Образование и разбитие СССР 26 страница

Период с марта 1949 г. по июнь 1951 г. характеризуется резким усилением в руководстве позиций Маленкова и Берии (шансы последнего подкреплялись успешным испытанием атомной бомбы), приближением к властному Олимпу Н. С. Хрущева (в декабре 1949 г. стараниями Маленкова он избран первым секретарем Московского комитета и секретарем ЦК партии). Параллельно происходило укрепление позиций заместителя Председателя Совмина СССР Н. А. Булганина. 18 февраля 1948 г. он был переведен из кандидатов в члены Политбюро, а в феврале 1951-го утвержден председателем бюро Совмина по военно-промышленным и военным вопросам. Фактически это означало новое ущемление позиций Берии.

В 1949 г. по сфабрикованному при активном участии Маленкова «ленинградскому делу» началось уголовное преследование большой группы руководителей, взращенных ленинградской партийной организацией. Первые аресты произведены в августе. А. А. Кузнецов, М. И. Родионов, П. С. Попков обвинялись в проведении в Ленинграде Всероссийской оптовой ярмарки без специальной санкции правительства СССР. Н. А. Вознесенский обвинен в умышленном занижении государственных планов, фальсификации статистической отчетности и утере секретных документов. Очевидно, что в связи с арестами «пре-

380

ступников», «прокравшихся» на столь высокие руководящие посты, в январе 1950 г. восстановлена смертная казнь, отмененная 26 мая 1947 г.

В конце сентября 1950 г. обвиняемые «ленинградцы» предстали перед закрытым судом, который состоялся в присутствии 600 человек из партийного актива Ленинграда. Средства массовой информации об этом суде ничего не сообщали, чтобы не давать повода для слухов о расколе в руководстве страны. После расстрелов главных обвиняемых (1 октября 1950) последовала «чистка», закончившаяся увольнением с работы и осуждением 69 руководителей, обязанных своим выдвижением ленинградской партийной организации, и 145 их близких и дальних родственников. Кроме того, два человека умерли в тюрьме до суда. Из 214 осужденных 36 работали в Ленинградском обкоме и горкоме партии, а также в областном и городском исполкомах, 11 занимали руководящие посты в других обкомах партии и облисполкомах, 9 — в райкомах и райисполкомах Ленинградской области.

Проигрыш «ленинградцев» обусловлен отнюдь не тем, что их противники оказались более искусными в интригах и аппаратных комбинациях. В более широком плане он означал поражение направления в руководстве страной, ориентированного на первоочередное решение внутренних политических, экономических и гражданских проблем — смещение приоритетов хозяйственного развития в сторону группы «Б», решение проблем политического образования и культуры, подготовку новых Конституции, Программы партии. Одновременно это было победой направления, связанного с руководством военно-промышленным комплексом и делавшего ставку на его всемерное развитие как главного инструмента в сражениях на фронтах «холодной войны» и, в конечном счете, на достижение мирового господства под флагами социализма и коммунизма.

С арестом министра государственной безопасности В. С. Абакумова (12 июня 1951) начался этап подготовки более радикальных изменений в руководстве страной. Министр МГБ, бывший главным исполнителем расправы над «авиаторами», Г. К. Жуковым, «ленинградцами», видимо, не вполне устраивал Сталина как организатор расследования «преступлений» Еврейского антифашистского комитета.

Преследования комитета перешли в активную фазу со времени гибели руководителя ЕАК С. М. Михоэлса (13 января 1948). Народный артист СССР, руководитель Московского государственного еврейского театра подозревался в том, что пытался использовать дочь Сталина Светлану и ее мужа Г. И. Морозова в корыстных интересах советского и мирового еврейства. Особое негодование Сталина вызвало то, что по каналам еврейского комитета в США транслировались слухи о его виновности в гибели (1932) жены Надежды Сергеевны, других родственников. В этой связи арестованы в конце 1947 г. сотрудники академических институтов И. И. Гольдштейн и 3. Г. Гринберг, «изобличившие» родственников Сталина по линии жены — А. С. Аллилуеву,

381

Е. А. Аллилуеву, ее второго мужа Н. В. Молочникова и дочь от первого брака К. П. Аллилуеву как источник «клеветнических измышлений по адресу членов правительства». Михоэлс был «изобличен» как «еврейский националист» и распространитель этих измышлений.

С деятельностью Еврейского антифашистского комитета было решено покончить после приезда в Москву в сентябре 1948 г. израильского посланника Голды Меерсон. (В 1956 г. она приняла фамилию Меир, означающую на иврите «озаряющая».) Произошло это после ряда восторженных встреч, устроенных советскими евреями (скорее всего, не без участия ЕАК) посланнице недавно возникшего государства Израиль (провозглашено 14 мая 1948 на основе решения Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1947). Израиль сразу же установил самые тесные отношения с враждебными СССР Соединенными Штатами Америки, остававшимися в сознании многих евреев «а гол-дене медине» — золотой страной. Например, И. С. Фефер, секретарь ЕАК, в связи с предстоящей в 1943 г. поездкой в США, говорил, что «наконец-то ему причитается немного блаженства — побывать в Америке». Особую настороженность вызывала готовность многих советских евреев переселиться на историческую родину или отправиться добровольцами на войну израильтян с арабами. Все это расценено как измена социалистической Родине. Не нравились Сталину и дружеские отношения, завязавшиеся у Меерсон с женой Молотова Полиной Жемчужиной, которая заявила о себе во время дипломатического приема: «Их бин а идише тохтер» («Я — дочь еврейского народа»),

Советское руководство пыталось удержать Израиль в орбите своего влияния, помогая оружием, а также беспрецедентным предложением переселить палестинских арабов-беженцев (свыше 500 тыс.) в советскую Среднюю Азию и создать там арабскую союзную республику или автономную область. Его сделал осенью 1948 г. в Совете Безопасности ООН советский представитель Д. 3. Мануильский. Однако это не вызвало ожидаемой реакции.

Еврейский «национализм», как и в случае с другими наказанными народами, было решено покарать. 28 ноября 1948 г. Политбюро ЦК постановило «немедля распустить» Еврейский антифашистский комитет. По «делу ЕАК» арестованы 14 членов его президиума и активистов. В их число входили поэты Д. Р. Бергельсон, Л. М. Квитко и П. Д. Маркиш; С. Л. Брегман, заместитель министра Госконтроля РСФСР; В. Л. Зускин, занявший пост Михоэлса в еврейском театре; И. С. Фефер, секретарь ЕАК; Б. А. Шимелиович, главный врач Центральной клинической больницы им. Боткина; академик Л. С. Штерн, руководительница Института физиологии Академии медицинских наук; И. С. Юзефович, младший научный сотрудник Института истории АН СССР. Аресту подверглись также бывший заместитель министра иностранных дел и начальник Совинформбюро С. А. Лозовский, отве-

382

чавший за работу комитета по линии государственных структур, и П. М. Жемчужина, оказывавшая протекцию комитету.

В. С. Абакумов проявил медлительность в организации расследования «дела ЕАК». (Оно завершено уже без его участия летом 1952 г.) Появились подозрения, что делает он это намеренно. Такое предположение высказано 2 июля 1951 г. в письме следователя по особо важным делам МГБ СССР М. Д. Рюмина на имя Сталина, которое готовилось с помощью аппарата Маленкова. В нем утверждалось, что Абакумов сознательно тормозил расследование дела «еврейского националиста», врача Я. Г. Этингера, что позволяло якобы получить сведения о масштабной вредительской деятельности врачей.

Немедленно созданная постановлением Политбюро комиссия в составе Г. М. Маленкова, Л. П. Берии, заместителя председателя Комиссии партийного контроля при ЦК партии М. Ф. Шкирятова, нового министра госбезопасности С. Д. Игнатьева должна была проверить изложенные Рюминым факты. Так зародилось «дело врачей-отравителей», будто бы погубивших членов Политбюро А. С. Щербакова, А. А. Жданова и намеревавшихся извести других высших руководителей страны, привести к власти В. С- Абакумова с заговорщиками из руководимого им министерства.

Правдоподобность существования заговора обосновывалась показаниями арестованного заместителя начальника следственной части по особо важным делам МГБ полковника Л. Л. Шварцмана, оговорившего многих своих коллег по репрессивному ведомству и признавшегося в самых невероятных собственных преступлениях, включая ярый еврейский национализм, организацию убийства Кирова, гомосексуализм, инцест, в явном расчете на то, что его сочтут сумасшедшим. Однако судебно-психиатрическая экспертиза признала Шварцмана вменяемым. Часть его показаний признана настолько существенной, что дело Абакумова впредь именовалось делом Абакумова—Шварцмана. «Донос» Л. Ф. Тимашук, по недавним еще представлениям давший толчок «делу врачей», в свете нынешних знаний о событиях 1952 — начала 1953 г. никакого существенного значения не имел. Ее письма в МГБ и ЦК, в которых она отстаивала свой диагноз смертельного заболевания А. А. Жданова, как оказалось — правильный, использованы для дискредитации Н. С. Власика и А. Н. Поскребышева.

Для Сталина версия о заговоре в МГБ стала большой находкой. Используя жупел еврейского национализма и сионизма, можно было окончательно устранить от власти В. М. Молотова, К. Е. Ворошилова, А. И. Микояна, Л. М. Кагановича, А. А. Андреева и многих других деятелей, имевших родственные связи в еврейской среде.

Кадровые перестановки, оформленные после XIX съезда партии на пленуме ЦК КПСС 16 октября 1952 г., положили начало этому процессу. Если по решению предшествующего съезда в Политбюро было девять членов и два кандидата, а в Секретариате четыре члена,

383

то новый состав Президиума ЦК КПСС (новое название высшему органу партийной власти дал XIX съезд) включал 25 членов и 11 кандидатов, Секретариат — 10.

Новый ареопаг становился своего рода резервом для выдвижения на первый план новых реальных властителей взамен оттесняемых в задние ряды. На пленуме Сталин обрушился с резкой критикой на В. М. Молотова и А. И. Микояна, обвиняя их в нестойкости, трусости и капитулянтстве перед американским империализмом. Как грубая политическая ошибка было расценено предложение Молотова «передать Крым евреям», его стремление быть «адвокатом незаконных еврейских претензий на наш Советский Крым». Принародно выражено политическое недоверие К. Е. Ворошилову. В образованном на пленуме, но не предусмотренном Уставом КПСС бюро Президиума ЦК помимо Сталина значились только Берия, Булганин, Каганович, Маленков, Сабуров и Хрущев. Представительство «старой партийной гвардии» в ближайшем окружении Сталина сводилось к минимуму.

В ноябре 1951 г. начало раскручиваться еще одно «дело», чреватое важными политическими последствиями. ЦК ВКП(б) принял постановление «О взяточничестве в Грузии и об антипартийной группе Барамия», в котором утверждалось, что в этой республике вскрыта мингрельская националистическая организация, которую возглавлял секретарь ЦК КП Грузии М. И. Барамия. Новое постановление ЦК (от

27 марта 1952) о положении дел в Компартии Грузии «уточняло», что
«нелегальная ме грело- национал и стическая группа Барамии ставила
своей целью отторжение Грузии от Советского Союза». По этому «делу»
арестованы как «буржуазные националисты» 7 из 11 членов бюро ЦК
КП Грузии, 427 секретарей обкомов, горкомов и райкомов партии.
Арестован весь партийный актив Мингрелии. В одном из докладов
Сталину по этому «делу» Рюмин и Игнатьев изложили подозрения
министра государственной безопасности Грузии Н. М. Рухадзе в адрес
Берии, который якобы скрывал свое еврейское происхождение и тайно
готовил заговор против Сталина.

Таким образом, «мингрельское дело» в один прекрасный день могло обернуться и против «самого большого мингрела». Л. П. Берия это прекрасно сознавал и, будучи арестованным, отмечал в письме от

28 июня 1953 г. благодетельную роль Маленкова в своей судьбе, «осо
бенно когда хотели меня связать с событиями в Грузии». Скорее всего,
он не оставался безучастным к надвигавшейся опасности. Незадолго
до смерти Сталина оказались арестованными его ближайшие помощ
ники — А. Н. Поскребышев, член ЦК и с августа 1935 г. бессменный
заведующий канцелярией руководителя партии; генерал-лейтенан]
Н. С. Власик, возглавлявший почти четверть века личную охрану Стали
на и с явной неприязнью относившийся к Берии. 15 февраля 1953 г.
скончался полный сил комендант Кремля генерал-майор П. Е. Косын-
кин, назначенный Сталиным на эту должность из своей охраны. Остава-

384

ясь на своих постах, они вряд ли позволили бы проявить преступную медлительность в оказании медицинской помощи сраженному инсультом Сталину, какую продемонстрировали Берия, Маленков и Хрущев. По их распоряжению врачи были вызваны к постели больного только через 10 часов после обнаружения его охраной лежащим на полу в одной из комнат подмосковной Ближней дачи в полупарализованном состоянии.

«Дело врачей» приобрело зримые очертания в ноябре 1952 г., когда на Лубянке оказались начальник Лечебно-санитарного управления Кремля П. И. Егоров, известные профессора медицины В. Н. Виноградов, В. X. Василенко, М. С. Вовси, Б. Б. Коган. Сталин был недоволен нерешительностью министра Игнатьева, приказал отстранить от дела одного из главных его авторов — Рюмина. Последний, видимо, опа-сась участи Ягоды, Ежова, Абакумова, явно умерил свой пыл. 15 ноября вместо Рюмина был назначен новый следователь по «делу врачей» — заместитель министра госбезопасности С. А. Гоглидзе. Вскоре врачи «дали» нужные показания.

Вопросы о вредительстве в лечебном деле и положении в МГБ СССР были вынесены на обсуждение Президиума ЦК КПСС. Заседание состоялось 1 декабря 1952 г. По дневниковым записям члена Президиума ЦК наркома В. А. Малышева, Сталин говорил: «Чем больше у нас успехов, тем больше враги будут стараться нам вредить. Об этом паши люди забыли под влиянием наших больших успехов, появилось благодушие, ротозейство, зазнайство. Любой еврей-националист — по агент американской разведки. Евреи-националисты считают, что их нацию спасли США {там можно стать богачом, буржуа и т.д.). Они считают себя обязанными американцам. Среди врачей много евреев-националистов. Неблагополучно в ГПУ (Сталин использует одно из старых названий органов МВД и МГБ. — Авт.). Притупилась бдительность. Они сами признаются, что сидят в навозе, в провале. Надо лечить ГПУ». Лечить принялись безотлагательно.

Уже 4 декабря принято постановление ЦК партии, в котором вина а деятельность «врач ей-отравителей» возлагалась на В. С. Абакумова и Н. С. Власика. Снят с поста министра здравоохранения СССР Г.. И. Смирнов, друг Власика, якобы «сросшийся» с ним на почве пьянства. Принято также постановление «О положении в МГБ», в котором отмечалось, что «партия слишком доверяла и плохо контролировала работу Министерства госбезопасности и его органов», укапывалось на необходимость «решительно покончить с бесконтрольностью в деятельности органов».

9 января 1953 г. бюро Президиума ЦК обсудило проект сообщения IАСС об аресте группы «врачей-вредителей». Сталин уклонился от участия в этом заседании. Он, видимо, оставлял за собой возможность переложить ответственность на присутствовавших. 13 января в пгзетах опубликована «хроника ТАСС» о раскрытии органами госбе-

i:j~5578

385

зопасности «террористической группы врачей, ставящих своей целью путем вредительского лечения сократить жизнь активным деятелям Советского Союза». В числе ее участников были названы девять человек. Шестеро из них были евреями по национальности, трое — русскими.

22 февраля 1953 г. по всем областным управлениям МГБ разослан приказ, предписывавший немедленно уволить из МГБ всех сотрудников еврейской национальности, вне зависимости от чина, возраста и заслуг. Уже 23 февраля все они уволены «по сокращению штатов» и должны были сдать свои дела в течение лишь одного дня. Однако до суда над «врача ми-отравителя мм» дело не дошло. Развязки событий по сценарию, известному только его подлинным авторам, не последовало из-за скоропостижной смерти Сталина.

Смерть Сталина. Передел власти. В ночь с 28 февраля на 1 марта 1953 г. И. В. Сталина сразил удар. Диагноз прибывших на дачу 2 марта главного терапевта Минздрава СССР профессора П. Е. Лукомского, академиков АМН А. Л. Мясникова, Е. М. Тареева и других был быстрым: инсульт с кровоизлиянием в мозг. 3 марта врачам стало ясно, что смерть неизбежна. По радио передали правительственное сообщение о болезни Председателя Совета Министров СССР и секретаря Центрального Комитета КПСС. 5 марта в 21 час 50 минут Сталин умер. Миллионы советских людей были искренне опечалены утратой, но многие связывали с ней и надежды на лучшую жизнь.

С этой смертью заканчивалась одна из наиболее противоречивых эпох отечественной истории. Эпоха, вобравшая в себя героизм, энтузиазм, социальное творчество масс, форсированную модернизацию страны, победу в Отечественной войне и утверждение крайне жестких командных методов их достижения; лрорывы к демократии и насаждение культа личности вождя, безжалостно уничтожавшего не только политическую оппозицию, но зачастую и ростки здравого инакомыслия.

Гигантское разнообразие мнений и оценок исторической роли И. В. Сталина до сих пор не позволяет прийти к какому-то единому мнению. Очевидно, однако, что посмертный суд над Сталиным, начатый по инициативе Л. П. Берии, а затем Н. С. Хрущева, и попытки оценить его роль только негативно и даже полностью вычеркнуть это имя из истории не удаются.

Пожалуй, наибольшей сбалансированностью отличается характе- ^;ристика Сталина, данная выдающимся государственным деятелем Англии, ярким противником коммунистических идей У. Черчиллем, который по случаю 80-летия Сталина (21 декабря 1959) говорил: «Большим счастьем для России было то, что в годы тяжелых испытаний ее возглавлял гений и непоколебимый полководец И. В. Сталин. Он был выдающейся личностью, импонирующей жестокому времени, в котором протекала его жизнь... В его произведениях всегда звучала испо-

386

линская сила. Эта сила настолько велика в Сталине, что он казался неповторимым среди руководителей государств всех времен и народов... Он был непревзойденным мастером находить в трудную минуту путь выхода из самого безвыходного положения... Сталин был величайшим, не имеющим себе равных диктатором. Он принял Россию с сохой, а оставил оснащенной атомным оружием. Нет! Что бы ни говорили о нем, таких история и народы не забывают». После распада СССР, когда появилась возможность сравнивать различные периоды в истории страны, стали говорить, что сталинская эпоха была «подобна взрыву сверхновой звезды, на затухающем импульсе которого мы двигались почти сорок лет».

5 марта в 20 часов 40 минут, за один час 10 минут до смерти Сталина, в Кремле закончилось совместное заседание членов ЦК КПСС и Президиума Верховного Совета СССР, министров правительства. Л. П. Берия от имени бюро Президиума ЦК предложил избрать на пост Председателя правительства Г. М. Маленкова. Собрание единогласно поддержало предложение. Пакет новых кадровых назначений далее собранию предлагал уже новый глава Совета Министров. На посты первых заместителей Предсовмина выдвинуты Л. П. Берия, В. М. Молотов, Н. А. Булганин и Л. М. Каганович. Председателем Президиума Верховного Совета СССР предложено избрать К. Е. Ворошилова, а освобождающегося от этого поста Н. М. Шверника — председателем ВЦСПС. Предлагалось также объединить ряд министерств, в том числе слить МГБ с МВД и назначить главой укрупненного МВД Берию. На пост министра иностранных дел выдвинут Молотов, на пост министра Вооруженных сил — Булганин, министра внутренней и внешней торговли — Микоян. Здесь же было решено иметь в ЦК партии вместо Президиума и бюро Президиума один орган — Президиум, «как это определено Уставом партии». В его состав предложили 11 человек вместо избранных ранее 25. Ими стали Сталин, Маленков, Берия, Молотов, Ворошилов, Хрущев, Булганин, Каганович, Микоян, Сабуров, Первухин. Секретарями ЦК вместо одиннадцати прежних стали четверо: Н. С. Хрущев, С. Д. Игнатьев, П. Н. Поспелов, Н. Н. Шаталин. Хрущев среди них был единственным членом Президиума ЦК КПСС.

Постановление совещания было объявлено 7 марта (уже без имени Сталина среди членов Президиума ЦК). Новая конфигурация власти определилась. На самый верх властной пирамиды возвращены представители потесненной Сталиным старой гвардии. Значительная часть сталинских выдвиженцев октября 1952 г. (за исключением М. 3. Сабурова, М. Г. Первухина, П. Н. Поспелова, Н. Н. Шаталина) свои позиции утратила. На заседании объявлено о поручении Маленкову, Берии и Хрущеву привести в должный порядок документы и бумаги Сталина, что было своеобразным индикатором принадлежности к подлинной власти в послесталинском СССР.

387

13"

Что касается причин смерти Сталина, то многие современные видные историки склонны трактовать в прямом смысле слова Берии, сказанные им 1 мая 1953 г. на трибуне Мавзолея Молотову так, чтобы слышали стоявшие рядом Хрущев и Маленков: «Я всех вас спас... Я убрал его очень вовремя». К 60-м годам эта версия получила широкое хождение. К примеру, первый секретарь ЦК Албанской компартии Энвер Ходжа 24 мая 1964 г. говорил, что советские лидеры «имеют наглость открыто рассказывать, как это делает Микоян, что они тайно подготовили заговор, чтобы убить Сталина». Хрущев на митинге 19 июля 1964 г. в честь венгерской партийно-правительственной делегации свою филиппику в адрес Сталина закончил недвусмысленным заявлением: «В истории человечества было немало тиранов жестоких, но все они погибли так же от топора, как сами свою власть поддерживали топором».

Наиболее существенной в новой конфигурации власти, создавшейся после смерти Сталина, является полная «реабилитация» совсем было оттесненных от власти Ворошилова, Микояна, Молотова, Кагановича. В. М. Молотов, имевший большой запас политического опыта и пользовавшийся большей популярностью в стране в сравнении с любым другим членом «коллективного руководства», объективно становился возможным кандидатом на пост председателя правительства, который он занимал более десяти лет подряд ранее, с декабря 1930-го по май 1941 г. Это проявилось в событиях 1957 г.

§ 2. Восстановление и развитие народного

хозяйства. Изменения в социальной сфере жизни общества

Переход к мирному строительству, изменения в управлении внутриполитической деятельностью. Главной задачей внутренней политики СССР в первые послевоенные годы было восстановление народного хозяйства. Оно началось еще в 1943 г. и расширялось по мере изгнания оккупантов. Сразу же после победы над Германией в конце мая 1945 г. ГКО постановил перевести часть оборонных предприятии на выпуск товаров для населения. Пересмотрен был государственный бюджет на 111 и IV кварталы 1945-го и на 1946 г. Предусматривалои сокращение ассигнований на военные нужды и увеличение расходог. на развитие гражданских отраслей экономики. В августе 1945 г. Госплан СССР получил задание подготовить проект плана восстановления и развития народного хозяйства.

В июне 1945 г. принят закон о демобилизации тринадцати возрастов личного состава армии. 17 июля на Белорусский вокзал Москвы прибыли первые эшелоны с демобилизованными, которых встречали

388

тысячи горожан с цветами. В 1947 г. демобилизация в основном завершилась, к мирной жизни вернулись 8,5 млн человек. Численность Красной Армии, получившей 25 февраля 1946 г. новое официальное именование — Советская Армия, сократилась с 11,4 млн человек (май 1945) до 2,9 млн (коней 1948).

В соответствии с задачами мирного времени после войны была проведена реорганизация ряда наркоматов. Наркомат боеприпасов в последующем стал Министерством сельскохозяйственного машиностроения, Наркомат минометного вооружения — Министерством машиностроения и приборостроения, Наркомат танковой промышленности — Министерством транспортного машиностроения. Создавались новые министерства — промышленности средств связи; медицинской промышленности (июнь 1946) и др. Возобновлению нормального режима труда на предприятиях и в учреждениях способствовала отмена обязательных сверхурочных работ, восстановление 8-часового рабочего дня и ежегодных оплачиваемых отпусков.

4 сентября 1945 г., на второй день после окончания войны с Японией, был упразднен ГКО. Основные функции по управлению страной сосредоточились в руках Совета Народных Комиссаров. 10 февраля 1946 г. состоялись выборы в Верховный Совет СССР второго созыва. Как и до войны, в бюллетени вносились фамилии предварительно согласованных во всех инстанциях кандидатов в депутаты. В марте 1946-го открылась первая сессия Верховного Совета СССР второго созыва. На ней утвердили пятилетний план восстановления и развития народного хозяйства на 1946—1950 гг., сформировали новое правительство. 19 марта на пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР избран Н. М. Шверник, а М. И. Калинин с почестями отправлен на пенсию. L5 марта принят закон о преобразовании Совнаркома в Совет Министров СССР. Как и в случае с армией, новое наименование шло в русле возвращения от революционной символики к традиционно российской. «Комиссар» отражал, как заметил на сессии Сталин, «период неустоявшегося строя, период Гражданской войны, период революционной ломки... Этот период прошел». Видимо, принималось во внимание и неоднозначное отношение к комиссарам периода войны. «Комиссаров чертова гибель, — шутил Сталин на мартовском (1946) пленуме ЦК партии. — Путается народ. Бог его знает, кто выше. Кругом комиссары, а тут министр, народ поймет».

В 1945—1952 гг. роль Политбюро как генератора политического курса по сравнению с предвоенным временем заметно снизилась. За эти годы состоялось только два его заседания с протоколами, в остальных случаях решения принимались устным опросом. Сталин возглавлял Совет Министров СССР и в официальных случаях именовался «Глава Советского Государства». Функции партийных и государственных органов переплетались все теснее. Внутри Политбюро сложился узкий круг приближенных к Сталину лип (в разное время так называемые

389

«пятерка», «шестерка», «семерка», «восьмерка», позже — «девятка» руководителей). С марта 1946 г. в состав «семерки» входили Сталин, Молотов, Берия, Микоян, Маленков, Жданов, Вознесенский. На «ближний круг» замыкались вопросы внешней политики и внешней торговли, госбезопасности, вооружения и функционирования армии, другие вопросы чисто государственного управления.

Совет Министров с февраля 1947 г. разбит на восемь бюро, каждое из которых координировали родственные министерства и ведомства. Председателями бюро стали Маленков, Вознесенский, Сабуров, Берия, Микоян, Каганович, Косыгин, Ворошилов. В аппарате ЦК партии остались только два управления: кадров, агитации и пропаганды, а также два отдела — оргинструкторский и внешней политики; отраслевые отделы были ликвидированы. В публичных выступлениях упоминание о «руководящей роли Коммунистической партии» звучало сравнительно реже. В феврале 1946 г. Сталин заявил, что единственная разница между коммунистами и беспартийными состоит в том, что первые являются членами партии, а вторые нет, что тоже воспринималось как пренебрежение к институту членства в партии и снижение роли партии как политического авангарда.

Разногласия, имевшиеся в руководстве СССР при определении наметок плана четвертой пятилетки, определялись различием представлений об основных тенденциях послевоенного развития. Член Политбюро А. А. Жданов, председатель Госплана СССР академик Н. А. Вознесенский и ряд других деятелей («голуби») считали, что с возвращением к миру в капиталистических странах наступит экономический кризис, усилятся межимпериалистические противоречия и конфликты. Это сулило ослабление угрозы СССР со стороны западных держав и позволяло отказаться от традиционной политики форсированного развития тяжелой промышленности, остановиться на сравнительно либеральных вариантах плана, в большей мере опираться на экономические рычаги (цены, стоимость, кредит, прибыли) в дальнейшем развитии народного хозяйства.

Члены Политбюро Г. М. Маленков, Л. П. Берия и другие «ястребы» больше полагались на экономические оценки и прогнозы академика Е. С. Варги и не исключали способности капитализма справиться со своими внутренними противоречиями. С этой точки зрения послевоенная международная обстановка виделась крайне тревожной, наличие у противника атомной бомбой делало ее еще мрачнее. Отказ от дальнейшего форсированного развития индустриальных и оборонных отраслей и от командно-административных методов руководства экономикой исключался. К сожалению, развитие событий оправдывало прогнозы политических «ястребов».

Утвержденный в марте 1946 г. план четвертой пятилетки предусматривал восстановление разрушенного войной народного хозяйства, а также увеличение выпуска промышленной продукции по сравне-

390

нию с довоенным уровнем на 48%, сельскохозяйственной — на 23. Одной из первоочередных задач послевоенной пятилетки было «обеспечение технического прогресса во всех отраслях». На Западе этот план посчитали нереальным. Известные экономисты предрекали, что только на восстановление советской экономики потребуется 40—50 лет. С особым скепсисом за рубежом отнеслись к заявлению Вознесенского о том, что «Россия, используя преимущества советской системы, может опередить капиталистические страны на всех путях прогресса, включая и технологию».

Восстановление и развитие промышленности. Напряженный труд народа, талант организаторов производства, ученых и конструкторов обеспечивали выполнение и перевыполнение плановых заданий пятилетки как раз в тех областях экономики, где западные скептики ожидали этого меньше всего. Конверсия промышленности (переналадка ее на выпуск мирной продукции), сопровождавшаяся сокращением объемов производства на 17%, завершена в 1946 г. Еще около года понадобилось, чтобы вывести экономику на довоенные уровни выпуска промышленной продукции. С октября 1947 г. страна уже наращивала предвоенный уровень, через 4 года и 3 месяца выполнила плановые задания и к концу пятилетки увеличила выпуск промышленной продукции на 73% по сравнению с 1940 г. За пятилетку пущено 6200 восстановленных и вновь построенных предприятий.