Лангре вышел в коридор и направился в подвалы замка - ему нужно было уладить ещё одну свою сегодняшнюю ошибку. Ринар ничего не рассказал о том, что Майеру удалось изменить и его. Сейчас это даже смешным казалось - отвыкший от чувств вампир, самозабвенно любивший когда-то человека, заново учился сожалеть, понимать, ревновать, сомневаться...Любить? Собственная злость и подлость терзали его - совесть оказалась права: он очень жалел о том, что избил Майера и устроил сегодня настоящий ад для всех.
Блондин ещё долго смотрел на закрывшуюся за Лангре дверь, ожидая неизвестно чего или кого, а затем, будто очнувшись ото сна, резко встал с кровати и стал ходить по комнате, почти метаться, словно дикий зверь в клетке. Да, Ринар доиграл свою лживую роль раскаявшегося грешника до логического финала и это должно вызывать у Майера лишь ехидную усмешку, ведь так? Так. Но усмешки всё равно не было, как бы Дориан не пытался её выдавить - на лице застыла мрачная маска сомнений и душевных метаний. Он не желал верить владыке Кеальстона ни в чём, но прозвучавшие слова фактической благодарности звучали на удивление искренне, что заставляло амирца в который раз терзать себя сомнениями и вопросами: "а что, если?.."
Внезапно остановившись посередине комнаты, Майер замер, приняв, наконец, единственно верное решение. Как будто очнувшись ото сна, он быстро привёл себя в порядок и вышел за дверь.
***
Гилнор плакал, обняв подушку, и его тихие всхлипы грозились перерасти в настоящую истерику. Майер даже не попытался оправдаться или что-нибудь сделать, чтобы дать ему надежду. Этот виноватый взгляд и молчание были хуже любого удара клинком. Гилнору стало по-настоящему плохо. В запале он решил высказать Дориану всё, что думал по этому поводу, но едва юноша дернул ручку двери, он понял, что его заперли.
- Откройте! - Гилнор сильно ударил по деревянной преграде и та вздрогнула.
Из-за дверей раздался голос Сарона:
- Ринар сказал попридержать тебя, малыш. Прости, но у меня приказ... И кстати, не пытайся сбежать через камин - там заслонка задвинута.
- Ты сволочь, Жак! Понял?! - по щекам юноши снова покатились слёзы. - Выпусти меня!!!
- Ринар...
- Да пошёл твой Ринар ко всем чертям!!! - так Гилнор не кричал никогда в своей жизни, и Сарон был настолько шокирован, что не нашёл, что ответить. - Я хочу поговорить с Майером! Я должен с ним поговорить! Открой! Открой, Жак!
Но сколько Гилнор не кричал и не бил кулаками дверь, её не открыли.
- Ненавижу тебя, цепной пес, - зарыдал юноша, сползая на пол, закрывая лицо изодранными руками, которые уже через мгновенье становились здоровыми. - Ненавижу, - повторил Гилнор и услышал в ответ тихое:
- Прости, малыш.
Они долго молчали, находясь по разные стороны. Гилнор дрожа, сжался на полу, а Сарон с горечью слушал тихий плач, что доносился из-за дубовой двери.
- Гилнор, мальчик мой, - тихо позвал Жак, но юноша только всхлипнул в ответ. - Послушай меня. Майер не уедет из замка. Я точно знаю... Только не спрашивай откуда. Гилнор, ты меня слушаешь?
Тяжелое молчание с той стороны сказало Жаку больше, чем ответ.
- Я знал твоего брата, Гилнор... он был очень смелым и необычным человеком. Ты можешь мне не верить, но Лангре любил его... И тебя Ринар любит... По-своему, но любит.
Снова молчание.
- Гилнор, Лангре бывает жесток, но сейчас он в отчаянии. Раньше он был совсем другим. Твой брат... Твой брат никогда бы не смог полюбить жестокого и коварного вампира. У Алана было благородное и золотое сердце... Ты мне веришь? Гил...
- Выпусти меня, Жак... Пожалуйста, - тихий голос звучал спокойно, но устало.
- Я выпущу, но позже... Так будет лучше для тебя.
Гилнор долго смотрел на горящую свечу. Они с Жаком больше не обмолвились ни словом.
Время тянулось, и юноше казалось, что с каждой минутой он медленно погибает - боль пожирает его изнутри, заменяя живое и радостное существо бездушной пустотой. Свеча истаяла, в один ми погружая окружающий миг в темноту.
Кода замок на двери щёлкнул, и она приоткрылась, впуская свет коридорных факелов в его маленькую тюрьму, Гилнор сидел, опёршись спиной о косяк, и молча смотрел туда, где раньше горела свеча.
Ринар небрежно швырнул юноше дорожный плащ.
- Одевайся. Я хочу кое-что тебе показать.
Гилнор смерил Лангре тяжёлым враждебным взглядом, но глава клана Киленс спокойно сказал:
- Я покажу тебе могилу твоего брата.
Дорожный плащ Лангре и неизменный букет белых лилий, заставили Гилнора податься любопытству. "Так вот куда он ходит время от времени", - догадался юноша, и это бы скрасило репутацию Лангре в его глазах, если бы не отношение владыки Кеальстона к Майеру.
Лошади мчались быстрее ветра, и Ринару изредка приходилось придерживать скакуна. Хотя белая кобыла Гилнора была резвее его рыжего жеребца, но принц Кеальстона не был виртуозом верховой езды.
Они добрались до тенистого лога незадолго до рассвета. Взгляду Гилнора предстали семь высоких елей, что росли в тесном кругу, а под ними угадывался занесённый снегом холм, на котором лежал увядший букет.
Проваливаясь по колено в снег, владыка Кеальстона дошёл до могилы Алана и сменил цветы на свежие. Гилнор смотрел на этот странный обряд со смешанным чувством удивления и отвращения.
- Я привёл к тебе твоего брата, - неожиданно сказал Лангре, и юноша вдруг осознал, что Ринар разговаривает с Аланом. С Аланом, тело которого давно стало прахом, а душа покинула этот мир. - Он так на тебя похож. Жаль, что ты не можешь его видеть. Ты бы гордился им.
Ринар обернулся и взглянул на Гилнора.
- Иди сюда, - такого мягкого тона и такого опасного взгляда у Лангре юноша не видел никогда. Ринар будто гипнотизировал его.
Гилнор подошёл к могиле с противоположной стороны, намерено держась подальше от владыки Киленс. Юноше было почти обидно и стыдно, что для него это место было бессмысленным и непримечательным ничем. Гилнор даже не понимал, зачем Лангре так внимательно наблюдает за ним. Какой реакции ждёт?
- Вы его действительно любили? - спросил зачем-то он.
- Да... Очень.
- Как он погиб? - юноша задавал вопросы сухо, и не глядя Лангре в глаза.
- Его убил некий Рауль Бертран... И твоих родителей тоже.
- Понятно.
Тяжелое молчание повисло в воздухе, а рассвет приближался. Гилнор отчего-то очень хотел вернуться в замок - он замёрз, а там был Майер и не было ненавистного Ринара.
- Рассвет, - напомнил он брюнету, который ему сейчас напоминал самоубийцу, потому что никуда не торопился. - Надо возвращаться.
- Сегодня будут облака... Нам некуда торопиться, - Лангре подошёл к Гилнору так близко, что у того перехватило дыхание. Владыка Кеальстона ласково погладил юношу по волосам: - Ненавидишь меня?
- Ненавижу, - голос Гилнора дрогнул, но взгляд жёлтых глаз был твёрд.
- Я знаю... Я ведь спас тебя.
- Я знаю.
- Ну и?
- Отпустите Дориана - это всё, чего я хочу... Не прикасайтесь к нему больше и не причиняйте боль. Он презирает Вас.
Лангре, стиснув зубы, долго всматривался в лицо юноши, испытывая странную боль, которая терзала его последние недели.
- Я знаю, - грустно сказал он, взглянув на замёрзший букет лилий в снегу. - Ступай к лошадям. Мне нужно ещё немного побыть одному.
Гилнор не стал задерживаться, да и поведение Лангре его мало интересовало, но ответа на свою просьбу он так и не получил.
***
- Значит, тебе пришлось лечь под него? - невозмутимо поинтересовался Идрис, наливая в два бокала вино и подавая один сидевшему в кресле Майеру. - И на этого мальчика... Гилнора, кажется, тебе тоже - пришлось, или это твоя личная инициатива?
- Не передёргивай, - нахмурился Дориан, однако, не собираясь продолжать их ссору. - Я рассказал, как было дело. Выводы делай сам, но не додумывай ничего, я и так был с тобой излишне откровенен.
Аллисон едва заметно пожал плечами и сел на ручку майерова кресла, невозмутимо начиная рассматривать своего любовника. Бывший посол клана Амир сильно изменился за несколько месяцев плена, превратившись из фаворита принца со всеми вытекающими последствиями в странную пародию на обычного, ничем не примечательного вампира, погружённого лишь в свои мысли. Протянув руку, наследник Амир легко погладил Майера по волосам и, встретив его странный взгляд, только улыбнулся:
- Ты редко бываешь откровенным, Дориан. Это заставляет окружающих подсознательно не доверять твоим словам и поступкам, видя за ними совершенно другие вещи. А у некоторых возникает почти непреодолимое желание разгадать, что же на самом деле творится у тебя в голове.
- Хочешь сказать, я сам во всём виноват? - оскалился Майер. - Мне кажется, я должен благодарить за свою весёлую жизнь твоего отца...
- Мы все в своём роде виноваты, - вздохнул принц, расслабленный вином и теплом после путешествия по заснеженной равнине. - И ты, и я, и мой отец... Но в своих отношениях с Лангре и Гилнором виноват только ты, - неожиданно твёрдо произнёс он.
- Если бы в письме не содержалось особой отметки о моём "назначении", у меня с Лангре вообще не было бы никаких отношений, - фыркнул Дориан, делая несколько глотков вина. - Как и с Гилнором, кстати.
- Почему-то я в этом сомневаюсь, - уклончиво заметил Идрис, вставая на ноги и отходя к кровати. Ему неудержимо хотелось просто уснуть, но некоторые вещи не могли ждать. - Скажи, - тихо начал он, - если отмести всё то, что было в этом замке, как ты относишься к Владыке Киленс?
- К чему этот вопрос? - по привычке уклонился от прямого ответа блондин, хмуро глядя на принца. - Тебе просто интересно, или ты меня проверяешь?
Между Майером и Идрисом никогда не было особенной верности, и то, что Аллисон банально ревновал, блондин даже не рассматривал.
- Отвечать вопросом на вопрос нехорошо, Дориан, - невозмутимо отозвался принц, садясь на постель и даже не смотря на своего собеседника.
- Нехорошо задавать глупые вопросы, - отозвался Майер, совершенно не собираясь раскрывать свои карты.
- Понятно, - кивнул Идрис, которому всё и так было предельно ясно. - Значит, ты никогда не выберешься из того болота, куда сам себя же и загнал. Научись смотреть правде в глаза - это очень хорошо помогает как в оценке окружающих, так и в своей собственной. Пора взрослеть, Дориан, вздохнул наследник и поднял глаза. - Мне не нравится та политика, которую ведёт Лангре, но лично к нему я не испытываю ничего такого, что мешало бы сотрудничеству наших кланов. Советую тебе придерживаться той же линии.
- Идрис, тебя хоть раз привязывали к позорному столбу? - обманчиво спокойным голосом спросил Дориан. - Тебя когда-нибудь избивали и насиловали до полусмерти? Тебя когда-нибудь унижали, вытирали о тебя ноги? По-моему нет. Так что не бери на себя право судить: как к кому мне относиться.
- Да, ты прав. Это не моё дело. Это дело твоё, и я лишь дал тебе совет - воспользуешься ты им, или нет - решай сам.
В комнате повисло молчание, разбавляемое лишь треском огня в камине и едва слышным свистом ветра за плотно закрытым окном.
- Ты хочешь вернуться в клан Амир, Дориан? - прервал тишину принц, думая о совсем других вещах.
- Да, только не сейчас, - частично обрадовался смене темы блондин, допивая своё вино. - Я не хочу уезжать от Гилнора так быстро. У меня перед ним есть вина, и я хочу всеми возможными и невозможными способами сгладить её, потому что стереть окончательно получится вряд ли.
- А когда? - усмехнулся Аллисон. - Будешь ждать, пока Лангре сделает для тебя новую клетку? Или ты думаешь, что он успокоится и забудет обо всём?
- Я уеду, когда будет время, - продолжал настаивать Дориан, для которого в последнее время гнев Ринара стал не столь страшен, как слёзы Гилнора.
- Я не понимаю тебя, Майер. Этот мальчишка - не первый в твоей жизни, и насколько мне подсказывает моя интуиция, не последний. Что в нём такого, что ты готов пожертвовать своей свободой после всего того, что здесь было?
- Он помог мне выжить, - коротко ответил блондин. - По-моему этого достаточно для простой благодарности.
- И только? - вопросительно поднял бровь Идрис. - По-моему, тебе следует быть с этим более аккуратным - у Лангре явный интерес к этому мальчику, а зная проявление этого самого интереса с твоих слов... В общем, ты должен меня понимать.
- Всё не так, как кажется, - махнул рукой Майер, поднимаясь с кресла и подходя к двери. - Гилнор очень дорог ему не из-за личных отношений... Он наследник Лангре. И поэтому Ринар оберегает его всеми возможными способами, в том числе и от меня. Именно для этого был разыгран тот спектакль в кабинете.
- Этот мальчишка - принц клана Киленс? - не поверил Аллисон, вставая с постели. - Ты уверен? В смысле, он не похож не то, что на наследника, в нём и дворянина увидеть трудно.
- Лангре сказал мне об этом. Надеюсь, ты понимаешь, что эту информацию нужно хранить в тайне ото всех, и особенно от самого Гилнора.
Не выдержав, Идрис тихо присвистнул:
- Весело у вас здесь. Что ж, я буду молчать...
"И одновременно подумаю - как использовать это в своих целях".
Глава 13. Покушение.
Высокий голубоглазый блондин медленно шёл по коридорам замка Чёрной Луны, по неизвестным причинам то и дело, оглядываясь назад. Дойдя до высоких резных дверей, он остановился и некоторое время собирался с мыслями, а затем негромко, но настойчиво постучал, не решаясь войти без позволения в личный кабинет владыки Киленс.
- Войдите! - голос Лангре был недовольным. Он стоял у рабочего стола и внимательно рассматривал новый клинок.
Глубоко вздохнув, амирец решился - и толкнул дверь, входя в комнату. Склонив голову перед главой Клана, как того требовали приличия, он не поднимая глаз тихо представился:
- Прошу прощения, что побеспокоил Вас. Моё имя Кир и я прибыл к Вам по поручению принца Амир.
- По поручению? - Ринар удивлённо приподнял бровь, взглянул на вампира. "Неудачное время ты выбрал, Идрис - я не в настроении". - Что же это за поручение... Кир?
Лангре отложил клинок в сторону и скрестил руки на груди.
Избегая смотреть вампиру в глаза, блондин поднял голову и ровно произнёс:
- Поскольку у Вас не хватает времени на то, чтобы выбрать замену Дориану Майеру, принц решил помочь Вам в этом и прислал меня. Остальные кандидатуры прибудут позже.
Неприятный взгляд впился в лицо блондина.
- У нас смотрины? Как мило. Тронут. - Лангре присел на край стола и движением головы окинул с лица волнистую прядь - она щекотала щёку и раздражала. - Ну, с чего начнёте, Господин... Как Вас там?
- Моё имя Кир, Господин, и я начну с того, что Вы мне прикажете, - невозмутимо ответил амирец, смотря на что-то над головой владыки Кеальстона.
- Надо же, - Ринар издевался, внутренне сгорая от злобы. - Ну, раз так подойдите поближе и ответьте мне на один вопрос. Его Высочество информировал Вас о моих пристрастиях?
Блондин безоговорочно сделал несколько шагов навстречу сидящему на столе брюнету и выжидательно замер, ожидая дальнейших приказов.
- Моим приказом было лишь подчинение Вашей воле, Господин. Никаких дополнительных инструкций дано не было.
- Да, Аллисоны - это ещё то семейство - каждый раз умудряются меня удивлять до глубины... Не важно. Итак, ты значит, готов подчиниться моей воле? Забавно. - Губы Лангре скривились в злой ухмылке: - Поцелуй меня.
- Как именно и... куда? - не смотря на безэмоциональное выражение лица, на щеках юноши появился лёгкий румянец.
- В губы... пока, - Ринар смотрел на амирца пристально, чувствуя, как где-то внутри него просыпается Дьявол.
Едва заметно сглотнув, Кир не быстро, но и не медленно, приблизился к брюнету вплотную и, немного наклонившись, легко поцеловал в губы, прикрыв глаза и старясь скрыть собственное смущение. Выполнив приказ, он отстранился, стараясь не смотреть главе Клана в лицо и ожидая новых команд.
- Поцелуй почти невинный, - заключил Ринар. - Сколько тебе лет, Кир?
- Тридцать два, - тихо произнёс он, склонив голову и пряча покрасневшее лицо за прядями светлых, почти пшеничных волос, что едва касались плеч.
"Так молод - и уже жить надоело?" - едва не ляпнул Ринар, но решил: не торопится. Взяв за подбородок молодого вампира, брюнет приподнял его лицо и усмехнулся.
- Ты был уже с мужчиной?
Даже не пытаясь освободиться от руки брюнета, вампир отвёл взгляд в сторону, чтобы не смотреть в эти страшно тёмные глаза. Ему приказали - он исполняет. Всё просто. Но вот на счёт правдивых ответов на вопросы никто ничего не говорил.
- Да, Господин, - на лице блондина быстро пронеслась не самая приятная эмоция, но уже через мгновенье от неё не осталось следа. - Давно.
Кир не смотрел ему в глаза, но Ринар как никто умел добиваться взглядов - открытых, честных, испуганных.
- У меня масса садистских наклонностей, Кир. Мои игрушки мне быстро надоедают, и... Я убью тебя возможно через пару часов, а возможно завтра к ночи. Что скажешь?
- На всё Ваша воля, - смиренно сказал блондин, сердце которого совсем недавно будто остановилось и снова пошло.
Ринар неожиданно и резко залепил Киру пощёчину, не сводя цепкого взгляда с бледного лица, и тут же клинок со стола, оказался в его руке, а тонкое зеркальное лезвие коснулось кожи на шее блондина. Лангре был в бешенстве! Что же это за создание такое, без чести, гордости и даже - желания жить?! Но ещё больше он злился на Идриса - вот кому бы он сейчас пустил кровь с большим удовольствием!
- А теперь, что скажешь, Кир?
Вампир слабо вскрикнул и, схватившись рукой за как будто обожженную пламенем щеку, с нескрываемым чувством страха смотрел на владыку Кеальстона, не смея даже пошевелиться, или лишний раз вздохнуть. Было страшно и как-то жутко, но он делает всё это ради своего клана, а значит, нет слов: "не хочу" или "не могу". Внутренне поёжившись от пристального взгляда брюнета, амирец, игнорируя холодное лезвие, склонил голову в лёгком поклоне и тихо проговорил: - Я в Вашей власти, Господин, делайте всё, что посчитаете нужным...
Ринар отпустил клинок и хмыкнул.
- Неплохо тебя Аллисон надрессировал. - На лице главы Киленс отобразилась какая-то брезгливость. - Пошёл вон, - Ринар вернулся к прежнему занятию - с большим интересом рассматривая клинок, - и передай остальным, что если кто-нибудь ещё раз сунется в мой кабинет без приглашения, то другим не повезёт так, как тебе.
***
Принц Амир слишком быстро шёл по коридорам замка, не обращая на его законных жителей ровно никакого внимания. На лице Идриса застыла вежливая доброжелательная улыбка, от которой сводило зубы у всякого, кто её наблюдал. Однако это были лишь цветочки - Аллисон был зол, как никогда ранее, но как хороший политик предпочитал скрывать своё истинное состояние под тысячью и одной маской.
Останавливаясь перед дверью кабинета, он подавил желание открыть её пинком, тихо, но настойчиво постучал и, через доли мгновения уже шагнул через порог. Время для вежливых бесед подошло к концу.
Этот визит был предсказуем и Лангре ждал принца. Признаться, тот явился даже быстрее, чем песочные часы на столе хозяина замка успели отсчитать менее четверти часа.
- Чем обязан столь неожиданному визиту? - серьёзно спросил Ринар, со скучающим видом перебирая какие-то бумаги.
- Только Вам и никому более, - улыбка на лице Аллисона стала совсем мерзкой.
Наследник Амир медленно подошёл к креслу напротив стола и со всем возможным достоинством опустился в него, выжидательно глядя на собеседника.
- Вот как? - издевался Лангре. - Потрудитесь объясниться.
- Объяснять Вам что-то?! - нарочито изумлённо воскликнул принц. - Неужели Вам не всё ясно?.. Такое бывает?
- А что мне должно быть ясно? - тем же вызывающе спокойным тоном спросил брюнет, продолжая мельком просматривать свитки. - У Вас такой вид, как будто случилось что-то очень плохое, но насколько я знаю, это не так, - ухмылка.
- У Вас весьма устаревшие сведения, - до зубного скрежета вежливо улыбнулся наследник. - А ясно Вам должно быть всё, особенно, касающиеся Вас напрямую, факты.
- Меня? - Ринар, наконец, отложил свое занятие и, сцепив пальцы рук, опёрся локтями на поверхность стола. - Если Вы о том, что я выставил за дверь одного из Ваших подданных, то уверяю Вас, в этом нет ничего экстраординарного. Ваша реакция мне непонятна.
- С моей реакцией всё в порядке, - усмехнувшись, пожал плечами Идрис, по-прежнему держа свои настоящие эмоции под контролем, - а вот Ваша меня удивила.
- Да, меня тоже, - владыка Кеальстона вызывающе улыбнулся. - Обычно, за такое я убиваю сразу, и если Вы не хотите, чтобы я ненароком зарезал кого-нибудь из Вашей свиты, потрудитесь объяснить им простые правила этикета. Согласитесь, как минимум невежливо вламываться в мой кабинет, когда я работаю... Не так ли?
- Вы абсолютно правы, - проигнорировал ехидство Ринара Аллисон. - Совершенно невежливо, но, насколько мне известно, никто из моей свиты не станет врываться в Ваш Кабинет без Вашего на то Разрешения... по моим сведениям подобного инцидента не произошло, так что... все ритуалы вежливости соблюдены были.
- У меня нет настроения - обсуждать правильность или неправильность моих действий в моем собственном замке. Более того, этот спектакль мне тоже не нравится, поэтому я буду откровенен до конца, раз уж вопрос встал ребром. Я догадываюсь об истинной причине Вашего визита, но, тем не менее, повторюсь: Дориан Майер вполне устраивает меня, как подарок - я не вижу необходимости менять его. Он Ваш подданный, но дома его не ожидает тёплого приема, ровно, как и должности посла. Поэтому оставим всё, как есть и, пожалуй, забудем об этом.
- Ну, если Вы догадываетесь, то должны уже знать, что меня Дориан Майер, как Ваш подарок, совершенно не устраивает, - улыбка почти сошла с лица Аллисона, оставив после себя лишь кривую усмешку. - Что Вы скажете на это, Лорд Ринар?
- Скажу, что в этом нет ничего удивительного. Вы, как его бывший, а возможно и настоящий любовник, пытаетесь вытащить его из переделки, в которую его впутал Ваш отец. Это вполне естественное желание. Тем не менее, у меня на сей счет иные планы, и я не собираюсь отпускать Майера ни сейчас, ни в будущем.
- Настоящий и будущий любовник, - немного поправил брюнета Идрис, всё так же спокойно глядя на уже своего соперника. - Я понимаю, - он неопределённо взмахнул рукой, словно пытаясь подобрать давно заготовленные слова, - у него весьма экзотическая для ваших земель внешность, но поверьте, есть и лучше, а вот у меня с ним отношения особого рода.
Ринар внутренне кипел. Будущий? Чёрта с два!
- Это не имеет значения. В конце концов, насколько я понимаю, у Вас свободные отношения и целомудрие Влюбовника - вещь такая же эфемерная, как и существование ангелов в аду. Почему бы Вам не поискать, как Вы выразились, кого-нибудь получше, м?
- Для нас с ним всё имеет значение, - выразительно подчеркнул каждое слово принц, сдерживая свой гнев, - так что, увы, получше придётся поискать Вам, а я всего лишь помогаю с поисками, так что Вы зря отказываетесь.
- Напрасно стараетесь, Аллисон, я не отпущу Майера, даже если Вы сюда притащите весь свой клан.
Ринар откинулся в кресле - лицо его было серьёзным, что говорило о том, что сделка не состоится.
- Вы думаете, я использую силу, чтобы вернуть его? - иронично приподнял бровь наследник Амир. - Или буду договариваться дальше? Зря... Неужели Вам так нравится держать у себя ненавидящих Вас всем сердцем? - задумчиво произнёс Идрис. - Неужели не надоедает?
- Мои отношения с Майером не должны Вас волновать, хотя бы оттого, что Вы о них ничего не знаете. Он Вам сказал, что ненавидит меня? - Лангре пожал плечом. - Забавно. В постели он ведёт себя совсем иначе...
Ринар говорил спокойно, и заподозрить ложь в его словах было практически невозможно. Впрочем, принц вряд ли бы поддался на подобную провокацию со стороны главы Киленс. Лангре злил Идриса, выжидая, когда тот сорвётся.
- Продолжение этого разговора бессмысленно, Ваше Высочество, и Вы, как дипломат должны это понять. Дориан останется моим подарком до тех пор, пока мне это будет нужно.
- Что ж, это Ваш выбор. Я пытался Вас переубедить, но, увы, - притворно сожалея, улыбнулся Аллисон, прекрасно осведомлённый самим предметом спора в недавнем, пусть и не совсем гладком, разговоре.
Принц легко встал с кресла и взглянул на главу Киленс сверху вниз, почти надменно, но в том то и дело, что почти. - А Вам не приходило в голову, что посол клана всегда должен быть прекрасным актёром? Подумайте об этом, а уже затем судите о его словах и действиях, - улыбнулся принц доброжелательно, желая посильнее досадить Ринару. - Я его знаю гораздо лучше, чем Вы, поверьте.
Немного склонив голову в знак почтения, наследник Амир покинул кабинет.
Едва дверь за принцем закрылась, Ринар стал мрачнее тучи. Он достал из ящика письмо Сандерса и, прочитав ещё раз, смял, после чего швырнул в камин.
"Я напрасно стараюсь - у меня нет шансов на его любовь. Может и правда отпустить?"
- Я пожалею об этом, - Ринар вздохнул.
Брюнет достал из ящика дарственную, и после нескольких минут раздумий, порвал её пополам - потом ещё раз, и ещё. Звук рвущегося пергамента проходил по нервам огнём, но Лангре лишь сжимал зубы от бессилия. "Что если дать ему свободу, а потом просить остаться?" - думал он, но раз за разом отмахивался от этой мысли. Сложив обрывки дарственной в маленькую коробку, Ринар наспех перевязал её чёрной лентой, а затем просто запер в ящике.
- Ты свободен, Дориан... Ещё пару дней... Дай мне всего пару дней, чтобы побыть с тобой.
***
В конюшне было намного теплее, чем на улице. Ринар сильно продрог за последние два часа - нужно было проверить надежность защитных приспособлений замка на случай осады. Вести с границ приходили одна лучше другой, и Эствуд терпел поражение за поражением, однако, последние несколько дней Лангре не покидало плохое предчувствие. Люциус был из тех, кто не умел проигрывать, и ждать от него можно было любой подлости, вплоть до удара в спину ножом.
- Жак, сёдла привезли?
- Да, Господин, - стражник завел лошадь в стойло и снял с перекладины новое седло, которых по всей конюшне было около десятка. Сарон показал его Ринару и когда тот одобрительно кивнул, испытал облегчение. - Показать другие? - спросил он, плотнее кутаясь в полушубок.
- Нет. У меня ещё есть дело. Кстати, Дориан у себя?
- Вроде. Позвать?
- Нет, Жак. Лучше подготовь его лошадь к долгому пути, - Ринар развернулся, направляясь к выходу из конюшен. Сарон следовал за ним, и вид у стража был удивленный.
- Вы же не хотите сказать, что отпустите его.
- Я уже отпустил, - Лангре остановился у распахнутых настежь дверей и с тоской посмотрел на снег, сыплющийся с неба крупными слипшимися хлопьями. - Дориан больше не раб, я разорвал дарственную. - Лангре обернулся и изобразил улыбку - всё равно вышло грустно. - Но сказать ему об этом я намереваюсь сам. Кстати, лошадей принца Идриса и его свиты тоже приготовь.
- Господин?
- Что?
- Позвольте быть откровенным? То есть спросить откровенно.
Ринар вздохнул, но всё-таки согласно кивнул головой.
- Вы любите Майера? - Жак нахмурился и затаил дыхание. Долгое молчание и потупленный взгляд Лангре сказали всё красноречивее слов.
- Это не важно. В его сердце только ненависть и страх. Даже когда я ласков и сдержан с ним, он продолжает меня ненавидеть.
- Вы сказали, что порвали дарственную.
- Да. Она у меня в кармане, на груди. Это мой прощальный подарок ему, - Лангре вышел на улицу и на миг обернулся. - Жак, сделай ещё одолжение. Отсчитай из казны две тысячи золотых... Это плата за обучение Гилнора.
Ринар усмехнулся и зашагал к фонтану, не обращая внимания на потрясенного стражника. Снег звонко скрипел под его ступнями и немного проваливался.
Жак сглотнул, едва слышно прошептав:
- Совсем с ума сошёл. За такие деньги можно было десяток Майеров нанять. Сарон осудительно покачал головой и развернулся, чтобы вернуться в конюшню, когда краем глаза на противоположной стене заметил тёмную фигуру, одетую в плащ с капюшоном. В руках вампира был лук и одна единственная стрела. Крик застыл на губах, когда Сарон понял, что незнакомец целится прямо в грудь Ринара.
Выстрел - и Лангре повалился в снег.
- Нет! - Жак со всех ног бросился к господину. - Охрана! - орал он на весь двор, спотыкаясь в снегу и падая возле владыки на колени, переворачивая его на спину и понимая, что стрела, торчащая из груди, сделана из тёсаной осины. - Дьявол! Не может быть! Господи-ин...
Во дворе поднялась суматоха. Увидев, что произошло, вампиры на минуту застыли в шоке, а потом разозлились - едва ли не каждый считал своим долгом - отыскать наглеца, посмевшего поднять оружие против главы клана в его собственном замке. Впрочеем, большинство из них сейчас подозревали в преступлении амирцев, и Жак был одним из них.
- Господин! - Сарон приподнял Ринара за плечи и вдруг замер от удивления под внимательным взглядом чёрных глаз.
- Жив я, не ори, - Лангре выдернул стрелу из груди - на наконечнике застрял кусок бумаги. - Кажется, прощальный подарок Дориана только что спас мне жизнь, - иронично усмехнулся он.
