Глава 4. Двадцать пи дюймов 5 страница

- Вы родились в семьдесят девятом, я в шестидесятом. Не такой уж и сложный расчет, мисс Грейнджер.

- Несколько дней назад вам было тридцать восемь. Несколько дней назад мне было тридцать. Не такой уж и сложный расчет, мистер Снейп.

- Пустые слова, - фыркнул Снейп. Тут он заметил блюда с черничным пирогом и усмехнулся: - Решили повторить попытку с пирогом? На случай, если я неделю спустя передумал?

Гермиона вспыхнула – значит, все-таки запомнил. Мерлин, надо было все-таки придумать какую-то причину для эльфов, почему именно сейчас этот чудесный пирог ей очень некстати, хотя она и очень им благодарна...

- Вообще-то вы правы, - хмыкнул он, - я передумал. Обстоятельства изменились, - добавил он, откладывая себе на тарелку кусок пирога и садясь за стол.

Гермиона облегченно улыбнулась и села напротив него:
- Думала, вы тогда не обратили внимание. Мне этот пирог очень понравился, и эльфы испекли его еще раз. Можно сказать, на бис. Чтобы отогнать плохое настроение.

Снейп отставил тарелку в сторону, сплел пальцы в замок и слегка нахмурился:
- Насчет „отогнать плохое“. Вы меня спрашивали про мое отношение к Лили Эванс. Я не ответил не потому, что хотел уйти от вопроса. Мне нужно было подумать, как лучше сформулировать ответ, - он тяжело вздохнул. - Это неверно, что для меня не существует других женщин, кроме нее. Но она всегда будет занимать в моих мыслях и эмоциях особое место. И ее нет смысла сравнивать с другими. Когда-то я любил ее именно как женщину, восхищавшую и привлекавшую меня. Но через двадцать лет она стала для меня не столько смертной женщиной, сколько воплощением совести и отражением невыполненного долга, патронусом и судией в одном лице.

- Но вы уже давно с лихвой заплатили по всем счетам...

- Не говорите ерунды, мисс Грейнджер. Многое, очень многое мне никогда не исправить. Например, случившееся с Лили или Лонгботтомами. Но мне кажется, это мы уже обсуждали.

Гермиона расстроенно кивнула – ей его не переубедить. Остается только радоваться, что насчет Лили он заговорил сам и сказанные им слова обнадеживали.

Снейп заметил, что она огорчилась, и попытался сгладить резкость свих фраз:
- Может, нам лучше просто сменить тему? - он задумался на пару мгновений, а потом неуверенно улыбнулся: - Вы хотели перейти на менее официальное обращение?

- Да, я...

- Будь по-твоему, Гермиона. И я очень надеюсь, что ты потом не пожалеешь о своем гриффиндорском решении.

- Если я правильно поняла твои воспоминания, Дамблдор намекал, что ты и сам вполне мог бы попасть в Гриффиндор, если бы распределение не проводилось слишком рано. Северус.

Снейп усмехнулся и принялся за черничный пирог, Гермиона последовала его примеру. То ли на этот раз выпечка удалась эльфам еще лучше прежнего, то ли права была Луна, что вкус еды напрямую зависит от нашего настроения, то ли все вместе, но пирог показался Гермионе волшебно-вкусным, как никогда.

Глава 9. Хогвартс

 

В непрочный сплав меня спаяли дни —

Едва застыв, он начал расползаться.

Я пролил кровь, как все. И, как они,

Я не сумел от мести отказаться.


А мой подъём пред смертью есть провал.

Офелия! Я тленья не приемлю.

Но я себя убийством уравнял

С тем, с кем я лёг в одну и ту же землю.

Вл. Высоцкий „Мой Гамлет“

 

После ужина Снейп собирался почитать о новинках зельеварения – он заказал журналы несколько дней назад, но сова принесла их только сегодня утром. Волшебным совам спешить некуда, век их длинный. Утром Гермиона сложила журналы в кабинете, и сейчас пошла забрать их – неделя выдалась холодной и дождливой, самое время устроиться в кресле перед камином в гостиной.

Она подхватила стопку журналов и направилась к двери, как из одного журнала вылетел вкладыш и нырнул под стол. Гермиона тихо выругалась и полезла за ним – мало ли, вдруг там что-то любопытное, что может порадовать Снейпа. Вкладыш оказался совершенно бесполезной рекламой волшебного лака для ногтей. И кто его вложил в журнал по зельеварению?! Наверняка по ошибке сунули. Гермиона решила вложить листок обратно – забавно будет понаблюдать за лицом Снейпа, когда он это увидит.

И вдруг она увидела под столом уменьшенную папку размером со спичечный коробок. Судя по веселенькой обложке в синий подмигивающий цветочек, папка эта принадлежала именно ей – такую Гермионе недавно подарила Луна. Гермионе настолько нетерпелось узнать, что же это такое она еще умудрилась забыть, что увеличила папку, не выбираясь из-под стола, открыла ее и тихо охнула.

Газетные и журнальные вырезки, распечатки статей, колдографии. О том, как закончилась Битва. О том, как и почему оправдали Снейпа. О том, что министерство присудило ему орден Мерлина. Интервью Дамблдора, вернее, его портрета. Интервью Макгонагал. Несколько интервью Гарри. Ее собственная статья. Воспоминания слизеринцев разных лет. И многое, многое другое.

Гермиона несколько минут разглядывала содержимое папки и пыталась сдержать слезы – только ее хныканий Снейпу сейчас и не хватало, но увидела колдографию с кладбища, где двенадцать лет назад похоронили тело Снейпа, и все-таки разревелась.

- Мисс... Гермиона?

Она и не заметила, как он вошел в комнату.

- Что-то случилось? И что ты там делаешь?

Похоже, ей снова удалось ошарашить Снейпа. Гермиона выбралась из под стола, сбивчиво объясняя, что случайно обнаружила подборку, которую наверняка готовила не один месяц перед обрядом. И если бы сообразила положить ее на видное место, если бы не уронила ее под стол, когда распаковывала вещи, если бы увеличила ее заранее...

Снейп пожал плечами:
- Гермиона, даже если бы ты ее увеличила и положила на видное место, нет гарантий, что ты бы ее заметила в первые дни. Темная магия вполне может отводить глаза, а при том, как глубоко ты копнула, такая реакция тоже вполне возможна. Пойми, я не шучу – если бы ты чуть больше знала обо всем этом, то и на тысячу футов к этой магии не приблизилась бы.

Гермиона кивнула, стараясь взять себя в руки, и обняла его, уткнувшись носом в черную мантию. Наверное, Снейп сейчас убедился, что имеет дело с полусвихнувшейся истеричкой. Но ведь она никогда прежде такой не была!

- Ну же, успокойся, - Снейп осторожно обнял ее, и от его тепла рук Гермионе тут же стало спокойнее. - Мне будет любопытно посмотреть эти вырезки. Хотя не сомневаюсь, что там половину переврали. А вторую половину утопили в густом пафосе, сдобренном приторными эпитетами.

Она улыбнулась, успокаиваясь окончательно.

- Пойдем в гостинную, левитируем диван к камину, устроимся там уютно, посмотрим, что ты там собрала...

Непривычно мягкий голос Снейпа почти что гипнотизировал, и Гермиона вяло подумала, что без магии тут не обошлось. Она дала увести себя в гостиную и молча наблюдала за его действиями. Полусонная одурь спала только когда они просмотрели треть папки.

- Что это было, Северус?

- Успокаивающее заклинание. Действует даже эффективнее, чем зелье, правда, эффект менее долговечный. Но для того, чтобы унять истерику вполне подходит. Хоть я и сторонник зелий, - Снейп слегка нахмурился. - Думаю, использование той комбинации заклинаний сильно истощило твои эмоциональные силы. Магические затронуло вряд ли, но... В любом случае, это легко исправить. Я сварю завтра нужное зелье – оно подействует быстро, уже на следующий день от таких эмоциональных всплесков не останется и следа. Не волнуйся, все наладится.

„Все наладится“... - мысленно повторила Гермиона и подавила очередной вздох. Все, кроме главного.

Она молча наблюдала. Как он проглядывал газетные вырезки, как то и дело кривил губы в усмешке и иронично хмыкал. После очередной усмешки Гермиона не выдержала, потянулась к нему и поцеловала в кончик носа. Снейп от неожиданности вздрогнул, но не отстранился, хоть и напрягся всем телом, словно готовясь к защите в любой момент. Поцелуй в переносицу, и Снейп рефлекторно прикрыл глаза. Поцелуи в смеженные веки, будто пытаясь разгладить преждевременные морщинки. Плечи его под руками Гермионы немного расслабились, черты лица стали мягче. Она поцеловала его в губы, и он ответил. Это было совсем иначе, чем пугающая своим неистовством страсть несколько часов назад - теперь его ласки его были гораздо более нежными, едва ли не осторожными. Настоящими, не навязанными дурманом темной магии. Живыми.

После, уже засыпая, Гермиона вспомнила, что он говорил о себе, и невольно улыбнулась. Не так уж хорошо сохранился для своих тридцати с лишним? Что же тогда по его меркам „хорошо“?

На следующее утро он сбежал в лабораторию еще до завтрака. Иначе как побегом это назвать было невозможно – от помощи Снейп отказался наотрез и попросил не лезть под руку. Он сосредоточенно рылся в коробках с сушеными корешками, переставлял на полках склянки с заготовками для зелий и мешочки с травами. Иногда он довольно хмыкал и относил находку на рабочий стол. Кучка игридиентов все росла и росла, а Гермионе только и оставалось наблюдать за всем со стороны. Затем настал черед поиска котла нужного размера и склянок нужной формы, достаточно острого ножа и подходящей ступки с пестиком.

Гермиона не могла отделаться от мысли, что Снейп тянет время. Разве все лежит не на тех же самых местах, что и десять лет назад? Лабораторией после Битвы не пользовались, профессоры зельеваренья менялись едва ли не ежегодно, но никто из них не хотел лезть в вотчину Северуса Снейпа, пусть даже покойного. Опасались ловушек.

Забыть, где что лежит, Снейп не мог. Он же только что готовил этот проклятый яд. Значит, просто хочет побыть один, чтобы ему не мешали. Не мешали думать.

- Это помогает думать, - пояснил Снейп ни с того, ни с сего.

Не похоже, чтобы он читал мысли, но...

- Я каждый год говорил первокурсникам, что могу научить их варить славу, готовить счастье и закупоривать смерть. Всему этому можно научиться, но нужна та самая магия, что магглы называют чутьем. Нужно чувствовать зелье как... как музыку.

Снейп на секунду замолчал, и Гермиона поспешно кивнула, мол, продолжай, я слушаю. Наверняка Снейп говорил сейчас все то, что проговаривал мысленно сам с собой не раз и не два. Но говорил ли он это прежде вслух?

- Музыкальный слух можно развить. Точно так же можно развить чутье к зельям. В большинстве из них важны пропорции, но возьми любой из старинных рецептов и ты увидишь, что в них нет милилитров или граммов. Горсти и щепотки, корни и побеги, листья и ягоды. Все это имеет разный вес и размер, а точный состав можно только почувствовать. Нет, простые зелья, которые я учил варить в классе, можно делать на глазок, но когда речь идет о чем-то серьезном... И уж если говорить о лечебных зельях, то наивно полагать, что их рецепты однозначны. С ядами и то проще... - он криво усмехнулся. - Замени одну траву на другую – изменится и взаимодействие ингредиентов, но не обязательно изменятся его свойства, взаимодействие гораздо важнее, чем простой список всего, что требуется для зелья. Можно перебрать все возможные варианты мысленно – когда-то я развлекал себя такими задачками, но на практике гораздо удобнее подбирать нужное уже в лаборатории, ориентируясь не только на память, но и на интуицию.

Гермиона слушала эту импровизированную лекцию с удовольствием, но смысл снова запоминался едва ли не автоматически, разум же тонул в чуть хриплом голосе, в котором прежний обволакивающий бархат остался лишь полутоном. Окончательно связки уже восстановятся вряд ли, но... так даже живее.

Снейп резал, смешивал, толок в ступке, тер на миниатюрной терке, снова смешивал, добавлял в только ему понятной последовательности в кипящий котел, что-то прикидывал, уменьшал и увеличивал огонь, помешивал варево в разном ритме, добавлял новые и новые травы. Гермиона наблюдала. Ей невольно вспомнился Косолапус – кот точно так же наблюдал за ее попытками освоить что-то новое, причем сами жесты его интересовали гораздо больше, чем их смысл. По крайней мере, так тогда казалось Гермионе.

Снейп тяжело облокотился о край стола и немного ссутулился:
- Вот и все. Теперь должно пару минут остыть и можно будет разлить по флаконам.

А ведь Северус устал, очень устал. Сколько он на ногах? Два часа? Четыре? Пять? Часов в лаборатории не было.

Гермиона подошла к нему и обняла сзади, уткнувшись лицом в спину. Мантия была старая и пахла лавандой, которой домовые эльфы перекладывали все отданные им на хранение вещи. Хорошо, что эльфы не любят ничего выкидывать – Северусу было бы сейчас неприятно влезать в чужие вещи. Или в непривычно-новые.

Снейп от этого прикосновения выпрямился, спина снова стала до неестественности ровной. Но не отстранился.

- Будет лучше, если первую порцию ты выпьешь вечером. Настоявшееся зелье действует лучше.
- Хорошо, - Гермиона подошла к котлу, глянула на пахнущую пряным чаем густую жижу и решила пошутить: - А побочные эффекты будут?

Снейп кивнул, неожиданно серьезно:
- Будут. Но не критичные. После первого приема тебя будет клонить в сон. Потом уже нет. Это вторая причина, почему зелье лучше пить вечером.

Сон так сон. И Снейпу не помешало бы поспать. Или, хотя бы, отдохнуть. А для начала позавтракать. У нее самой желудок уже давно едва не сводило от голода, а Снейп словно забыл о пропущенном завтраке.

- Северус, до прихода министра еще пара часов. Устроим себе бранч?

- Что?

Гермиона не удержалась и хихикнула:
- Маггловское название гибрида завтрака и ланча. Нечто вроде позднего долгого завтрака. Кто как, а я проголодалась.

Снейп усмехнулся в ответ.

Эльфы уже ждали Гермиону. Они осторожно пожурили ее за пропущенный завтрак и долго допытывались, что же именно в их стряпне ее разочаровало, если она уже второй раз подряд не хочет есть вовремя. Ее объяснения, что она закрутилась с делами, эльфов не убедили: она не маленькая девочка, поэтому завтрак может пропустить только если еда ей не по вкусу. Они немного успокоились только когда Гермиона пообещала лучше следить за временем. „Вернее, за Северусом,“ - мысленно уточнила она, - „а это будет непросто“.

Похоже, Снейп действительно не хотел есть, у Гермионы даже возникла шалая мысль попробовать пошутить с ним и предложить „скушать ложечку за маму, ложечку за папу“, но она тут же отказалась от этой идеи – мало ли что ему покажется обидным? И за кого предлагать „скушать ложечку“? За его родителей – безумие. Друзей у него, судя по всему, не было. Дамблдор? Тоже нелепо... Ну не за Лили же Эванс! Если только...

- Не любишь утро? - спросила она потянувшись к корзинке с хлебцами, выбрала один, с самой поджаристой корочкой, и положила себе на тарелку.

- Не слишком. Хотя сегодня оно было, по крайней мере, не бесполезным.

Гермиона аккуратно разрезала хлебец на две половинки и стала намазывать их маслом:
- Я всегда думала, что ты „ночной человек“ и больше всего любишь именно ночь.

- Ночь я люблю еще меньше, чем утро. Самое паршивое время суток. Днем – сплошная круговерть, но она контролируемая, а ночь... Другое дело – вечер: основные дела уже закончены, а спать еще не пора.

- Тебе жалко времени на сон? - фыркнула Гермиона.

Снейп пожал плечами и ответил нарочито бесстрастно:
- Зелье Сна без сновидений помогает плохо, если принимать его регулярно.

Гермиона поежилась.
- Но мне казалось, что ты спишь спокойно.

- Последние дни, слава Мерлину, мне вообще ничего не снится. Как когда зелья еще помогали, - он улыбнулся одними уголками губ.

Гермиона обрадовалась:
- Значит, не показалось. Но, знаешь, утром лучше бы все-таки завтракать. Тем более, уже не так уж и рано - половина одиннадцатого.

Гермиона очень старалась не частить и говорить спокойно, медленно. Она же ничего такого не затеяла, не нужно Снейпу догадываться, что она из-за такой ерунды нервничает. Но раз у ее родителей это получалось, то и у нее выйдет. Тем более, ребенком она была очень капризным – едва ли Снейп умудрится переплюнуть ее и в этом. Правда, ему уже давно не пять лет...

- Северус, вот смотри. Почти магия: берем половинку хлебца, кладем сверху круг из сыра – это будет голова. Сюда кладем половинку куска колбасы – это открытый рот, два штриха паштета – глаза, а вот эта половинка помидорки-черри – нос. Здорово правда?

- И в чем тут магия?

По тому, насколько опешил Снейп, Гермиона поняла – таких игр у него в детстве не было. Но он же был худее лыжной палки, неужели его никогда не уговаривали игрой? Она и сама опешила – такой завтрак казался ей самым естественным в детстве, и она даже не подумала сейчас, что у кого-то бывает иначе... Хотя и у Гарри такого наверняка не было.

- Магия в том, чтобы это съесть.

Снейп скептически приподнял бровь:
- В смысле, бутерброд попытается увернуться и убежать? Ты считаешь, что это весело?

- Нет, он будет лежать тихо и ждать, пока его сьедят. Я считаю, что это вкусно.

- И при чем тут магия?

- Так принято говорить у магглов, - вздохнула Гермиона. - В волшебном смысле – никакой магии. Просто забавный бутерброд, который делают специально для человека, который отказывается от завтрака.

Снейп взял бутерброд двумя пальцами и стал его с подозрением рассматривать. Гермиона была уверена, что если бы у него была сейчас своя волшебная палочка, он бы проверил этот несчастный бутерброд на наличие магии, но просить ее палочку он все же не стал.

- Северус, тут нет никакого подвоха. Просто я хотела тебя как-то развлечь и уговорить позавтракать.

Он недоверчиво хмыкнул, но все же решился осторожно откусить кусочек бутерброда.

- Действительно, следов магии не чувствуется.

Гермиона стала намазывать маслом вторую половинку хлебца:
- Какой джем ты любишь? Абрикосовый, яблочный, малиновый, черничный, вишневый, смородиновый...

- Горький апельсиновый, малиновый и черничный, - ответил Снейп дожевывая бутерброд.

Гермиона взяла розетку с апельсиновым джемом:
- Тогда голова будет желтая, губы и нос малиновые, а глаза – из черничного джема. Пойдет?

Снейп кивнул, с любопытством наблюдая за ее действиями. Этот бутерброд он взял уже без опаски и похоже, что ему понравилось. Доедая джемовую рожицу он усмехнулся:
- А потом в Хогвартсе будут говорить, что я ем на завтрак людей. Причем именно магглов – раз уж следов магии не обнаружено. Причем по два человека. Каждое утро.

- Как ты догадался? - хихикнула Гермиона.

- Опыт, знаешь ли. Жизненный. Сколько себя в школе помню, так и было. Хотя последнее время было особенно... запоминающимся.

Гермиона вздрогнула, словно ее ледяной водой окатили. Веселый настрой пропал без следа. Вспомнилось, что говорила о своей последней встрече со Снейпом директор Макгонагал. Как она сама воспринимала все его поступки. И что они устроили сразу после обряда.

- Извини, я не хотел, - натянуто произнес Снейп.

Он встал из-за стола, сплел руки на груди и нахмурился:
- Поверь, я меньше всего хотел тебя обидеть. Я имел в виду последние годы перед Битвой.

- Ну да, последние семь лет. Я так и поняла, - Гермиона попыталась улыбнуться, но улыбка вышла жалкой и неубедительной.

- И не это тоже... не хотел. Мне было очень приятно. Когда еду готовит не эльф. И специально для меня. Не потому что надо. И не потому, что заплачено. Я хотел сказать „спасибо“.
Гермиона встала, подошла к нему, обняла за пояс, и только тогда почувствовала, насколько он напряжен. Словно перед боем.

- Я верю. Просто... ты сказал правду. И мне очень жаль, что тогда все было именно так, как было.

Снейп, наконец, разжал руки и обнял ее в ответ. Гермиона потянулась к его губам, чтобы поцелуем убрать расстроенное выражение с его лица, но тут раздался стук в дверь.

Гермиона отпрянула назад, чувствуя себя никак не на свой возраст. Снейп невесело усмехнулся, и она не удержалась от того, чтобы все-таки быстро поцеловать его перед тем, как ответить:

- Войдите!

В комнату вошли Гарри и министр магии. Кингсли занимал этот пост уже двенадцать лет, но аврорские привычки не растерял – первым делом он бегло огляделся, проверяя обстановку. Гарри тихо поздоровался с Гермионой и Снейпом, получив в ответ ее дружеское „привет“ и небрежный кивок от Снейпа.

- И тебе доброе утро, Кингсли, - криво усмехнулся Северус, - и как результаты невербальной проверки?

Гермиона переглянулась с Гарри – похоже, они оба не заметили, что Кингсли использовал магию. Может, потому что магия была нацелена именно на Снейпа?

- Доброе, - кивнул министр, - рад тебя видеть живым и относительно здоровым. От тебя немного фонит темной магией. Как от не слишком сильного артефакта. Но, думаю, это последствия обряда, что...

- Именно, - перебил его Северус. - Проверь вербально, и тебе станет понятнее.

Кингсли пожал плечами и вытащил палочку. Он пробормотал какое-то заклинание, но результата Гермиона не увидела.

Северус снова усмехнулся:
- Не в ту сторону думаешь, Кингсли. В тебе слишком много от аврора. Попробуй не из серии заклинаний, направленных на разрушение окружающего.

Кингсли попробовал еще одно, так же безрезультатно.

- Снейп, я понимаю, что тебе исключительно приятно видеть, что я в тупике, но было бы проще, если бы ты все сам объяснил. У меня на этот разговор отведено не больше тридцати минут. Так что при всем желании. Извини.

- Попробуй Damoclis gladius.

- Заклинание Дамоклова меча? - переспросила Гермиона, удивленно наблюдая за министром.

На этот раз Кингсли удалось добиться результата – вокруг Северуса на уровне его груди образовалось призрачное кольцо из тонких черных нитей. Нити слабо пульсировали, словно повторяя ритм сердца. Кингсли тихо выругался.

- Я думал, ты шутишь, Снейп.

- И именно поэтому ты решил проверить шутку? Остроумно. Будем считать, что я посмеялся. А теперь к делу. Ты убедился, что я не просто так настаивал на срочной встрече. Поттер ввел тебя в суть дела?

- Более-менее. Сказал, что они с Гермионой и Уизли провели обряд, который придумала Гермиона, но там все пошло не совсем так, как ожидалось.

- Можно и так сказать. На самом деле, по незнанию была затронута очень древняя и очень темная магия. Там ничего не могло пойти так, как ожидалось мисс Грейнджер – ожидания были неверные. Кстати, Кингсли, подумай на досуге о том, что я говорил и прежде: нелепо закрывать глаза на темную магию как таковую, иначе по незнанию можно и не заметить, как начнешь использовать именно ее.

Кингсли кивнул.

Гермиона не знала, стоит ли ей как-то вмешиваться в разговор, и поэтому молчала. Черные нити постепенно таяли.

- И что теперь, Снейп? Насколько я знаю, такое остановить невозможно.

- Верно. По первым моим расчетам кольцо должно сомкнуться этим вечером. Но мисс Грейнджер предложила вариант, при котором это откладывается на тринадцать дней, и я ее предложение принял. Но суть нашей встречи не меняется. Я не хочу ждать, когда мой разум откажет – а это наверняка случится на несколько суток раньше, чем откажет тело. Я предпочитаю более чистый и безболезненный способ – яд я уже сварил. Мне нужно лишь официальное подтверждение, что это не убийство. В случившемся никто не виноват.

Снейп поморщился и тяжело оперся на спинку дивана. На лбу у него выступила испарина, и Гермионе стало страшно – неужели ему снова хуже без причины? Неужели они опять толком не могут проконтролировать процесс? И значит ли это, что Северусу осталось даже меньше дней, чем они рассчитывали?
А он продолжал.

- Собственно, именно поэтому я и хотел с тобой все обсудить. Чтобы избежать кривотолков. А в том, что эта история может всколыхнуть болото, я более чем уверен. Слишком лакомый кусочек – доказать, что Поттер ввязался в темную магию именно для такого изощренного убийства. А это надо пресечь на корню. Хотя я бы предпочел, чтобы в твоих бумагах это фигурировало и не как самоубийство. Это эвтаназия, Кингсли.

- Как скажешь. У тебя есть какие-то пожелания?

- Попридержи газетчиков, если это в твоей власти. Хотя бы на две недели. И я собирался посетить Гринготс и свой дом – мне нужно, чтобы гоблины в банке были предупреждены, а чары консервации с моего дома сняты. Правило двадцати лет еще в силе?

- Да, в силе. Хорошо, я постараюсь, чтобы в печать до поры до времени ничего не просочилось. В банк тебя проводит Гарри, чары консервации – тоже по его части. Ты планировал посетить еще какие-то места?

- Не знаю, не думал.

- Хорошо. Просто предупреди Поттера о своих передвижениях, если куда-то направишься. На всякий случай. Что-то еще?

Гермиона вдруг подумала, что при всей небрежности разговора и при всем деловом тоне, министру сейчас очень не по себе.

- И еще одно, Кингсли. Я не знаю, остался ли какой-то фон темной магии на месте проведения обряда. Я планировал проверить после разговора с тобой. Будет лучше, если Поттер примет в этом участие. И я не исключаю, что доступ к тому месту нужно будет перекрыть на пару лет. Но поскольку это в Визжащей хижине, проблемы я не вижу. На этом, с моей стороны, все.

Гарри согласно кивнул, Кингсли тоже.

- Что ж, у меня к тебе тоже больше вопросов нет, Снейп. И мне действительно жаль, что с этой дрянью нам не справиться. Если уж заклинание Дамоклова меча обнаруживает темную магию, то... Рад был увидеть тебя живым хоть ненадолго.

Кингсли протянул Снейпу руку, повисла неловкая пауза. Гермионе показалось, что Северус скорее сделает шаг назад, чем пожмет руку аврора, но он протянул руку в ответ, только ничего не ответил, лишь хмыкнул.

Из комнат Снейпа они вышли вместе – Кингсли захотел дойти с ними до границ замка, чтобы аппарировать в Лондон. Похоже, министр хотел таким образом выразить молчаливую поддержку – по каминной сети вышло бы быстрее. По пути они не обменялись ни словом.

Гермиона сунула руки в карманы джинсов, чтобы удержаться и не взять Снейпа за руку – не при Кингсли. Гарри – другое дело, все равно она потом ему все расскажет. Или почти все.

Но стоило министру дисаппарировать на границе леса, Северус сам взял ее под руку. Гарри моргнул, но постарался сделать вид, что ничего не заметил.

Когда они дошли до Хижины, Гарри неожиданно остановился:
- Погодите... Мистер Снейп, я... я кое-что забыл. Я думал, вам это нужно, но не смог найти ее раньше. Даже не думал, что за двенадцать лет аврорат настолько оборос вещами, которые по разным причинам нужно хранить. А обычное Accio сейчас в хранилище не работает. Так что пришлось вручную. Там ничего толком не надписано, я боялся ошибиться. На всякий случай захватил сразу несколько.

Гарри полез в сумку и достал из нее десяток волшебных палочек – черных или темно-коричневых – и протянул Снейпу.

Снейп медленно провел по ним кончиками пальцев, вытащил одну, осторожно взял в руки и погладил пальцами ее резную рукоять. Палочка отозвалась снопом серебристых искр, и на какое-то мгновение Гермионе показалось, что он держит в руке бенгальский огонь. Когда она была маленькая, родители всегда зажигали их на Новый год, и Гермионе казалось, что это и есть магия – когда невзрачный серый прутик шипит и разбрызгивает вокруг себя чуть колкие искры. Интересно, а Северус когда-нибудь их видел? Ему такое могло бы тоже понравиться.

- Да, Поттер, это она. Спасибо.

Гарри облегченно вздохнул, но тут же извиняюще улыбнулся, извиняясь:
- Когда вас хоронили... Ну, в смысле, когда...

- Я понял, Поттер, переходите к сути.

- Я не сразу смог доказать вашу невиновность. Максимум, чего я смог добиться – чтобы вас похоронили по-человечески, а не как Упивающегося. Но положить в могилу волшебную палочку не согласились. Тогда было неясно, сможет ли Оливандер снова изготавливать волшебные палочки, поэтому так хоронили только тех, кого безоговорочно признали героем войны. Поэтому...

- Я понял, Поттер. Благодаря тому, что вы не смогли тогда закопать мою палочку, она по-прежнему действует и я могу ей обладать.

Гарри покраснел:
- В крайнем случае, раскопали бы могилу. Думаю, это было бы даже проще, чем искать в Хранилище.

- И вы руководите аврорами, Поттер? - поморщился Снейп. - Обеспечиваете магический порядок, боретесь с темными волшебниками и темными силами как таковыми?

- Ну, да... сэр.

- Поттер, поговорите с Кингсли об обучении темной магии. Подумайте, можно ли пригласить кого-то из Дурмштранга для проведения пары курсов для повышения квалификации, - он театрально вздохнул. - Я верю, что вы неплохо знаете боевую магию. Но ваши пробелы могут быть просто опасны. Для вас самого, прежде всего.

- … сэр?

Гермиона охнула:
- Мерлин... Гарри, если палочка лежала бы в могиле рядом с телом, - она кинула извиняющийся взгляд на Северуса, - там мог создаться сильный магический фон от обряда. А он наверняка уничтожил бы волшебные свойства палочки.

Снейп криво усмехнулся:
- Более того, Гермиона, он вполне мог уничтожить того, кто в эту могилу сунется. Или серьезно навредить. Локальное явление и совершенно безопасное даже для тех, кто решит прогуляться по могиле. Но не для тех... кто решит раскопать могилу в ближайшие лет пять.

Гарри сделал вид, будто не заметил, что Снейп обращается к Гермионе по имени. Гермиона сделала вид, будто не заметила, что Снейп в последний момент сдержал язвительную характеристику в адрес Гарри.

- Что ж, Поттер, давайте приступим к делу. И не лезьте вперед, пока я не скажу. И проследите, чтобы Гермиона держалась поодаль.

Гермиона вспыхнула, но решила смолчать – вряд ли это было выражением недоверия, скорее неуклюжее проявление заботы.

Гарри согласно кивнул и они полезли в хижину.

За девять дней там ничего не изменилось. По крайней мере, ничего из видимого человеческому глазу.