Лубянка: карающий меч партии. 3 страница

X x x

Сложными, очень непростыми были взаимоотношения Сталина и Берия -этих двух исторических фигур. Думается, что в какой-то мере мои свидетельства приблизят нас к исти-не. Уверен в том, что время и только время все рассудит и прольет светна отношения главы государства и одного из его ближайших соратников.

ГЛАВА 3

ЛУБЯНКА: КАРАЮЩИЙ МЕЧ ПАРТИИ?

По данным Министерства безопасности России, с 1917 по 1990 год натерритории бывшего СССР по обвинению в государственных преступлениях бы-ло осуждено почти 4000000 человек, 827995 из них приговорены к расстрелуНа самом же деле число тех, кто попал под "красное колесо", неизмеримобольше. Среди жертв коммунистической тирании - миллионы членов семей"врагов народа", раскулаченные крестьяне, депортированные... Точной циф-ры сегодня, похоже, не знает никто, но пепел погибших стучит в нашисердца... Когда уже после войны вновь начались репрессии, отец, помню, с го-речью сказал: - Это уже третий виток... Грязная вещь - политика... Как-то я спросил у него: - Но ведь и при тебе честные люди оказывались в тюрьме. - Понимаешь, - ответил отец, - какие бы люди ни были в репрессивномаппарате, они всегда ищут врагов. Раньше ЧК видело их в купцах, помещи-ках, дворянах, сейчас ищут среди своих. Мы заменили в НКВД очень многихлюдей, но попробуй остановить маховик репрессий, если его раскручивалистолько лет... К несчастью, отец стал наркомом внутренних дел в то страшное время.Возглавив НКВД после Ягоды и Ежова - а это был конец 1938 года - он по-пытался сразу же затормозить колесо репрессий. Наверное, Сталину и нуженбыл в тот период такой человек. Хотя в самом Политбюро настроения былидругие. С изменением курса были не согласны Жданов, Ворошилов, Моло-тов... Из воспоминаний сына В. П. Чкалова Игоря: "После первой сессии Верховного Совета СССР 1938 года Сталин позвонилЧкалову домой около двух часов дня и пригласят приехать в Кремль. Встре-тил, пожал руку, усадил в кресло рядом с собой и сразу приступил к делу:Политбюро считает, что пора Чкалову переходить на другую - партийную,государственную - работу. Все понимают, что давно пора расчистить ежов-щину. Вот партия и считает, что наркомом внутренних дел, а по совмести-тельству и наркомом водного транспорта (как и Ежов в то время) долженстать Валерий Чкалов. Отец резко ответил: водный транспорт для него ещекуда ни шло, но вот НКВД! Сталин на это заметил, что любит чкаловскуюсправедливость, умение хорошо разбираться в людях. Валерий Павлович мо-лод - ему всего тридцать четыре. В НКВД придется поработать годадва-три, пока не наведет там порядок, а потом планируется создать единыйНаркомат транспорта. В помощники Чкалову назначают Берия и Меркулова. Отец просил дать возможность испытать поликарповский И-180, которыйлет на 5-б вперед обеспечит нашу авиацию грозным оружием. А уж потом лю-бое задание партии. Сталин ставил одно условие: с этого дня без его,Сталина, личного разрешения в воздух не подниматься. Расстались они натом, что вопрос о новом назначении окончательно будет решаться в концедекабря 1938 года. Действительно ли хотел Сталин этого назначения или это какаято непо-нятная игра?" Далее, нетрудно догадаться, сын легендарного летчика делает прозрач-ный намек: "Об обсуждении на Политбюро кандидатуры моего отца Берия в Ежов зна-ли, разумеется. Прекрасно знали они и об отношении Сталина. Берия не могне понимать, что и в качестве наркома транспорта отец будет для негоопасен..." В декабре того же года Валерий Чкалов погиб. Следовательно, продолжаярассуждения его сына Игоря, не обошлось без козней "конкурентов". Увы,какого-либо подтверждения версия, изложенная И. Чкаловым, не находит.Начнем с того, что Н. Ежов был освобожден от должности наркома внутрен-них дел лишь в декабре 1938 года. Позднее, до ареста, действительновозглавлял Наркомат водного транспорта. Арестовали его лишь весной 1939года. Чкалову же предлагается возглавить сразу оба Наркомата - НКВД иНВТ. "Как и Ежов в то время..." Это первая неточность. Серьезные сомнения вызывают и слова Сталина, что, дескать, пора рас-чистить ежовщину. Преступником Ежова назовут лишь много времени спустя,пока же массовые репрессии никто не ставит ему в вину. Напротив, Ежовеще на коне. Да, он уже обречен, и Сталин скорее всего принял роковоедля наркома решение, но при чем же здесь летчик Чкалов? Ежов еще наркомНКВД, а Чкалову уже предлагают занять пост, на который только собираютсяназначить... Ежова. Словом, полная несуразица. Скорее всего, речь идетоб очередной легенде. А решение в декабре 1938 года действительно состоялось. Официальноерешение. На самом деле Сталин принял его гораздо раньше... Здесь, видимо, надо сделать отступление, а точнее, небольшой экскурсв историю и рассказать о предшественниках моего отца. Относился он к нимпо-разному. Скажем, Берия, грузин по национальности, был убежден, чтоставить во главе карательных органов нерусских людей в принципе неверно.А ведь так было с первых дней существования Советского государства. - Это серьезная политическая ошибка, - говорил отец. - И еще большаяошибка - назначение русских на подобные должности в национальных респуб-ликах. Впоследствии отец не раз доказывал, что неизменно находится на этойпозиции. Дзержинский, Менжинский, Ягода были участниками революции, пользова-лись доверием тогдашнего руководства партии и страны, но доверяли ведьне только полякам... Почему же во главе ЧК - ГПУ - НКВД оказывалисьименно эти люди? Объяснение простое: это была политика большевистскойвласти. Начиная с Ленина, партия, грубо говоря, руками инородцев давилаосновную массу людей. Давила политически. И это, убежден, не случайно... Как-то у нас с отцом зашел разговор о Феликсе Дзержинском. Отец высо-ко отзывался о первом председателе ВЧК, как хорошем организаторе. Ужебудучи тяжело больным, Дзержинский - отец этот факт подчеркивал особо -сумел в условиях послевоенной разрухи наладить работу транспорта в такойогромной стране. Другими словами, вне всяких сомнений, это была личностьнеординарная, сильная. Вместе с тем отец рассказал мне об одном поразив-шем его факте из биографии Феликса Эдмундовича. Огласке его никогда непредавали и впоследствии. - Дзержинский, - рассказывал отец, - был человеком порядочным, ноиногда такая внутренняя порядочность, любовь к близким толкали его нанеобдуманные поступки. Его семья жила в эмиграции, и он решил ее разыс-кать. В нормальных условиях это желание вполне объяснимо, но Дзержинскийуехал, когда решалась судьба молодого государства. Белый террор, воору-женные заговоры, а он все бросил и уехал, не сказав ни слова ни Ленину,ни членам ЦК, и отсутствовал два месяца. Случай беспрецедентный! Какобъяснить? Два месяца страна жила без председателя Всероссийской ЧК.Попробовал бы сейчас кто-нибудь такой фортель выкинуть... О Вячеславе Менжинском, возглавлявшем ОГПУ с 1926 по 1934 год, отецрассказывал, что это был очень больной человек, который мало занималсянепосредственными делами. Где-то читал, что Менжинский знал до прихода ворганы безопасности 12 языков и на новом месте еще несколько выучил. Мнеоб этом слышать не приходилось, и вообще я сомневаюсь, что в тех услови-ях это было возможно. Впрочем, дело не в этом. Каким бы образованным нибыл человек, сменивший Дзержинского на посту главы карательного ведомс-тва, оправдать это назначение невозможно: вновь во главе органов госу-дарственной безопасности был поставлен инородец. В 1934-1936 годах наркомом внутренних дел был Генрих Ягода. Из официальных источников: Генрих Ягода. Народный комиссар внутренних дел СССР с 1934 по 1936год. Родился в 1891 году в семье Григория Ягоды, мелкого ремесленника. Понекоторым данным, отец будущего палача был не часовым мастером, а апте-карем. Ряд источников свидетельствуют, что настоящее имя отца наркома -Гирш Филиппович Ягуда или Иегуда. В РСДРП с 1907 года. Арестовывался за революционную деятельность, двагода находился в ссылке. В 1915 году был мобилизован в армию, где входилв военную организацию большевиков. Активный участник Октябрьской револю-ции в Петрограде. После октября 1917 года работал в Высшей военной инс-пекции РККА, участвовал в гражданской войне на Южном и Юго-Восточномфронтах. С 1919 года - член коллегии Наркомата внешней торговли, с 1920года - член Президиума ВЧК, с 1924 года - заместитель Председателя ОГПУ.Неоднократно встречался с В. И. Лениным. Удостоверения об утвержденииГенриха Ягоды членом коллегии Наркомата внешней торговли и коллегии ВЧКподписаны лично В. УльяновымТениным. На XVI съезде партии Генрих Ягода избирается кандидатом в лены ЦКВКП(б), на XVII съезде - членом Центрального Комиета. Был членом ЦИК. Обвинялся в сотрудничестве с царской охранкой, но Сталин счел предс-тавленные материалы неубедительными. Так как в свое время почти все ар-хивы были уничтожены, подтвердить обвинение не удалось, и Сталин прика-зал "никогда к этому вопросу не возвращаться". В декабре 1927 года в связи с десятилетием ВЧК - ГПУ - ОГПУ награжденорденом Красного Знамени. Как говорилось в представлении в Президиум ЦИ-Ка, "одним из активных работников и ближайшим помощником т. Дзержинскогопо созданию органов ВЧК-ОГПУ был т. Ягода Генрих Генрихович, проявившийв самое трудное для страны время редкую энергию, распорядительность исамоотверженность в деле борьбы с контрреволюцией. Одновременно в ка-честве начальника Особого отдела т. Ягода имеет большие заслуги в делеорганизации и поднятия боеспособности Красной Армии. Ввиду этого Револю-ционный Военный Совет ходатайствует о награждении т. Ягоды орденом Крас-ного Знамени". Впоследствии Г. Ягоду награждали не раз, в том числе орденом Лениназа участие в организации строительства Беломорско-Балтийского канала,который строили в основном заключенные. В ноябре 1935 года стал первым из наркомов внутренних дел, кому былоприсвоено звание генерального комиссара госбезопасности. Ни Ф. Дзержинс-кий, ни 3. Менжинский, ни другие его предшественники специальных званийне имели. При Г. Ягоде и под его непосредственным руководством проходили круп-нейшие политические процессы, начавшиеся сразу же после убийства С. М.Кирова. 25 сентября 1936 года, находясь на отдыхе в Сочи, Сталин телеграфиру-ет Кагановичу, Молотову и другим членам Политбюро: "Считаем абсолютнонеобходимым и срочным делом (вместе со Сталиным отдыхал Жданов) назначе-ние т. Ежова на пост наркомвнутдел. Ягода явным образом оказался не навысоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока.ОГПУ опоздало в этом деле на 4 года. Об этом говорят все партработники ибольшинство областных представителей НКВД". С 27 сентября 1936 года Г. Ягода - народный комиссар почты и телегра-фа. 3 апреля 1937 года его освобождают от должности и выводят из составаЦИКа, его имя снимается с Высшей пограничной школы и других учреждений иорганизаций. Начинается следствие по его делу. На следствии и суде Г. Ягода признал, что участвовал в убийствах Ки-рова, Горького, Менжинского, Куйбышева, М. А. Пешкова (?), покушении нажизнь нового наркома внутренних дел Ежова, руководил правотроцкистскимблоком "с целью свержения Советской власти и восстановления в СССР капи-тализма". Как ни странно, но иностранным шпионом Г. Ягода признать себяотказался. Скорей всего, Сталин и Ежов на этом особенно не настаивали. 15 марта 1938 года все 17 обвиняемых, в том числе первый нарком внут-ренних дел РСФСР А. И. Рыков и Г. Г. Ягода, были расстреляны. Все ближайшие родственники бывшего наркома в разные годы были репрес-сированы. Удалось спастись лишь сыну Генриху, 1929 года рождения. Он былосужден в 1949 году Особым совещанием при МГБ СССР и освобожден по ам-нистии в 1953 году. Впоследствии получил инженерное образование и подчужим именем вместе с семьей проживал на Украине. Жена Ягоды - Ида Леонидовна, племянница Якова Свердлова, - была арес-тована и погибла в заключении. Думаю, что жена Ягоды племянницей Свердлова все же не была, как при-нято считать. Во всяком случае, мне об этом слышать не приходилось. Сво-ей карьерой Ягода обязан явно не Свердлову. Дзержинский, Менжинский...Вообще в органах безопасности с самого начала их существования было мно-го инородцев из поляков, так что выдвижение Ягоды понятно в какой-тостепени. Пишут нередко, что он был евреем. Возможно. Ни подтвердить, ни опро-вергнуть я это не могу. У нас дома на эту тему никогда не говорили. Ягоду я знал. Как и Ежов, он был очень приветлив с нами, всячески об-хаживал моего отца. Когда мы приезжали из Тбилиси в Москву, Ягода былсамо радушие - предоставлял квартиру, машину. Словом, как и Ежов, оченьхотел числиться у отца в больших друзьях. Оба знали, что отец на хорошемсчету у Кирова и Орджоникидзе... На том уровне не было секретом, что отец пользуется колоссальной под-держкой Кирова и Орджоникидзе. Оба рассматривали моего отца как своегоученика, и, скрывать не буду, это по их инициативе проходили все егоназначения в 20-30-е годы. Отец не без основания считался знатоком гру-зинских проблем, а Орджоникидзе и Кирова связывало с Грузией, Закавказь-ем многое. Так что ничего удивительного, что они следили за его карь-ерой, нет. От отца знаю, что на XVII съезде его ввели в состав ЦК (он не был да-же кандидатом в члены ЦК) по инициативе Сергея Мироновича Кирова и приактивной поддержке Серго Орджоникидзе. Видимо, они сумели убедить тогдаСталина, потому что последнее слово было за ним... Ягода был неглупым человеком и в силу должности столь же информиро-ванным. Он прекрасно знал, кто поддерживает отца, и вполне мог прогнози-ровать его дальнейшую карьеру. В таких случаях - а это был общепринятыйметод! - всячески подчеркивалось дружеское расположение, на деле же на-капливался материал на того или иного политического деятеля. И Ягода небыл здесь исключением. Людей специально арестовывали и выбивали материа-лы на тех, кто мог оказаться конкурентом. При случае "компромат" могбыть положен на стол Сталину или доложен Политбюро. Исход предсказатьнетрудно... Еще задолго до перевода моего отца в Москву арестовывались невинныелюди, чьи "признания о Берия" Ягода клал пока под сукно, надеясь прислучае с ним расправиться. Причем, как правило, в свидетели и "соучаст-ники" брали руководителей высокого ранга. Отец рассказывал, что именнотак расправились со вторым секретарем ЦК Грузии Кудрявцевым, большимдругом моего отца. После прихода в НКВД СССР отец затребовал материалыпо его делу. Основной лейтмотив допросов был такой: "Дай показания, чтоБерия - троцкист!" К чести Кудрявцева, никакие пытки его не сломили, ипоказаний на моего отца он не дал. Этими же методами - а это были партийные методы! - действовал и пред-шественник отца на посту наркома внутренних дел Николай Ежов. Из официальных источников: Николай Ежов. Народный комиссар внутренних дел СССР с 1936 по 1938год. Родился в 1895 году в Петербурге. Рабочий. После февраля 1917 годавступает в большевистскую партию. В годы гражданской войны - военный ко-миссар. С 1922 года - секретарь Семипалатинского губкома. Казахскогокраевого комитета партии. С 1927 года - в ЦК ВКП(б): заведующий Распре-делительным отделом. Отделом кадров ЦК ВКП(б). Член ЦК ВКП(б) с 1934 года (избран на XVII съезде, вошедшем в историюкак съезд расстрелянных). Тогда же становится заведующим Промышленнымотделом ЦК, членом Организационного бюро, заместителем председателя КПКпри ЦК ВКП(б). С 1936 года - секретарь ЦК ВКП(б), председатель Комиссиипартийного контроля при ЦК ВКП(б), заместитель председателя Комитета ре-зервов Совета Труда и Обороны СССР. На VII конгрессе Коминтерна избранчленом исполкома Коминтерна. Как секретарь ЦК, непосредственно курировал НКВД, участвовал в подго-товке политических процессов. С 1 октября 1936 года - нарком внутренних дел. С января 1937 года -Генеральный комиссар государственной безопасности. В июле 1937 года наг-ражден орденом Ленина "за выдающиеся успехи в деле руководства органамиНКВД по выполнению правительственных заданий". Только в июне 1937 годаН. Ежов представил списки на 3170 политических заключенных к расстрелу.Тогда же Сталин, Молотов и Каганович их утвердили. Освобожден от должности наркома внутренних дел, как писали тогда га-зеты, "согласно его просьбе", в декабре 1938 года. Впоследствии - наркомводного транспорта. 10 апреля 1939 года арестован по обвинению в руко-водстве заговорщической организацией в войсках и органах НКВД, шпионажев пользу иностранных разведок, подготовке террористических актов противруководителей партии и правительства, вооруженного восстания против Со-ветской власти. Приговором Военной коллегии Верховного суда СССР 3 февраля 1940 годаосужден к исключительной мере наказания. Расстрелян 4 февраля. Приемная дочь (детей у наркома не было) живет под чужим именем. Как-то, вспоминаю, Ежов приехал к нам домой вместе с женой. Был уженетрезв. - Что же, - сказал за столом. - Я все понимаю, моя очередь пришла... Ежов успел отравить жену. Может, и не по-человечески это звучит, но вкакой-то мере ей повезло - избежала всех тех страшных вещей, которые ееожидали. Оправдать людей, повинных в массовых репрессиях, нельзя. Но главныйвиновник - Система, породившая беззаконие. Я уже говорил о тех отношени-ях, которые связывали карательные органы с ЦК, о постыдной роли Орготдела ЦК, направлявшего репрессии. Ни одно действие политическогохарактера без Орготдела ЦК не принималось. Ежов - не лучше и не хужедругих. И он - оттуда, из ЦК, и Маленков, курировавший органы безопас-ности, как член Президиума ЦК, тоже оттуда. Маленкова, кстати, хотелисделать наркомом внутренних дел после Ежова. И это было бы вполне логич-но. Во все времена - так было и при Ленине, и при Сталине, и при Хруще-ве, и при Брежневе, и при Горбачеве - должность главы карательного ве-домства считалась политической. Отсюда назначение Ежова, позднее - Иг-натьева и других партийных работников. Профессионалы разведки и конт-рразведки приходили на эту должность редко. Кроме отца, могу назватьсовсем немногих. Как правило, будущие руководители этого ведомства дела-ли карьеру в ЦК КПСС. Партийный аппарат управлял органами безопасностивсегда и никогда ни на день, ни на час не выпускал их из-под неослабногоконтроля. Я бы назвал этот контроль без преувеличения тотальным. Развеможно согласиться с тем, что органы когда-либо "ставили себя над парти-ей"? Не было этого и не могло быть. "Карающий меч партии". Более чемоткровенно сказано на мой взгляд. Именно партии! Отец категорически не хотел идти на должность наркома. Политбюровозвращалось к этому вопросу дважды. Но так или иначе отец вынужден былсогласиться, предварительно получив согласие на свои условия. Лишь одинфакт, который не рискуют опровергнуть даже обливающие его грязью недоб-росовестные историки. Уже 17 ноября 1938 года вышло постановление, осуж-дающее преступные методы следствия, насажденные задолго до прихода отцав НКВД. Появление этого документа непосредственно связано с его требова-ниями. И Сталин, и Политбюро с этим согласились. Пресловутые "тройки" и "двойки" - тоже "детище" большевизма. Утверж-дены они были секретной партийной директивой от 27 ноября 1936 года.Обычно в них входили секретарь обкома и райкома партии, начальник отделаНКВД, прокурор. Сразу же после прихода моего отца на должность наркомавнутренних дел "тройки" были ликвидированы. Как мог, отец всю жизнь боролся со внесудебными органами, но, подчер-киваю, все они были созданы задолго до перевода моего отца в Москву.Скажем, печально известное Особое совещание при НКВД СССР (позднее - приНКГБ и МГБ СССР) появилось на основе постановления ЦИК и СНК СССР от 5ноября 1934 года. По некоторым данным оно осудило 442531 человека, в томчисле к высшей мере наказания - свыше десяти тысяч. В декабре того жетридцать четвертого ЦИК принимает постановление о рассмотрении в деся-тидневный срок дел по подготовке террористических актов без участия сви-детелей. Рассмотрение дел Особым совещанием проходило не только без сви-детелей, но и в отсутствие обвиняемых. Естественно, этим создавалась пи-тательная среда для фальсификации материалов, полученных в ходе предва-рительного следствия, грубейшего нарушения законов. А разве неизвестно историкам, что, скажем, на Украине концентрацион-ные лагеря появились даже не в 1934-м или 1937 годах, а еще в 1920-м.Кстати, гораздо позднее, чем в России. Сохранились - и это сегодня из-вестно - даже соответствующие указания Владимира Ильича: "Запереть вконцентрационный лагерь!" Распоряжение было подписано главой молодогоСоветского государства и создателем большевистской партии еще летом1918-го. После Октябрьского переворота не прошло и года... Отец сумел убедить тогдашнее руководство страны, что физическое ииное насилие над арестованными ставит признание этих людей под сомнениеи нарушает все международные конвенции. Вещи, безусловно, очевидные, но,наверное, добиться отмены подобного ведения следствия внесудебными орга-нами было в тех условиях непросто. Партия, вернее партийная верхушка, оттаких нововведений была, прямо скажу, не в восторге. Отцу приходилосьдоказывать, обосновывать свои предложения. Разумеется, без поддержкиСталина здесь не обошлось, но, видимо, для себя все это он решил ещераньше. Отсюда и сам перевод моего отца в Москву. Конечно, можно сегодня говорить о негодяях из НКВД, чьи руки по ло-коть в крови. Это они выбивали показания у арестованных, обрекали на ги-бель и годы лагерей невинных людей. Так было и при Ягоде, и при Ежове.Многие сотрудники с приходом моего отца в НКВД были уволены, многие раз-жалованы и осуждены. Но кто позволил, а вернее, толкнул на беззаконие?Конечно, партийная верхушка, на них же списавшая и все преступления. Наверное, надо сказать и о тех, кто просто оказался тогда - в трид-цать пятом, тридцать шестом, тридцать седьмом, тридцать восьмом - в та-кой ситуации. Были, безусловно, среди сотрудников НКВД тех лет и него-дяи, и карьеристы, и подлецы, но никогда не поверю, что творили те жеследователи зло из внутренних побуждений. Главный виновник - Система,ори всего лишь исполнители преступных приказов. Говорю это не в оправда-ние аппарата НКВД. Грехов на нем предостаточно. Но главный виновник таки ушел от ответственности... Механика взаимоотношений партийных органов и НКВД во все времена былатакой: все материалы на ведение следствия поступали из ЦК, без этого,официально по крайней мере, следствие не начиналось. Какие-то оператив-ные мероприятия органы безопасности могли, конечно, вести и без этого,но без санкции ЦК дальше этого дело не шло. Имею в виду центральный ап-парат НКВД. Аналогичный порядок существовал и в республиках, областях,районах. Скажем, санкцию на арест, ведение следствия местным управлениями отделам НКВД давали секретари обкомов и райкомов партии. Они же непре-менно входили в так называемые "тройки". В самих органах государственной безопасности, естественно, существо-вали, как и в любом другом ведомстве, партийные организации, но в болеежесткой форме, я бы сказал. Так ведь было до последнего дня существова-ния КГБ. Коллегия, Председатель Комитета и рядом - партком. Причем "вы-ходили" местные партийные деятели на ЦК, минуя наркома. Своеобразныйконтроль. Впрочем, как и везде. Отец эту "самодеятельность" пресекал исчитал, что НКВД не то ведомство, где можно позволять такие вещи. Здесь,считал он, своя специфика, режим секретности и, кроме того, особый режимответственности. Ведь как бывало. ЦК вмешивался в какие-то вопросы, ноответственности, как всегда, нести ни за что не собирался. Сотрудники,получавшие указания непосредственно от ЦК, начинали относиться к делустоль же безответственно. Мол, что я, пусть ЦК решает... Отца это возму-щало. Он считал, что, как скажем, цековцев не подпускали к делам Гене-рального штаба, точно так же нельзя им влезать и в дела разведки иликонтрразведки. Надо отдать должное партийным органам: во все временасвоим вмешательством они губили любое дело и создавали новые проблемы.Может, это единственное, где они преуспели... В чем смысл многолетнего целенаправленного уничтожения собственногонарода правящей партией? Начали с уничтожения дворянства, старой интел-лигенции. Позднее это переросло в уничтожение уже новой, советской ин-теллигенции. Репрессии всегда были целенаправленными. Уничтожали офицерство, купе-чество, дворянство, потом - духовенство. Потом дошла очередь до кресть-янства, так называемого кулачества. После войны - новые жертвы. Выбира-лась цель, а дальше все просто, по отработанной схеме. Но многое, безус-ловно, зависело от тех людей, кто стоял во главе карательных органов втот период. Одни, как Ягода, Ежов, не только спешили выполнить новыепартийные "установки", но и сами проявляли инициативу, другие, как мойотец, всячески мешали творить беззакония. Пусть не все, но многое удава-лось. Как ни сопротивлялся партийный аппарат, а вынужден был порой отме-нять свои же решения. Из воспоминаний Н. С. Хрущева: "Когда Сталин высказал мысль, что надо заменить наркома внутреннихдел Ягоду, поскольку тот не справлялся, он назвал взамен Ежова. Ежов былначальником по линии кадров в ЦК партии. Я его хорошо знал. Он произво-дил на меня хорошее впечатление, был внимательным человеком. Я знал, чтоЕжов - питерский рабочий и с 1917 г. являлся членом партии. Это счита-лось высокой маркой - питерский рабочий! Когда Ежов был выдвинут в НКВД,я еще не знал глубоких мотивов этой акции и внутренней аргументации Ста-лина. Я-то лично неплохо относился к Ягоде и не видел, не чувствовалпрежде какой-то антипартийности в его действиях. Но был назначен Ежов, ирепрессии еще больше усилились. Началось буквальное избиение и военных,и гражданских, и партийных, и хозяйственных работников. Наркомат тяжелойпромышленности возглавлял Орджоникидае. Наркомат путей сообщения - Кага-нович. Там тоже шли повальные аресты людей. Между прочим, Ежов был вдружеских отношениях с Маяенковым и вместе с ним работал. Так что пос-ледний не стоял в стороне от "ежовщины". Здесь Хрущев действительно прав: высокопоставленный партийный чинов-ник Маленков весьма активно и настойчиво проводил репрессии. Но ведь исам Хрущев, хотя и не пишет об этом, не только не восставал против тво-римого партией беззакония, но и был таким же, как Маленков, проводникомее идей, в чем так и не решился признаться до конца жизни. Конечно же иему, и Маленкову, и остальным проще было "подставить" Ягоду, Ежова, спи-сав на НКВД собственные грехи. В отличие от большинства членов кремлевского руководства, отец не насловах, а на деле доказал, что не согласен с репрессивной политикойбольшевистской партии. К сожалению, я не знаю точных цифр, но речь идето сотнях тысяч освобожденных из лагерей. Писал об этом и Константин Си-монов: "Назначение Берия выглядело так, как будто Сталин призвал к выполне-нию суровых, связанных с такой должностью обязанностей человека из Гру-зии, которого он знал, которому он, очевидно, доверял и который долженбыл там, где не поздно, поправить содеянное Ежовым. Надо ведь помнить,что те, кто был выпущен между концом тридцать восьмого и началом войны,были выпущены при Берия. Таких людей было много, я не знаю, каково про-центное отношение в других сферах, но в "Истории Великой Отечественнойвойны" записано, что именно в эти годы было выпущено более четверти во-енных, арестованных при Ежове. Так что почва для слухов, что Берия,восстанавливая справедливость, стремился поправить то, что наделано Ежо-вым, была... Начало деятельности Берия в Москве было связано с многочис-ленными реабилитациями, прекращением дел и возвращением из лагерей де-сятков, если не сотен тысяч людей... Часть освобожденных могли образо-вал, питательную среду для поддержки его, Берия... Хотел приобрести до-полнительную популярность..." Никогда не поверю, что Константин Сиу1нов, писатель-фронтовик и вооб-ще порядочный человек, был здесь до конца искренним. Уж он-то отличнознал, что и как тогда произошло. То, что он написал, полуправда, хотямало кто до него решался даже на это. Именно Берия стал для миллионовузников ГУЛАГа символом освобождения, о чем, кстати, многие помнят и посей день. И еще. Слова о том, что делал это новый нарком ради собствен-ной популярности в народе, отнюдь не новы. После смерти отца его недав-ние соратники навязывали народу именно этот образ. Опровергнуть доброедело при жизни миллионов недавних зэков было невозможно, а посему ипришлось партийной верхушке использовать надуманные мотивы. Из-за чегоеще будущий "заговорщик" стремился к освобождению невинных людей. Конеч-но же готовил почву для переворота. Глупость, конечно, но в значительнойстепени сработало. Чем страшнее ложь, тем охотнее в нее верят... Так,кажется, учил своих товарищей по нацистской партии Геббельс? Как видим,методы отечественной партократии ничем не отличались от тех, которые ис-пользовали гитлеровцы. Даже если допустить, что отец вынашивал какие-то планы, то и тогдаосвобождение миллионов, а речь действительно идет о миллионах людей, ос-тается не шагом - рывком к восстановлению попранной справедливости. Но,разумеется, все это домыслы, и нет никаких оснований в чем-либо его об-винять здесь. Тогда, в 1939, 1940, 1941-м, он действительно сделал то,на что, будем честны и здесь, уже мало кто надеялся в истерзанной реп-рессиями огромной стране. Позднее, в 1942-1943 годах, было дополнительноосвобождено и направлено в армию свыше 157 тысяч человек, а всего за тригода войны были освобождены и переданы в армию 975 тысяч человек. Разу-меется, речь не только о репрессированных по политическим мотивам, но ио тех, кто был осужден вполне обоснованно за уголовные преступления. Кслову, именно таким путем попали в войска будущие Герои Советского СоюзаМатросов, Бреусов, Отставнов, Сержантов, Ефимов и другие... Есть и другие цифры. В связи с угрозой немецкой оккупации подлежалиэвакуации 750 тысяч заключенных. 420 тысяч из них были сразу же направ-лены в армию, многие освобождены. Но, разумеется, в такой ситуации врядли кто был в состоянии добиться в одночасье освобождения всех узниковГУЛАГа, репрессированных незаконно. Точных цифр нет и по сей день, ноизвестно, что на 1 марта 1940 года из 1668 тысяч заключенных, содержа-щихся в лагерях НКВД за так называемые контрреволюционные преступления,было освобождено 28,7 процента. Если учесть, что освобождение этих людейпродолжалось и в дальнейшем, то, по всей вероятности, уже к началу войныэта цифра была значительно меньше. Вполне можно допустить, а по некоторым источникам так и было, сотнитысяч людей тогда, в 1939-м, спасти уже было невозможно. Лишь спустя де-сятилетия мир узнал и содрогнулся, что означали слова "десять лет безправа переписки". Арестованные при Ягоде и Ежове люди даже не попадали влагеря, а были почти сразу расстреляны. Позднее, уже во второй половине50-х, их семьи получат извещения о смерти близких, якобы скончавшихся влагерях ГУЛАГа в 1941, 1942, 1943-м и других военных годах. На самом де-ле, прах их покоится в массовых захоронениях тридцатых годов. Напомню: все эти преступления были совершены еще до того, как мойотец стал наркомом внутренних дел. Но партийная верхушка умудрилась связать и эти трагические страницынашей истории с именем человека, которого искренне ненавидела. Между темни одного массового захоронения репрессированных советских людей болеепозднего периода не обнаружено, а те, что широко известны и на Украине,и в Беларуси, и в России, датируются в основном 1937-1938 годами, тоесть в период, когда органы внутренних дел возглавлял Николай Ежов. Как-то, перечитывая мемуары Жукова, нашел там такие строки: "Тем бо-лее противоестественными, совершенно не отвечающими ни существу строя,ни конкретной обстановке в стране, сложившейся к 1937 году, явились нео-боснованные, в нарушение социалистической законности, массовые аресты,имевшие место в армии в тот год. Были арестованы видные военные, что,естественно, не могло не сказаться на развитии наших вооруженных сил ина их боеспособности". При всем уважении к великому полководцу согла-ситься с ним здесь невозможно: и лагеря, и расстрелы, и миллионы репрес-сированных, и другие чудовищные преступления органично "вписывались" втоталитарную систему. Сам советский строй был с самого начала круто за-мешен на крови... Так писал Георгий Константинович или нет - судить, естественно, труд-но. Но, безусловно, это был порядочный человек и оправдать насилие нипри каких условиях не мог. Кто виновник злодеяний против собственногонарода, он знал прекрасно, но кто позволил бы ему обвинить в этом пар-тийную верхушку... А то, что концлагеря, заложники, массовые расстрелы - порождение Сис-темы, бесспорно. Помните, говорил нам Горбачев о социализме с человечес-ким лицом? Это как прикажете понимать? А разве жертвы, которые на совес-ти большевистской партии, это не лицо того социализма, который мы пере-жили? Волосы дыбом становятся, когда читаешь, что принесла диктатура на-роду. А нас убеждают, что мы свернули с истинного пути при Сталине. Даничего подобного! Ленин, Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин, Рыков былине лучше. Но не надо персонифицировать: тот плохой, этот плохой, но ос-тальные, вся Система ни при чем. Так не бывает. Я не политик и никогдане стремился им быть, но, с моей точки зрения, здесь просматривается це-почка: одни убивают, потом их же убирают руками других... Какое там че-ловеческое лицо у такого социализма... Некоторые историки, признавая, что постановление ЦК, осуждающее мас-совые репрессии, все же было (а принято оно по инициативе отца), утверж-дают, что и при нем продолжались закрытые групповые процессы. Это ложь.Единственное, чего до конца он не смог тогда добиться, это сразу освобо-дить людей, осужденных военными трибуналами, Верховным судом. Пересмотрэтих дел требовал времени и более аргументированного обоснования, чтоэти люди невиновны. Вполне понятно, что аресты, пусть не в таких масштабах, продолжалисьи в тридцать девятом, и в сороковом годах, но не по инициативе НКВД, кактеперь пишут, а по требованию Орготдела ЦК, личных указаний Сталина, ре-шений Политбюро. Правда и то, что опоздавшие более чем на 20 минут ипрогульщики тоже попадали в лагеря. Кто-то на месяцы, кто-то на годы.Согласен, что этого тоже делать не следовало, но давайте посмотрим, по-чему так произошло. 10 августа 1940 года был принят Указ Президиума Вер-ховного Совета СССР о нарушителях трудовой дисциплины. Не приказ поНКВД, подписанный наркомом или его замами тому виной, не документ, рож-денный в недрах карательного ведомства, а Указ Президиума Верховного Со-вета. Что мог в такой ситуации изменить нарком? Или что могли предпри-нять органы НКВД на местах? Впрочем, не секрет, что и сам Президиум Вер-ховного Совета имеет к этому страшному документу весьма косвенное отно-шение - решала все партийная верхушка... И все же кое-что, как я говорил, новому наркому удалось. Почему так ине был расстрелян, приговоренный к смерти, авиаконструктор Туполев, нап-ример? А Борис Львович Ванников, ожидавший расстрела в тюремной камерепосле вынесения приговора? Помню, отец рассказывал, как Сталин вспомнило Ванникове. Жаль, говорит, что в живых его нет, вот кого не хватает...А Ванников вопреки всему остался жив. Отец об этом знал прекрасно - поего прямому указанию исполнение приговора затянули, - но ответил Сталинутак: "А вдруг... Все ведь бывает..." Ванников вскоре стал наркомом, авпоследствии - трижды Героем Социалистического Труда... А сколько тысяч военных, ученых было тогда спасено! Тимошенко и Жуковчасами сидели в кабинете моего отца и составляли списки, кого из офице-ров и генералов освободить. Сидели ведь в то время сотни тысяч безвинныхлюдей! Или другой пример. Перед самой войной, в июне, были арестованы коман-дующий авиацией, главный инспектор авиации и начальник войск ПВО - Рыча-гов, Шмушкевич и Штерн. Но кем? Генеральный штаб и нарком Тимошенко про-веряли боеготовность частей ПВО и авиации. О результатах проверки самиже военные доложили в ЦК. Была создана комиссия, которую возглавил, еслине ошибаюсь, Жданов. Входил в нее и Ворошилов, в недавнем прошлом - нар-ком обороны. Не знаю, сколь серьезной была вина генералов, которых обви-нили в невыполнении директив Наркомата обороны и ЦК, а затем сместили сдолжностей и арестовали. Во всяком случае, нарком внутренних дел, вполнепонятно, никакого отношения к этому иметь не мог. Позднее, когда сталиизвестны неудачи начального периода войны, этот приговор и вовсе никтоне ставил под сомнение - и ПВО, и авиация, как известно, показали себятогда не лучшим образом, к сожалению. Но, повторяю, судить этих людей яне берусь. Вспомнил я о них лишь в связи с тем, что нередко и аресты во-енных приписывают Берия. А ведь военных судили только армейские трибуна-лы и Военная коллегия Верховного суда. Мне самому довелось работать с людьми, пострадавшими от произвола, ия всегда относился к ним точно так же, как и мой отец. В нашем конструк-торском бюро трудилось немало таких, чьи отцы были расстреляны. Скажем,Расплетин. Его отец был купцом в Рыбинске и расстрелян еще в 1918 году.Впоследствии этот крупный ученый стал академиком и возглавил ту органи-зацию, где я в свое время работал. Среди многих, чьи биографии раздражали партийных чиновников, взял яна работу и талантливого инженерапреподавателя. Его отца раскулачили,выселили с Украины, а потом расстреляли. Правда, это не помешало сынуокончить институт, аспирантуру и преподавать в Военной академии. В конце концов, терпение партийных органов кончилось, и меня вызвалив Орготдел ЦК, где прямо сказали, что я укрываю сомнительных людей, ко-торым не место в такой секретной организации. А мой отец в то время былуже членом Политбюро и первым заместителем Председателя Совета МинистровСССР. Так было и при Абакумове, и при Игнатьеве, который стал главой ка-рательных органов после ареста Абакумова. Но решали-то не они - ЦК. Тогда я и столкнулся с самой настоящей кадровой проблемой. Нахожуподходящих людей - умных, талантливых, перспективных, но по инструкцииих на работу взять нельзя. У большинства биография "не та". А ведь почтивсе прошли войну, офицеры, выпускники академий. Если бы я, как руководи-тель коллектива ученых и конструкторов, выполнял партийные инструкции,ни одного из тех, кто нам был необходим, пригласить не смогли бы. Прихо-дилось нарушать. Но так, естественно, поступали не все. Руководитель,боявшийся за свою карьеру, на такие вещи конечно же не шел. Я и сегодняспустя много лет глубоко убежден, что поступал правильно. А тогда япросто делал то, что делал мой отец, точно так же не задумываясь о пос-ледствиях. В связи с этим примечателен разговор, состоявшийся у меня с Маленко-вым. Он меня вызвал и в присутствии заведующего Орготделом ЦК Сербина иеще каких-то партийных работников сказал: - Товарищи из нашего аппарата абсолютно правы, когда предупреждаюттебя, что ты нарушаешь существующие инструкции, но я считаю, что ты пос-тупаешь правильно. Это, разумеется, была игра. Кто-кто, а партийный аппаратчик Маленкови был одним из тех, кто сочинял такие инструкции... Лицемерие партократии никогда не знало пределов. Работал у меня Кош-ляков. Блестящий ученый-математик и замечательный человек. Скажу лишь,что общение с ним помогло мне впоследствии, не имея конспектов, читатьлекции по математической физике в аспирантуре Уральского университета вСвердловске. Когда возникла реальная угроза захвата Ленинграда немцами, встал воп-рос о спасении исторических и культурных ценностей города. Впоследствии,когда Кошляков и другие видные ленинградские ученые были осуждены какпособники врага к длительным срокам лишения свободы, представили делотак, будто ленинградская профессура создала в Ленинграде правительство,которое должно было после прихода немцев войти с оккупантами в контакт.Словом, изменники Родины. На самом же деле все делалось с ведома ЦК. ВБелоруссии, знаю, такое же правительство было сформировано для сотрудни-чества с немцами. Смысл заключался в том, что такие органы немцы непре-менно создадут, так не лучше ли включить туда тех, кого надо. Так и вЛенинграде было. Тем не менее Жданов этих людей хотел подвести под расс-трел. Спасло академика Кошлякова чудо. У Жданова, как всегда, была свояигра, и жизни людей в ней абсолютно ничего не значили. Когда надо былоорганизовать такое правительство, его создавали, когда хотели показатьврагов, "подставляли" тех же людей, которых уговаривали взяться за этуавантюру. После войны все те же инструкции не позволяли мне привлекать к сек-ретным работам людей, которые находились на оккупированной территории.Позвольте, а кто оставил миллионы и миллионы людей на этой территории?Для партии этот вопрос интереса не представлял. Конечно же, как мог, янарушал и эту инструкцию. Вообще стоило бы сейчас поднять те давние документы и предать ихгласности. Тогда бы все стало совершенно ясно. Да и не только эти. Ска-жем, стенограмма июльского (1953 года) Пленума ЦК КПСС опубликована лишьв 1991 году. А почему бы не опубликовать и стенограмму того Пленума, накотором Молотова и Микояна вывели из членов ЦК. Уже после смерти Сталинапо предложению Маленкова и моего отца их снова ввели в состав ЦК. Но чеммотивировал их смещение Сталин, так и осталось загадкой. Утверждают, чтостенограмма того Пленума ЦК отсутствует. Не странно ли? История КПСС,смею утверждать, еще не написана. Далеко не все сказано и об участиибольшевистской партии в массовых репрессиях. После смерти Сталина отца уговорили возглавить объединенное Минис-терство внутренних дел. В этой должности он проработал, как известно,недолго, но серьезные шаги к восстановлению законности были сделаны. Ещедо войны он предлагал передать все тюрьмы и лагеря в ведение Министерс-тва юстиции. Тогда Сталин сказал, что в принципе на это можно пойти, нопока вопрос следует отложить - приближалась война. В пятьдесят третьем отец вновь ставит этот вопрос перед ПрезидиумомЦК. Видимо, его доводы показались убедительными, и решение состоялось.Увы, вскоре все вернулось на круги своя, как известно, и сегодня органыисполнения наказаний входят в систему МВД России, Украины, Беларуси ивсех остальных бывших республик СССР. Отец считал, что так быть не долж-но. Задача органов внутренних дел - раскрытие преступлений, но не содер-жание осужденных. По его инициативе в 1953 году вскоре после смерти Сталина была проведена и крупномасштабная амнистия. Сегодня и этотгуманный акт ставят ему же в вину. Начнем с того, что Президиум Верхов-ного Совета СССР принял соответствующий Указ. Отец считал, что следуетосвободить всех репрессированных и осужденных за малозначительные уго-ловные преступления. Тем самым, считал он, мы подведем черту - раз инавсегда! - под всеми контрреволюционными течениями, выдуманными и невы-думанными преступлениями и врагами. По мнению отца, надо было не толькоосвободить людей из лагерей, но и восстановить доброе имя миллионов тех,кто не до жил до восстановления справедливости. Он считал, что необходимо создать специальную комиссию ЦК, которая втечение трех-четырех месяцев решила бы этот вопрос. Предполагалось, чтоосновная нагрузка ляжет на Министерство юстиции, судебные органы и орга-ны прокуратуры на местах. Именно они должны были в сжатые сроки разоб-раться с судьбой каждого заключенного. Так что никакой необходимости до-жидаться XX съезда вовсе не было. Был ведь предложен конкретный механизмреализации этих предложений. Комиссия была создана и вместе с Министерством юстиции занялась этимивопросами. Ворошилов подписал Указ об амнистии. Позднее стали насаждатьмнение, что "Берия выпустил рецидивистов". А речь-то шла о другом, отом, чтобы выпустить не рецидивистов, а невинные жертвы режима. Но Бериятут при чем? МВД, как и предполагалось, освобождало лишь те категориизаключенных, которые фигурировали в решениях правительства и Министерс-тва юстиции. Зачем же, спрашивается, было амнистировать тех, кто былосужден за тяжкие преступления? Вообще, любопытная вещь получается. Когда заходила речь об освобожде-нии узников ГУЛАГа, непременно подчеркивали, что это сделала партия. Ес-ли надо было "зацепить" Берия, сокрушались по поводу "бериевской" амнис-тии. И так, к сожалению, во всем... Отец считал, что функции МВД вообще следует ограничить. Оперативнуюработу, охрану колоний они, естественно, должны вести. Следствие - нет.И объяснял почему. Несколько лет назад в СССР развернулась дискуссия наэту тему. Предлагали, помню, даже специальный Следственный комитет соз-дать. Но дело почему-то затормозилось. Насколько понимаю, и после разва-ла Союза это предложение никто реализовывать не собирается. А жаль. Почему это не устраивало партийные структуры, понятно. Партияпонимала, что так распоряжаться судьбами людей легче... Но что мешаеттеперь пойти по цивилизованному пути? Интересные предложения в том же пятьдесят третьем отец внес и по пе-рестройке государственного аппарата, в частности, Совета Министров. Ска-жем, как специалист, он считал, что МВД должно стать в первую очередьаналитическим органом и информировать министерства и ведомства, помогатьим в решении тех или иных конкретных вопросов. Не секрет ведь, что НКВД,МГБ, КГБ всегда отличались высокой информированностью... На Лубянке он в те месяцы почти не бывал, все время находился в своемкабинете в здании Совета Министров. Не скрывал, что доволен реакцией насвои многочисленные предложения членов высшего руководства. Он и предпо-ложить не мог, чем это все обернется - кардинальных перемен партийнаяверхушка, как выяснилось позднее, явно не хотела. Задерживаться в МВДотец не собирался: - Я возглавляю МВД только в период принципиальной реорганизации. - Конечно, - заверяли его Хрущев и Маленков. - Наведешь порядок послеИгнатьева и уйдешь. Семена Игнатьева, возглавлявшего МГБ в 1951-1953 годах, освободили отдолжности по предложению моего отца. Этот человек был замешан в послево-енных репрессиях, фальсификации "Ленинградского дела", "Дела врачей".Думаю, его бы арестовали, чтобы предотвратить нежелательную для партий-ной верхушки утечку информации. Но когда убили отца, все спустили натормозах... Останься отец жив, уже тогда многое можно было бы изменить. В МВД покрайней мере. Это ведомство, как считал он, не должно носить полицейскийхарактер. Ведь что получалось. Располагая колоссальными возможностями,МВД республик могли стать аналитическими органами и работать в интересахнародного хозяйства. Партийный аппарат, который всегда все знал, никогдане давал полной картины происходящего. А МВД такой объективный анализбыл по силам. - Не с пистолетом надо гоняться, а головой думать, - говорил отец. Это ему припомнили на Пленуме... Упрек был таким: Берия запустилконтрразведывательную работу. Партия, как и прежде, нуждалась во "врагах народа"... А между теместь документы, свидетельствующие о выводах, к которым пришел отец, ког-да возглавил МВД: внутренняя политическая разведка раздута, а внешняяполностью дезорганизована. Тогда же он предложил сократить аппарат госу-дарственной безопасности, работающий внутри страны, в десять раз. Я этуцифру хорошо запомнил. Кроме того, отец настаивал, чтобы была сокращенадо одного-двух человек личная охрана членов высшего руководства страны.По его же мнению, охрану Кремля, Совета Министров, ЦК следовало заменитьобычной милицией и разобраться с охраной министерств, ведомств и различ-ных учреждений. Насколько помню, речь тогда шла о 350 тысячах человек.Никакой необходимости в таком использовании военнослужащих, конечно, небыло и тогда. Думаю, целесообразностью было продиктовано и еще одно предложение от-ца - убрать чекистов из районов. Вполне достаточно, считал он, областныхотделов или управлений. Как известно, до последнего времени отделы КГБбыли в каждом районе страны. За счет экономии средств отец предлагал укрепить пограничные войска,оснастить их новой техникой, улучшить условия нелегкой службы этих лю-дей. Обстановка в стране вполне позволяла пойти на серьезное сокращениекарательных органов, но ЦК, как и следовало ожидать, это не устраивало. Отец настаивал в тот период на создании разведывательных управленийВВС и ВМФ. Такая структура, к слову, неплохо зарекомендовала себя в ар-мии США. Вместе с ГРУ они должны были подчиняться Генеральному штабу иштабам видов Вооруженных Сил. Так же, как и органы военной контрразвед-ки. Так ведь в свое время по предложению моего отца и было сделано.Пройдет время, и все вернется на круги своя: все последние десятилетиябезопасность Вооруженных Сил обеспечивала не военная контрразведка, аособые отделы КГБ, против чего всегда возражал мой отец. И таких приме-ров можно привести немало. Сегодня мне абсолютно ясно, что ему простопомешали довести начатое дело до конца. Современному читателю почти ни о чем не говорят имена Меркулова,Круглова, Серова, а между тем известно, что именно они были ближайшимипомощниками отца и в разное время возглавляли НКГБ, МВД, КГБ... Меркулова я знал. НКГБ он руководил в 1943-1946 годах. Некоторые ис-точники утверждают, что он занимал эту должность в течение шести месяцеви в сорок первом. Всеволод Николаевич был интеллигентным, образованным человеком. В те-атрах страны, даже в знаменитом Малом театре, шли его пьесы. Правда, подпсевдонимом - Всеволод Рок. Он вообще тяготел к искусству. Очень хорошофотографировал, снимал кино. Меркулова отец знал много лет по совместной работе в Грузии. Когдаотца перевели в Москву, он взял его к себе в наркомат первым заместите-лем. Позднее Меркулов возглавил органы государственной безопасности. В1946 году его освободили от должности. Формальное обоснование такого ре-шения было такое: слабо использовал технику в разведке. Видимо, ничегодругого придумать не смогли. Меркулов не устраивал ЦК, потому что дейс-твительно был интеллигентным человеком. И Сталин, и партийная верхушкануждались в другом руководителе карательных органов... Меркулова сделалиминистром госконтроля, а МГБ возглавил Абакумов. Погиб Меркулов, собственно говоря, лишь по одной причине - работалмного лет с моим отцом. О Всеволоде Николаевиче у меня остались самыелучшие воспоминания. Очень ценил его и мой отец. Среди его ближайших помощников в течение ряда лет был и Сергей Ники-форович Круглов. После смерти отца он был назначен министром внутреннихдел СССР. Напомню: в тот период МВД включало в себя и органы государс-твенной безопасности. Из официальных источников: Сергей Круглов. Министр внутренних дел СССР в 1945-1956 годах. Родил-ся в 1907 году. Работал в сельском хозяйстве, служил в армии. Демобили-зован в ноябре 1930 года. С 1931 года в Московском индустриальном педа-гогическом институте им. К. Либкнехта, в 1934-1935 годах - слушательяпонского сектора Московского института востоковедения. После окончаниянаправлен на учебу в Институт красной профессуры. В конце 1937 года -ответорганизалгор ЦК ВКП(б). В ноябре 1938 года назначен ЦК особоуполно-моченным НКВД СССР. В 32 года стал заместителем наркома внутренних дел,кандидатом в члены ЦК ВКП(б). На XIX съезде партии избран членом ЦККПСС. С июля 1941 года - член Военного совета Резервного фронта, с октября1?41 года - начальник управления оборонительного строительства - коман-дующий 4-й саперной армией. В апреле-мае 1945 года был командирован вСША для участия в подготовке и проведении конференции в Сан-Франциско поразработке устава ООН. Участвовал в организации охраны правительственныхделегаций СССР, США и Великобритании на Крымской и Потсдамской конферен-циях, за что был награжден Превосходным орденом Британской империи иамериканским орденом Легион достоинства. 29 декабря 1945 года, после Указа Президиума Верховного Совета СССРоб освобождении от обязанностей наркома внутренних дел Л. П. Берия, былназначен на эту должность С. Н. Круглов. Освобожден от должности в фев-рале 1956 года. Созданная в связи с приемом и сдачей дел министерства(новым министром стал заведующий Отделом строительства ЦК КПСС НиколайДудоров) специальная правительственная комиссия установила тогда, что"Министерство внутренних дел СССР неудовлетворительно выполняет постав-ленные перед ним партией и правительством задачи. Бывший министр т.Круглов, члены коллегии и др. руководящие работники МВД СССР не сделалидолжных выводов из постановлений ЦК КПСС 1953 года... В работе МВД СССРпреобладает канцелярскобюрократический стиль руководства местными орга-нами МВД. Критика и самокритика в МВД не развита. ЦК КПСС своими поста-новлениями от 12 марта и 10 июля 1954 года обязал руководство МВД СССРпринять меры к коренному улучшению дела перевоспитания заключенных путемукрепления режима их содержания и приобщения к общественно-полезномутруду. Руководство МВД СССР безответственно отнеслось к выполнению этихпостановлений, не навело порядка в режиме содержания осужденных в местахзаключения, не справилось с задачей правильной организации их трудовоговоспитания. Проработавшая несколько дней правительственная комиссия под председа-тельством секретаря ЦК КПСС А. Б. Аристова каких-либо личных серьезныхпромахов министра не выявила, но вопрос был уже решен. За несколько днейдо XX съезда КПСС С. Н. Круглов был переведен на другую работу с пониже-нием в должности, его назначили заместителем министра строительстваэлектростанций. В августе 1957 года бывшего министра вновь понижают в должности, дозаместителя председателя Кировского экономического административного ра-йона. В июле 1958 года С. Н. Круглова увольняют с работы и переводят наинвалидность. Такая странная биография... Добавлю лишь, что в январе 1960 года КПКпри ЦК КПСС исключает генерал-полковника в отставке из партии. Скончался С. Н. Круглов в июне 1977 года. По поводу его смерти бытуют две версии. По утверждению Роя Медведева,бывший министр внутренних дел застрелился, не дожидаясь окончания расс-ледования преступлений, совершенных частями НКВД при депортации жителейЧечене-Ингушетии в 1944 году. Якобы тогда был уничтожен один из аулов, жители которого отказалисьподчиниться приказу о выселении. Ответственность за действия военнослу-жащих НКВД была возложена на С. Н. Круглова. По другой, официальной вер-сии, генерал-полковник был сбит поездом. По мнению серьезных историков, так и было на самом деле. Рой Медведевутверждает, что проводилось расследование в тот год, когда погиб С. Н.Круглов. Это в конце семидесятых? Никакого следствия, разумеется, не бы-ло, и никто бывшего министра спустя три десятка лет после забытой, аточнее, вычеркнутой из официальной истории трагедии привлекать к ответс-твенности не собирался. Вспомните: один из соучастников преступления,Михаил Андреевич Суслов, благополучно доживал свой век на кремлевскомОлимпе. Что уж говорить об ответственности какого-то забытого всеми ин-валида-отставника. Скорее всего. Рой Медведев, как и в большинстве слу-чаев, просто-напросто погрешил против истины. Кстати, факт расстрела жи-телей аула, в котором якобы участвовали подчиненные Круглова, до сих порне подтвердился. Но разве дело в одном лишь частном эпизоде? Сама депор-тация целых народов уже само по себе страшное преступление Системы. Сто-ит ли еще что-то выдумывать? Круглова отец знал еще с Грузии. Тот работал в ЦК ВКП(б) и курировалнашу республику. В Грузии бывал, разумеется, часто. Отец рассматривалКруглова как человека объективного и весьма далекого от шовинизма, чем,не секрет, грешили люди из центрального партийного аппарата. После пере-вода в Москву, когда надо было заменить ближайших помощников Ежова, отецостановил свой выбор на Круглове. ЦК согласился. Вскоре Круглов былвключен в состав комиссии А. А. Андреева, которая проводила ревизию дея-тельности НКВД при Ежове. Уже тогда было известно, что Круглов станетближайшим помощником отца. Сам Сергей Никифорович, правда, дал согласиене сразу, ссылаясь на то, что не знает специфики этой работы. Отец сумелего убедить, и назначение состоялось. А когда в феврале 1941 года НКВДСССР разделили на НКВД и НКГБ, отец решил уйти из органов и предлагалназначить наркомом внутренних дел Круглова. Политбюро не согласилось, иКруглов остался заместителем отца. А за два дня до начала войны НКГБ иНКВД снова объединили в один наркомат. На Круглове лежало все оперативное руководство объединенным наркома-том. Насколько мне известно, нареканий на его работу не было. Круглов довольно часто бывал у нас дома. Мы были дружны и с его семь-ей. Запомнился очень скромным человеком. Помню и его жену-учительницу. Вскоре после смерти Сталина мне несколько раз довелось навещать одно-го товарища в Доме отдыха в Барвихе. Там же лечился и Круглов. Привстречах мы говорили часами. Встречались с ним после смерти отца и я, имама. - Ты только, Нина, не обращай внимания на то, что говорят теперь оЛаврентии Павловиче, - говорил Круглов. - Все это болтовня. - Я все прекрасно знаю, - отвечала мама. Тогда же Круглов рассказалнам, как пытался после так называемого "ареста Берия" встретиться с ними поговорить. Его, министра внутренних дел СССР, тут же одернули: "Нель-зя!" - Как мы с Серовым ни добивались у Политбюро встречи, ничего не выш-ло, - рассказывал Сергей Никифорович. - Так я его и не увидел. А что этоозначает, понятно... Почему-то историки не обращают внимания на такую деталь. "Заговорщик"Берия разоблачен, а его первый помощник, проработавший с ним много лет,становится министром внутренних дел. Это на ЦК не похоже. Вот и судите,почему с легким сердцем отдала партийная верхушка под начало Кругловаорганы безопасности. Знали ведь, что никакого заговора и в помине нет... Очень хорошо знал я и Ивана Александровича Серова, возглавлявшего КГБСССР в 1954-1958 годах. Понимаю, что сегодня о бывших руководителях это-го ведомства говорить добрые слова рискованно, но Серов, убежден, тогозаслуживает. Это был безупречно честный человек, немало сделавший дляукрепления законности. Кадровым чекистом он не был и в органы безопасности попал по предло-жению моего отца. Возглавив НКВД, отец начал с замены случайных людейпрофессионалами. Немало таких людей пришло в НКВД из Академии имениФрунзе, где армейская разведка имела свой факультет. Именно там готовиликадры для разведывательной работы в Японии, Америке, странах ЦентральнойЕвропы. Эти люди знали языки и азы своей профессии. На них и намерен былопереться в работе новый нарком внутренних дел. Кстати, когда отец возв-ратится в МВД в марте 1953 года, картина будет иной, и ему вновь придет-ся подбирать кадры. Если не ошибаюсь, тогда пришлось заменить едва ли не90 процентов работников, не знавших даже языка страны пребывания. Да и вцелом профессиональный уровень советских разведчиков той поры был чрез-вычайно низок. Тем не менее довольно быстро дело удалось поправить. От самого Серова я знаю, что начинал он военную карьеру в части, ко-торой командовал будущий маршал артиллерии Яковлев. Серов прослужил тамв разведподразделении 12 лет и уже подполковником поступил на разведыва-тельный факультет Военной академии имени Фрунзе. Окончил ее блестяще и вчисле нескольких десятков таких же офицеров - в основном это были пол-ковники и подполковники - был направлен в распоряжение нового наркомавнутренних дел. Профессионалов отец ценил всегда, и вскоре все эти офицеры были наз-начены на очень высокие должности, Серов получил генеральское звание истал руководителем управления. Отец отзывался о Серове как о способном и принципиальном человеке.Самым лучшим образом зарекомендовал Иван Александрович себя на Украине,куда был направлен по предложению отца наркомом внутренних дел. Первымсекретарем ЦК в тот период в Киеве был Хрущев. Сама обстановка в респуб-лике была ужасной - массовые репрессии буквально выкосили местную интел-лигенцию, пострадали миллионы невинных людей. Задача, поставленная от-цом, была однозначной - восстановить законность. Серов, по мнению отца,подходил для этой роли наилучшим образом. Волевой, порядочный человек.Чрезвычайно образованный - владел японским. И главное - он был из техлюдей, которые имеют собственное мнение и не боятся его отстаивать. Их отношения с Хрущевым не сложились - Никита Сергеевич был совершен-но иным человеком. Серов рассказывал, что он отказался поддержать Хруще-ва в его нескончаемой борьбе с оппозицией. Причем оппозиционерами тотсчитал всех, кто позволял себе иметь собственное мнение. Видимо, Хрущевхотел видеть на должности главы НКВД Украины послушного человека. А кольСеров не поддержал его политику избиения национальных кадров, началиськонфликты. Надо быть очень сильным человеком, чтобы противостоять давле-нию первого секретаря ЦК, но Серов оказался для Хрущева "крепким ореш-ком". О столкновении Серова с Хрущевым отец, разумеется, знал и поддерживалмолодого наркома. Уговор у отца с Серовым, знаю, был такой. Ты, мол, тамничего и никого не бойся, держи свою линию, как бы местный ЦК во главе сХрущевым на тебя ни давил. И подбирай себе потихоньку замену, но такогочеловека вместо себя оставь, который под дудку украинского ЦК плясать небудет. Самого же Серова отец еще тогда решил вернуть в Москву. Серьезный конфликт возник между Серовым и Хрущевым, когда произошланеприятная история с сыном Никиты Сергеевича от первого брака, Леонидом.Как это, к сожалению, нередко бывает в среде "золотой молодежи" - детейвысокопоставленных чиновников, сын первого секретаря ЦК оказался в сом-нительной компании. Позднее выяснилось, его друзьями оказались преступ-ники, промышлявшие грабежами и убийствами. Когда Серову доложили о слу-чившемся, он тут же связался с моим отцом. - Сообщи обо всем Хрущеву, - распорядился отец, - и посмотрим, как онбудет реагировать. Это вопиющее нарушение закона, и вытаскивать пустьдаже сына первого секретаря ЦК из этого дела, сам понимаешь, нельзя, нокак-то смягчить его участь - можно. Реакция Хрущева Серова поразила: -Закрой это дело! - Как же так можно, Никита Сергеевич, - возразил Серов. - Дело полу-чило огласку. Совершены тягчайшие преступления, о которых уже знают ты-сячи людей. Вывести вашего сына из этого дела просто невозможно. И хотя Хрущев настаивал на своем, следствие было доведено до конца исостоялся суд. Большинство участников преступной группы, а попросту го-воря, банды уголовников, приговорили к высшей мере наказания и расстре-ляли. Сын Никиты Сергеевича отделался десятью годами лишения свободы. Когда началась война, Леониду подсказали, чтобы попросился на фронт.Он так и поступил. Просьбу сына Хрущева удовлетворили, но направили не на фронт рядовым бойцом, а вавиационное училище. Став летчиком, Леонид мужественно сражался с врагоми погиб в бою. Насколько знаю, произошло это весной сорок третьего года. Из официальных источников: Летчик 18-го гвардейского истребительного авиационного полка 1-й воз-душной армии гвардии старший лейтенант Леонид Хрущев не возвратился сбоевого задания 11 марта 1943 года. Как писал члену Военного совета Во-ронежского фронта генерал-лейтенанту Хрущеву командующий 1-й воздушнойармией генерал-лейтенант авиации Худяков, после боя с двумя "Фок-ке-Вульф-190" самолет старшего лейтенанта Хрущева "пошел к земле... Втечение месяца мы не теряли надежды на возвращение Вашего сына, но обс-тоятельства, при которых он не возвратился, и прошедший с того временисрок заставляют нас сделать скорбный вывод, что Ваш сын - гвардии стар-ший лейтенант Хрущев Леонид Никитович пал смертью храбрых в воздушномбою против немецких захватчиков". До перехода в истребительную авиацию сын Хрущева служил в 134-м ско-ростном бомбардировочном авиационном полку, где совершил 33 боевых выле-та, был тяжело ранен и награжден орденом Красного Знамени. После переу-чивания был направлен в 18-й гвардейский истребительный авиационныйполк. Наверное, у Хрущева осталась обида на Серова. Ивана Александровичаотец, как и обещал, перевел в Москву, и Серов стал одним из его замести-телей - занимался разведывательной работой, курировал пограничные войс-ка. А когда во время войны Жуков попросил отца, чтобы он отпустил Серовак нему на фронт, отец согласился. В 1954 году Иван Александрович стал Председателем КГБ СССР, но ужечерез четыре года Хрущев его оттуда убрал. Так Серов стал начальникомГРУ - Главного разведывательного управления Генерального штаба. Потомнашли формальный предлог убрать и из ГРУ. О причинах я еще расскажу. По-водом послужило так называемое дело полковника ГРУ Олега Пеньковского,обвиненного в шпионаже в пользу американской и английской разведок. Полагаю, смещение преданного своему делу человека нанесло серьезныйущерб советским спецслужбам. Но партийные органы, которые Серов своейпринципиальностью постоянно раздражал, это волновало, насколько понимае-те, мало. Впоследствии с целью компрометации одного из самых сильных ру-ководителей советских спецслужб были распространены слухи о том, что Се-ров, злоупотребляя служебным положением, якобы вывез из Германии "боль-шое количество мебели, дорогой посуды, хрусталя, картин, ковров, фамиль-ного баронского столового серебра, ценнейших сервизов и многих другихантикварных предметов из особняков немецких аристократов Потсдама и Бер-лина". Один из известных ныне советских историков вполне серьезно ут-верждал несколько лет назад в печати, что генерал-полковник Серов "тайнопохитил и привез для себя так называемую "тапку Мономаха", бриллиантовуюкорону и закопал ее в землю около своей собственной дачи в Архангель-ском". Вполне понятно, что подобный бред, пусть простит меня читатель зарезкость, комментировать просто невозможно. Пытались скомпрометировать генерала Серова и другим образом. Якобыуже в конце пятидесятых годов в архивах специальной тюрьмы в Вологде,где содержались политические заключенные, включая Сталина, работал 12лет отец Серова, жандармский офицер. В 1917 году он якобы скрылся, а самИван Александрович прошлое своего отца от партии скрыл. Позднее, когда исам Хрущев оказался не у дел, начали писать, что Серов - его родственники поль