Последняя фраза А.Я. Авреха весьма двусмысленна, и если не является 24 страница

 

Понедельник 29 мая. Вера в царя, в его справедливость, в его доброту всё еще живет в сердцах крестьян. И этим объясняется всегдашний успех Николая П, когда он непосредственно обращается к крестьянам, солдатам или к рабочим.

В то же время народ убежден больше, чем когда-либо, в том, что бю­рократия и чиновники извращают или не выполняют благую волю даря. Никогда так часто не повторялись русские поговорки:

"Жалует царь, да не милует псарь". "Царь-то сказал: да, но его

собачка тявкнула: нет".

Среда, 31 мая.

С тех пор, как Штюрмер стоит у власти, влияние Распутина очень воз­росло. Этот мужик-чудотворец все более становится политическим авантю­ристом и пройдохой. Кучка еврейских финансистов и грязных спекулянтов Рубинштейн, Мануо и др., заключили с ним союз и щедро его вознаграждают за содействие им. По их указаниям, он посылает записки министрам, в банки к разным влиятельным лицам. Я видел такие записки - это грязные каракули, грубо повелительные по стилю. Никто ни в чем не смеет ему от­казать. Назначения, повышения, отсрочки, милости, подачки, субсидии — так и сыплются по его приказанию.

Если дело особенно важно, то он передает записку непосредственно царице и прибавляет:

"Вот. Сделай это для меня".

И она сейчас же отдает распоряжение, не подозревая, что работает на Рубинштейна и Мануса, которые в свою очередь стараются для Германии!! /Последнее, на наш взгляд, неверно; они старались для Сиона, а Германия — только орудие в борьбе Сиона с Россией: - авт./.

Вторник, 24 октября /…/ По словам одного из моих осведомителей, обошедшего вчера про­мышленные кварталы Галерной и Нарвской, народ страдает и озлобляется. Открыто обвиняют министров в том, что они поддерживают голод, чтобы вы­звать волнения и иметь предлог к расправе против социалистических орга­низаций. На фабриках по рукам ходят брошюры, подстрекающие рабочих уст­раивать забастовки ж требовать заключения мира. Откуда эти брошюры? Никто не знает. Одни полагают, что они распространяются германскими агентами, другие полагают - "охранкой".

Вторник, 31 октября. Два дня уже бастуют все заводы Петрограда. Рабочие покинули мастерские, не выставляя никакого мотива, по простому сигналу, полученному от таинственного комитета.

Пятница, 24 ноября. /.../ - Теперь скажите мне серьезно... Ваше мнение об отставке Штюрмера.

 

Он минуту подумал, потом очень серьезно сказал:

Господин Штюрмер — великий гражданин, старав­шийся удержать свою родину на роковой наклонной плоскости, до которой её бездумно довели и в конце которой её ожидают поражение, позор, ги­бель и революция,

Вы в самом даже такой пессимист?

Мы погибли» господин посол.

* * *

Комментарии:

2x Штюрмер занимал в 1916 г, пост председателя совета министров. Общественное мнение обвиняло его в прогерманских настроениях вплоть до готовности заключить сепаратный мир с Германией. Палеолога, отстаивав­шего в России государственные интересы Франции, это, естественно, не устраивало. Но если Штюрмер и поддерживавшие его силы действительно готовились к заключению сепаратного мира, то отстранение его для Сиона было необходимо, дабы не позволить царизму повторить опыт русско-янонской войны: подписать мир и подавить революцию. В деле предотвращения сепаратного мира России и Германии совпали интересы Сиона, большевиков и "патриотов* - сторонников войны до победного конца.

* * *

Понедельник, 27 ноября.

Не знаю, кто сказал о Цезаре, что у него "все пороки и ни одного недостатка". У Николая II нет ни одного порока, но у него наихудший для самодержавного монарха недостаток: отсутствие личности. Он всегда под­чиняется. Его волю обходят, обманывает или подавляют; она никогда не импонирует прямым и самостоятельным актам.

1917 год.
Среда, 10 января.

Около месяца тому назад великая княжна Виктория Федоровна, супруга великого князя Кирилла, была принята императрицей и, чувствуя её менее обыкновенного замкнутой, рискнула заговорить с ней о больных вопросах:

- С болью ж ужасом, — сказала она, — я констатирую всюду распро­страненное неприязненное отношение к вашему величеству.

императрица прервала ее:

- Вы ошибаетесь, моя милая. Впрочем, я и сама ошибаюсь, ещё сов­сем недавно я думала, что Россия меня ненавидит. Теперь я осведомлена. Я знаю, что меня ненавидит только петроградское общество, это разврат­ное, нечестивое общество, думающее только о танцах и ужинах, занятое только удовольствиями и адюльтером, в то время как со всех сторон кровь течет ручьями... кровь... кровь.,.

Она как будто задыхалась от гнева, произнося эти слова; она вынуж­дена была на мгновенье остановиться. Затем она продолжала:

- Теперь, напротив, я имею великое счастье знать, что вся Россия, настоящая Россия, Россия простых людей и крестьян — со мной. Если бы я показала вам телеграммы и письма, которые я получаю ежедневно со всех концов империи, вы тогда увидели бы. Тем не менее, я благодарю вас за то, что вы откровенно поговорили со мной.

Бедная царица не знает, что Штюрмеру пришла в голову гениальная мысль, подхваченная и развитая Протопоповым, заставлять через "охранку" отправлять ей ежедневно десятки писем и телеграмм в таком стиле:

"О, любезная государыня наша, мать и воспитательница нашего обожа­емого царевича!.. Хранительница наших традиций!...О, наша великая и благочестивая государыня!... Защити нас от злых!... Сохрани нас от врагов... Спаси Россию".

Встает вопрос, почему царская семья верила всему этому верноподдан­ному вздору? Были же какие-то основания? Нам навязывали эпитет "крова­вый", прилипший к последним Романовым после 1917 г., что наталкивает на мысль, что во главе России стоял маньяк, только и думавший о том, как извести народ.

Нам известен такой исторический факт. В тогдашнем Ставропольском крае было село Воронцово - Николаевское рядом с ж.д. станцией Торговая, ныне город Сальск Ростовской области.

Жал в селе крестьянин Петр Иванович Шаблий. Петр Иванович был одним из мыслящих, умных и упорных в достижении поставленной цели жителей села Воронцово - Яиколаевского и любил поговорить везде, где для этого предоставлялась возможность.

Волостным старшиной было установлено: по ВОСКРЕСНЫМ ДНЯМ /рабочие дни свободны от совещаний/ после церковной службы мужчины шли в волост­ное правление "на сходку", где волостной старшина Якуба доводил до их сведения распоряжения вышестоящей власти. Часто на сходке решались воп­росы текущей жизни общества /села/. Любители демократии могут сравнить уровень демократичности волостного схода и современного сельсовета: сравнение явно в пользу деспотичного царского режима.

Ни на одной сходке не было случая, чтобы П.Й. Шаблий не высказался по обсуждавшемуся вопросу.

На сходке голоса богатеев имели всё, а этот середняк с Кузнечной утицы говорил ой интересах таких, как он сам.

- Хто цэ казав? Шаблий? - Пустомэля! - так о нем отзывались сельские богачи. В самом начале XX века в селе была пандемия "ящура". В крестьянских хозяйствах погибло много скота. Мушки оказались на грани разоре­ния. Требовалась большая материальная помощь.

Сход, обсудив вопрос о создавшемся положении, обратился за помощью к ставропольскому губернатору. Тот отказался. На очередном сходе во­лостной старшина доложил сельчанам об ответе губернатора. Из почтенных богатых мужиков никто не предложил ничего дельного для выхода из созда­вшегося положения.

П.й. Шаблий, как всегда, попросил слова и сказал: "Остается одно: надо послать ходока с письмом до царя-батюшки ж просить помощи у него".

Предложение сходу понравилось. Ходоком решили послать автора идеи. На втором сходе утвердили текст письма, подписали /вспомните 60-70гг., когда коллективная жалобы в СССР были запрещены и все, не доверяя влас­ти, писали анонимки/ и приняли решение о сборе денег на поездку ходока в Петербург и жизнь его там.

Петр Иванович отправился в столицу. Там он прожил меньше года. Пер­вое время посещал разные канцелярии, где взятки брали, обещали и ниче­го не делали.

Однажды на улице встретил земляков из села Зоронцов о- Яиколаевского — солдат, лейб-гвардейцев, служивших в Царском Селе. Когда те узнали, по какому делу он приехал в Петербург, то сказали ему, что в канцеля­риях он ничего не добьется. Письмо надо вручить в руки царю, а еще луч­ше - царице: видать, у гвардейцев знание этого дела было. Земляки поо­бещали разработать алая, как это сделать. При следующей встрече Шаблия ознакомили с планом и приступили к его осуществлению.

Семья царя жила в Александровском дворце в Царском Селе. На плацу у дворца раз в месяц устраивали парад гвардейцев. Решено было письмо вручить на ближайшем параде, для чего шаблия спрятать поблизости от "царского места". После подачи первой команды для начала парада, в од­ном нательном белье, босиком, с письмом в поднятых над головой руках, из укрытия, он должен бежать к царице и во всю глотку орать: "Матушка-царица! Спаси мужиков от смерти!" Упасть перед ней на колени, держа письмо над головой и повторять: "Матушка- царица! Спаси мужиков от смерти!"

В один из летних дней на очередном параде у дворца Петр Иванович выскочил из укрытия и бросился к царице. Бее проделал так, как было за­думано. Его подняли. Принесли костюм и обувь из укрытия. Письмо царица взяла. Парад Шаблии смотрел около "царского места", а потом государыня повела его во дворец, в свои хоромы. Там угощали чаем и расспрашивали о деле. Так как Шаблий знал, за чем приехал, то изложил все в самом мрачном и трагическом виде. После чая жил Петр Иванович в помещениях прислуги дворца, где велено было ему ждать вызова к царице.

Вызвали дня через два. Царица вручила ему высочайшее повеление Став­ропольскому губернатору об оказании денежной помощи крестьянам села

Воровдово-Николаевского, хозяйства коих пострадали от пандемии "ящура", Б повелении была указана сумма помощи.

Повеление сделали в одном экземпляре. Шаблий попросил два экземп­ляра. Дня через два ему дали второй экземпляр. С этими бумагами Петр Иванович вернулся в село. Состоялся сход. Зачитали повеление и послали с ним делегацию к Ставропольскому губернатору. Тот потребовал первый экземпляр» подписанный царем.

Шаблий его показал, но в руки не дал со словами: "Матушка-царица велела бумагу, подписанную царем-батюшкой, хранить мужикам у себя и ни­кому не отдавать*. Губернатор удовлетворился вторым экземпляром высо­чайшего повеления. Помощь в указанном в повелении размере крестьяне получили.

В начале 1970-х годов первый экземпляр высочайшего повеления был передан потомками Шаблия в музей дворца культуры железнодорожников г. Сальска.

Это один из многих примеров, когда царская семья занималась тем, что сейчас рекламируют как милосердие и благотворительность. Памятуя о та­кого рода благодеяниях, императрица вполне искренне обманывалась, читая письма и телеграммы с выражением народной любви к ней. Откуда ей было знать, что те же воронцово-николаевские крестьяне в 1917 г. говорили о ней: "Подлюка! спуталась с прощелыгою попом!" — так преобразился на окраинах империи образ, встававший перед Александрой Федоровной, "свя­того старца".

М.Е. Салтыков-Щедрин писал, что "мужик даже не боится внутренней по­литики, потому просто, что не понимает её ". К сожалению, ни царь, ни царица тоже не понимали внутренней политики и все бурные события русс­кой истории конца Х1Х-начала XX веков тоже рассматривали как"божеское попущение", вроде мора, голода, наводнения, с тою лишь разницею, что на этот раз воплощением этого попущения является" мужик, японец, социал-демократ и т.п.

ПАРТИЙНОЕ И ГОСУДАРСТВЕННОЕ МИЛОСЕРДИЕ И БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ с точ­ки зрения "мужика" СОСТОЯТ не в высочайших повелениях о денежной помощи не в перечислении правящей партией части взносов в благотворительные фонды и т.п. милости, а В ПРОВЕДЕНИИ ТАКОЙ ВНУТРЕННЕЙ ПОЛИТИКИ, КОГДА ВОПРОС О НЕОБХОДИМОСТИ ЧАСТНОЙ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ И МИЛОСЕРДИИ ПЕРЕД ОБЩЕСТВОМ НЕ СТОЯЛ и является делом частным|, а не государст­венным, как это пытаются представить сейчас.

Если государство выражает интересы народа, то народ его хозяин. Хозяин положения не нуждается в благо творениях ему; если появляются "милосердные благотворители", значит народ - не хозяин: хозяева — "ми­лосердные" Скоробогатовы, обобравшие народ и откупающиеся от него "бла­готворением".

 

 

Суббота, 13 января 1917 г.

Палеолог передает содержание беседы английского посла сэра Джоржа Бьюкенена с императором, состоявшейся накануне.

" - Вымне говорите, господин посол, что я должен заслужить доверие моего народа. Не следует ли скорее народу заслужить мое доверие?"

Тут сразу вспоминаются слова й.1.Солоневича: "Любая отсебятина -"корова подохла, урожай погиб и мужик голодает".

В приведенных словах Николая П звучит та же отсебятина, но на обще-государственном императорском уровне отсебятина заканчивается тем, что мужик голодает /голод 1921г./, а царская семья уже погибла. Слова Б.Я. Ельцина в Японии о "недостаточном интеллекте" - эстафета отсебятины, принятая им в Екатеринбурге. Чем кончится?

Пятница, 23 февраля. Беседа с великой княгиней Марией Павловной:

"императрица вполне овладела императором, а она советуется только с Протопоповым, который каждую ночь спрашивает совета у духа Распути­на.

***

^1х Протопопов Александр Дмитриевич /1866-1918/, камер-юнкер,земле­владелец и промышленник, член Ш я 17 Государственной Думы от Симбирской губернии /опять Симбирск! - авт./, октябрист, товарищ председателя Ду­мы, с декабря 1916 г. министр внутренних дел и главноначальник отдель­ного корпуса жандармов.

***

Четверг, 8 марта.

Весь Петроград волновался. По главным улицам проходили народные шествия. Б нескольких местах толпа кричала: "хлеба и мира". /.../

Когда я вернулся к моим гостям, я не нашел больше следа беспокойст­ва ни на их лицах, ни в их разговорах. Говорят больше всего о вечере, который супруга князя Леона Радзивила устраивает в воскресенье, который будет многолюден, блестящ, где, надеются, будут музыка и танцы.

Трепов ия посмотрели друг на друга. Одна и та же фраза приходит на уста:

- Странный момент выбрали для устройства празднества! /.../

Несмотря на то, что в воздухе столицы чувствуется восстание, импе­ратор, проведший только что два месяца в Царском Селе, выехал сегодня

вечером в Ставку.

Пятница, 9 марта.

Покровский /министр иностранных дел: - авт./ сообщает мне о своей

тревоге:

 

Я придавал бы этим беспорядкам лишь второстепенное значение, если бы у моего дорогого коллеги по внутренним делам был еще хоть проблеск рассудка. Но чего ждать от человека, который вот утке много недель по­терял всякое чувство действительности и который ежевечерне совещается с тенью Распутина? Еще в эту ночь он провел два часа в вызывании призрака

"старца".

Пятница, 12 марта.

/..♦/ Покровский нам отвечает, что он лично разделяет наше мнение, но, что присутствие Протопопова в совете министров парализует всякое действие.

Я спрашиваю его:

- Неужели же нет никого, кто мог бы открыть императору глаза на
это положение?

Он делает безнадежный жест:

- император слеп!

Четверг, 15 марта.

Образован первый состав Временного правительства. Палеолог записы­вает в дневнике:

"Этот первый кабинет нового режима удалось образовать лишь после
бесконечных споров и торгов с Советом. В самом деле, социалисты поняли,
что русский пролетариат еще слишком не организован и невежествен, чтобы
взять на себя ответственность официальной власти, но они пожелали оста­
вить за собой тайное могущество. Поэтому они потребовали назначения
Керенского министром юстиции, чтобы держать под надзором Временное пра­вительство. Суббота, 17 марта.

/.../ Сегодня вечером публика очень мрачно настроена; она уже видит, как крайние пролетарские теории распространяются по всей России, дезор­ганизуют армию, разрушают национальное единство, распространяют повсюду анархию, голод иразрушение.

Увы, мой прогноз не менее мрачен! Ни один из людей, стоящих в на­стоящее время у власти, не обладает ни политическим кругозором, ни ре­шительностью, ни бесстрашием и смелостью, которых требует столь ужасное

положение".

Воскресенье, 18 марта.

Втелеграмме Бриану Палеолог отмечает:

"За несколько дней до революции я уже сообщал вам, что решения не­давно происходившей конференции были уже мертвой буквой, что беспорядок в военной промышленности и в транспорте возобновился и еще усилился и пр. Способно ли новое правительство быстро осуществить необходимые ре­формы? Оно искренне утверждает это, но я нисколько этому не верю. В во­енной и гражданской администрации царит уже не беспорядок, а дезоргани­зация и анархия.

И восстановительный кризис рискует быть продолжительным у расы, обладающей в такой малой степени духом методы и предусмотрительности".

Четверг, 22 марта.

/.../ Возвращаюсь после визита на Адмиралтейскую набережную, я про­хожу по улице Глинки, где живет великий князь Кирилл Владимирович, и вижу, что на его дворце развивается... красное знамя".

Ранее Палеолог пишет, что великий князь Кирилл привел гвардейский флотский экипаж лично присягать Временному Правительству. Из этих фак­тов одно из современных монархических течений делает вывод о том, что его потомки утратили законное право на престол России;

Пятница, 23 марта.

Палеолог приводит телеграмму, посланную им Ребо:

"Несмотря на величие фактов, совершившихся за последние десять дней события, при которых мы присутствуем, по-моему, являются лишь прелюди­ей. Силы, призванные играть решительную роль в конечном результате /подчеркнуто мной: уже тогда было ясно, что делить единый переворот на "февраль" и "октябрь" неправильно: - авт./ Революции /например: кресть­янские массы, священники, евреи, инородцы, бедность казны, экономичес­кая разруха и пр./, еще даже не пришли в действие. Поэтому невозможно уже теперь установить логический и положительный прогноз о будущем Рос­сии. Доказательством этого являются радикально противоречащие одно дру­гому предсказания, которые я собрал от лиц, чья независимость суждений и ум внушают мне наибольшее доверие. /Плюрализм мнений Белибердаевых -авт./. По мнению одних, неизбежно объявление Республики. По мнению дру­гих, неизбежна реставрация империи в конституционных формах.

/.../ В настоящей фазе Революции Россия не может ни заключать мира,

ни вести войны. /Это означает потерю управления структурным способом: -

авт./".

Суббота, 24 марта.

/.../ Так как я, тем не менее, выражаю сожаление по поводу того, что видел, как скоро его /императора:-авт./ покинули его друзья, его гвар­дия и двор, г-жа Р. не утерпела:

- Да, это он нас покинул; он нас предал; он не исполнил своего дол­га; это он поставил нас в невозможность защищать его. Не его предали родня, гвардия и двор, а он предал весь свой народ...

Пятница, 30 марта.

/..♦/ Французская резолюция начала с объявления Республики единой и неделимой. Этому принципу были принесены в жертву тысячи голов, и французское единство было спасено. Русская революция берет лозунгом: Россия разъединенная и раздробленная...

Понедельник, 30 апреля.

Анархия поднимается и разливается с неукротимой силой прилива в равноденствии,

В армия исчезла какая бы то ни было дисциплина. Офицеров повсюду оскорбляю», издеваются над ними, а если они сопротивляются, их убивают. Исчисляют более 1200000 /целая армия: - авт./ человек количество дезертиров, рассыпавшихся по России, загромождающих вокзалы, берущих с бою вагоны, останавливающих поезда, парализующих, таким образом, весь воен­ный и гражданский транспорт. В особенности неистовствуют они на узло­вых станциях. Прибывает поезд: они заставляют пассажиров выйти, зани­мают их места и заставляют начальника станции пускать поезд в том на­правлении, в котором им угодно ехать. Иной раз это - поезд, наполненный солдатами, отправляемыми на фронт. На какой-нибудь станции солдаты вы­ходят, организуют митинг контр. митинг, совещаются час- два, затем в конце концов требуют, чтобы их везли обратно к месту отправления.

В администрации - такой жебеспорядок. Начальники потеряли всякий авторитет в глазах своих служащих /проявление, вполне закономерное, плюрализма мнений, как и митинги: - авт./, которые, впрочем, большую часть своего времени заняты словоизвержением в советах или манифестаци­ях на улицах.

Полиции, бывшей главной, если не единственной скрепкой это огром­ной страны, нигде больше нет, ибо "красная гвардия", род муниципальной милиции, организованной в некоторых больших городах, - сборище деклас­сированных и апашей. И так как все тюрьмы были отворены, чудо, что не регистрируют больше насилий над личностью и собственностью.

Между тем, аграрные беспорядки растут, в особенности в губерниях: Курской, Воронежской, Тамбовской и Саратовской". /.../".

Понедельник, 7 мая.

Приводим фрагмент телеграммы, посланной Палеологом Ребо:

" 1. Анархия распространяется по всей России и надолго парализует её. Ссора между Временным Правительством и Советом уже самой своей про­должительностью создает их обоюдное бессилие. Отвращение к войне, от­каз от всех национальных стремлений, исключительное внимание к внутрен­ним вопросам все яснее обозначаются в общественном мнении. Такие горо­да, как Москва, которые вчера еще были центром патриотизма, заражены. Революционная демократия оказывается неспособной восстановить порядок в стране и организовать её для борьбы."

" 2. Должны ли мы открыть России новый кредит доверия, предоставит] ей новые сроки? - Нет, ибо при самых благоприятных условиях она не в состоянии будет вполне ликвидировать свой союзный долг раньше многих месяцев". /.../

В той же телеграмме приведена оценка состояния России министром

вооружения Франции Альбером Тома, тамошним "социалистом¹*:

"1. Я признаю, что положение трудное и неопределенное, но не отча­янное, как думает, по-видимому, г.Палеолог.

2. Я думаю, что наилучшая политика - оказать новой России кредит доверия, в которой мы не отказывали России старой* — как видите, точ­ка зрения противоположная, высказанной Палеологом. Но прогноз Палеолога — подтвердится, а социалист демонстрировал восторженность: его уро­вень понимания гораздо ниже, чем у Палеолога.

Среда, 9 мая.

Палеолог пишет о Керенском:

" Я признаю, впрочем, что молодой трибун Совета необыкновенно крас­норечив. Его речи, даже самые импровизированные, замечательны богатст­вом языка, движением идей, ритмом фраз, широтой периодов, лиризмом ме­тафор, блестящим бряцаньем слов. И какое разнообразие тона! Какая гиб­кость позы и выражения! /.../

Простое чтение его речей не дает никакого представления о его крас­норечии, ибо его физическая личность, может быть, самый существенный элемент чарующего действия его на толпу," - и в том же духе далее. Палеолог подводит итоговый вывод:

"Но что за этим театральным красноречием, за этими подвигами три­буны и эстрады? - Ничего, кроме утопий, комедиантства и самовлюблен­ности! "

***

1х Возможно, что Керенскому его действия представлялись как подлин­ное руководство государством. Тогда он потерпел полный крах в своей "отечествоспасительной" деятельности, так как прогнозы Палеолога сбы­лись. Керенский - не первый такого рода административный младенец /пе­рестройка же говорит, что и не последний/. Ист. 29, стр.63 приводит взгляды одного из деятелей Великой Французской революции масона Мирабо и комментирует их:

Мирабо: "Стоит ли нам бояться несочувствия большей части населения, которое не знает истинных наших намерении и не расположено придти нам на помощь? Садя у своего очага, в своих кабинетах, конторах, промышлен­ных заведениях, большинство обывателей, домоседов, может быть, найдут наши планы слишком смелыми, ибо они могут потревожить их покой и их ин­тересы. Но если они даже и будут порицать нас, то сделают это робко, без шума. К тому же, разве нация может знать сама, чего она желает? Её за­ставят желать, заставят говорить то, о чем она никогда даже не помыш­ляла. Нация - это большое стадо, которое стремится только пастись; пастухи с помощью верящих собак ведут её куда хотят". /.../

 

Но и сам Мирабо в свою очередь не знал, что, несмотря на весь свой ум, он являлся лишь той самой дрессированной собакой, о которой гово­рил, и что его направляют невидимые пастухи, чтобы заставить стадо ид­ти туда, куда они пожелают. Он воображал, что сам отроит планы, а в действительности лишь разрабатывал то, что ему внушалось. Слишком позд­но узнал он, что события направлялись не им, а другими. Когда он увидел что революция заходит дальше того, что ему обещали "временно вручившие ему власть над непосвященным миром", он хотел остановиться л удержать остальных, но это оказалось уже невозможным, ибо с этого момента его воля становилась наперекор воле истинного хозяина и он должен был по­гибнуть ".

Мирабо сблизился с иллюминатами в Берлине, По возвращении во Фран­цию начал ходатайствовать об эмансипации евреев.

Ист.29, стр.180, сообщает также:

"О влиянии на Мирабо "умных женщин из среды еврейства" /как говорит. Генцль/ и о принадлежности его к тайным, тоже преимущественно еврейским, союзам говорится у Греца /еврейский историк: авт./ и в особенности у аббата Лемана; в качестве принявшего христианство еврея этот автор понимает многое, чего другие не понимают и говорит о том, о чем еврей­ские писатели умалчивают.

Весьма важным обстоятельством в жизни Мирабо был, может быть, факт, что он с ранних лет сильно задолжал евреям /Карлейль "опыт" - "О Мирабо"/ 4/ Чемберлен."Евреи и их происхождение",стр.29".

Поэтому пример Миpa6o применим и к Керенскому, который, ВОЗМОЖНО, хотел сделать одно, но получилось другое..."

***
Пятница, 11 мая.

Палеолог записывает слова посла Румынии в России: "После завтрака /в итальянском посольстве: - авт./ Братиано со стра­хом говорит мне:

- Скоро мы потеряем Милюкова... Затем придет очередь Гучкова, князя Львова, Шингарева... Тогда русская революция погрузится в анархию".

Понедельник, 14 мая. "Генералы Гурко и Брусилов просят освободить их от командования". /Видимо, армия уже настолько разложилась, что генералы не выдержали: -авт./.

И уже цитировавшиеся слова:

"Отставка Гучкова знаменует ни больше, ни меньше как банкротство Временного Правительства и русского либерализма. В скором времени Керенский будет неограниченным властелином России... в ожидании Ленина

 

16 мая Палеолог выехал из России в Финляндию, чтобы возвратиться во Францию. Его дневник интересен тем, что выражает мнение человека, для России постороннего и лишенного какой бы то ни было личной заинтересованности в делах той или иной русской политической силы, и потому; отно­сительно беспристрастного. Пристрастие у него одно: все события он рас­сматривает прежде всего с точки зрения участия России в воина. На его взгляд, относительные людские потери России в войне меньше, чем потери Франции /т.е. где тогда в армии развал? /, и потому Россия должна платить еще кровью по счетам "французские* банкиров. Французские депутаты" социалисты", с которыми он возвращался из России, видели в нем "правого", о чем свидетельствует диалог, состоявшийся на границе в Торнео, приво­димый им на последней странице книги.

"Пока производятся полицейские и таможенные (Формальности, Кашен /депутат-"социалист"/ говорит нам, указывая на красное, развевающееся над вокзалом знамя, вылинявшее, поблекшее, изорванное:

- Нашим революционным друзьям следовало бы разориться на менее по­
ношенное знамя для водружения на границе!

Мутэ /депутат-социалист", бывший в России с миссией после февраля 1917г.: - авт./, смеясь, отвечает:

- Не говори о красном знамени; ты огорчишь посла.

- Огорчить меня? Нисколько! Пусть русская революция примет какое угодно знамя, хотя бы даже черное, только бы это была эмблема силы и порядка. Это, действительно, символ новой России: грязная, расползающа­яся кусками тряпка".

Из диалога видно, что французские депутаты-"социалисты" были такие же верхоглядствующие и недалекие люди, как и российские Белибердаевы.

Палеолог не был готов признать любую власть в России, лишь бы она могла вести войну.

К 1917г. "еврейский вопрос" во Франции был решен так, что Палеолог уже не понимал его сути /или по иным причинам /, но он не пишет в осо знанной форме о конфликте между мировым Сионом и Российским самодержа­вием, хотя для него и не является тайной, что Распутин - орудие Рубин­штейна, Мануса, Гинцбурга и к°, откуда можно сделать вывод, что Сион, через своих ставленников, вмешивался в политику Николая II до самых по­следних дне! его царствования.