих жизненных проблем, большая часть которого как раз и происходит в рамках того же социально-группового окружения.
Разумеется, нельзя абсолютизировать роль социальной обусловленности психики, однако игнорировать подобные вещи нельзя. Ведь различия в восприятии того же доллара на всю оставшуюся жизнь определяют разные взгляды и жизненные позиции этих подростков, их разное социально-политическое поведение.
Социально-групповая психология — это те особенности сознания и поведения, которые представляют собой отражение условий жизни, ведущей деятельности и особенностей общения большой группы людей. Основу социально-групповой психологии, так или иначе влияющую на все другие ее стороны и проявления, составляют основные общие потребности людей, составляющих данную большую социальную группу.
Сами потребности редко носят выраженный политический характер. Однако над потребностями надстраиваются уже политические интересы и ценности группы, выступающие в качестве средств реализации базовых потребностей. Условно говоря, увеличение достатка и повышение качества жизни можно считать потребностями, общими для всех социальных групп. Однако овладение политической властью или достижение влияния на нее — уже совершенно не обязательный интерес для тех, кто заинтересован не просто в достатке, а в сверх-прибыли. Скорее, он заинтересован в консервации той политической ситуации, которая позволяет ему спокойно ожидать эту сверхприбыль. Противоположный пример. Политическая ценность свободы слова — не абстракция, а конкретное условие получения средств к существованию для такого социального слоя, как интеллигенция, то есть, прямое следствие одной из базовых потребностей этой группы.
Социально-групповая психология, отражая реальную жизнь, первоначально складывается как бы в элементарно инстинктивную политическую психологию больших социальных групп. Однако осознаваясь, кристаллизуясь и оформляясь в слова, она развивается в социально-групповое сознание.
