раверс Медвежьего. 5 января 1943 года. 10.00 7 страница

— Да, — ответил Вержа.

— И это не провокация?

— Не провокация.

— Вержа, давай поставим вещи на свои места. Благодаря
этой пивной я честно и вполне достаточно зарабатываю на
жизнь. Все, в чем меня могут упрекнуть на сегодняшний день,
это в старапии платить как можно меньше налогов. Видишь,
каким я стал почтенным гражданином. Не понимаю и не хочу
понимать, почему ты пришел ко мне с'этой сумасшедшей за­
теей. С тысяча девятьсот сорок четвертого года я ни у кого
не отбирал деньги силой. Не представляю, как бы я взялся
за такое. У меня нет пи людей, пи инструмента. Я не бандит
и никогда им не был. Я часто дрался, но за других, за армию,
я хочу сказать. И у меня, говорили, неплохо получалось.

Он показал две ленточки у себя в петлице, скромные, но хорошо заметные: зеленая и желтая за войну в Индокитае.

— Я не хочу все это испортить, — сказал он.

— Ты ничего не испортишь.

— Не настаивай, — сказал Альже твердо. — Забудем это и
пойдем выпьем стаканчик. Тебе оп необходим.

Вержа не шелохнулся.

— Отличная у тебя получилась запись, — произнес он. —
Ты восхитителен в своей честности.

Альже подошел к бюро и быстро провел рукой под краем стола.

— Извини меня за предосторожности, — сказал он с иро­
нией. — В течение двадцати лет стараются меня уничтожить,
Я знаю почти все хитрости. Но все время появляются новые.
В конце концов я не уверен, что ты не собираешься пожерт­
вовать моей головой, чтобы заслужить прощение.

— Я не позволил бы тебе разыгрывать этот спектакль, пре­
красно зная, что работают три магнитофона.

— Браво за точную цифру, — не скрывая иронии, похва­
лил Альже. ч

Он сел и приказал Вержа:

— Раздевайся.

— У меня нет микрофона в трусах!

— Возможно. По предпочитаю убедиться в этом сам.

— Деловые разговоры приобретают с тобой живописный
оборот!

Выражение разочарования промелькнуло в глазах Альже:

— Знаю, я выгляжу так же смешно, как малое дитя, загля­
дывающее под кровать, прежде чем лечь спать. Но ты не мо-;
зкешь себе представить, сколько раз за двадцать пять лет над
моей предосторожностью смеялись приятели. Однако они все
сейчас на кладбище или в тюрьме. А я нет.

Он протянул указательный палец к Вержа и повторил:

— Раздевайся.

Комиссар поднялся и скинул пиджак.

— Двусмысленная ситуация, — сказал он, смеясь.

Он стянул через голову рубашку, расстегнул ремень и вско­ре остался совершенно голым. Альже подошел к нему, взял одежду, внимательно ее осмотрел, прощупал подкладку. Он заставил комиссара повернуться, осматривая его с серьезгшм видом.

— Все в порядке, — сказал он.

Пока комиссар одевался, Альже продолжал оправдываться. Затем он подошел к деревянной панели, скрывающей бар, до­стал бутылку и два стакана.

— Чтобы заслужить прощение, — сказал он.
Они отпили глоток и похвалили напиток.

— Никто не любит работать у себя под боком, — сказал
Альже. — Предполагаю, что оба известных тебе нападения
на почту были совершены приезжими, а не жителями го­
рода.

Вержа усмехнулся:.

— Ты знаешь об этом больше, чем я.

— Не так уж много, — произнес Альже неуверенно.

— Ты ничем не рискуешь. Я тоже.

— Почтовые служащие будут в курсе дела?

— Да.

— Серьезно?

— Что бы ни случилось, они вынуждены будут молчать.
Альже вполголоса заметил, что ему не очень нравится ирин-

цип, на котором строится операция. Он размышлял.

— Мне тоже, — признался Вержа. — Но я вынужден так
действовать.

Оп сделал паузу.

— Как и ты, — продолжил он.
Альже удивленно взглянул на него.

— Тебе нужны деньги, —' сказал Вержа уверенно.

— Как всегда. Как всем.

— И даже больше. У тебя только что перехватили груз
чистого героина на 500 миллионов: операция на Лионском
вокзале.

На предыдущей неделе двое перецравщиков были задержа­ны на Лионском вокзале в Париже. Они ехали из Марселя. Их чемоданы были набиты уже обработанным героином.

— Ты ошибаешься, — произнес Альже.

— Твои поставщики, как я думаю, итальянцы, требуют
от тебя плату плюс штраф. Они действуют как таможня:
удваивают или утраивают стоимость, чтобы возместить убыт­
ки. С тобой они поступили благородно — удовлетворились
удвоенной суммой. Это составляет миллиард. Ты по решаешь-

7!

ся доехать в Швейцарию и взять эти деньги со своего счета номер ноль один двадцать два девяносто четыре. Частный кредит в Женеве. Хочешь адрес? Альже с интересом смотрел на Вержа.

— Тебе многое известно! — сказал он.

— Да, и вскоре это поразит немало людей. Ну а что касает­
ся тебя, могу сказать, как мы подучили информацию. Мы, по­
лицейские. В данном случае не я, а один коллега, который
располагает прекрасным источником информации.

— Каким?

Глаза Альже опасно сверкнули. Вержа эго обрадовало.

— Донне.

— Владелец гаража?

Вержа кивпу-л. Альже, сжав кулаки, откинулся в кресло.

— Так, значит, он вам оказывает услуги, — произнес он
задумчиво.

— О[ромные услуги.

Донне — владелец одного из самых крупных гаражей. Он начал почти с ничего. Великолепный делец, сволочь по отно­шению ко всем на свете, к споим конкурентам, служащим, поставщикам, клиентам. Оп ничего не оставлял другим, тор­говал любыми автомобилями, давал их напрокат, владел по­ловиной всех такси, являлся через подставных лиц, которых терроризировал, представителем десяти различных марок ав- томобилей. Подобная власть.покупается тем или иным обра­зом. Донне терпеть не мог платить деньгами честно а закон­но.^ По двум алн трем вполне определенным причинам поли­цейские держали его в руках. Благодаря своим такси, авто­мобилями напрокат он получал массу полезной информации, которой делился с ними. Персоналом у пего заведовал ко­миссар в отставке, который па протяжении всей своей служ­бы проявлял удивительную жестокость. Хорошенькая пара.

— Ты ужасно наивен, — заметил Вержа.

— Я думал, что он продает только ничтожеств.

— Думаешь, мы удовлетворились бы этим?

Альже промолчал. Ему очень не нравилось только что сде­ланное открытие.

— Если я до такой степени на виду, — заговорил он, —
почему ты обращаешься ко мне? Мы заранее обречепы на
провал. ""•

Вержа покачал головой.

— Нет, — сказал он, — потому что предварительно мы на­
ведем порядок.

— Ты хочешь убрать Донне?

— Не я. Ты.

— Я не убийца, — быстро произнес Альже.

— Но у тебя есть знакомые убийцы.

Вержа поднялся, поставил стакан на бюро напротив Аль­же и повернулся к нему лицом.

— Ты согласен или нет?
Альже поморщился.

— Я бы хотел, чтобы ты рассказал мне подробней о деле.

— Разумеется. Как только ты мне дашь согласие. Хочу
тебе сказать, что Донне не единственный, кого надо будет

убрать. Если мы хотим избежать риска, придется ликвидиро­вать еще двоих или троих негодяев. Я уверен, что у тебя есть под рукой надежные люди. Предлагаю тебе способ выбраться из безвыходного положения, в которое ты попал. Альже ответил не сразу. В его стакане звякнули льдинки.

— Объясни мне, — сказал он наконец.
Вержа взял свой стакан и протянул его Алъже.

— У тебя превосходное виски, — сказал он. — Обычно я
не пью. Но сегодня праздник. Я решил расслабиться.

лава II

Вержа отправился к Альже на своей машине. Это была БМВ, «машина не для полицейского», как сказал ему однажды завистливый коллега. Хоть она и была куплена по случаю, можно ожидать, что вскоре 'с Вержа поговорят о ней. Он знал это и был готов отвечать. На все вопросы. Со всей неискрен­ностью, если потребуется.

Ночь была теплая. Ему не хотелось возвращаться домой. А у Сильвены, конечно, самый разгар веселья. Она посадит его в углу, и он будет смотреть, как она развлекает разных идиотов, ни один из которых того не заслуживал.

Вержа включил мотор. Альже для размышлений потребуется целая почь. Оп не пойдет к начальнику полиции и не поне­сет ему свеженькую магнитофонную запись. Подлость Дошш подействовала на пего как холодный душ. Вержа был дово­лен: отличный ход. Альже оказался в безвыходном положе­нии. Единственный риск: не выдерншт и отправится сводить счеты с Донне сам. И был бы не первым, у кого сдали, каза­лось бы, железные нервы. К счастью, ему нужны деньги.

Проезжая мимо заведения Сильвены, Вержа замедлил ход. Фасад представлял собой огромный прямоугольник из черного дерева, освещенный прожекторами. В дверь входили две па­ры, и Вержа, увидев, что все заполнено, поехал быстрее.

Он направился к вокзалу. К нему вели, кроме широкого проспекта, переплетения маленьких улиц, которые в свое вре­мя были пристанищем проституток. Теперь после приступа добродетели в верхах их осталось всего несколько. Их терпе­ли «на случай крайней необходимости», как иронически^напи­сал один местный журналист. Большинство из них приближа­лись к пенсионному возрасту.

Вержа заметил темный силуэт, посветил фарами и увидел проститутку, которая прикрывала лицо. Он узнал ее и оста­новился рядом. Она устремилась к нему, но, узпав, застыла, на месте.

— Черт, комиссар!
Он улыбнулся.

— Дела идут?

— Вы еще спрашиваете!

Приблизительно сорок пять лет, брюнетка, толстый слой грима.

— Сейчас я вам кое-что доложу, комиссар. Только что про­
шли два типа. Это они нападают на одиноких женщин. Они
пошли вон туда, ищут.

Она указала на угол улицы.

— Ты очень любезна, — сказал он.

Теперь ему было на это наплевать. Двумя улицами дальше он остановился, вылез из машины и вошел в кафе, Узкий, довольно грязный зал, человек тридцать толпившихся у стой­ки бара или сидевших за столиками, густой дым, запах пива. За стойкой Овернец, толстый мужчина в одной рубашке без пиджака, презрительно поглядывал на своих клиентов, без­обидных бродяг, мелких жуликов, работавших в одиночку или собиравшихся здесь, чтобы сколачивать недолговечные банды. Они знали более или менее точно, что хозяин кафе доносчик, но у них не хватало ни сил, ни воображения, чтобы поменять кафе. Или же они убеждали себя, что и в другом месте не будет надежней. Впрочем, половина из них сама доносила. Все предавали всех.

Информация, которая поступала от хозяина, редко стано­вилась сенсацией на страницах газет. Она пополпяла еже­дневную хронику. Благодаря этому кафе и нескольким дру­гим полицейские следили за мелкими правонарушениями, узнавали о мелких преступниках, мечтавших выбиться в крупные, и без особых затрат составляли свою картотеку. Ипогда они получали сведения о благонамеренных гражда­нах, позволявших себе побаловаться с местными шлюхами.

Вержа приблизился к стойке. Овернец подошел к нему. Из глубины зала за ним слодилк четверо парней п замше­вых куртках, сидевших за одним столиком. Когда-то двоих из них Вержа посадил за серию ограблений. Один стал его осведомителем.

Вержа попросил белого вила. Когда хозяин собрался отой­ти, он задержал его.

— Ничего нового? — спросил Вержа.

— Ничего.

Хозяин избегал его взгляда.

— Ты видел моего друга Леро? — поинтересовался комис­
сар.

— Не так давно.

Вержа не настаивал. Он все понимал. Леро был офицер по­лиции, который испытывал к нему неприязнь. Не раз он шел по тому же следу, что и Вержа. У них было несколько об­щих осведомителей. Он наверняка уже заходил в бистро, чтобы сообщить, что у Вержа крупные неприятности и не имеет смысла поддерживать с пим контакт.

Вержа вышел. Он любил эти ночные часы, когда тишина становится соучастницей. Он сел в машину. Прежде чем тро­нуться с места, прислушался к шуму мотора, тихому, успока­ивающему.

Он сделал то, чего никогда не делал раньше: обошел все злачные места — три дискотеки, из которых одна совсем жал­кая — место свиданий педерастов, бары и рестораны, прию­тившие «фауну», у которой, казалось другого пристанища не было. В два из них пускали проституток, которые при виде Вержа мгновенно исчезли. Он поехал в пригород, передох­нул в забегаловке, оставшейся открытой всю ночь. Парниш­ки, которым еще не было двадцати, а то и шестнадцати, оки-

нули его вызывающими взглядами. Многие из них уже имели приводы. И здесь тоже полиция начинала устанавливать свя-»и. Расставлять эти без конца рвущиеся сети было для Вержа самой увлекательной задачей. Ему удавалось инстинктивно почувствовать того, кто однажды станет доносчикоди. Большой город был для него огромным телом, которое он знал так же хорошо, как иглоукалыватель, втыкающий свои иглы с точ-постыо до миллиметра.

Он вернулся в центр и поехал к Сильвене. В ее заведении оставалось всего несколько клиентов. Сильвена, казалось, об­радовалась его приходу. Она тотчас подошла к нему.

— Тебя искал Мора, — сказала она. — Ты можешь позво­
нить ему в патрульную машину.

Дело принимало серьезный оборот, если Мора разыскивал Вержа даже у Сильвены. Должно быть, вначале он позвонил ему домой, и Моника с легкой иронией ответила, что комис­сар ночует не дома. Вержа пересек зал, споткнулся о ногу пьяного, который обругал его, и наконец увидел очарова­тельную рыжеволосую девицу, ведавшую уборными и теле­фонными кабинками. Ему всегда хотелось завести с ней ро­манчик. Но Сильвена предупредила, что будет ревновать. И он дожидался удобного случая. Рыжеволосая девица была замужем и, казалось, влюблена в мужа.

С насмешливой улыбкой она протянула Вержа жетон. Он вошел в кабину и, разговаривая с Мора, не переставал смот­реть на девицу.

— Комиссар, Норбер готов, — сказал Мора.

— Арестован?

— Окружен. Он скрывается в каморке со своей подружкой.

— Я еду.

— Придется ждать до шести часов.
Вержа усмехнулся.

— 6 тецереишей ситуации не станут придираться к моему
расписанию.

* * *

Норбер был, гангстером. Ему только что исполнилось три­дцать лет. Подозревали, что он убил главаря одной марсель-ской бапды. В настоящий момент Норбер был замешан п ограблении, во время которого был убит полицейский. Нор­бер бежал, а его соучастники арестованы. Поэтому они с за­видным единодушием заваливали его. Что же, все правильно, обычный вариант,

Каморка располагалась в квартале некогда буржуазном, а ныне захваченном чернью. Четырехэтажные дома с серыми, облезлыми, грязными фасадами. У Вержа опи вызывали чув­ство омерзения. Здесь жили жалкие пенсионеры, вечно недо-* вольные, вечно брюзжащие.,

Было, наверное, три-четыре часа утра. Город безмолвствовал. Как будто вымер. Вержа любил эти часы. У пего было ощу­щение, будто он выполняет важную миссию. Он сторожил покой спящих. Просыпаясь, они были полны недобрых мыс-

лей. Они плевали на полицейских, всех, без исключения, и не знали или пе хотели знать, что именно полицейские спасли их если не от всех, то от многих опасностей.

Мора был очень взволнован. Он курил сигарету за сигаре­той, сидя рядом с шофером, который старался изо всех сил сохранять спокойствие. Темная улица была слабо освещена тусклым фонарем. Угадывались строения начала века — по­зор архитектуры, как и всех эпох, впрочем.

— Сведения получил Леро, — сказал Вержа.
Мора, казалось, удивился.

— Браво! — проговорил он.

Вержа ничего не сказал. Все так просто. Норбер бывал у Оверпца, который был приятелем Леро. Теперь понятен ею бегающий взгляд! Он продал Норбера Леро. Он зиал, что над Вержа сгущаются тучи. Ясновидец.

— Я узнал это случайно, — сказал Мора. — М тут же бро­
сился сюда.

— И хорошо сделал.

Вержа супул руки в карманы и направился к двери, на ко­торую ему указал Мора. Инспектор последовал за ним.

— Не будем ждать?

— Оп опасен.

Опи взобрались на седьмой этаж по трухлявым ступенькам. Па площадке, куда выходили комнаты для прислуги — давно исчезла прислуга из итого прокаженного места, — Вержа остановился и вытащил пистолет. Затем, как будто став ие-весомым, едва касаясь пола, ои направился к третьей двери. Мора за ним. Их не было слышно.

Возле двери Вержа прислонился к степе. Коридор был ши­риной всего в метр. Оп оперся руками о стену, поднял пра­вую ногу. Затем все его тело устремилось прямо в комнату, будто двери и не существовало. Она разлетелась на куски, и Вержа оказался перед кроватью, которая занимала все поме­щение. В постели лежала пара. Женщина, брюнетка испанско­го типа, приподнялась па руках. Мужчина отреагировал не сразу. Вержа прыгнул на него и нанес ему удар прямо в нбе и второй но горлу. Крик и стоп. Женщина повернулась на бок, и Вержа заметил оружие. Оп замахнулся и ударил ее по лицу с такой силой, что она чуть не слетела с кровати.

Мора был готов прийти на помощь. Не потребовалось.

В соседних комнатах зашевелились. Появился мужчина в майке и трусах. Он был взбешен. Вержа предъявил свое удо­стоверение.

— Не имеете права, — сказал мужчина.

— Лучше заткни глотку, если не хочешь оказаться па ули­
це, — отрезал Вержа.

— Это моя сестра.

— Это к тому же и шлюха.

Он схватил Норбера, который понемногу приходил в себя/

— Ладно, — сказал гангстер, — не будем терять время.
Они увели его и женщину, пройдя мимо не проспавшихся

еще людей, давно привыкших к подобным происшествиям, безразличных ко всему, а особенно к событиям такого рода.

Норбера посадили в одиночку. Когда Вержа и Мора вы­ходили на улицу, небо уже бледнело. Оно предвещало пого­жий день.

— Мора, — сказал Вержа, — мне понадобится твоя помощь
в некоторых делах, которые вызовут у тебя удивление,

— Хорошо, шеф.

— Как твои романы?

— Ничего стоящего.

— Тем лучше.

— Ра.) вы так считаете...

* * *

Следователю Дельмесу было около тридцати. Личико послуш­ного мальчика, вьющиеся светлые волосы, переходящие в не­большую круглую бородку. Он старался держаться на расстоя­нии: не пожал Вержа руку, ограничившись легкой гримасой, и заставил его удостоверить свою личность, потребовав на­звать имя, фамилию, профессию, как будто они не были ему известны. Он почти не смотрел на Вержа, словно боялся за­пачкаться. Вержа вежливо улыбался.

— Год пазад, — начал Дельмес, — вы были руководителем
бригады общественной профилактики.

— Я называл ее полицией нравов.

— Старое название, я знаю. У него была не очень хорошая
репутация.

— Все теперешние полицейские начальники прошли черен
это.

Следователь иронически улыбнулся.

— Возможно, это необходимая стажировка.

— Думаю, что так, — сказал Вержа с серьезным видом.

— Вы имели дело с некой дамой Ларе, именуемой Клод.

— В то время, когда я приступил к своим обязанностям,
она держала некий дом. Квартиру, в сущности, где она при-.
нимала девиц и их клиентов.

— Она продолжила это занятие. До того дня, когда в ре­
зультате незначительного происшествия вмешалась жандар­
мерия, что, к слову говоря, в городах происходит редко.

— Точно.

В те времена начальник местной жандармерии решил бо­роться с развратом в городе. Несколько раз перед префек­том, которому все было хорошо известно, он обвинял полицию в том, что она покровительствует распутству. Вержа не по­везло: он работал как раз тогда, когда свирепствовал этот безумец.

— Вы возражали против закрытия дома.

— Как и мои предшественники.

— Я знаю: полиция считает, что такие места служат не­
заменимым источником информации.

Вержа энергично закивал:

— Ваши коллеги все время судят тех, кого мы смогли аре­
стовать благодаря этому источнику.

Он любезно улыбнулся Дельмесу, который эту улыбку про­игнорировал.

— Вы были в ваилучтпх отношениях с этой Клод!

— Как со всеми подобными женщинами.

— Вы бывали у них, ели, пили, дружили с их мужьями
ила любовниками.

— Это необходимо в моей профессии... Я не смог бы рабо­
тать, если б не вылезал из своего кабинета.

Дельмес слегка покраснел, но сдержался.

. — Эта Клод обвиняется в сводничестве. Она утверждает, что делала вам дорогие подарки, чтобы без помех продолжать свое занятие.

— Una лжег.

— Она как будто давала вам деньги.
Вержа пожал плечами.

— Она предоставила в ваше распоряжение виллу на время
вашего отпуска, — продолжил Дельмес.

— Так получилось, что однажды я в августе жил в том же
доме, который она занимала в июле.

— Любопытное совпадение.

— Я сам договорился о цеае.

— Вы» платили чеком?

— По-моему, нет.

— Речь, однако, шла о довольно крупной сумме!

— Кажется, две-три тысячи франков.

— Клод утверждает, что платила опа.

— Я возражаю, — отрезал Вержа.

— У вас есть машппа марки БМВ, цепа которой превыша­
ет три миллиона старых фрапков.

— Купленная по случаю.

— По очень низкой цене.

— Владелец одного гаража устроил мне это дело.*

— Еще совпадение: он приятель Клод.

Вержа не ответил. Он и так сказал довольно. Его не ии-тересовалп продолжение и ' этот маленький следователь — храбрый, независимый, поборник добродетели в этом распут­ном мире.

— Вы отдаете себе отчет, — сказал Дельмес, — что, если
эти факты будут доказаны, дело примет серьезный оборот?
Мне придется обвинить вас в пассивном взяточничестве.

— Вы собираетесь преследовать всех полицейских, поддер­
живающих отношения со сводниками?

— Да, если они принимают подарки.^У вас есть конкретные
примеры?

Вержа улыбнулся.

— Не рассчитывайте на меня, господин следователь; я не
стану защищаться, предавая своих коллег.

Дельмес вытянул руки на письменном стопе. Он был холо­ден. Он восхищался собой, тем, как владеет положением.

— Я отдал приказание произвести расследование источни­
ков ваших доходов. Буду вам обязан, если вы предоставите
необходимые документы указанным мною лицам.

— Они быстро изучат мое состояние, — произнес Вержа
любезно.

Он подписал протянутый ему секретарем протокол и под--пялся.

— Господин следователь, — сказал он, — у меня все же
есть для вас хорошая новость. По-моему, вы занимаетесь де­
лом об убийстве полицейского, в котором замешан Норбер.

Дельмес кивнул.

— Сегодня ночью я арестовал Норбера, — сказал Вержа.

— Поздравляю вас, — сухо произнес следователь.

— Я доставлю вам его в течение дня. Мне хотелось бы за­
дать ему несколько вопросов.

— По делу, которым я сейчас занимаюсь?
Вержа с иронией взглянул па следователя.

— У меня больше нет на это права. Я хорошо знаю ко­
декс.

— Не сомневаюсь, вы отличный полицейский.
Ни малейшесо признака любезности.

— Рад, что вы это признаете, господин следователь. Что
касается Норбера, я задам ему лишь вопросы, касающиеся
других дел, в которых он может быть замешан.

На мгновение наступила тишина. Вержа подумал, что рапь-ше у него было определенное представление о правосудии. И уж конечно, оно не совпадало с представлением Дельмеса. Во всяком случае, не стоило начинать диспут на эту тему. Он слегка кивнул и вышел.

* * *

Вержа приказал привести Норбера к себе в кабинет. Это была комната средних размеров, обставленная старой мебелью. Главным ее украшением было вольтеровское кресло, приобре­тенное на юлкучке комиссаром, который до войны не мог получить средств па замену старого кресла, пришедшего в негодность. Оно столько видело и слышало, что преемники комиссара не могли решиться выбросить его: кто-то в шутку, а кто-то из суеверия наделял кресло волшебной способностью побуждать людей на признания..

Норбер поморщился, представ перед полицейским. На нем были наручники, и Вержа не отдал приказания снять их.

— Довольны? — спросил Норбер.

— Как будто да.

— Приятно было избивать эту девицу?
• — Приятней, чем дать себя застрелить.

Гангстер пожал плечами.

— Она на это не способна.

— О чем узнаешь всегда слишком поздно.

— Вы скотина!

— Употребляя научный термин — садист.

Вержа велел Норберу сесть в кресло. Тот не послушался.

— Когда-нибудь вы будете начальником полиции, — ска­
зал он.

— Сомневаюсь, — произпес Вержа тпхо.

— Тогда не стоит рисковать каждый день.

Норбер сел, вытянув перед собой руки в наручниках. Обыч­но Вержа нравились такие, кто не склонял перед ним голову. Они попадались редко. Ему нравилась борьба. Он терпеть не

мог ничтожеств, которые раскисали от первой же пощечины и предавали всех других ничтожеств преступного мира.

— Ты прав, — сказал он, — не стоит.

Он задал свой первый вопрос: знал ли Норбер некоего Робера гго прозвищу Плевок за умение энергично и далеко плевать­ся? Норбер, как в предвидел Вержа, ответил, что не знал. Под рукой у Вержа имелась фотография, на которой оба ганг­стера были сняты выходящими вместе из бара. Он" заранее знал объяснение: Норбер с удивлением обнаружит, что его спутник Плевок. Но у Вержа были и другие козыри.

Он не успел ими воспользоваться. Дверь раскрылась, п в кабинет заглянул начальник полиции Сала. Он увидел Иор-бера и иронически поприветствовал его. Затем подал знак Воржа, что хочет иоговорить с ним. Вержа оставил Норбера с инспектором, который его привел, и вышел.

— Вы были у следователя? — спросил Сала, когда они очу­
тились в коридоре.

— Да.

— Зайдемте ко мне в кабинет.

Он был еще озабоченнее, чем накануне, и пе старался да­же это скрыть.

— Вы пе хотите пойти в отпуск? — спросил Сала, когда
они очутились в его кабинете.

— Пет, — твердо ответил Вержа.

— Я так и знал. Я сказал префекту, что вы откажетесь.

— Что бы это изменило?

— Мы бы поторговались.

— С прокуратурой?

— Да.

— Вы знаете следователя?

— Пет.

— Если ему не дадут разрезать меня на куски, он раска­
призничается. Для него это дело принципа.

Сала промолчал.

— Я его понимаю, — сказал Вержа. — Он жаждет чисто­
ты. Он пе подозревает, какая его ждет работа.

Начальник полиции рассеянно слушал. Оп казался обеску­раженным.

— После меня, — сказал Вержа, — наступит черед кого-
нибудь другого.

— Мы живом в эпоху кретинов.

— После меня, — продолжил Вержа, не обратив, казалось
бы, внимания на замечание начальника полиции, — без со­
мнения, наступит черед всех тех, кто остался без гроша в ты­
сяча девятьсот пятьдесят восьмом году *, а теперь пе знает,
куда девать деньги; наступит черед всех, кто утаивает от на­
логовых властей миллионные доходы, всех технократов, ко­
торые берут взятки за то, чтобы автострада прошла через
пшеничное поле, а пе через чьи-либо охотешчьи владения, всех
начальников кабинетов, которые обогатились, готовя запис­
ки, превозносящие достоинства какого-нибудь банкира или
фабриканта цемента. После меня в кабинетах следователя

* Год образования V республики.

Делъмеса и его дружков еще побывает много народу. Не со­мневайтесь!

— Мне понятна ваша горечь, — сказал Сала.
—' Я не говорю уже о нашем учреждении.

— Позвольте нам действовать: мы выиграем.
Вержа покачал головой.

— Нет, — сказал он.

— Они вас погубят, предупреждаю.
Вержа пожал плечами.

— Значит, им удастся сделать то, что не смогли сделать
гангстеры, господин начальник полиции. Это будет высоко­
моральное завершение.

Он наклонился к Сала и заговорил глухим голосом:

— Я страстно любил свое дело. Я делал его, потому что оно
мне нравилось, п всегда думал, что полицейскому платят, что­
бы он сражался с негодяями. Ни за что другое. У меня ду­
ша шерифа, а вы, как и я, знаете: это были ужасно наив­
ные люди. Я ограниченный, я глупец, я идиот, господин на­
чальник полиции. Я не понял, что сегодня, для того чтобы
быть хорошим полицейским, надо не выполнять обязанности
полицейского, а заниматься доносами, интересоваться не пре­
ступниками, а честными людьми, борющимися за свои права.
Только так можно сделать карьеру...

Сала начинал раздражаться. Но Вержа это мало волновало.

— Я закончил, господин начальник полиции. Я не верю ни
в вашу защиту, ни в покровительство префекта. Я буду за­
ниматься своим делом, пока смогу. В день, когда мне это за­
претят, начну бездельничать и выжидать. И немало ио-
смеюсь.

— Нам будет пе хватать вас.
Вержа с готовностью согласился.

— Действительно, нас, настоящих бойцов, остается мало.
П будет еще меньше, когда станет известно, какую мне под­
строили подлость.