Александр Есенин-Вольпин. «Никаких аргументов, кроме чисто логических, я во внимание не принимаю».
– Сказано с некоторой диссидентской односторонностью. Но в принципе верно и точно. Наипервейшее в оценке качества человеком сказанного или написанного это уровень его логического мышления. Если в суждении нет логики, для меня нет и суждения.
Эрнст Неизвестный. «В подчищенном виде можно себе представить некое идеальное существо в виде монарха, освобожденного от забот. Но таких монархов не было. Поэтому, думаю, что демократия лучше.
Я признаю Ницше, но не в том смысле, в каком его признавал Гитлер, дело в том, что ни Ницше, ни Вагнер не виноваты, что Гитлер любил их. Я признаю Ницше, очень его люблю, считаю поэтическим философом… Больше всего мне нравятся его слова о том, что он любит людей, слова которых бегут впереди их дел. Я тоже верю в магию слова.
В принципе критики крайне редко берут на себя смелость открывать новые имена до рынка. Как ни странно, обычно торговцы идут впереди, они чаще открывают грандиозных художников по потребности рынка, а критики потом описывают уже сделанное открытие».
– Не согласен ни с первым, ни со вторым его утверждением. С первым – потому, что определяющим считаю культуру общества. При отсутствии надлежащей культуры демократия может принести обществу беды, не сравнимые по последствиям с самой жесточайшей диктатурой. Со вторым – потому, что оно вообще полностью лишено здравого смысла и логики. В нем, вне определенных дополнительных пояснений, нет корректности. Да, слово предшествует делу, слово обладает магией, Но какой? Вот в чем вопрос. Его последствия могут быть абсолютно полярными, оно может быть ориентировано одинаково «успешно» как на созидание, так и на разрушение. Отсюда, выглядит нелепым и реплика Эрнста в части Гитлера. Для сравнения можно посмотреть, что и о том и другом написано в «Двух полюсах», да, кажется, есть кое-что на эту тему и в настоящих «Дневниковых записях»), А вот его фраза о критиках справедлива. В мире науки и техники почти то же. Здесь в принципе ученые редко открывают самостоятельно новые направления, В этой сфере новое тоже чаще рождается в головах практиков, а затем ученые уже подвергают сделанное «скрупулезному» научному обоснованию.
Александр Зиновьев. «Я подхожу к Сталину с объективно-социологической точки зрения, не считаю его хорошим человеком, он совершил огромные злодеяния. Но вместе с тем, он является величайшим политическим деятелем XX века. Великий не значит хороший. Наполеон мерзавец, но XlX век – век Наполеона. XX век я считаю веком Ленина и Сталина, самых крупных политических фигур. «Великий» – «добрый», «хороший»… Чепуха! Чингисхан – великий исторический деятель, но о нем не скажешь, что он добрый, хороший.
Я против сравнения Сталина и Гитлера. В свое время ходила шутка: «Кто такой Гитлер? Это мелкий бандит сталинской эпохи». Сталин и Гитлер – качественно различные явления. Гитлер – явление западной демократии, Сталин – коммунистической системы. Гитлера надо было судить как преступника. Сталин не преступник. При нем совершено много злодейств, но он явление нового качества – явление коммунистической революции.
Чингисхан тоже уничтожал людей, он занимал район и десятки, сотни тысяч вырезал. Будем сравнивать его с Гитлером? Мало ли кто кого вырезал? По приказу президента США сбросили две атомные бомбы. Будем сравнивать? А что тогда выбирать в качестве критерия? Если коварство, уничтожение людей без суда и следствия, то пропадут все основания для серьезного отношения к истории. Черчилль был подлец, дай бог всякому, а его считают на западе великим политическим деятелем, хотя в сравнении с Гитлером и Сталиным он червяк. Все зависит от точки зрения.
Я подхожу к проблеме как социолог, а не политик. Я написал много критических статей о Горбачеве не потому, что питаю к нему какие-то эмоции, а потому, что на западе его стали раздувать до размеров величайшего политического деятеля. Горбачев сыграл огромную роль в советской истории. Он ввергнул страну в состояние кризиса. Перестройка есть политика, которая и привела к кризису, и Горбачев сыграл тут роковую роль. Перестройка есть кризис, выражающийся в потере Властью контроля над обществом, в потере ею контроля над системой.
Солженицын также сыграл огромную роль в советской истории. «Архипелаг Гулаг» – очень значительная книга. В целом как писатель он средний. Однако его социальную концепцию я считаю глубоко реакционной. Он не понимает советского общества и видит идеалы в прошлом.
Сахаров – другая фигура. Он в большой степени западное изобретение. Как социальный мыслитель он примитивен. Меня всегда оскорбляло: огромная страна, в которой масса образованных и умных людей, и вдруг эту страну начинает представлять человек с очень примитивным мышлением, имею в виду, конечно, не физику. Он принадлежит к той оппозиции, к которой я отношусь с презрением, и считаю, что она играет в современной истории страны негативную роль».
– О Зиновьеве придется сказать несколько больше, Со всем у него тут согласен. Но все же, что-то мне не нравится. Что-то у него от излишнего снобизма, прирожденного желания отличиться, выделиться, а что-то и от докторской его практики, излишней академической учености.
Отсюда, я полагаю:
Его неправильные подходы к марксизму, им «критикуемого, но не отвергаемого, изучаемого досконально, основательно, как логиком». и считавшего «величайшей идеологией в истории человечества».
Его преклонение перед марксистским диаматом (этой онаученой профанации здравого смысла и элементарно накопленного человечеством житейского и прочего опыта), без знания которого, по Зиновьеву, якобы нельзя «понять современный мир, и в особенности, советское общество».
Отсюда, от этого преклонения перед диаматом, и отмеченные мною (см. записи от 20.01) его столь резкие колебания (может даже не во взглядах, а в подходах), при оценках событий и людей по мере течения жизни, собственного «взросления» и накопления «житейского опыта».
Отсюда надуманное заявление (во времена, когда любому обывателю были уже видны горбачевского правления последние дни, да еще при столь критичной его собственной оценке!), что «судьба страны совпадает с судьбой Горбачева», что «ему нужно создать! аппарат сверхвласти, подчинить себе партийный аппарат, навести порядок в системе власти и управления…» и что, по его разумению, даже «другого пути и нет».
Отсюда лишенное логики «основополагающее» утверждение, что «чем больше людей стремится к истине (имеется ввиду, надо полагать, абсолютной истине), тем больше заблуждений», ибо по логике от такого действа должен проистекать не только рост заблуждений, но и в не меньшей степени такой же рост откровений – относительных истин, открытий и других полезных вещей. Ведь люди-то по Зиновьеву все же занимаются поиском истины – процессом скорее созидательным, а не наоборот.
Отсюда его лихая констатация, как мы «за брежневские годы сделали больше, чем за всю предшествующую советскую историю», как у нас тогда появилось много «семей, получивших отдельные квартиры, телевизоры были, холодильники были, автомашины…». С чем, спрашивается, ее можно съесть? Да ни с чем, если при этом не добавить и не пояснить, что то было общеизвестное движение по инерции тактически отлично подготовленной и, даже больше, фактически уже до завершенного состояния отработанной Сталиным огромной системы… При одновременном, начиная с Хрущева, все нарастающем ее развале, вплоть до полной «готовности» к горбачевскому концу. Но и это не все, если не добавить – к стратегически объяснимому концу, напрямую и давным-давно обусловленному милым Зиновьеву марксистским учением. Тактика и стратегия, причины и следствия – надо бы логику-социологу знать разницу между ними и не путать их и не валить все в одну кучу.
Правильно я написал о Зиновьеве, что он продукт бытия, причем – бытия тактического. Жил у нас, – односторонне критиковал социализм и марксизм, сбежал на запад, – стал критиковать капитализм. Не помогли ему «глубокие» знания диамата, хотя много у него, в отдельных частностях, интуитивно верного.
20.10
Александр Зиновьев о России.
«Я – русский по отцу и по матери, но в советское время идентифицировал себя именно как советского человека. Потому, что в Советском Союзе складывалась и сложилась новая наднациональная общность – советские люди. Сейчас в Европе начались сходные процессы: разрушаются национальные государства, стираются границы между ними – не в административном отношении, а идейно, психологически даже.
В американских университетах треть профессорско-преподавательского состава – выходцы из Советского Союза. Россия сегодня выбрасывает огромное количество молодых ребят и в США, и в Европу. Здесь, конечно, и этнические моменты работают, но к тому же – в советский период наша страна имела высокий уровень образованности, причем тип образования был самым совершенным в мире. Интересный момент. В нашем исследовательском центре мы проводили одну работу и установили, что советское образование давало 95% информации не по специальности и только 5% информации, нужной непосредственно для профессиональной деятельности. Поэтому после вузов приходилось осваивать дело на месте. Даже поговорка такая была в ходу: «Забудьте всё, чему вас учили в институте». На Западе же, наоборот, – там 5% избыточной информации и 95% целесообразной. Вот эта наша избыточность и была огромным преимуществом.
В годы войны у немцев возник дефицит офицерского состава: военной профессии там полагалось учить долго, и школа, и гражданские вузы необходимых знаний не давали. У нас за два-три месяца курсов «Выстрел» из десятиклассников готовили таких офицеров, что за пояс затыкали профессионалов. Сегодня там появилась масса безработных, ни к чему не обученных. А ведь, чтобы получить работу, сегодня в Европе нужно владеть двумя – тремя специальностями, а в США их должно быть три – пять. И вот этот огромный социальный балласт создает Западу гигантские проблемы. С их образованием в 45 – 50 лет переучиваться уже невозможно, а у нас и пятидесятилетний человек за год может освоить новую профессию. И на Западе пришли к выводу, что им нужно перенимать советскую или, как там говорят, русскую систему образования, поскольку она универсальна и дает возможность за год-два приобретать новые профессии. Многие мои студенты потом оказывались на Западе. И эти средние, не выдающихся способностей студенты там молниеносно выдвигались на первые роли, делали карьеру. Выпускники русских школ и русских вузов ценятся Западом на вес золота.
По всем законам диалектики однополярность есть очень неустойчивое и временное явление. Стремление создать европейское сообщество, Евросоюз – есть одна из попыток преодолеть эту однополярность. Но в нынешних условиях объединенная Европа не имеет шансов стать сопоставимым с нынешними Соединенными Штатами. Такой ясной поляризации мира, какая была в годы «холодной войны» между СССР и США, сегодня не случится…».
После явно однобоких умствований Зиновьева, а равно с ним и Солженицына, в годы советской власти, – сегодня их гимн Сталинской эпохе, не системе, а практическим при ней делам. А ведь, объективно, не без их участия велась идеологическая атака на СССР. Это их использовали враги России. Теперь они заделались «великими экспертами, светочами русской патриотической мысли». Нет, истинно простой русский мужик иной раз больше любых «умников» понимает в смысле бытия и жизни!
А вот противоположная оценка современной российской действительности Ю. Поляковым, моим единомышленником, но только в части констатации фактов, а не их причин.
«Жить в России трудно, тревожно и обидно. Живем в стране, утратившей смысл своего бытия, и эта бессмысленность во многом определяет все происходящее вокруг – от Кремля до обжитого бомжами подвала…
Страна давно превратилась в одну большую избирательную урну, а мы с вами из хомо сапиенс – в хомо электоратус. В России воцарилось тотальное неуважение к собственной стране. И дело не только в том, что перераспределение общественной собственности произошло далеко не по принципу «каждому по способностям» – тут уж ничего не поделаешь. В конце концов, родоначальники знатных российских фамилий тоже не были праведниками. «Птенцы гнезда Петрова» воровали так, что Европа только крякала от изумления. Однако, наделяя в стародавние годы дворян вольностями, землями и холопами, государство требовало от них суровых служилых повинностей. И пока эти повинности выполнялись, страна росла и усиливалась. Когда остались одни вольности – рухнула. Примерно то же (но в более сжатые сроки) произошло с советской номенклатурой и СССР.
На чем поднялась новая политическая элита? На разрушении веками складывавшегося на евразийском пространстве многонационального государства. Это никогда не забудется. Вот почему наши либералы так борются против смертной казни. Они хорошо помнят, что именно высшей мерой в прежние годы каралась государственная измена. Но чем политическая элита может искупить свою вину перед Державой? Тем же, чем искупили большевики: восстановлением разрушенного и возвращением утраченного. Реально это сегодня? Нет. Восстановление произойдет, но будет стоить огромных трудов.
А элита экономическая? – На приватизации, недовольство которой сегодня, можно считать, – единственном, что объединяет многонациональный народ. Массовое ее неприятие делает весь класс новых собственников по сути нелегитимным. В любой момент «мерседес» может превратиться в тыкву, а телохранители – в крыс. Однако «Родить обратно» приватизацию уже нельзя. Но можно и должно создать такие нравственные и правовые условия, когда новые владельцы общенародной собственности вынуждены будут эксплуатировать ее не только себе, но и Державе на пользу. Почему же власть этого не делает или делает недостаточно эффективно? Прежде всего, потому что она до сих пор ощущает себя властью предпринимателей, а не всего российского народа. Именно отсюда ее поразительная непредприимчивость.
Другая причина (опять почти мое) в том, что нынешние верхи ни дня не были «пассионарными», они стартовали с того, чем закончили дворянство и советская номенклатура – с безответственности и желания просто «пожить». Разрушив медленно, слишком медленно, эволюционировавшую командно-административную систему, они создали аналогичную ей антисистему, ввергнувшую нас из застоя в исторический простой, ибо смысл и назначение ее свелось к набиванию карманов с помощью административного ресурса. Чтобы понять, сколько мы из-за этого потеряли, достаточно побывать в Китае, не разрушившим командную систему, а сделавшим ее инициатором модернизации страны.
Пятнадцать лет «реформачества» убедительно показали, что «умный рынок», самочинно решающий все экономические проблемы, существовал только в недалекой голове обозревателя «Правды» Егора Гайдара. Там он и остался.
Мы живем в огромной северной стране, географически открытой любому нашествию, в стране, где веками складывались коллективные формы выживания, общинное сознание и особое, уповающее, отношение к государству. Веками инициатива населения (если исключить бунты, да и то не все) направлялась властью, веками наши люди были государевыми, а потом три четверти века советскими, то есть тоже государственными. Разумеется, у этого не раз выручавшего нас коллективизма есть обратная сторона: сниженная индивидуальная активность, облагороженная нестяжательной православной этикой.
И этот уникальный социум без серьезной государственной опеки мы в одночасье, опираясь на западные теории, хотели превратить в рыночное общество? Сами отключили наиважнейший, веками выстраданный ресурс – государственность. У России сегодня нет государства, соответствующего ее потенциалу и национально-историческим задачам. У нас есть государственно-гарантированные условия для дальнейшей деградации и депопуляции. С этим трудно согласиться. Полуосознанно не согласен с этим и народ, то и дело выплескивающий свое возмущение на улицы. Не согласны даже совестливые и дальновидные иностранцы, с недоумением наблюдающие картину последовательного саморазрушения великой Державы».
Все правильно у Полякова. Но как всегда, и почти у всех, плохо владеющих законами логики, только на уровне констатации (причем и констатации-то, если вдуматься, также не совсем безупречной) без ответа на вполне естественно возникающий вопрос: Почему (авторские его «полупочему?» я не воспринимаю) все так дико и противоестественно, откуда такое неприятие всеми этой «действительности» – и народом, и автором, и даже Кремлем? Что им всем такое мощное противостоит, что получается именно так, как описано Поляковым, а не наоборот, как ему и нам, большинству, хотелось бы? А ведь без понимания действительных причин происходящего, о чем я многократно повторяю, не может быть более разумного и менее ущербного движения к этому желаемому большинством результату. И, главное, желаемому большинством созидающих, а не разрушающих.
26.10
Вчера «техническая элита», как нас представили, была приглашена дирекцией Уралмаша на маленький банкет, состоявшийся в зале «Д» заводоуправления и посвященный предстоящему 70-летнему юбилею завода. Присутствовали пенсионеры, ныне здравствующие; родственники умерших руководителей (в частности: дочь Глебовского, внучка Фидлера, сын Шкабатуры, вдовы Котельникова и Васильковского…); представители областной власти и общественности. Как-то всё быстро и незаметно свернулось, сначала исчезло областное начальство, затем заводское и все остальные. Помнится, ушли последними человек шесть, в том числе, Нисковских и подсевший к нам Кондратов. Попахивает казенщиной или сами стали старыми. Впрочем, после, когда зашли домой к Виталию, просидели еще с ним часа два-три, и с большим даже удовольствием.
27.10
Из той же серии книга Л. Лиходеева «Поле брани» о Бухарине. Довольно натянутое, подтасованное автором, отображение истории, ее фактов и людей. В общем у него многое правильно: марксизм – утопия, революция – продукт одержимых, безнравственных людей, признающих только «святую цель» и ради нее готовых на любое беззаконие и насилие, попросту говоря, бандитов. Но… бандитов натуральных, вроде, например, Сталина, убивавшего, но оставшегося жить, и тех, пропагандистов диктатуры пролетариата, что, если и не убивали сами, то участвовали в убийствах. По крайней мере, призывали к ним, но оказались убитыми, и потому автором причисленных к людям благородным, думающим и, вроде как, чуть ли не случайно оказавшихся в шайке «настоящих» бандитов.
Таков у него и главный герой Бухарин, «родившийся свободным художником, блистательным экстерном, знаменитым приват-доцентом, на чьи лекции сбегаются, как на пожар». Он был замыслен природой как «возмутитель спокойствия, кумир нетерпеливых сердец, опровергатель истин, супостат веры, глашатай нигилизма. Но бурное время (случайно!) толкнуло его в борьбу за власть, ибо он полагал… он заблуждался… он попал на поле брани, где только убитые, над которыми удовлетворенно каркает вечно ненасытное воронье…».
Какие слова, какая музыкальность! Но зачем эти (почти стандартные для пишущих) «думания»? Что делал герой, – вот что нужно для точного определения его места в истории. А творил и делал он то же, и так же мерзко, и даже кое-что сверх автором критикуемого, но, в рамках здравого смысла, большинством абсолютно негативно воспринимаемого. Это он – пропагандист марксизма – призывал к «пролетарскому принуждению во всех, начиная от расстрела и кончая трудовой повинностью», для «выработки коммунистического человечества из материала капиталистической эпохи», предавал и отправлял на убиение своих «приятелей-коллег», врал напропалую, подхалимничал, и с первых дней революции немедля пристроился к распределительному «соцкорыту», занялся охотой, поездками по курортам и лечением у иноземных врачей… Умный был, выступал с трибуны впечатлительно (для не думающей, «революционно» настроенной толпы). Ну, так и что? Вдвойне противно, и только. Он был типичным представителем людей с двойной философией и двойной моралью. Не по мыслям, вкладываемым в головы своих героев Волкогоновыми и лиходеевыми, а по фактическим делам. Остановлюсь только на одном примере – тайно надиктованном Бухариным его предсмертном завещании.
«Ухожу из жизни, Опускаю голову не перед пролетарской секирой, должной быть беспощадной, но и целомудренной. Чувствую свою беспомощность перед адской машиной, которая… обладает исполинской силой, фабрикует организованную клевету, действует смело и уверенно». – Вот она двойная его мораль, даже перед смертью. Для других он хотел, чтобы секира была беспощадной, а как только она вознеслась над ним, – чтобы была еще и целомудренной. Для других она хороша была своей исполинской силой, коснулась его – почувствовал свою «беспомощность».
«Нет Дзержинского, ушли в прошлое замечательные традиции ЧК. Ее органы заслужили особый почет, особое доверие…». – Это пока он сам был членом коллегии ЧК.
«В настоящее время в своем большинстве так называемые органы НКВД – это переродившаяся организация безыдейных разложившихся чиновников…». – А это, когда посадили его.
«Любого члена ЦК, любого члена эти «чудодейственные органы» могут стереть в порошок, превратить в предателя террориста…». – Опять прозрение, но только после того, как петля была накинута на его собственную шею, как будто до этого ничего не было и его при том не было. И так далее и тому подобное и все в духе этой двойной морали, вплоть до его:
«Обращаюсь к вам, будущее поколение руководителей партии, на исторической миссии которых лежит обязанность распутать чудовищный клубок преступлений. Ко всем членам партии обращаюсь! В эти последние дни жизни я уверен, что фильтр истории рано или поздно неизбежно смоет грязь с моей головы…». – Какую грязь, какие преступления? Даже пред смертью он либо лжет, либо не в состоянии дать действительную оценку тогда происходившему. Вот если бы он попросил будущих потомков разобраться, как ими не совсем глупыми людьми была придумана эта «диктатура пролетариата», однозначно, еще на заре своего появления, означавшая правление кучки избранных, обязанных жить по законам шайки бандитов!
Бухарин, один из нее, ненавидел главного бандита и хотел какой-то справедливости. Шла борьба за личную власть. Шпионы, диверсанты терроризм – нагло придуманные Сталиным формальные основания для казни всех, как он считал, не признающих его и мешающих ему работать, несчастных партийных ортодоксов. Судил Бухарина никакой ни Сталин, судила его история, ибо в ее понимании он и ему подобные были абсолютными преступниками. Не по своим желаниям или планам, а по свершенным делам и их результатам.
Хотел бы отметить здесь, что и жены, и прочие родственники дорвавшихся до власти бывших революционеров (из числа репрессированных Сталиным) в большинстве также придерживались подобной двойной морали. Они видели только зло и ненависть по отношению к ним (обоснованные и понятные, как прямые производные их праздной светской жизни с курортами, дачами, театрами, банкетами) и напрочь игнорировали столь же дичайшую по насилию и жестокости совсем недавнюю предшествующую историю их собственного вхождения в эту власть и обретения проистекающих от нее «благ». Сознание этой когорты людей определялось их текущим бытием и полным отсутствием способности к элементарному анализу причинно-следственных связей. Отсюда их критика, как и восхваление, кого-либо или чего-либо, за редчайшим исключением, однобоки и на меня (например, при чтении соответствующих мемуаров) всегда производили впечатление обратное желаемому.
10.11
Сегодня послал четвертое письмо Чернецкому по вопросу дворовой автостоянки. Интересно, доконаю я их или нет?
Уважаемый Аркадий Михайлович! С чувством сожаления вынужден обращаться к Вам уже в четвертый раз по одному и тому же вопросу – относительно несанкционированной стоянки во дворе домов № № 24/1 и 24/2 по улице Стахановской. Мои предыдущие письма по этой проблеме от 22.04, 25.07 и 30.09.03 года остаются полностью без результата. Данная стоянка, несмотря на разного рода обещания, включая приведенные в последнем письме Администрации Орджоникидзевского района, продолжает функционировать в полном своем исходном виде. И даже, можно сказать, в более возмущающей нормального человека ее конкретности как в части предпринимаемых властью «полумер», так и в части «наглого» их игнорирования организаторами стоянки и собственно автовладельцами.
В дополнение к тому, о чем я упоминал в своих предыдущих письмах, в соответствии с упомянутым последним решением Администрации, например, была «запланирована установка ограждений, препятствующих доступу автомашин на газоны». Фактически пять дней назад было воздвигнуто только нечто похожее на «ограждение», причем в количестве десятой части, требующегося для ограждения всех газонов и дворового сквера. В результате часть «ограждения» назавтра уже была снесена, а та часть, что пока сохранилась, была нахально водителями проигнорирована. Они стали заезжать на свои «стояночные места» непосредственно через весь сквер со всех остальных трех его не огороженных сторон и наносить ему несравнимо больший вред, чем при ранее ими осуществляемом заезде в сквер непосредственно через поребрик, со стороны основной стояночной площадки.
Администрация упоминает также в своем ответе о вывезенной «на штрафную площадку третьей будке для охранников». Это правда, уже три недели, как будки на стоянке нет. Но ведь дело не в будке и не в той, наконец, нелепости, что ее трижды приходилось вывозить, а в самой платной стоянке и всех перечисленных мною раннее от нее неудобств и прямого изничтожения дворового обустройства.
Я не в состоянии понять, как можно власти, многократно признав необходимость в «пресечении работы несанкционированной охраняемой автопарковки», ограничиваться одними упомянутыми «полумерами», без какой-либо потому их практической результативности, и в течение уже полугода демонстрировать тем свою полную несостоятельность?
Прошу Вас, примите все же истинно действенные меры по прекращению функционирования этой стоянки. Хотя бы в рамках нынешней избирательной кампании.
12.11
Получил ответ на письмо Путину по автостраховке, суть которого видна из приведенного ниже повторного ему запроса по этой проблеме.
«Уважаемый Владимир Владимирович! В августе месяце письмом от 07.08.03 я обратился к Вам – «гаранту прав и свобод человека и гражданина» – с просьбой отменить Федеральный закон «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», как закон, направленный на создание еще одной дополнительной напряженности в нашем обществе, и противоречащий духу и букве Конституции Российской Федерации.
К сожалению, это обращение без достаточных на то оснований было Вашей администрацией переправлено в Правительство Российской федерации, о чем я был проинформирован Ю. Бородиным письмом № А26-10-353886 от 26.09.03.
Попало оно, как принято, в самую «заинтересованную» организацию – Департамент страхового надзора Министерства финансов Российской Федерации. Именно поэтому я получил от него письмом от 31.10.03 довольно пространный, но абсолютно формальный ответ-отписку, вне какой-либо деловой реакции, по сути мной изложенного.
Единственное, что может быть достойно упоминания и что может быть признано относящимся к поднятому мной вопросу, так это лишь приведенная в данном ответе ссылка на статью 55 Конституции Российской Федерации, в которой идет речь о допустимости ограничения прав и свобод человека и гражданина «только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты…здоровья, прав и законных интересов других лиц…». Эту фразу заместитель руководителя Департамента Г. Ершова представила в качестве главного (и единственного) «конституционного основания» для издания рассматриваемого «Закона». Однако насколько названная ссылка правомерна и обоснованна в данном конкретном случае? Да, абсолютна не правомерна! Но таков уровень наших законодателей, и отнюдь не в виде исключения.
В части остальных, перечисленных в статье 55, целей, а именно, защиты «основ конституционного строя, нравственности, обеспечения обороны страны и безопасности государства», статья абсолютно трактуема. А вот в части, «здоровья» и, особенно, «прав и законных интересов других лиц» применительно к акту принудительного страхования эта цель явно не однозначна в силу ее двойной направленности. Ибо, защищая права одних, причем тех, которым «вред» может нанесен только в потенции и в будущем, «Закон» ограничивает права других прямо в настоящем, и, к тому же, на порядок в большем их числе по отношению к первым. Он прямо идет вразрез с оговоренной Конституцией презумпцией невиновности огромной армии автоводителей, что в возможном будущем окажутся абсолютно непричастными к планируемо-ожидаемым «страховым случаям». Я не говорю здесь о других здравого смысла доводах, изложенных в моем письме от 07.08.03.
Решение данной проблемы, с учетом всех сопутствующих ей жизненных условий, я усматриваю только в добровольном страховании.
Прошу Вас поручить рассмотреть мои соображения и просьбу, по существу в них приведенного, Вашей администрацией».
16.11
Пару дней назад, работая на компьютере, нажал на кнопку «Delete» и удалил что-то из программных файлов. Обратил внимание на вдруг ставший «полуобгрызанным» Word-овский ярлык, задал себе соответствующий обстоятельству вопрос, но не только на него не ответил, а для пущей «убедительности» в собственной ограниченности и для полноты впечатления взял и срочно удалил эти файлы из корзины. После чего мой «Word» завис окончательно. Позвонил нашим расчетчикам. Трубку снял Илья Недорезов.
– Илья, привет тебе. Знаешь, я тут со своим компьютером сотворил что-то его не устраивающее.
