Структурная открытость заключается во внешней пространственной связности. Внешняя пространственная связность в совокупности с внешней временной согласованностью обеспечивает интегративность существования реальной системы с окружающим ее миром. Как и в случае внутренней, для внешней пространственной связности существуют два принципиально возможных пути, два механизма ее реализации. Первый связан с наличием коммуникационных связей между внешним окружением и системой (т.е. ее коммуникативностью). Второй – с расплывчатостью границ системы. И если первый путь обеспечивает взаимодействие системы и окружения за счет пространственного перемещения субэлементов, то второй обеспечивает эти взаимодействия за счет взаимного пересечения системы и ее окружения. В последнем случае взаимодействие, в силу одновременной принадлежности элемента и системе и ее окружению, происходит внутри него, в его системе знаний, системе ценностей и т.п., т.е. на более высоком уровне. Ведь недаром Ф. Достоевский написал о том, что бог и дьявол борются в этом мире, и поле битвы – сердце человека.
Разумеется, взаимодействия, реализующиеся и по первому и по второму пути, носят обменный характер, только уровень обменов в них разный.
Внешние коммуникационные связи могут быть формально описаны аналогично внутренним на основе графового или симплициального подходов, позволяющих получить достаточно наглядное и полное представление о коммуникационной сети в локальной окрестности исследуемого структурного образования. В качестве количественной характеристики их интенсивности могут выступать:
– скорость обмена п (т.е. количество элементов обмена поступающих в систему и (или) покидающих ее в единицу времени);
– объемы ценностей e (например, энергии, знаний и т.д.), поступающих в систему и (или) покидающих ее в единицу времени;
– отношения указанных скоростей к скоростям соответствующих внутренних потоков.
По степени размытости структуры условно можно разбить на три больших класса: четкие, диффузные, смешанные. Диффузность границ может быть обусловлена в основном двумя причинами.
Первая: некоторая часть элементов системы или все они одновременно принадлежат и системе и ее внешнему окружению. Формально такая ситуация описывается с помощью теории нечетких множеств, оперирующей с функциями принадлежности вида
, (2.2.4)
где 
– некоторый элемент множества 
, включенный в данную систему. Считается, что чем ближе значение функции 
к единице, тем в большей степени элемент может быть отнесен к рассматриваемой системе.
При 
истинным является утверждение о полной принадлежности элемента е системе. При 
истинным является утверждение о непринадлежности элемента е к этой системе.
Использование функций принадлежности позволяет учесть, например, такие практически важные структурные особенности, как одновременную принадлежность элемента сразу нескольким системам (его проявление как некоторого связующего начала указанных систем):
(2.2.5)
Заметим однако, что в этом случае сами элементы, составляющие систему, являются четкими, нерасплывчатыми.
Что касается особенно важной и тонкой второй причины, то она заключается в нелокальности структурных элементов, т.е. способности их одновременно присутствовать сразу в нескольких областях пространства.
Расплывчатость свидетельствует не только о взаимопроникновении систем (как в случае коммуникативности), но и об их определенном «сращивании». Примером здесь может служить сращивание власти и организованной преступности. Лица смешанных национальностей могут ощущать себя представителями сразу нескольких этносов. Разведчики и шпионы-нелегалы также представляют собой яркий пример размытости реальных систем. Подобные проявления нечеткости обоих типов (четкие и нечеткие элементы) широко распространены практически во всех социальных институтах (семье, образовании, экономике, политике, культуре и религии).
