Сначала она молчала, но затем рассмеялась.

— Это как-то успокаивает. Я уже думала, что становлюсь слишком сентиментальной. — Она разглаживала пальцами платок.

Несколько секунд он размышлял, что ему ответить на это. Затем он решился на то, что первым пришло ему в голову:

— Нет, это не про тебя. Совершенно не про тебя.

Он не мог видеть, как она отреагировала на такое заявление. В любом случае она почти сразу сменила тему:

— Я размышляла, Северус. По поводу зелья.

— Да, я тоже. Оно ни капли не продвинуло нас дальше. — Недовольство по этому поводу было явно слышно в его голосе.

— Что было бы, если бы зелье всё же сработало? — Пропустила она его замечание мимо ушей.

— Чего не случилось, как мы могли убедиться.

— Возможно, что оно всё же подействовало. — Она наклонилась вперёд и облокотилась руками о колени. — Ты не думал над тем, что может быть мне, а не Адии следовало его выпить?

Глаза Северуса расширились и он, напряжённо размышляя, нахмурился.

— Нет, не думал. — Это не подходило под его теорию. Но сколько ещё ошибок таилось в ней, судя по результату. Возможно, что не слишком много.

— Думаешь, следует попробовать?

Северус размышлял несколько минут, взвешивая все за и против. Идея звучала заманчиво логично. Он исходил из того, что Адиа должна принять зелье, так как она была той, которая, грубо говоря, должна быть разрушена. Однако могло быть и так, что исходить нужно было от Гермионы.

По крайней мере, стоило попробовать. У него ещё оставалось зелье, и если оно было бесполезным, то не всё ли равно, что теперь с ним будет. Поэтому они могли попытаться.

— Я думаю, стоит. — Даже в темноте он мог видеть её улыбку.

— У тебя есть ещё одна пробирка, не так ли?

— Я вижу, ты внимательно за всем следила. — Он приподнял бровь.

— Нет, не внимательно. Просто я слишком хорошо тебя знаю.

Она, вероятно, не предполагала, какое действие произвели на Северуса эти слова. На самом деле даже он сам не знал, какое. Он не ожидал, что это так взбудоражит его.

— Пробирка в лаборатории.

— Тогда нам следует спуститься вниз. — Гермиона встала и вышла из комнаты. Северус последовал за ней, несколько раз глубоко вздохнув и приводя свои мысли в порядок.

— — -

Даже если вероятность, того, что зелье подействует таким образом, была мала, Гермиона села на то же место, где до этого сидела Адиа. Если всё же что-то получиться, последствия были неизвестны.

За ночь она отремонтировала стулья и стол. И всё же Северусу было стыдно смотреть на них. Ему не следовало так увлекаться.

— Ты готов? — Прервала Гермиона его размышления и ожидающе взглянула на него. В отличие от Адии она не стеснялась показывать свой страх. И по какой-то причине это было заразительно.

Поэтому он ограничился кивком вместо ответа и уже в третий раз за это недолгое время оказался сидящим на корточках. Он протянул Гермионе пробирку. Её рука дрожала. Она тяжело сглотнула, откупоривая её.

— На здоровье! — Пробормотала она.

Она не искала его взгляда, и Северус был ей благодарен за это. Так он мог уставиться в пол и не смотреть, если зелье опять не подействует.

Но всё было иначе. Уже через несколько секунд Гермиона удивлённо вскрикнула, схватилась одной рукой за шею, а другой вцепилась в одеяло. Лицо её окаменело, но она не произносила ни звука. Значит она, вероятно, не испытывала и боли. Мерлин Всемогущий, он надеялся, что ей было не больно!

— Попытайся дышать равномерно, — сказал он, положив ей руки на колени, не слишком задумываясь в этот момент, что делает. В следующий момент руки Гермионы накрыли его и с силой сдавили.

Она с трудом вдыхала воздух, вгоняя кислород в лёгкие. Жар с новой силой охватил её, и Северус расширившимися глазами наблюдал, как он всё увеличивался, пока не отвёл взгляд.

Затем всё внезапно закончилось. В комнате снова стало темно, и вокруг повисла тишина. Гермиона сидела перед ним, окаменев. Её хватка лишь постепенно ослабевала.

— Ты в порядке?