III. Борьба Ленина с философским оппортунизмом в истории нашей партии.

Перейдём к вопросу о фальсификации истории философской борьбы Ленина с оппортунизмом, которую мы имеем в работах представителей механицизма и меньшевиствующего идеализма. Надо отметить ряд характерных черт подхода со стороны меньшевиствующего идеализма к философской борьбе Ленина с оппортунизмом. Прежде всего, и это находится в тесной связи с общей концепцией меньшевиствующего идеализма, для деборинцев характерен отрыв «чисто философских работ» Ленина от всех его других работ. Такие работы Ленина, как например «Что такое «друзья народа», «Развитие капитализма в России» и т. д., совершенно выпали из поля внимания этих философов при подходе к пути философского развития Ленина, поскольку указанные работы не являются «чисто философскими работами». Вторая характерная черта при подходе меньшевиствующего идеализма к философской борьбе Ленина — это известная теория о том, что «Ленин — ученик Плеханова» и поэтому самостоятельного значения его философские работы не имеют, а имеют значение постольку, поскольку они дополняют взгляды Плеханова. Третья характерная черта их подхода к борьбе Ленина с философским оппортунизмом — это отрицание международного значения работ Ленина против неокантианства, против махизма, отрицание международного значения борьбы Ленина за материалистическую диалектику. Наконец четвёртый момент — это усиленное протаскивание меньшевистской плехановской идейки об органической связи, которая якобы существует между большевизмом и махизмом. Вот четыре важных момента, которые красной нитью проходит в целом ряде статей, материалов, работ, написанных представителями меньшевиствующего идеализма. Возьмём ли мы книгу Деборина «Ленин как мыслитель», книгу Луппола «Ленин и философия», работы и статьи Карева — все эти моменты в той или иной степени в них развёрнуты.

Вспомним прежде всего то, что писал Деборин в своей статье «Философия Маха и русская революция» ещё в 1908 г., будучи меньшевиком, относительно связи, которая якобы существует между философией махизма и большевизмом как политическим движением.

«Печать субъективизма, «волюнтаризма», — говорит он там, — лежит на всей тактике так называемого большевизма, философским выражением которого является махизм. Махизм — это мировоззрение без мира, в качестве философии субъективизма и индивидуализма образует в сочетании с ницшевским имморализмом, дающим оправдание «зла», эксплуатации и пр., идеологический туман, прикрывающий практические стремления буржуазии. Большевистские философы и «идеологи» не переходят за пределы мелкобуржуазного кругозора. Большевистские же стратеги и тактики с их романтическим революционизмом и мелкобуржуазным радикализмом прилагают на практике теоретические принципы философского нигилизма, в основе которого лежит отрицание объективной истины и признание права за каждой личностью определять характер дозволенного и недозволенного, истинного и ложного, доброго и злого, справедливого и несправедливого. Наши махообразные марксисты — сознательные большевики, осмысливающие практику и тактику последних. Большевистские же практики и тактики — бессознательные махисты и идеалисты. Объективно махизм представляет таким образом на русской почве идеологию революционного, радикального слоя буржуазии и в этих пределах знаменует собою прогрессивное явление. По отношению же к марксизму — мировоззрению пролетариата — махизм играет реакционную роль. Бессилие и политическая отсталость мелкой буржуазии заставляют её искать временных союзников среди других классов населения. Самым же надёжным революционно-последовательным союзником является пролетариат. Но чтобы «расположить» к себе последний в целях хотя бы «диктатуры пролетариата и крестьянства», приходится прибегать к марксистской фразеологии, дающей возможность прикрывать мелкобуржуазную «сущность». Ведь наши эсеры — «тоже марксисты».

Вряд ли потребуются специальные комментарии к этой меньшевистской клевете на большевизм. Важно отметить, что подобные взгляды в сильно завуалированной форме получили отражение даже в работе «Ленин как мыслитель», написанной Дебориным в 1924 г., издававшейся вплоть до 1928 г. без всяких исправлений.

Надо сказать, что в этом вопросе мы можем констатировать, что между тогдашним Дебориным, и Аксельрод-Ортодокс существовало трогательное единство. У Аксельрод-Ортодокс имеется целый ряд злостных меньшевистских статей по философским вопросам.

Вот что писала она, например, в статье «Два течения»:

«Если связь между философией и общественными течениями оказывается в большинстве скрытой, если её приходится обнаруживать только при помощи анализа внутреннего содержания данного общественного течения, то связь между большевизмом и махизмом бросается в глаза и с вульгарно-эмпирической точки зрения или, выражаясь термином эмпириков-критиков, с чисто описательной точки зрения. В самом деле, большинство теоретиков большевизма исповедуют эмпириокритическое учение. Философия для этих теоретиков не серьёзный предмет, а метод мышления, которым обусловливаются и приёмы практической их деятельности. Понятно поэтому, что их теоретическая и практическая деятельность оказывала и продолжает оказывать влияние и на этот круг социал-демократов, который к философии непосредственного отношения не имеет»[567].

Дальше в этой же статье она самым клеветническим образом продолжает изображать «психологию и логику большевизма», как она выражается, стремясь доказать родство, тождество большевизма с махизмом.

Плехановский тезис о родстве большевизма с махизмом, так усердно развивавшийся и пропагандировавшийся Дебориным и Аксельрод, был разоблачён Лениным. В своей работе «Материализм и эмпириокритицизм» Ленин писал:

«Плеханов в своих замечаниях против махизма не столько заботился об опровержении Маха, сколько о нанесении фракционного ущерба большевизму. За это мелкое и мизерное использование коренных теоретических разногласий он уже поделом наказан — двумя книжками меньшевиков-махистов»[568].

Перейдём теперь к работе т. Луппола «Ленин и философия».

В ней мы находим:

«В своей книге он не развивал в положительной форме принципов диалектического материализма, но излагал их в форме отрицательной критики философских ревизионистов марксизма. Полемическая задача определяла метод и характер построения книги Ленина. Для каждого из основных положений ревизионистов он находит их корни в идеалистической философской литературе Запада и, вскрыв таким образом их идеалистический, антимарксистский характер, противополагает кратко материалистические тезисы, черпая их не только у Маркса и Энгельса, но и у таких материалистов, как Дидро, Фейербах, Иосиф Дицген, Плеханов»[569].

Вот пример фальсификации философского пути Ленина. Особенно странно читать такие строки о ленинской книге, написанные в 1925–1926 гг. и печатавшиеся в 1929 г., после той замечательной, глубокой постановки вопроса, которую дал в своих работах т. Сталин в 1924 г.

Разоблачая такую фальсификацию, надо сказать, что Ленин с самых первых своих работ даёт нам образцы того действенного понимания марксизма, о котором говорилось в начале. Ленин с самых первых своих работ связывает философию с политикой, даёт образцы партийности философии. Когда он критикует экономические, политические взгляды народников, он не останавливается на этом, а даёт также развёрнутую критику их философских и социологических взглядов. Сравним хотя бы две работы: «К вопросу о развитии монистического взгляда» Плеханова и «Что такое «друзья народа» Ленина, и мы сразу увидим громаднейшее различие, которое существует между Лениным и Плехановым, между пониманием марксизма Лениным и Плехановым. Что даёт в своей книге Плеханов? Известно, что эта книга Плеханова — одна из лучших его книг по философии марксизма, что на ней рос и вырос ряд поколений марксистов. Для нас ясно, что эту книгу необходимо изучать, что без этого нельзя стать подлинным марксистом, подлинным коммунистом, но изучать её надо не по деборински. Её нужно изучать критически, выясняя ошибки Плеханова и то, в чём Ленин превосходит Плеханова. У Плеханова мы находим крайне академическое изложение марксизма, марксистской философии и исторической подготовки марксизма. Мы имеем уже в этой книге значительные элементы механицизма, ошибки по вопросу о роли географической среды; «географический уклон», непонимание соотношений между природой и обществом. Мы имеем у Плеханова совершенно недостаточную постановку и развитие вопроса о роли и значении теории классовой борьбы в марксизме, в материалистическом понимании истории. У Ленина же мы с самого начала сталкиваемся с партийной воинственностью в борьбе с народниками. Ленин устанавливает связь между философскими, социологическими, экономическими и политическими взглядами народников. Если взять ленинский анализ кустарного промысла в домашней системе производства, если взять конкретный характер критики народников, идущий от критики общих философских и социологических взглядов народников, до вопросов об общине, о кустарных промыслах, если сопоставить всё теоретическое богатство, которое даёт Ленин, и вспомнить, что он именно в этой работе заостряет важнейшую проблему исторического материализма — вопрос об общественно-экономической формации, то мы увидим, какая разница существует между этими работами Ленина и Плеханова. Наконец надо сказать, что Ленин по существу первый и самостоятельно, а не так, как это рисуют Деборин и Луппол, даёт в России развёрнутое изложение марксистского мировоззрения в борьбе с субъективной социологией народников. Плеханов свою книгу писал осенью 1894 г., а Ленин свои «Друзья народа» писал в апреле 1894 г., причём писал самостоятельно, независимо от той работы, которую вёл Плеханов. Сравнивая эти работы, выявляя, насколько выше ленинская работа, мы можем сказать, что Ленин первый в России дал в этой своей книге в борьбе с народниками, с субъективной социологией развёрнутое изложение диалектического материализма.

Ленин первый вообще и наиболее последовательно повёл также борьбу с неокантианством. Ленин ещё в конце 1894, г. читал в петербургском кружке социал-демократов доклад об отражении марксизма в буржуазной литературе, который он издал в переработанном виде, как книгу, направленную одновременно на два фронта — против Струве и против народников. Мы имеем в виду работу Ленина «Экономическое содержание народничества и критика его в книгеГ. Струве», написанную в конце 1894 г. и изданную в 1895 г.

Эта работа даёт исключительный образец непримиримости теоретической полемики, образец борьбы на два фронта. В ней Ленин критикует также и философские взгляды Струве, критикует в ряде мест и замечаний неокантианскую ревизию марксизма, наметившуюся у Струве. Конкретность критики характерна вообще для ленинских работ. Далее в работах против Булгакова по вопросам теории реализации и др. Ленин бросает целый ряд замечаний, направленных против неокантианцев. Между, тем Плеханов ещё тогда не выступал ни против бернштейновской ревизии, ни против Струве. Значительно позднее, в письме к Потресову от 2 сентября 1898 г., Ленин указывает на то, что Плеханов до сих пор не высказывается решительно против неокантианства, предоставляя Струве и Булгакову полемизировать об основных вопросах этой философии, как будто она стала составной частью марксистской философии.

Впервые опубликованный в «ПЗМ» вариант статьи Плеханова «Об экономическом факторе» проливает яркий свет на плехановскую трактовку ряда философских вопросов, в частности характеризует отношение его к неокантианскому ревизионизму Струве, Булгакова, Бердяева и т. д. в конце XIX столетия, уже после известной ленинской критики Струве. Плеханов в этом варианте статьи пишет: «Философские взгляды «учеников», тяготеющих к немецкой «критической» философии, не похожи на философские взгляды авторов «Капитала». Они прекрасно знают это и не считают себя последовательными его философии. Но это не мешает им признавать справедливость его экономической и философско-исторической теории... Они являются его учениками в той же мере, как и те, которые разделяют не только его экономические и философско-исторические, но также и философские взгляды. Неокантианец, признающий справедливость экономической и философско-исторической теории автора «Капитала», в этих пределах может быть таким же верным и последовательным учеником этого знаменитого мыслителя, как и любой из современных материалистов, т. е. тех, которые следуют за автором «Капитала» также и в философии.

Но можно ли разделять философско-исторические воззрения какого-нибудь писателя, не разделяя в то же время его философских воззрений? На этот вопрос нельзя ответить безусловно, Sadepend, как говорят французы. Но что касается неокантианцев, то надо сказать утвердительно, что они могут, не изменяя своей философской точке зрения, признавать справедливость экономических и философско-исторических воззрений Маркса»[570].

Этот вариант статьи написан Плехановым в конце 1897 г. или в начале 1898 г. Здесь Плеханов по ряду тактических соображений доходит, как мы видим, до теоретической защиты ревизионизма, допуская возможность сочетания марксизма с неокантианством.

Собственно говоря, в этих строках нет никакой разницы в постановке этого вопроса между ним и Каутским, который как раз в письме от 22 мая 1898 г. Плеханову писал о том же.

В противовес такой позиции Ленин с самого начала своей литературной деятельности, с первой своей крупной работы «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов» занимает чёткую, последовательную, революционную позицию, отстаивал монолитность и цельность марксистского учения, категорически выступая против всяких попыток или даже намёков на возможность соединения марксизма с какой-нибудь «модной» философской теорией. Ленин по существу первый на международной арене выступает с критикой русских неокантианцев, с конкретной критикой и анализом их экономических взглядов и т. д. Вот как обстоит дело в действительности, и эта действительность совершенно противоречит тому, что писал Деборин.

Нужно далее сказать, что Ленин по существу является также инициатором борьбы против махизма, и это опять-таки совершенно извращено у Деборина в книге «Ленин как мыслитель». Деборин изображает дело так, будто в борьбе с махизмом выступила «плехановская школа», куда входили: Плеханов, Аксельрод и он сам, Деборин, а Ленин только присоединился к ним и написал свой «Материализм и эмпириокритицизм».

Первым инициатором борьбы против махизма был именно Ленин. В 1904 г.Аксельрод по настоянию Ленина написала статью, направленную против богдановщины. Примерно в 1901 г., прочитав книгу Богданова «Исторический взгляд на природу» и увидев, что она является идеалистической ревизией марксизма, Ленин настаивал, чтобы Плеханов и Аксельрод выступили с критикой Богданова, так как он сам был тогда непосредственно занят партийными делами. (Тогда же Аксельрод написала свою статью, причём сама она указывала, что выступает с критикой Богданова по настоянию Ленина.

Деборинцы, как и механисты, совершенно замазывали международное значение, которое имела борьба Ленина с махизмом. Между тем Ленин сам писал о том, что этот «философский спор имел международное значение, что нужно было диалектическому материализму «сладить» с новыми открытиями в области естествознания, что Плеханов вовсе этого вопроса не ставил, игнорировал вопросы естествознания.

Вот ряд моментов, которые должны быть специально теоретически разработаны, чтобы показать ту роль и значение, которые имеет ленинская борьба с оппортунизмом в области философии, чтобы показать ту последовательность и непримиримость, с которыми Владимир Ильич вёл эту борьбу на протяжении всей истории партии.

Не приходится особо останавливаться на значении, которое имеют теперь вопросы борьбы с неогегельянством. «Материализм и эмпириокритицизм», ленинские работы о Гегеле, статья его «О значении воинствующего материализма» дают развёрнутую теорию материалистической диалектики, глубокую оценку роли и значения Гегеля в подготовке марксизма, великолепное оружие для действительно критического подхода к Гегелю, для разоблачения его идеализма. В развёртывающейся на международной арене борьбе большевизма против фашизма, социал-фашизма, борьбе против фашизации науки, которая приводит к тому, что фашисты чуть ли не каждого крупного буржуазного мыслителя пытаются изобразить родоначальником и отцом фашизма, взять ли Гегеля, Гёте, Спинозу и т. д., — защита основ диалектического материализма имеет особое значение. Ленинское учение, его философские работы представляют собой острейшее оружие борьбы с современным неогегельянством, оружие, при помощи которого можно наносить фашизму и социал-фашизму, как двум близнецам и в области теории, жесточайшие удары.