— Гермиона вчера была в таком состоянии, что ей не до еды.
Она медленно кивнула.
— И так как я делю с ней тело, она будет сыта, когда я исчезну, — закончила она его мысль. — Настоящий слизеринец.
— Так и есть. — Он впился в нее взглядом, который откровенно говорил о том, что сегодня он испытывает к ней ни капли больше симпатии, чем вчера в это же время. И всё же он увидел её совсем в новом свете. Вместо заносчивой бесстыдной бестии появилась женщина, которая просто пыталась получить максимум удовольствия от своего существования, стараясь не навредить при этом Гермионе, которая была для неё, можно сказать, как мать. В конце концов, можно было предположить, что черты характера, которыми наградила её Гермиона, неминуемо приведут к развитию несгибаемой воли. Он знал, о том, какие проблемы их ожидают, с того самого момента, как увидел первое превращение Гермионы в её воспоминаниях.
И после того как он потратил утро на то, чтобы дочитать записи в их общем дневнике, он понял, что был прав. Записи Гермионы отражали её борьбу с горем и с Адией. О бегстве, провоцирующем появление темноволосой девушки, о попытке ненавидеть его за исчезновение и всё то, что случилось из-за этого.
Всё было так, как она и сказала ему почти месяц назад. Она не могла привести это своё намерение в исполнение. Северус с болью улыбнулся, читая ту запись, в которой она признала своё поражение. Она просто была не тем человеком, который обвинял других в том, что они что-то не сделали, как бы она ни старалась быть такой.
Конечно, она не писала ничего, кроме того, что выносит его. Он был её бывшим учителем и в будущем мог снова им стать. Когда всё что связано с Адией и с необходимой последующей терапией закончится, он обещал сделать из неё мастера зельеварения и помочь выстоять экзамены в гильдии. И он будет гордиться ею.
— Северус? — Адиа смотрела на него снизу вверх.
Он приподнял бровь, чтобы показать, что слушает её.
— О чём ты задумался?
— Ни о чём, что тебе следовало бы знать.
На её лице появилась улыбка.
— Конечно, нет. Какая наглость с моей стороны.
Он кивнул.
— Жаль, что мне так и не удалось выбить из тебя эту привычку нагло любопытничать.
Она пожала плечами.
— Ну, теперь уже поздно, профессор.
— К сожалению. — Он взялся за свою чашку и отпил из неё большой глоток, к его неудовольствию ставшего между тем еле тёплым кофе.
— Что дальше? — Она вытерла руки и отодвинула от себя тарелку.
Северус снова откинулся на стуле и глубоко вдохнул.
— Ты примешь зелье, и я смогу позаботиться о Гермионе.
— И всё? Никаких заклинаний? Никаких фокус-покусов?
Он покачал головой.
— Заклинание, которое использовала Гермиона, создавая тебя, было необходимо лишь для того, чтобы завершить превращение. Я использовал для этой цели своё собственное.
— Звучит логично, — пробормотала она, нахмурив лоб. — Тогда давай приступим! — Она с шумом отодвинула стул и исчезла из кухни, не дав Северусу ответить.
Он задумчиво смотрел ей вслед, предполагая, что она не так легко справлялась с ситуацией, как пыталась это показать. Он решил, однако, не заострять на этом внимание. Последняя ночь и так слишком сблизила их. Если он будет и дальше следовать этим путём, это заставит Гермиону страдать.
Поэтому он встал и последовал за ней. Он поднялся по лестнице, которая теперь казалась такой привычной, будто он всю жизнь, а не пару месяцев поднимался по ней. Как долго им ещё придётся прожить здесь?
К своему удивлению он понял, что не испытывал ни малейшего желания возвращаться сейчас в мир. Он обрёл надежду, как для Гермионы, так и для себя самого. Им как-нибудь удастся выстоять эту часть войны, как бы там ни было.
Прежде чем последовать за Адией в комнату Гермионы, он зашёл в свою и захватил пробирку с зельем. Адиа оделась и сидела на краю кровати. Её глаза сверкали, когда она взглянула на него.
— Я подумала, будет лучше, если я... сяду здесь.
Северус кивнул и подошёл к ней. Он не решился сесть рядом с ней и вместо этого опустился перед ней на корточки.
— Я бы предпочёл рассказать тебе о том, что тебя ждёт, но я не могу. — Затем он, не сводя с неё глаз, протянул ей пробирку.
Адиа на удивление спокойно приняла её.
— Я знаю. — Задумчиво она вертела её в руке, прежде чем, немного покраснев, улыбнулась. — Для меня было честью познакомиться с вами, профессор Снейп!
