Межвоенный период развития деятельности с архитектурным наследием.

5.3.1. Реставрация памятников архитектуры в Советской России.

Отправной базой, с которой началась реставрационная деятельность в советский период, была деятельность русской реставрационной школы. Работать приходилось в очень тяжелых условиях. Недостаток средств, непонимание со стороны новой власти задач сохранения культурного наследия, вскоре перешедшее в открытую враждебность, крайне затрудняли работу. Тем не менее, в 1920-е годы реставрационные работы приобрели уже довольно значительные масштабы. Реставрации подверглись памятники Московского Кремля, собор Покрова на Рву (Д.П. Сухов), стены и башни Китай-города (Н.Д. Виноградов и др.). Очень большая работа была проведена П.Д. Барановским по реставрации палат Голицына в Охотном ряду, Казанского собора на Красной площади, ансамбля Болдина монастыря под Дорогобужем. В этот же период началась плодотворная деятельность по реставрации памятников Средней Азии, которую возглавил Б.Н. Засыпкин. Эти работы свидетельствовали о полном торжестве принципов археологической реставрации. Их отличает полнота и скрупулезность исследования, обоснованность реставрационных решений, часто сводящихся к фрагментарной реставрации (реставрация церкви Двенадцати апостолов в Кремле, собора Покрова на Рву, среднеазиатских памятников). Сравнительно большой масштаб реставрационных дополнений характеризует работы, выполненные в этот период П.Д. Барановским.

Очень большую роль в становлении строгих принципов реставрации сыграла организация Центральных государственных реставрационных мастерских, которые возглавил выдающийся ученый, художник и общественный деятель И.Э. Грабарь. Мастерские объединили в одном учреждении реставрацию архитектуры, живописи и прикладного искусства. Это соответствовало представлениям И.Э. Грабаря о единстве принципов реставрации всех категорий памятников. Взгляды Грабаря были четко сформулированы им в лекциях по реставрации, прочитанных в 1927 г. В Московском университете. Реставрация, по Грабарю, входит в более широкое понятие консервации, под которой он понимал совокупность мер, направленных на улучшение условий сохранения памятника. В реставрации присутствуют два основных момента: раскрытие и восстановление, причем первое - действие более предпочтительное при условии, что при этом не уничтожается ничего художественного или исторически ценного. Любая реставрация «должна вызываться необходимостью, и нельзя производить реставрацию ради самой реставрации». Грабарь отмечал необходимость обозначения новых включений в памятник и подчеркивал необходимость применения при реставрации материалов, тождественных материалу памятника, во избежание эффекта несовместимости материалов. Важные высказывания по вопросам реставрации принадлежат также Б.Н. Засыпкину.

Позиции Грабаря и Засыпкина основывались на последовательном проведении принципов археологической реставрации. Реставрация памятников в Советском Союзе находилась в этот период на одном уровне с реставрацией в передовых европейских странах. Однако с начала 1930-х годов всякая реставрационная деятельность была прервана. Вместо этого началось систематическое уничтожение памятников, в том числе и недавно реставрированных. Лишь по немногим из них удалось провести научную фиксацию, а наиболее ценные детали их убранства передать в музеи.

5.3.2. Реставрационная деятельность в Западной Европе.

В зарубежной европейской реставрации в целом ситуация была близкой к той, что наблюдалась в СССР до 30-ых годов. В методике реставрации преобладали принципы минимального вмешательства в сохранившуюся материальную субстанцию памятника, признания ценности поздних наслоений, стремления к максимальной достоверности воссозданий там, где они окажутся необходимыми. В разных странах, однако, по-разному ставились акценты в этих основополагающих установках и разная степень их внедрённости в практику. По существу, везде сохранялись тенденции к целостным реставрациям, неизбежно вызывающим гипотетические воссоздания. Реставрационные подходы повсеместно демонстрируют свою зависимость от политической и экономической ситуации в стране и соответственно от общественного мнения.

Англия в наименьшей степени подверглась политическим и военным потрясениям. В ней продолжало действовать созданное У. Моррисом в 1877 году «Общество охраны старинных зданий» со стремлением к достоверности, к максимальному сохранению исторически ценного материала. У Общества были как последователи, так и противники, находящиеся в оппозиции к исповедуемым Обществом принципам. В частности, это выразилось в неприятии оппозицией высокой оценки Обществом наследия архитектуры Нового времени, что привело к разрушению ряда построек, в частности классицистического Олл Холлоуа (архитектор К. Рен). Впрочем, реакция государства и общества на эти факты была оперативной. В 1931 году был принят «Закон о древних памятниках», по которому местные власти обязывались защищать не только исторические памятники, но и территории, прилегающие к ним. В 1937 году была создана «Георгианская группа» для защиты георгианской архитектуры (1714-1830 гг.) - «этих унылых квадратных коробок». Однако угроза разрушений памятников архитектуры была постоянной.

Во Франции в период между войнами реставрация сохраняла ориентацию на Виолле ле Дюка, но со значительными коррективами. Для Первой мировой войны характерно стремление к полному материальному и моральному уничтожению противника. Разрушения архитектурных памятников носили интенсивный и более широкий характер: монументальные сооружения превращались в груды бесформенного строительного мусора, В связи с этим во Франции стали раздаваться голоса, призывающие сохранить разрушения как свидетельство германского варварства. Одновременно сформировалось определённое общественное мнение, что время не сохраняет даже руин. Возникла альтернатива: или реставрация, или руина, то есть бесформенный хаос, обречённый на заброшенность и исчезновение. Это стало сказываться на методике реставрации: строгая консервация уже была затруднительна; археологи смягчали свои требования и не отвергали восстановления первоначального состояния, если эта операция основывалась на подлинных документах: чертежах, рисунках, фотографиях. Реставраторы в ХХ веке стали более чувствительными к тонкостям реставрационного дела. Стало больше озабоченности о том, чтобы не изменять здание, поддержать гармонию между старыми и новыми частями. Уже не устанавливалась иерархия между эпохами и стилями. Реальна стала готовность отвергнуть имитацию во имя современного решения.

Реставрационные работы были достаточно обеспечены материально за счёт послевоенных репараций, активно использовались возможности новой техники и новых строительных материалов. Архитекторы многочисленны и опытны, многообразные документы обеспечивали точность воспроизводимых восстановлений. Задачей становилось соединение глубокого проникновения в дух средневекового искусства с изобретательностью современной конструктивной мысли и возможностями новой техники. За время восстановительных работ было отреставрировано более 700 памятников.

Новые подходы к восстановлению памятников особенно ярко проявились при реставрации собора в Реймсе - национальной святыни французского народа, связанной с именами Хлодвига и Жанны д^, Арк. Архитектор М. Дене столкнулся со сложным комплексом проблем - технических, археологических, исторических. Для восстановления собора была применена современная техника. Вместо деревянных стропильных конструкций был успешно использован железобетон. Крыша обрела эластичность, сопротивляемость против ветра. Была обеспечена противопожарная безопасность, значительно сократились сроки реставрации. Реставрация получила высокую оценку современников.

По сравнению со временем Виолле ле Дюка реставрация обнаружила более глубокое осознание своей сущности, более проницательный анализ, более точную аргументированность, более богатую технику и, наконец, как основной принцип - осмысление реставрации как средства консервации.

В Италии, где не было столь крупных разрушений, в первые послевоенные годы преобладало стремление к целостным реставрациям. Крупнейшей работой стало восстановление собора в Мессине. Работа эта принципиально отличалась от производившейся в Реймсе. Авторы взялись восстановить черты романского собора, проигнорировав наслоения и переделки, которые памятник получил в период Ренессанса и Барокко, а отчасти - и готики. Следствием стало появление сухой псевдороманской постройки, лишь отчасти напоминавшей прежний собор. Тот же принцип освобождения памятника от поздних наслоений реализовался при реставрации храма Св. Николая в Бари.

В Австрии в 1918 году выходит вторым изданием брошюра М. Дворжака «Катехизис охраны памятников», в котором он настойчиво подчёркивает недопустимость воссоздания утраченного. Вторая его мысль - о необходимости сохранять поздние дополнения к памятнику. Весьма важно, что Дворжак указывает на то, что разрушения памятников и их частей могут производиться по невежеству или в силу неприемлемости идейных установок прошлого.

В Германии в первые послевоенные годы высказывались мысли, созвучные принципам Д. Рёскина, У. Морриса, Г. Джованнони. К. Гурлит указывал, что историческая ценность постройки состоит «не в формах стиля какого-то наиболее древнего периода, но в наличии знаков различных исторических эпох... Здание не будет вызывать у нас почтения, если оно будет выглядеть так, как его некогда создали,...но только если история внесла в него свои отметины».

Идеологическая «заряженность» наследия проявилась очень скоро в ходе послевоенного строительного бума в середине 1920-х годов Лидерство захватили радикально настроенные архитекторы, создатели современного движения. В то же время для консерваторов новый город - символ эпохи упадка Германии, упадка традиционных германских ценностей. Они хотели бы видеть здания, напоминающие более стабильные времена и в какой-то мере выражающие специфические германские ценности, которые не выражали белые стены и сильные линии Баухауза. В 1928 году в Вюрцбурге состоялся День охраны памятников и защиты отечества. Тема обсуждения - старый город и новое время. Было положено начало новому, более осторожному и бережному отношению к старому городу. Дискуссия побудила к проведению разнообразных исследований старых кварталов Франкфурта, Кёльна, Касселя. В целом встреча 1928-го года выработала достаточную сбалансированную и рациональную позицию, В рамках сформировавшихся отношений к старому городу вполне могли существовать наработанные принципы охраны и реставрации памятников.

После прихода к власти фашистов новый режим быстро прибрал к рукам службу охраны памятников. «День защиты родины и исторических памятников» в 1933 году уже проводился в рамках съезда Союза народа и родины, руководимого Р. Гессом. С 1938 года проектирование проходило под знаком Закона об обновлении немецких городов. Об осторожном санировании уже не могло быть и речи, требовались более глубокие и обширные переделки и преобразования. Закон требовал обновления города, даже его преображения.

В атмосфере всеобщего стремления к обновлению городов сохранить что-либо было почти невозможным, хотя для страховки созданные охранные зоны объявлялись уже не только музеями, но и, в соответствии с духом времени, охраняемыми центрами народного быта и нравов и т.д. История с попытками охраны в каждом отдельном случае заканчивалась тем, что произведения «вильгельмо-бюргерского строительного искусства» нейтрализовались или устранялись и должны быть заменяться неким новым национальным стилем.

5.3.3. Сопоставление реставрационной деятельности в Западной Европе и в Советской России.

Интересно сопоставить круг проблем западноевропейской реставрации с тем, как те же проблемы осмысливались в эти годы в Советской России. В первые послереволюционные годы в кругу профессионалов преобладающей была идея осторожного раскрытия памятников без каких-либо гипотетических дополнений. Но жизнь очень быстро стала требовать тех или иных дополнений в местах утрат. Многие памятники в результате раскрытий и некоторых реставрационных дополнений значительно изменили свой привычный вид, вызывая положительные эмоции в обществе

Отечественная школа не была, однако, вполне единодушна в части своих методических принципов, что выявила Всероссийская конференция 1921 года. Там дискутировали приверженцы жёсткого принципа консервации и сторонники достаточно широкого применения приёмов воссоздания утраченного, возвращения памятнику первоначального вида. И тот и другой подходы (как и различные компромиссные версии) встречались как у московских, так и петроградских реставраторов, но всё-таки в Петрограде сильнее были позиции «консерваторов». По ряду причин уже к концу двадцатых годов реставраторы стали склоняться к целостным восстановлениям. Одной из этих причин стало, видимо, то, что многие памятники оказались под угрозой уничтожения, и в изменившихся условиях казалось необходимым представить их как можно более эффектном виде, доказывая тем самым их эстетическую ценность. Таким образом, воссоздания получают права гражданства, и это выводит на первый план несколько проблем - подлинности форм памятника, достоверности, сферы применения аналогов.

Проведённый обзор показывает, что круг проблем на Западе и в СССР во многом был общим. Но спектр взглядов и путей решения этих проблем в Европе был значительно шире и, во многом, противоречивее. Это объясняется и различием национальных школ, и достаточно контрастными социально-политическими условиями, и разнообразием подходов внутри школ. Эта богатая палитра мнений и взглядов формировала благоприятную среду для развития реставрационной методики, при этом во многих случаях оставляла достаточную свободу для реализации самых крайних позиций.

5.4. Первые международные документы, закрепляющие методы «археологической» реставрации памятников архитектуры.

Очень важным стимулом для изменения подхода к реставрации памятников зодчества стали коренные изменения в архитектуре, имевшие место в конце Х1Х и особенно в первые десятилетия ХХ века. Архитектурное творчество, основанное на использовании стилей прошедших эпох, уступило место поискам совершенно новых художественных форм, соответствующих социальным требованиям и техническому уровню своей эпохи (сначала модерн, а затем функционализм, конструктивизм, супрематизм). Тем самым перестала существовать органическая близость архитектурного творчества и реставрации, свойственная как периоду классицизма, так и позднейшей эклектике. Более того, в хартии, принятой У1 конгрессом МСА, проходившим в Афинах в 1933 году, наряду с признанием необходимости сохранения ценного архитектурного наследия, провозглашалась гибельность практики использования исторических стилей в новых постройках, сооружаемых в исторических зонах.