Отмена крепостного права в Беларуси 25 страница

По условиям прелиминарного договора Слуцкий уезд, вто­рично оккупированный польскими войсками осенью 1920 года, должен был отойти к БССР. За Польшей оставались только неко­торые западные волости. В установленные сроки польские войс­ка должны были эвакуироваться. Используя эти обстоятельства, лидеры белорусских политических партий решили не допустить восстановления Советской власти в уезде. С этой целью они ре­шили создать вооруженные отряды, чтобы оказать сопротивле­ние частям Красной Армии, которые должны были взять под свой контроль территорию уезда после вывода оттуда польских войск. К тому же организаторы «восстания» стремились привлечь вни­мание к «белорусскому вопросу» стран Антанты, к которым они безуспешно уже не раз обращались за помощью и поддержкой в борьбе против Советской власти.

Инициативу по подготовке «восстания» взял на себя Слуц­кий белорусский национальный комитет, который 16 ноября 1920 года созвал в Слуцке «съезд» представителей волостей и месте­чек уезда. На «съезд» прибыли 105 человек. Это были в основном бывшие офицеры, зажиточные крестьяне и представители интел­лигенции. На «съезде» присутствовали также 2 офицера 11-й польской дивизии и представители С.Булак-Балаховича.

«Съезд» признал «Наивысшую Белорусскую Раду» высшим органом государственной власти на территории Белоруссии и объявил ее «независимость» в этнографических границах, зая­вив при этом протест против «захвата» ее «враждебными и само­званными советскими властями». Но лозунги и дела организато­ров «восстания» не совпадали. Протестуя против установления Советской власти на территории Белоруссии, они и не думали протестовать против оккупации Западной Белоруссии Польшей. Заявляя протест против передачи Слуцкого уезда в состав БССР, они требовали оставить его в составе Польши.

Такое поведение «съезда» было естественным, ибо авантюра готовилась с ведома и при поддержке польских оккупационных властей. Позже один из лидеров Белорусской христианской де­мократии ксендз А.Станкевич в книге «К истории белорусского политического освобождения», изданной в Вильно в 1935 году, напишет, что «Слуцкое восстание» против большевиков «органи­зовала при поддержке польского генерального штаба Белорусская Наивысшая Рада».

На следующий день, 17 ноября, Слуцкая Рада объявила пого­ловную мобилизацию мужского населения в возрасте от 16 до 50 лет. Вооружение и деньги для формирования отрядов предоста­вило командование польской армии.

Одновременно Слуцкая Рада приступила к установлению кон­тактов со всеми антисоветскими организациями на территории Польши и Западной Белоруссии. Ее связные отправились также в Минск, где в это время находилось руководство партии белорус­ских эсеров. Но среди руководителей БПС-Р не было единодушия по отношению к событиям в Слуцке. ЦК БПС-Р ожидал в это вре­мя контрреволюционных выступлений и в других районах Совет­ской Белоруссии и до их начала решительных действий не пред­принимал. Всю работу по организации «восстания» он возложил на местную партийную организацию, направив ей в помощь упол­номоченного ЦК В.Русака.

В связи с событиями в Слуцке активизировали свою деятель­ность и обе Рады БНР. Белорусская Рада в Ковно и «Наивысшая Рада» в Варшаве, претендуя на руководящую роль в националь­ном движении, направили в Слуцк своих представителей — «ко­миссаров». Комиссаром от «Наивысшей Рады» был назначен пред­седатель Белорусского национального комитета в Слуцке П.Жаврид, от Рады БНР — В.Русак.

Не осталась в стороне от Слуцких событий и Белорусская во­енная комиссия, которая находилась в это время в Лодзи. Она послала в помощь «восставшим» 20 офицеров для укрепления командного состава формирующейся армии. Но только трое при­были в Слуцк, остальные по дороге дезертировали.

Белорусские эсеры, к которым в скором времени перешло руководство «восстанием» (большинство в Слуцкой Раде принад­лежало эсерам), стремились втянуть в эту авантюру широкие кре­стьянские массы. Силой оружия им удалось мобилизовать в фор­мирующуюся «армию» 4000 человек. Из них в спешном порядке было сформировано 2 полка — Слуцкий и Грозовский, которые в скором времени были объединены в бригаду. Командование бри­гадой было поручено капитану Генерального штаба бывшей цар­ской армии П.Чайке. Командиром первого полка был назначен капитан Анципович, командиром второго — подполковник Гав­рилович.

Представляя возможность белорусским группировкам закон­чить подготовку по организации «восстания», Польша, несмотря на договорные обязательства, задерживала вывод своих войск за демаркационную линию. Только 19 ноября, после решительных требований советской стороны, польское командование присту­пило к эвакуации своих войск. 29 ноября в Слуцк вступили части Красной Армии.

Спешно сформированные полки Слуцкой бригады, естествен­но, не могли противостоять регулярным частям Красной Армии и, не входя с ними в соприкосновение, вслед за польскими войс­ками начали отступать. Задержавшись вначале в нейтральной полосе, они нападали оттуда на советские войска. Но части 8-й дивизии Красной Армии выбили мятежников из Семежова и Вызны и разбили их полки. 28 декабря остатки Слуцкой бригады были отброшены за реку Лань, в расположение польских войск. Там, по требованию Советского правительства, они были разоружены и интернированы. Так закончилась еще одна попытка белорусских политических группировок помешать установлению Советской власти в Белоруссии.

После ликвидации авантюры Булак-Балаховича и«Слуцкого восстания» на территории Советской Белоруссии продолжала действовать еще партия белорусских эсеров, но она уже не пользо­валась влиянием в массах. Результатом антисоветской деятель­ности БПС-Р явилось полное исчезновение ее представителей из органов Советской власти. Выборы в волостные и уездные Сове­ты, закончившиеся 4 декабря 1920 года, показали, что трудящие­ся голосовали за коммунистов и беспартийных. То же произошло и во время выборов делегатов на П Всебелорусский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Из 218 делегатов, избранных на съезд, были 185 коммунистов, 18 сочувствующих им, 23 беспартийных, 5 бундовцев и только 1 представитель партии белорусских эсеров. Это было логическим завершением всей пред­шествующей деятельности партии.

Чтобы исправить положение, ЦК БПС-Р 25 декабря 1920 года созвал в Минске съезд партии, который должен был выработать новую тактическую линию, соответствующую сложившейся по­литической обстановке, и ликвидировать раскол, наметившийся в ее рядах. Но он не оправдал возложенных надежд. Разногласия, существующие в партии, проявились на съезде еще с большей си­лой и глубиной.

На съезде вырисовались три политические группировки, меж­ду которыми разгорелась ожесточенная борьба. Группа правых во главе с С.Некрашевичем требовала, чтобы партия перешла в подполье и начала активную вооруженную борьбу против боль­шевиков. Вторая группа во главе с И.Мамонько и П.Бодуновой по-прежнему отстаивала тактику лавирования между трудящи­мися и буржуазией и ведения двурушнической политики в отно­шении к Советской власти. Третья группа, возглавляемая А.Бердником и А.Трофимовым, выражавшая настроения левого крыла в партии, выступала за сотрудничество с большевиками на совет­ской платформе.

Большинством голосов была принята платформа, предложен­ная А.Бердником и А.Трофимовым. Но, несмотря на это, руко­водство БПС-Р продолжало антисоветскую деятельность. Оно попрежнему поддерживало тесные связи с «правительством» В.Ластовского, с «Административным центром» партии русских эсеров, с ЦК левоэсеровской партии, меньшевиками и другими антисоветскими партиями и организациями, готовя новые про­вокации и мятежи.

В марте 1921 года органы ВЧК раскрыли эсеровское подпо­лье. Во время операции по его ликвидации были арестованы 800 членов партии, что фактически привело к ее ликвидации. Про­должали действовать только небольшие группы БПС-Р в Минске и Борисове. Но вскоре и они прекратили свою деятельность.

 

ЭКОНОМИКА БССР В ПЕРИОД НЭПА

После окончания гражданской войны и иностранной во­енной интервенции Советская страна приступила к мирному стро­ительству. В качестве первоочередной стояла задача в короткий срок восстановить разрушенное войной народное хозяйство. Ре­шать ее приходилось в очень сложных условиях.

Потерпев сокрушительное поражение в открытой вооружен­ной борьбе против Советских республик международный импе­риализм и русское белое движение не отказались от своих наме­рений свергнуть Советскую власть. Угроза нападения извне дополнялась чрезвычайно тяжелым положением внутри страны. Россия из войны вышла, по образному выражению В.И.Ленина, в состоянии человека, избитого до полусмерти. Потери России в результате четырехлетней первой мировой и трехлетней граж­данской войн составили более 40 млрд. золотых рублей, что превышало четвертую часть всего довоенного богатства страны. Погибли, стали инвалидами более 20 миллионов человек. Промыш­ленное производство в 1920 году сократилось в сравнении с 1913 годом в 7 раз. Продукция сельского хозяйства составила только две трети довоенной. Неурожай, охвативший летом 1920 года многие зерновые районы, еще более обострил продовольствен­ный кризис в стране.

Тяжелое положение в промышленности и сельском хозяйстве углублялось развалом транспорта. Тысячи километров железно­дорожного полотна были разрушены. Более половины паровозов и около четверти вагонов были неисправными.

Еще в более тяжелом положении оказалась экономика Бело­руссии. С 1915 года на ее территории непрерывно шли военные действия. Общая сумма убытков, причиненных народному хозяй­ству Белоруссии только польскими интервентами, составила бо­лее 52 миллионов рублей в золотой довоенной валюте. Из 715 про­мышленных предприятий восточных районов Белоруссии действовало только 235. Многие оставшиеся фабрики и заводы не могли работать из-за отсутствия топлива и сырья.

В чрезвычайно тяжелом состоянии оказалось и сельское хо­зяйство Белоруссии. Посевные площади зерновых культур в срав­нении с 1913 годом сократились на 36,5%, картофеля — на 45%. Значительно снизилась урожайность и валовый сбор зерновых и технических культур. Резко упало поголовье скота. Количество лошадей уменылилось на 20%, коров — на 34 %, свиней — на 56%.

Тяжелое экономическое положение усложнялось серьезны­ми политическими трудностями. Крестьянство, избавившись от боязни реставрации помещичьей собственности на землю, после окончания гражданской войны стало решительно требовать от­мены продразверстки и допущения свободной торговли. Недоволь­ство начали проявлять и рабочие, жизненный уровень которых снизился примерно в 3 раза. Росла безработица. В Белоруссии количество рабочих в цензовой промышленности сократилось в 2 раза. Многие рабочие, чтобы прокормиться, ехали в деревню и становились кустарями.

Недовольство крестьянства и рабочего класса стремились использовать остатки антибольшевистских партий: кадетов, эсе­ров, меньшевиков, анархистов и другие. Учитывая уроки своего поражения в годы гражданской войны, на этот раз они выстави­ли на передний план лозунг: «Советы без коммунистов!». Он был рассчитан на передачу власти любой буржуазной или мелкобур­жуазной группировке путем ликвидации Советской власти изнут­ри. На этой основе им удалось поднять вооруженные мятежи в Сибири, на Дону, в Тамбовской губернии, на Украине. В марте 1921 года вспыхнул контрреволюционный мятеж в Кронштадте.

Сложной была обстановка и в Белоруссии. Положение услож­нялось тем, что политическое напряжение еще нагнеталось из-за границы, с территории Польши. В столице Польши — Варшаве находилась штаб-квартира савинковской организации «Народный союз защиты Родины и свободы». Савинков уже в декабре 1920 года, сразу же после разгрома Красной Армией банд Петлюры, Яковлева, Перемыкина и Булак-Балаховича, приступил к форми­рованию из их остатков, разоруженных и интернированных в

Польше, диверсионно-террористических групп для развертыва­ния антисоветской деятельности. Их члены должны были прони­кать в советские учреждения, красноармейские части и создавать там подпольные, глубоко законспирированные группы. Для ру­ководства ими создавалась сеть уездных и губернских комитетов «Народного союза защиты Родины и свободы».

Деятельностью савинковских подпольных групп на террито­рии Советской Белоруссии руководил Западный областной коми­тет Союза, функционирующий подпольно в Гомеле. По сигналу из Варшавы подпольные группы должны были поднять вооружен­ное восстание и расчистить плацдарм для интернированных в Польше армий Петлюры, Яковлева, Перемыкина и Булак-Балахо­вича. Восстание намечалось на вторую половину лета 1921 года.

Этот план, разработанный в начале 1921 года, активно под­держивался правящими кругами Польши. Ее правительство щед­ро финансировало подготовку савинковской авантюры. Только с 26 марта по 6 июня 1921 года Савинков получил от польского ген­штаба 25 миллионов марок. Кроме того, ему было выделено польским правительством для содержания интернированных сол­дат более 20 миллионов рублей.

В подготовке савинковской авантюры активное участие при­нимали также «Белорусский политический комитет» во главе с П.Алексюком и В.Адамовичем и «Наивысшая Белорусская Рада» во главе с А.Луцкевичем, В.Ивановским, А.Трепко и А.Смоличем, которые в это время находились в Варшаве.

1 февраля 1921 года они устроили в штаб-квартире Булак-Балаховича совещание белорусских политических организаций полонофильской ориентации, на котором обсуждалась «програм­ма и методы борьбы против большевиков». Совещание приняло решение об организации «партизанской войны» против Советс­кой Белоруссии и обратилось к польскому правительству с просьбой оказать помощь в формировании «партизанских отря­дов» и отправке их на советскую территорию.

В начале марта 1921 года антисоветские отряды, сконцент­рированные вблизи советско-польской границы, насчитывали уже 13200 человек. Просачиваясь небольшими группами на террито­рию Советской Белоруссии, они захватывали государственные учреждения, продовольственные склады, разрушали железнодо­рожное полотно, мосты, средства связи, убивали партийных и советских работников. С осени 1920 до сентября 1921 года на тер­ритории БССР было зарегистрировано около 250 погромов и бан­дитских налетов. Создавались банды и на территории Советской Белоруссии.

Организаторами политического бандитизма на советской территории являлись бывшие помещики, офицеры царской ар­мии, кулаки. Часть банд, действующих на территории БССР, под­чинялась генералу Новикову, штаб-квартира которого находилась в Лиде. Банды помещиков Лукомского и Растижевского соверша­ли налеты из-за границы на территорию Минского уезда. В Бори­совском и Игуменском уездах активно действовали банды севе-ро-минской группы савинковской организации под командовани­ем полковника Павловского и Лабукова-Катина, в Чериковском уезде—отряды бывших офицеров Белохвостова, Зезюлина, Пруд­никова, на границе Чериковского и Рогачевского уездов — банды офицера Мельникова, в Могипевском, Быховском и Горецком уез­дах —банды, сформированные из остатков польских легионеров, в краснопольских лесах — банда Ф.Котова. На юге Гомельской губернии орудовала банда Галака, в Суражском, Велижском и Городокском уездах Витебской губернии — банды Жигалова и другие.

Неспокойно было и в городах. В Минске, Витебске, Гомеле и Могилеве подрывную деятельность вели эсеры, меньшевики, поаней-ционисты и бундовцы. Они подстрекали рабочих на забас­товки, вели раскольническую работу в профсоюзах, занимались контрреволюционной агитацией.

Не остались в стороне от этих событий партия белорусских эсеров и правительство БНР В.Ластовского. Они также готовились к вооруженному восстанию. Втянувшись в борьбу между Польшей и Литвой за земли Виленщины и Гродненщины, им удалось полу­чить от литовского и германского правительств денежные сред­ства (от Литвы — 1 миллион ауксингов, от Германии — 3 милли­она марок). Полученные деньги были предназначены для подготовки вооруженного восстания на спорной территории. Но эсеры стремились распространить восстание на всю территорию Белоруссии, в том числе и на БССР. С этой целью еще летом 1921 года ЦК БПС-Р назначил для руководства восстанием в различ­ных районах Белоруссии своих эмиссаров. На Виленщину (так на­зываемую Серединную Литву) уполномоченным по организации восстания был назначен А.Карабач, на Гродненщину — С.Баран, на территорию БССР — В.Пракулевич. Эсеровские эмиссары со­здали подпольные диверсионные группы и «партизанские отряды».

Готовя восстание, белорусские эсеры предпринимали усилия объединить под своим руководством все белорусские политичес­кие партии и организации. С этой целью они созвали в сентябре 1921 года в столице Чехословакии Праге белорусское политичес­кое совещание. На нем были приняты резолюция протеста про­тив Рижского мирного договора и обращение к белорусскому народу объединиться вокруг Рады БНР и «правительства» В.Лас­товского для борьбы против красных и белых ассимиляторов (про­тив большевиков в Советской Белоруссии и Польши — в Запад­ной Белоруссии). Чтобы избавиться от груза кровавых злодеяний и предстать перед народом в качестве его защитников, эсеры от­лучили от «белорусского движения» Б.Савинкова и С.Булак-Ба-лаховича, назвав их «провокаторами белорусской государст­венности».

На совещании обсуждался и план вооруженного восстания, которое должны были поддержать Литва и Германия. Но програм­ма эсеров не нашла поддержки у полонофилов. Заявляя о своей готовности вести совместно борьбу против большевиков, они про­должали ориентироваться на Польшу, считая ее более надежным союзником в антисоветской борьбе, чем Литва и Германия.

Политический бандитизм в Белоруссии тесно переплетался с экономическим. На территории Советской Белоруссии в это вре­мя широкое распространение получила нелегальная (контрабан­дная) торговля с заграницей, в частности с Польшей, Литвой и Латвией. Бездействие предприятий легкой и пищевой промыш­ленности, недостаток их продукции на внутреннем рынке вызы­вали большой поток контрабанды не только товаров потребитель­ского предназначения, но и промышленного сырья. До мая 1921 года ввоз и вывоз товаров за границу проходил фактически бес­контрольно. Это наносило большой урон экономике Белоруссии. Только во второй половине 1921 года, когда была установлена го­сударственная граница, возникли таможенные пункты, были со­зданы «летучие отряды» по борьбе с контрабандой из числа та­моженных служащих и сотрудников ВЧК. Положение дел в этой области более-менее нормализовалось.

В таких условиях приходилось начинать восстановление на­родного хозяйства. Необходимо отметить, что у руководства партии и страны сразу же после окончания гражданской войны не было реалистических представлений о путях и методах строи­тельства социализма в переходный период, вывода страны из кри­зиса, в котором она очутилась. Победа в гражданской войне по­родила в среде многих коммунистов, в том числе и среди руководители партии и страны, представления, что переходный период от капитализма к социализму можно пройти быстро, штур­мом, методами «военного коммунизма». Но это были ошибочные суждения. Политика «военного коммунизма» исчерпала себя и оказалась непригодной для мирного времени. Необходимо было искать новые пути построения социализма и вывода страны из кризиса. И они были найдены и нашли отражение в новой эконо­мической политике (НЭПе).

НЭП представляла собой комплекс мер экономического, по­литического, социального, идеологического и психологического характера переходного периода, неразрывно связанных между собой.

1. Укрепление союза рабочего класса и крестьянства на эко­номической основе.

2.Развитие промышленности на базе электрификации.

3.Кооперирование населения.

4. Использование товарно-денежных отношений.

5.Повсеместное внедрение хозрасчета, личной заинтересо­ванности в результатах труда.

6.Временное допущение капиталистических элементов в эко­номику.

7.Усовершенствование государственного планирования и руководства экономикой.

8. Повышение культуры во всех сферах деятельности челове­ка и другие.

Новая экономическая политика родилась не сразу. Она по­степенно вызревала в недрах «военного коммунизма». В ее раз­работку большой вклад внесли Ю.А.Ларин (М.А.Лурье), Н.Осинский (В.В.Оболенский), А.И.Рыков, А.В.Чаянов, Н.Д.Кондратьев и другие. Много идей было взято также из наказов крестьян хлеб­ных губерний.

Но теоретическое обоснование и практическое осуществле­ние НЭПа принадлежит В.И.Ленину. Как трезвый политик он пер­вым понял необходимость перемен.

Началом перехода к НЭПу стал X съезд РКП(б), который про­ходил в марте 1921 года. Съезд принял постановление о замене продразверстки продналогом, который по объему был меньше и доводился до сведения крестьян еще до начала полевых работ. Для зажиточных хозяйств налог предусматривался более высо­кий, чем для середняков. Бедняки вообще освобождались от на­лога. Для тех хозяев, которые увеличивали посевы наиболее важ­ных культур, предусматривались льготы. Крестьяне получили право использовать продукцию, которая оставалась после выпла­ты налога, по своему усмотрению (могли продавать или обмени­вать ее на рынке). Это создавало материальную заинтересован­ность в развитии мелкотоварного крестьянского хозяйства, прочную основу для его экономической связи с государственной промышленностью.

После X съезда РКП(б) Советское правительство законодатель­но закрепило новую экономическую политику. 21 марта 1921 года ВЦИК РСФСР утвердил декрет о замене продразверстки натураль­ным налогом. Совнарком РСФСР определил его размеры на 1921 —1922 годы. Они в сравнении с разверсткой были уменьше­ны на зерновые, картофель и семена масличных культур почти в 2 раза, на мясо — почти в 4 раза. 28 марта Совнарком принял декрет о свободном обмене, купле и продаже сельхозпродуктов в 40 губерниях, которые выполнили продразверстку. В их число входили Витебская и Гомельская губернии. Тогда же со всех же­лезнодорожных, водных и шоссейных путей сообщения были сня­ты заградительные отряды, введенные в годы гражданской вой­ны для борьбы со спекуляцией продовольственными продуктами.

17 апреля ЦИК БССР разрешил свободный обмен зерна и фуража в Борисовском, Бобруйском и Мозырском уездах, кото­рые выполнили продразверстку, и разрешил Наркомпроду рес­публики распространить это решение на другие уезды по мере выполнения ими продразверстки. 7 мая 1921 года Совнарком БССР ввел натуральный налог на масло, 14 мая — на куриные яйца, а 15 мая была разрешена свободная продажа и покупка про­дукции как сельского хозяйства, так и кустарной промышленнос­ти. Центробелсоюзу предлагалось принять срочные меры по рас­ширению кооперативной торговли.

Одновременно с законодательным закреплением НЭПа в стра­не и республике велась широкая разъяснительная работа ее зна­чения и сущности. Это было вызвано тем, что среди некоторой части населения возникла растерянность, боязнь нэпманской бур­жуазии. Распространялись слухи, что партия большевиков будто бы капитулирует перед мелкой буржуазией, а это приведет к по­ражению Советской власти. Особенно усердствовала в этом «ра­бочая оппозиция». Она обвиняла большевиков в крестьянском уклоне, утверждая, что через несколько лет крестьянство окреп­нет и свергнет Советскую власть. Необходимо было разъяснить массам, что НЭП вводится в интересах строительства социализ­ма, всерьез и надолго.

НЭП получила поддержку и понимание трудящихся Белорус­сии. Они активно включились в восстановление народного хозяй­ства. Одной из главных задач, которые стояли перед трудящими­ся республики в начале 20-х годов, было восстановление посевных площадей. Но выполнить эту задачу было очень тяжело. Многие крестьянские хозяйства не имели семян, инвентаря, тягловой ра­бочей силы (лошадей, волов и так далее). На помощь им пришло государство. Наркомзем республики выделил для их нужд 65 ты­сяч пудов овса, 10 тысяч пудов ячменя, 1 тысячу пудов льносе­мян, 325 тысяч пудов картофеля. Такая же помощь оказывалась крестьянам Витебской и Гомельской губерний. Всего в 1921 году белорусское крестьянство получило от государства около 500 ты­сяч пудов семенного кредита.

Государство оказывало помощь крестьянам и инвентарем. Наркомзем республики в 1921 году передал колхозам, совхозам и единоличным крестьянским хозяйствам 6458 плугов, 5794 боро­ны и культиватора, 1200 веялок, 804 косилки, 854 жатки, 1196 молотилок, 1500 лошадей и 15870 пудов минеральных удобрений.

Большую помощь деревне оказывал рабочий класс и воины Западного военного округа. Рабочие организовали тысячи мас­терских по ремонту и изготовлению сельскохозяйственного ин­вентаря. Только рабочие Гомельской губернии изготовили в 1921 году более 5 тысяч плугов и борон, около 300 колес, отремонтиро­вали более 50 тысяч единиц различного сельскохозяйственного инвентаря. Воины Западного военного округа направили в дерев­ню 24 тысячи своих представителей, которые работали в 12 тыся­чах крестьянских хозяйств. Это были в основном семьи погибших красноармейцев или те, чьи дети служили в Красной Армии. Кро­ме того, воины округа передали крестьянам безвозмездно 17071 пуд семян, 681 лошадь, 756 коров и 800 голов других животных.

Благодаря помощи государства, рабочих и крсноармейцев посевная кампания 1921 года в Белоруссии прошла успешно. В БССР было засеяно 720,4 тысяч гектаров, или 80,9% посевных площадей 1916 года. В Гомельской губернии посевы яровых и ози-

мых культур составили 168% уровня 1920 года, в Витебской гу­бернии— 90% уровня 1916 года.

Важнейшим испытанием для нового экономического курса Советского государства явилось проведение первой налоговой кампании. Она началась в августе 1921 года. Крестьяне отнеслись к ней с пониманием. Несмотря на некоторые трудности, связан­ные с ошибками при исчислении налогов, а также деятельность враждебных элементов, в целом сбор налога в Белоруссии про­шел успешно и завершился в марте 1921 года. Объем продналога превысил 3 миллиона пудов (зерна, картофеля и масличных культур).

Заготовка сельскохозяйственной продукции шла и по линии товарообмена. С этой целью была создана сеть кооперативов и товарообменных пунктов. Всего в Белоруссии за 1921 год путем товарообмена было заготовлено более 500 тысяч пудов зерна и других сельскохозяйственных продуктов. Но план товарообмена выполнить не удалось. Не хватало товаров первой необходимос­ти, К тому же часто цены на промышленные товары в обменных пунктах были выше, чем в торговой сети. Поэтому крестьяне охот­нее пользовались торговлей, чем товарообменом.

В 1922 году посевные площади в республике по сравнению с 1921 годом увеличились на 9,5%. Но урожайность по-прежнему была низкой. Озимой ржи собиралось с десятины в среднем 41 пуд, ячменя—40 пудов, что было ниже уровня 1913 года. Превос­ходила довоенный уровень только урожайность картофеля.

Постепенно восстанавливалось и животноводство. За 1921 год поголовье лошадей в крестьянских хозяйствах увеличилось на 9,8%, крупного рогатого скота — на 10,9%, овец — на 9,8%, сви­ней—на 7,3%.

Наделение батраков и беднейшего крестьянства землей, создание благоприятных условий для развития сельского хозяйства обусловили дальнейшее развитие процесса осереднячивания кре­стьянства. В 1922 году почти половина крестьянских хозяйств (41,6%) уже относилась к середнякам. Каждое из этих хозяйств имело лошадь и корову. Количество бедняков в деревне умень­шалось.

В сельском хозяйстве продолжалось колхозное и совхозное строительство. В 1921 году в БССР насчитывалось 740 колхозов и 174 совхоза. В связи с введением новой экономической политики и наделением крестьян землей многие крестьяне вышли из кол­хозов, надеясь улучшить свое материальное положение в едино­личном хозяйстве.

Таким образом, в первые годы НЭПа сельское хозяйство мед­ленно, но уверенно восстанавливалось. На его основе шло восста­новление промышленности и транспорта. Основная тяжесть вос­становительных работ легла на плечи рабочего класса. Многие рабочие, как на фронтах гражданской войны, показывали при­меры героизма в труде. С большим энтузиазмом в Минске труди­лись рабочие железнодорожных мастерских, завода «Энергия», сотни рабочих других предприятий. Их усилиями уже зимой 1921 года были введены в строй действующих Борисовская фанерная фабрика, минские железнодорожные мастерские, машинострои­тельный и чугунолитейный завод «Энергия» и другие пред­приятия.

Большую роль в восстановлении промышленности и транс­порта, всего народного хозяйства сыграли коммунистические суб­ботники и воскресники. За время их проведения рабочие отре­монтировали безвозмездно сотни километров железнодорожных путей, десятки паровозов и сотни вагонов, восстановили и пост­роили десятки мостов, разгрузили тысячи вагонов с топливом. Только в январе 1921 года в Минске было проведено 9 субботни­ков, в которых участвовали более 5 тысяч человек. 5 субботников и воскресников организовали трудящиеся Могилева. В Витебс­кой губернии в первой половине 1921 года в субботниках участ­вовали 15140 человек. За время 3-х воскресников по заготовке топлива в Гомельской губернии было заготовлено 100 тысяч ку­бических метров и вывезено 30 тысяч кубических метров дров.

В дальнейшем восстановление промышленности и транспор­та проходило на основе НЭПа. Во второй половине 1921 года в соответствии с «Наказом СНК о проведении в жизнь новой эконо­мической политики» началась перестройка управления промыш­ленностью и перевод предприятий на хозяйственный расчет. В государственный сектор были включены наиболее крупные пред­приятия, которые имели большое народнохозяйственное значе­ние и концентрировали наиболее квалифицированную часть ра­бочего класса, а также средние и мелкие предприятия, которые были хорошо оборудованы и могли давать прибыль. Одновремен­но происходило укрупнение предприятий. В Минске, например, вся полиграфическая промышленность была объединена в 3 ти­пографии, кожевенная — в 2 завода. В подчинение СНХ БССР из 219 действующих предприятий были переданы только 88. Витебс­кий губсовнархоз получил 85 предприятий из 267, Гомельский — 56 из 454. Остальные предприятия были сданы в аренду или пе­реданы другим ведомствам, или подлежали консервации.