Учение святителя Кирилла Иерусалимского.

Особенности его учения о Пресвятой Троице в качестве предшественника новоникейцев (терминология).

Существо Божие непостижимо. Мы не можем объяснить, что такое Бог. Однако в меру приемлемости Бог познаваем для твари, и от дел Божиих можно восходить до представления силы Божией.

Учение о Святой Троице св. Кирилла Иерусалимского, будучи православным по смыслу, является несколько своеобразным по терминологии, которая в ту эпоху еще не получила окончательного оформления. Он избегает употреб­ления термина единосущный, опасаясь упреков в савелианстве, но говорит о Трех Божественных Ипостасях. Однако термин ипостась не обозначает еще у него индивидуального в противоположность общему, а выражает приблизительно то же понятие, что и сущность.

Св. Кирилл исповедует Сына Божия равным Богу Отцу по власти, достоинству и творческой силе. Он понимает отношение Отца и Сына не столько в смысле единосущия, т. е. совместного обладания одной и той же единичной сущностью, как св. Афанасий, сколько в смысле Их равенства по существу, как Каппадокийцы. Мысль о равенстве Отца и Сына преобладает над мыслью об Их единстве.

В учении о Духе Святом Иерусалимский архипастырь проявляет большую сдержанность и осторожность. “О Святом Духе, — говорит он, — да будет на­ми сказано одно только написанное. Если же чего не написано, не будем о том и любопытствовать”. Дух Святой “проповедовал о Христе в пророках; Он действовал в апостолах; Он до сего дня запечатлевает души в крещении... И для нас достаточно знать это. О естестве же или ипостаси не любопытствуй. Если бы написано было, сказали бы мы, а чего не написано, о том не осмелим­ся говорить”. Но он на основании Свящ. Писания приписывает Свя­тому Духу все Божественные свойства. Осторожность св. Кирилла в отношении к этому догмату выражается и в том, что он не столько говорит об отношении Духа Святого к Отцу и Сыну, сколько о благодатных действиях Его в Церкви, о просвещении Им душ верующих.

Единство в трех Лицах Святой Троицы особенно ясно выражено св. Кириллом при раскрытии формулы крещения “ во имя Отца и Сына и Свя­того Духа ” (Мф. 28, 19). Не трех возвещаем Богов; Не вносим разделения в Святую Троицу, как делают иные (Арий и его последователи), не допускаем слияния, как Савелий” (XVI, 4). В трех Ипостасях все едино: “Не иные дарования Отца, а иные Сына, и иные Духа Святого. Ибо одно спасение, одна сила, одна вера”.

Сотериология.

В учении о Христе св. Кирилл имеет в виду опровержение гностических заблуждений, относящихся к доникейской эпохе. Он утверждает наличие двух естеств во Христе, главным образом, на сотериологической основе. Страдания простого человека не могли бы иметь искупительного значения, спасение могло исходить только от искупительной жертвы Бога. Но с другой стороны, если плоть Христа была призрачной, то и Его страдания, смерть и воскресение также оказываются призрачными, поэто­му во Христе нужно видеть и истинного человека.

Различая во Христе две природы, св. Кирилл мыслит их столь тесно соедин енными, что без всяких колебаний переносит предикаты одной природы на другую. Он говорит о крови, поношении и распятии Единородного, о рождении Сына Божия от Девы Марии, наконец, он называет Деву Марию Богородицей.

Необходимость воплощения Сына Божия обосновывается тем, что человек не может видеть Бога и не умереть. Поэтому Бог по великому Своему человеколюбию простер небо, как завесу Божества, чтобы мы не по­гибли. Если Бог скрывает Себя небом, как завесой, то и Сын Божий, явившись на землю, скрыл Свое Божество под завесой плоти, чтобы, видя Его, мы могли оставаться в живых. Это сокрытие Божества под завесой плоти является целе­сообразным во всех частных моментах искупления.

Крест— несокрушимое основание спасения и упования, “похвала похвал” и слава (XIII, 1 и др.). Истинно было добровольное страдание, и прославился Сын Человече­ский, приняв венец терпения. Все были повинны смерти по причине греха. И весь грех подъял Христос в теле Своем на древо, — и утолен гнев Божий, со­блюдена истина приговора, но явлена и сила человеколюбия.

В учении об искуплении св. Кирилл воспроизводит мысли Оригена об обольщении диавола, который, прельстившись плотской оболочкой Христа, предает смерти Безгрешного Воплотившегося Бога, и, превышая тем свою власть, теряет право на обладание заключенными во аде грешниками.

Св. Кирилл стремится установить полный параллелизм между событиями па­дения и спасения человека. Если через девственную Еву человек стал причастен смерти, то от Девы же воссияла жизнь. Если с древом связано было изгна­ние из рая, то древом возвращен рай.

Точно также и в таинстве Крещения и Миропомазания человек символически участвует в смерти и воскресении Христа.

Отсюда видно, что подобно св. Иринею Лионскому, св. Кирилл придавал символу значение не простого условного знака, но силу реальной связи.