Встав с шаткого стула, Аллисон сверху вниз посмотрел на желтоглазого юношу, внутренне размышляя о вещах и действиях, совершенно не относящихся к теме разговора, а затем, улыбнувшись, нейтрально заметил:
- Пожалуй, я бы многое отдал ради того, чтобы побыть на месте твоего учителя... Кто бы мог подумать?
Не став дожидаться реакции мальчика на свои слова, наследник Амир покинул его комнату, направляясь в свои апартаменты.
Глава 15. Побег.
Фигура в тёмном плаще неслышно приоткрыла дверь одной из комнат подвала и бесшумно скользнула внутрь. В разгар дня все спали, а проникнуть мимо сонной стражи особого труда не составило - и вот Дориан Майер стоял перед выбором вплотную: поддаться своим чувствам или же оставить всё как есть? Увы, он уже знал ответ на свой вопрос: всю жизнь покоряясь собственным эмоциям, по-другому амирец уже не мог. Тихо склонившись над вампиром и позволив с доли секунды насладиться открывшимся перед ним зрелищем, он быстро накрыл рот спящего Гилнора, пресекая возможный вскрик и тихо прошептал:
- Тсс, это я... не бойся и ничего не говори. Если ты меня понял, кивни...
Гилнор распахнул глаза и вздрогнул, едва не начав отбиваться - если бы не голос Дориана, юноша бы точно заработал разрыв сердца. Сонливость, как рукой сняло, причём рука эта принадлежала его учителю. Осознав, что Майер пришёл за ним и одет по-дорожному, можно было без труда понять: настало время для побега.
Стараясь поскорее успокоиться, Гилнор кивнул.
Убрав ладонь с лица юноши, Майер быстро отошёл к двери и тихо произнёс:
- Собирайся. Только тихо.
- У меня давно всё готово, - Гилнор легко соскочил с постели и достал из-под кровати дорожную сумку с вещами и овчинный полушубок, который сразу натянул на себя. - Чего так долго?
Едва заметно улыбнувшись нетерпению юноши, Дориан иронично заметил:
- Прошу прощения, Ваше Высочество, в следующий раз мы будем более расторопны. - Амирец быстро выглянул в коридор и уже серьёзно сказал: - Иди за мной, если что пойдёт не так - вернёшься к себе и ляжешь спать... Плащ от Солнца не забудь.
Бесшумно выскользнув из комнаты, Дориан быстро, но бесшумно пошёл по направлению к конюшням. Но чтобы попасть в нужный коридор, вампирам необходимо было сначала подняться на второй этаж и миновать кабинет Лангре.
- Дориан, - едва поспевая следом, шёпотом спросил Гилнор, - тебе ничего не кажется странным? Меня что-то сильно беспокоит, но я не знаю...
Юноша озирался по сторонам - коридоры были непривычно пусты.
- Меня беспокоит лишь наш путь под лучами хоть и не сильного, но всё же Солнца, - не оборачиваясь, произнёс Майер, выглядывая в следующий коридор, перед тем как туда свернуть. - А что тревожит тебя?
- Точно не Солнце, - Гилнор опасливо озирался. - Странно, что охраны почти нигде нет. И это-то после недавнего покушения на Лангре.
- Странно, - подтвердил блондин, не сбавляя скорости, - но, насколько мне известно, Идрис со свитой уже около лошадей, так что... Возможно мы уйдём незамеченными.
Минут десять вампиры продолжали путь молча, и наконец, миновали кабинет Ринара. Майер начал тихо спускаться по лестнице, то и дело, поглядывая вниз для того, чтобы убедиться в отсутствии стражи.
- Вы собираетесь выехать через главные ворота? - Гилнор тоже соблюдал крайнюю осторожность, следуя за блондином.
- С таким количеством лошадей выехать через что-то другое вряд ли получится, - сам себе усмехнулся амирец, - стража у ворот, скорее всего, уже обездвижена, так что нам вряд ли кто-нибудь помешает.
Внизу послышались едва различимые шаги, и Майер, сделав Гилнору знак молчать, быстро дёрнул его в проём между стеной и одной из колон, расположенных по всей длине широкой витой лестницы.
Замерев, Гилнор ощущал запах Майера, тепло его тела, которое лилось даже в душу. Мысли были спутанными и вовсе не о побеге - хотелось остаться навсегда в этом маленьком укрытии. Три стража поднялись по лестнице и, обсуждая последние новости замка, главной из которых было покушение на владыку Кеальстона, скрылись в темноте коридора.
Опасность быть обнаруженными давно миновала, но Дориан всё никак не мог отпустить от себя наследника Киленс, продолжая обнимать его в кромешной темноте за колонной, чувствуя его удары сердца как свои и боясь пошевелиться. Но прошлого не вернёшь и, будто справившись с чем-то внутри себя, блондин отпустил Гилнора, выходя из укрытия и тайком переводя дыхание.
- Быстрее, Гилнор, - едва слышно сказал он, - закат уже скоро.
Они спустились вниз и беспрепятственно миновали двор. Как и сказал Майер, Идрис со свитой уже были готовы отправляться, здесь же, в сене, обнаружился с десяток бесчувственных стражников, и Гилнору почему-то очень хотелось думать, что те живы. Мост отпускали медленно и осторожно, стараясь не наделать лишнего шума. С той же целью копыта лошадей обмотали тряпками и за ворота выводили торопливым шагом. Но зато потом гнали во весь опор до самого леса, до первых звёзд на небе и всю ночь. Лишь тогда, когда Восток зарделся розовым, а лошади выдохлись окончательно, было решено устроить привал.
Лощина в лесу выглядела сиротливо в окружении голых заснеженных деревьев и потемневших высоких елей, но место было тенистым и глухим, и значит, можно было дать отдых усталому телу и духу.
Спешившись, Гилнор сразу занялся делами - он накормил лошадей и каждую накрыл тёплой попоной, развёл костёр. Почетная роль "кухарки" досталась красавцу Киру, остальные вампиры разбрелись: кто-то решил поспать, кто-то просто посидеть у огня и погреть замёрзшие руки, троих оставили на страже.
Солнце поднялось совсем невысоко, окрасив в тёплый жёлтый цвет лишь верхушки деревьев, поэтому вампиры даже не накинули капюшоны, а только изредка щурились, смотря в небо и тут же отворачивались, внутренне боясь переусердствовать со смертельно опасным для них светилом.
Идрис Аллисон хмуро проверял сбрую своей лошади, переплетая заново ремни и затягивая кольца туже - в походах не было различий между сыном короля и простыми придворными, так что приходилось всё делать самому, что в данный момент принца даже радовало. Краем глаза наблюдая за склонившемся над картой Майером, Аллисон закончил со сбруей и, напоследок потрепав свою лошадь по холке, нашёл взглядом отправившегося за дровами Гилнора. Желание пойти следом стало непреодолимым и наследник Амир, не выдержав, медленно двинулся следом, уходя дальше в лес.
Он нашёл юношу, стоящим у сухой ели - Гилнор обламывал нижние ветви для хвороста, в левой руке уже была приличная охапка.
- Ваше Высочество решили прогуляться? - безразлично спросил он, когда выяснилось, что Идрис идёт именно к нему. Гилнору не хотелось ни с кем разговаривать, но игнорировать принца было бы невежливо. Мысли юного вампира сейчас были заняты бытовыми проблемами и всё тем же Майером.
- Я решил составить тебе компанию, - не смотря на не слишком доброжелательный тон юноши, Аллисон отступать не собирался, - вряд ли в этих землях можно чувствовать себя в безопасности... Дьявольский холод... Как здесь вообще можно жить?
Остановившись неподалёку, чтобы лишний раз не пугать Гилнора, принц вытащил из внутреннего кармана плаща медную фляжку и, сделав несколько глотков, протянул её мальчику:
- Это поможет согреться, - испытующий взгляд с тайным вызовом устремился на юношу: осмелиться ли?
- Что это? - Гилнор бросил беглый взгляд на изящный красноватый сосуд в руке принца, потом посмотрел ему в глаза, но пить не торопился.
- Всего лишь крепкое вино, - улыбнулся Идрис настороженности мальчика, - оно не причинит вреда.
Идея принца была неплоха - по правде говоря, Гилнору давненько хотелось просто напиться. Они с Дорианом почти не разговаривали и мало виделись, хотя ещё совсем недавно тёплые руки Майера ласкали каждый дюйм его тела. Гилнор тосковал, по-настоящему, но этой тоской он не мог ни с кем поделиться и даже самому себе не позволял открыто хандрить.
Юноша взял флягу из рук принца и сделал большой глоток - вино действительно оказалось крепким и тепло моментально разлилось по жилам.
- Можно ещё?
- Конечно, - немного настороженно приподнял бровь Идрис, наблюдая за тем, с каким отчаянием молодой вампир глотает терпкую виноградную влагу - явно не из желания согреться.
Аллисон младший крайне редко испытывал "слабые", по его мнению, эмоции: страх, жалость, сострадание, но сейчас, его давным-давно выдрессированная под единую модель поведения душа не выдержала надлома и по телу принца медленно, но верно начало распространяться непонятное тепло, проникающее, казалось, в каждую клетку, в каждую его частицу. Впервые за долгое время стало тягуче больно из-за чужого горя. Захотелось как-то помочь или хотя бы утешить, прижав к себе и просто обняв без какого-либо намёка на близость.
Когда перед глазами мир стал немного ярче, Гилнор отдал флягу Идрису и благодарно кивнул.
- Спасибо. И, правда, согрелся.
Юноша протянул руку и, уцепившись за ветку ели, надломил, превращая хрупкую частичку дерева с будущий хворост. Ладони уже были в ссадинах от этой малоприятной обязанности.
- Когда мы окажемся в безопасных землях, вы с Дорианом снова будете вместе?
Вопрос прозвучал слишком эмоционально для простой заинтересованности и Аллисон невольно вспомнил о своих собственных словах в спальне Гилнора. А ведь он действитльно не отказался бы поменяться с Майером местами - ради этих солнечных глаз.
Ничего не ответив на вопрос юноши, да и не собираясь делать этого, принц шагнул к нему ближе и, мягко отняв колючую ветку, со странно сосредоточенным лицом склонился к израненным ладоням, касаясь их тёплыми губами. Для себя он всё уже решил.
Гилнор с минуту непонимающе смотрел на Идриса, грешным делом подумав, что вино ударило в голову слишком сильно, но поцелуи были такими реальными, что сделалось дурно.
- Что... что Вы делаете? - голос зазвучал испугано и Гилнор робко попытался выдернуть ладонь из рук принца. - Зачем?
Крепко, но не грубо, сжав пальцами запястье юноши, Аллисон не дал возможности вырваться и продолжил осторожные, почти невесомые прикосновения, убирая кровь и согревая замёрзшие пальцы своим дыханием.
- Помогаю согреться, - невозмутимо ответил он и, не отвлекаясь от своего занятия, серьёзно посмотрел на Гилнора. - Неприятно?
- Да, - не задумываясь, ответил юноша. Вот чего-чего, а в такой помощи угадывалось вовсе не желание согреть его замёрзшие пальцы. Невольно вспомнились первые, осторожные касания Дориана - тогда это было ново и Гилнора разбирало любопытство, а сейчас, когда он знал цену этим ласкам, стало страшно. - Отпустите.
Идрис Аллисон ни за что не выпустил бы дрожащей руки, если бы почувствовал: хотя бы минимальный отклик, но его не было - лишь смятение и страх в распахнутых жёлтых глазах. Выпустить это удивительное создание было тяжело физически, но Идрис не мог поступить иначе. Несмотря на своё дурное наследство, принц Амир насильником не был - он соблазнял, завоёвывал, но никогда не брал силой, да и не хотел делать этого, поэтому увидев отторжение, как в голосе, так и во взгляде, безоговорочно отпустил руку Гилнора, отступая назад и скрывая собственное состояние под маской вежливости.
- Прошу меня простить. Я увлёкся.
Гилнор, хмурясь, смотрел на амирца и в душу закрадывались нехорошие подозрения. Нужно было выяснить всё до того, пока не стало слишком поздно. Оказаться игрушкой принца в землях клана Амир Гилнору совсем не хотелось - он и дома этого насмотрелся.
- Вам не надо просить прощения у слуги - оно того не стоит. Это я должен извиниться. Мне не следовало выказывать недовольства.
Юноша крепче прижал хвороста к себе, словно пытаясь им защититься от чего-то неведомого.
Взгляд независимо от хозяина скользнул по стройному телу Гилнора, задерживаясь на странном подобии щита из колючего хвороста и, наконец понимая, в чём дело. Это был безусловный риск, но Аллисон не видел свою жизнь без этого, тем более что ещё никого и никогда он не хотел так сильно. Быстро шагнув вперёд, принц вынудил юношу прижаться к стволу спиной, а сам встал почти вплотную, игнорируя колючие ветки и упираясь рукой в дерево рядом с виском мальчика.
- Я ничего и никогда не беру силой, - вкрадчиво выдохнул он в волосы Гилнора, мягко проводя кончиком пальцев по нижней губе своего "собеседника", - запомни это. И если ты не захочешь - ничего не будет, - по контрасту с ситуацией голос был нежным, с успокаивающими нотками, почти убаюкивающим. Притягательная сила Гилнора казалась фантастической - предполагая ещё несколько мгновений назад просто отодвинуться и уйти, наследник Амир понял, что не может сделать этого.
В глазах Гилнора помимо испуга появилась тоска - он разрывался между желанием убежать и разозлиться.
- Я уже слышал один раз нечто подобное. У меня нет ни малейшего желания повторять.
Юноша твёрдо кивнул сам себе, потом бросил на снег охапку хвороста и начал расстёгивать ремень на поясе.
- Хотите переспать со мной, да на здоровье! Вы ведь для этого меня с собой взяли, верно? Только давайте без громких слов и нежностей обойдемся. Не стоит церемониться со слугами, Ваше Высочество, это плохая привычка.
Ремень с пояса полетел в снег и юноша дрожащими пальцами стал расстегивать пуговицы у горла. Идрис говорил и вёл себя совсем как Дориан в начале, и Гилнору от этого становилось в сто раз больнее. Он не понимал причину их похожести и не хотел понимать. На душе стало совсем мерзко.
Идрис хмуро наблюдал за действиями юноши, пытаясь понять причину его гнева и, по возможности, быстро устранить её, как и само чувство. Майер никогда не был жесток в постели, этот вариант отпадал сразу, а других у принца пока не было. Появилось настойчивое желание просто уйти, оставив мальчишку самого решать свои проблемы, и Идрис так бы и сделал, если бы в последний момент не разглядел за злобой и ехидством отчаянье, а за резкими, порывистыми движениями страх. Резко, почти грубо оборвав манипуляции Гилнора с одеждой, Аллисон молча, не терпя возражений и протестов, поднял со снега кожаный пояс и, практически втолкнув его в руки вампира, принялся застегивать пуговицы на рубашке, стараясь не касаться горячей кожи под ней.
"Обиделся?" - Гилнор задался этим вопросом и окончательно потерял способность понимать. Ну да, он предложил себя принцу достаточно грубо - без королевского изящества, но чего тот ждал? Что ему на шею с благодарностями бросятся? Действия Идриса принесли какое-то облегчение и осознание, что его - Гилнора принц не тронет. Юноша никак не препятствовал тому, что делал амирец, терпеливо позволяя застегивать пуговицы своей рубашки. Ладонь с силой и обидой сжимала кожаный и мокрый от снега пояс.
- Чего Вы этим добиваетесь? - Гилнор безразлично смотрел на запястья принца - тонкие, изящные, на белую кожу его рук и тонкие пальцы.
- Твоего физического здоровья, - беззлобно фыркнул Аллисон, - если ты не заметил, сейчас далеко не лето, и раздеваться в лесу не самый умный поступок.
Закончив с пуговицами, наследник Амир точно так же застегнул верхнюю одежду Гилнора, не зная точно, что он будет делать, когда закончит с этим.
- Пояс сам вернёшь на место, или помочь? - в голосе принца слышалась лёгкая ирония.
- Вы издеваетесь? - Гилнор оттолкнул от себя Идриса и принялся собирать со снега хворост. Юноше уже откровенно хотелась врезать Его Высочеству по довольной физиономии. - Вы немного не за того меня приняли. Хотите совет? Оставьте меня в покое - всё равно ничего не добьётесь. И вот ещё что... - Гилнор выпрямился и вызывающе посмотрел на принца: - Я провожу вас до границы с Амир, а затем вернусь в свой клан.
- Как тебе будет угодно, - совершенно спокойно проговорил Идрис, отрицая внутреннее недовольство. - Надеюсь, тебя не казнят как предателя.
Смерив юношу странным взглядом, Аллисон, развернувшись, пошёл к месту стоянки.
Закончив мучить карту, Дориан Майер поднял голову, и устало потёр переносицу, но тут его взгляд упал на возвращающегося откуда-то принца. Что-то в облике наследника Амир не понравилось блондину, но он не мог понять что. Решив оставить размышления об этом на потом, Дориан быстро осмотрел лощину, пытаясь отыскать невысокую фигуру Гилнора.
Юноша вернулся через несколько минут и, оставив хворост возле костра, отошёл к лошадям. Присев на поваленное дерево он укутался в плащ - вид у Гилнора был грустный и он явно избегал разговоров с другими вампирами. Происшедшее его настораживало и напрягало. "Можно подумать, кого-то это волнует, - думал он озлоблено. - Подумаешь, казнят. А мне всё равно".
Воздух шевельнулся и на дерево рядом с юношей присел Майер, откидывая с головы капюшон и внимательно смотря на своего бывшего ученика. В руках вампира была походная кружка, из которой шёл пар. Он видел, что Гилнор вернулся оттуда же, откуда и принц Амир, но вот произошло ли то, чего он подсознательно боялся?
- Держи, - блондин протянул горячий напиток и надолго замолчал, видимо, обдумывая что-то своё, а затем неожиданно добавил: - Ты жалеешь о том, что поехал со мной, Гилнор?
- Нет, - юноша отхлебнул горячий напиток, задумчиво глядя перед собой. - Я не жалею ни об этом, и ни о том, что между нами было. Это сложно объяснить. Я не знаю, как дальше сложится моя судьба, да это и не важно. Я ни о чём не жалею, Дориан. Я по-прежнему...
Неожиданно из-за бугра послышались крики и лязг стали, и не успел Гилнор вскочить на ноги, как в лощину со всех сторон хлынули войны - их было много, лица скрыты капюшонами, а из-за тёмных плащей даже невозможно было определить к какому клану принадлежат наподдавшие.
- В круг, живо! - крикнул кто-то из защищавшихся.
Амирцы и Гилнор сбились в кучку у костра, держа оружие наголо, и готовясь к битве, возможно, последней в своей жизни. Из всей свиты принца к тому времени осталось в живых только пятеро, вместе с Гилнором и Дорианом.
- Кажется, мы влипли, - оскалился Гилнор, но его глаза не светились алым, а слабо поблескивали - это говорило о том, что нападение не стало для него большой неожиданностью. В руках он крепко сжимал клинок, подаренный Ринаром.
- Бесполезно, - едва слышно проговорил Майер, вставая немного впереди по левую сторону от Гилнора, - их слишком много.
Единственной версией происходящего для блондина была месть Лангре, на этой земле кроме Киленс не было других кланов - в этом он был абсолютно уверен.
- С другой стороны, почему бы не попробовать, - усмехнулся ему с противоположной стороны своеобразного щита Аллисон, казалось, лишь опьянённый боем. - Кир, огонь!
Светловолосый вампир быстро метнулся к костру, выхватывая из неё горящую ветку, но тут же упал на горящие угли - из его груди торчало хорошо знакомое осиновое древко с чёрным оперением. Ещё через мгновенье пошатнулся и упал стоящий рядом с принцем воин - и их осталось трое.
Весь беспечный азарт боя испарился из Идриса, словно капля влаги в жаркий день и он, поддавшись порыву, бросился вперёд, уходя от первого клинка, но не заметив второго, напоролся на острое лезвие и беззвучно осел на землю всё с той же чёрной стелой между рёбер.
Гилнор ощущал себя так, словно время сильно замедлилось - казалось, он навечно запомнил лицо Идриса, искажённое болью, траекторию его падения, каждую каплю крови, что окрасила белый истоптанный снег на дне лощины; Кира, который телом затушил огонь, вцепившись судорожно рукой в охапку хвороста; многих других, чьи трупы были безмолвными свидетелями их поражения. В груди всё горело, а голова была как в тумане. Нужно было драться, драться до последнего.
- Бросайте оружие, - высокий воин вышел из плотного кольца, в центре которого теперь стояли только Гилнор и Дориан. Лицо вампира было скрыто, но голос до боли знакомый.
- А почему бы Вам нас просто не убить? - ощерился юноша, держа острый клинок перед собой и стараясь не упустить из виду никого, кто рискнёт приблизиться.
Вампир снял капюшон с лица, освобождая волнистые рыжие локоны, и улыбнулся:
- Мы всё равно вас свяжем, Гилнор. Не стоит сопротивляться.
- Иди ты к чёрту, Лир! Вместе с Лангре!
- Я подданный Эствуда, - губы рыжего скривились в каверзной ухмылке. - Это я покушался на Ринара, и если бы он умер, вы бы остались целы.
Карты вскрывались медленно, но верно и от этого становилось только хуже. Майер не мог заставить себя посмотреть: ни на Идриса, лежащего в снегу, ни на мёртвых Кира и Ниора. Он всегда ненавидел войну только из-за этого - недвижные тела тех, кого ты знал при жизни - они служили безмолвным укором тебе - живущему после их смерти.
- Что вам от нас нужно? - голос вампира, неестественно тихий и спокойный лишь давал лишнее подтверждение тому, что Дориан на той самой грани, где собственная жизнь перестаёт быть ценностью, а единственной целью существования становится - забрать с собой как можно больше врагов.
Блондин понимал, что шансов на спасение просто нет: ни у него, ни у Гилнора. Что ж, к несчастью, юноша оказался прав: было из-за чего волноваться. Амирец изо всех сил надеялся на то, что его уроки не прошли даром, и они смогут дороже продать свои жизни в случае необходимости.
- У меня приказ - доставить вас в замок Серых Волков как можно скорее, - ответил Лир. Стражник медленно поднял руку - один взмах - и всё будет кончено. - Взять их!
Выпад, блок, удар, скользящий - клинок Гилнора нашёл свою первую жертву, но её место сразу же заняли два других воина. Одного ранил, но второй задел юношу по плечу. Секундного замешательства хватило на то, чтобы ещё одним ударом сбить молодого вампира с ног. Пинаясь, кусаясь и ругаясь на чём свет стоит, Гилнор сопротивлялся, как мог, но ему уже заломили руки за спиной и вязали заговорёнными верёвками - из таких, даже обращаясь, не выпутаться.
- Дориан, беги! Дориан! - кричал он учителю, который всё ещё яростно сражался.
Батман, ложный выпад, ещё финт, и с поворотом - по горлу подвернувшегося на свою беду лиорца. Почувствовав пустоту сзади, блондин быстро обернулся и уже через секунду бессильно опустил клинок. Пленение Гилнора означало только одно - он так же попадает в плен, поскольку иначе было нельзя. Мгновенно подоспевший воин сильно ударил в солнечное сплетение, и Дориан согнулся, практически утыкаясь лицом в снег, чувствуя, как из его рук исчезает оружие, а ему на смену приходит жёсткая верёвка, от которой невозможно затекают запястья и медленно начинает ломить спину. Теперь о побеге и думать нечего.
- Приказ исполнен, - раздался незнакомый голос совсем близко, но поднимать амирца из снега явно не спешили.
- Отлично. По коням и в замок! Быстрее! Быстрее! Это земли Ринара, не забыли?! Уходим!
Майера рывком поставили на ноги, и он лишь на секунду смог рассмотреть фигуру Гилнора среди рослых воинов, а затем его сознание резко померкло, хотя это в данный момент его только радовало.
