Научная жизнь. Юбилейные Эльконинские чтения

Автор: А. А. ЛЕОНТЬЕВА, И. В. ПАСЕЧНИК, А. Г. РАДКОВСКАЯ

В нашей стране конец XX века стал не только хронологической сменой веков, но и сменой политической эпохи, повлекшей за собой изменения во многих сферах жизни. Российская психология пересматривает свои методологические основания, ищет новые направления, осваивает новые области практики. Именно на этот период пришлись столетние юбилеи наших учителей - тех, чьими усилиями психология в России прошла путь от своего зарождения до оформления в самостоятельную, целостную и многоплановую научную дисциплину. Что заставляет нас обращаться к тому блистательному поколению ученых? Почему именно сейчас так много психологов с воодушевлением съезжаются на юбилеи учителей?

В анализе материалов III съезда российских психологов популярность признанных ученых трактуется только как дань традиции и сводится к чисто формальной стороне. Авторы отказывают их научным трудам в актуальности по причине того, что "многие исследования выполнены... учителями более 50, а то и 80 лет назад... Теперь никого из них давно уже нет в живых. Советская психология тоже почила в бозе вместе со всеми своими методологическими основаниями"¹. Полностью соглашаясь с мнением о том, что отечественной науке всегда было присуще переплетение личных и профессиональных отношений, тем не менее, попытаемся показать, что сегодняшний интерес к учителям имеет смысл, далеко выходящий за рамки ритуала.

Разделяемая большинством современных ученых модель науки предполагает отказ от убеждения в существовании единственной истины, которую возможно установить с помощью спора. В своих записных книжках Д. Б. Эльконин писал, что "диалог" нужно понимать не как спор, а как разъяснение с учетом точки зрения другого. При таком подходе важным становится не поиск соответствия своим идеям, а, напротив, поиск несоответствия, в котором таится внутренний источник любого развития². Именно таким диалогом стали юбилейные V Эльконинские чтения, посвященные 100-летию со дня рождения Д. Б. Эльконина, организованные Российской Академией образования, Психологическим институтом РАО и Международной ассоциацией развивающего обучения. Чтения проходили 2 - 3 марта 2004 г. в Большой аудитории Психологического института РАО, которая не смогла вместить всех желающих. Программа включала 15 докладов и два "круглых стола", охвативших широкий круг тем: от общепсихологических и методологических вопросов до практических достижений развивающего обучения. Подробное и многоплановое их обсуждение позволило воссоздать живую систему идей самого Д. Б. Эльконина. И становится ясно, что эту систему никак нельзя назвать догмой, обращение к которой подобно обращению к цитатнику, скорее это размышления, порой противоречивые, вызванные проблемами, во многом сходными с теми, что и сейчас стоят перед психологией.

С самого начала чтений атмосфера присутствия Д. Б. Эльконина была создана выступлениями В. В. Рубцова, В. П. Зинченко, А. А. Леонтьева, Б. Д. Эльконина. Говоря о личных качествах Даниила Борисовича, все они отмечали его мужество и героизм, как на войне, так и в гражданской жизни (стал широко известным его ответ Жданову в период репрессий педологов о том, что он "...не привык менять убеждения за 24 часа"). Ему была свойственна удивительная независимость от внешних поощрений и наказаний при глубоком внутреннем ощущении долга: несмотря на то, что "своим делом" он занимался во многом вопреки условиям, которые ему создавались, сам он пишет, что "получил от науки полную порцию удовольствия". Правда, как стало ясно из комментариев Б. Д. Эльконина во время показа фотоархива, получал он удовольствие не только от науки: Даниил Борисович также занимался живописью, резьбой по дереву и другими ремеслами.

Доклады первого дня вводили участников в широкий контекст научного творчества Д. Б. Эльконина и его значения для современной психологии. А. Г. Асмолов в докладе "Вперед к Эльконину: неклассическая психология будущего" сформулировал основные принципы Д. Б. Эльконина и всей отечественной школы последователей Л. С. Выготского (принцип диалога и внутреннего диалога с самим собой, научная школа как полифония, единство многообразия мысли). Представив панораму процессов в образовании и подходов к его модернизации, А. Г. Асмолов показал, что современный кризис в этой области порождается тем, что основные программы не обеспечивают работы с учеником как с личностью, не ставят главные вопросы: ради чего учить, каковы цели и идеалы образования. Именно в подходе, разработанном Д. Б. Элькониным и его коллегами, А. Г. Асмолов видит выход из современного кризиса образования.

О контексте методологических взглядов Д. Б. Эльконина, его понимании исходных категорий общей психологии и психологии развития в соотнесении со взглядами Л. С. Выготского рассказал в докладе "Выготский и Эльконин" А. А. Леонтьев. Он реконструировал основные

¹ Аверин В А., Аллахвердов В. М., Семенов В. Е., Юрьев А. И. // Психологический журнал, 2004. N 1. С. 125 - 128.

² Асмолов А. Г. Вперед к Эльконину: неклассическая психология будущего // Вопросы психологии. 2004. N 1. С. 4 - 9.

стр. 110

положения дискуссии этих двух авторов и одновременно проследил их преемственность на материале проблем детской игры, присвоения ролей, аффекта и интеллекта.

Подробный обзор третьей области научных интересов Д. Б. Эльконина - психологии развития и детской психологии - представила в докладе "Открытия Д. Б. Эльконина в психологии развития" Л. Ф. Обухова. Она не только отрефлексировала идеи самого Д. Б. Эльконина, но и рассказала о том, как именно они преобразовали всю эту область и по каким направлениям продолжается их разработка в современной возрастной психологии.

А. Л. Венгер в докладе "Д. Б. Эльконин и сегодняшняя российская психология" говорил об опасности прямого заимствования идей западных ученых. Он подчеркивал, что потеря своих корней губительна для науки, поскольку способ мышления, видения мира передается только через личное ученичество. В связи с этим докладчик призывал обратиться к анализу способа работы Д. Б. Эльконина, его методологическим принципам, методам построения теории, выдвижения гипотез, их проверки; к практическим достижениям Даниила Борисовича, его научному мышлению. Подводя итоги, докладчик подчеркнул, что, по его мнению, подход Эльконина не исчерпал своего потенциала для дальнейшего развития психологической теории и практики.

О продуктивности данного подхода говорил и В. И. Слободчиков. Он подчеркивал, что Д. Б. Эльконин строил именно психологию развития человека, а не теорию психического развития. Это, по мнению докладчика, послужило источником того, что сейчас можно назвать психологической антропологией (как гуманитарной области знаний, развивающейся в рамках наук о человеке, но не психологии, которая традиционно занимается изучением психики). Он также показал, что заложенные Д. Б. Элькониным основы понимания процесса развития человека, условий нормального развития и учебной деятельности сейчас находят свое воплощение в целом ряде психологических практик, в частности, в личностно центрированном образовании.

Свой анализ подхода Д. Б. Эльконина предложил А. А. Тюков, выделив те основные теоретические положения, которые впервые сформулировал классик, и которые впоследствии развивались его учениками, реализовывались ими в экспериментальной и практической работе. Так, тезис Эльконина о саморазвитии и самосовершенствовании человека в учебной деятельности, его понимание развития как формы реализации внутренней психической субъективной активности, различение операциональной и мотивационной сторон деятельности задали основной контекст для множества дальнейших исследований в области психологии развития.

Первый день чтений завершился заседанием "круглого стола" "Что такое неклассическая психология?" под председательством А. Г. Асмолова, отметившего "авторитарную квадратность", которую это мероприятие приобрело в условиях четкого разделения на слушающих и излагающих свои позиции участников. Термин "неклассическая психология", введенный Д. Б. Элькониным для анализа подхода Л. С. Выготского, уже давно стал популярным среди психологов, но до сих пор - и это подтвердило заседание - данный термин остается слишком расплывчатым, не дающим уверенности во взаимопонимании. Так, темой большинства выступлений было определение неклассической психологии и ее критериев. В. В. Рубцов предложил в качестве критерия различения классической и неклассической психологических теорий учет влияния исследователя на получаемый психологический факт, заметив, что среди современных теорий, руководствуясь данным критерием, трудно выделить неклассические.

А. А. Леонтьев в качестве критерия сформулировал понимание предмета исследования: человек в его взаимосвязи с миром, а не в отрыве от него, что соответствует переходу от картезианской психологии с жесткой дихотомией субъекта и объекта к некартезианской. Также он отметил, что точнее говорить не о неклассической психологии, а скорее о неклассических тенденциях в нашей науке. Ф. Е. Василюк, обобщая предыдущие выступления, дал классификацию возможных критериев неклассической науки: критерии метода, типа детерминации, объекта изучения, культурного типа научности. Проанализировав последовательно все критерии, он особо отметил, что меняются не только принципы изучения человека, но и сам человек, а значит и объект исследования.

П. И. Щедровицкий предложил иной взгляд на рассматриваемую проблему: так как у всей предшествующей психологии не было методологической общности, то и говорить о классической психологии трудно. Он также заявил об острой актуальности построения единого организационно-методологического проекта для современной науки. В. С. Собкин особо говорил о "Психологии искусства" Л. С. Выготского, сопоставляя ее, в частности, с "Остроумием и его отношением к бессознательному" З. Фрейда, как об опытах научного психологического анализа явлений культуры. В. А. Петровский выделил и проанализировал различные понимания того, что такое "неклассическая психология", и остроумно заметил, что "классическая психология - это классический

стр. 111

пример неклассической психологии" (имея в виду, прежде всего подход Л. С. Выготского).

Обсуждаемая проблема вызвала много споров. В. П. Зинченко поставил под сомнение саму дихотомию классическая-неклассическая психология. Опираясь на историко-психологический материал, он указал на то, что привычное соотношение субъективного и объективного можно перевернуть. Так, допустимо говорить об объективном существовании аффективно-смысловых образований, мышления, сознания. А значит правомерно представить психологию как объективную науку о субъективном мире. В. И. Слободчиков также говорил о преодолении субъект-объектной парадигмы и о том, что при принятии позитивистских критериев научности понятие "гуманитарная наука" практически теряет смысл. Б. Д. Элъконин заметил, что в случае классической и неклассической психологии имеет смысл выделять различные типы объектов и типы знания, которые дают разные возможности и несут в себе соответственно различные типы мышления и типы практик. Таким образом, на "круглом столе" были высказаны разные обоснованные мнения, и необходимость дальнейшей работы над этим загадочным и притягательным понятием - неклассическая психология - и интеграции его оригинальных пониманий стала очевидной.

Второй день чтений был целиком посвящен проблемам психологии развития. Первые три доклада касались фундаментальных основ этой области. В докладе "Психология функционального развития: теория и практика" на материале многочисленных (в том числе и своих) исследований А. И. Подольский показал необходимость интегративной концепции развития, позволяющей учитывать взаимосвязь функциональной и возрастной его линий. Говоря о функциональном развитии необходимо понимать ориентировку не просто как относящуюся к средствам и целям, но и как смысловую ориентировку в проблемной ситуации.

Свой доклад "Развитие личности и личностное развитие" Д. А. Леонтьев начал с высказывания Д. Б. Эльконина о том, что личность - это, прежде всего преодоление всяких регуляций и самого себя. Докладчик предположил, что этот процесс можно описать как освоение более высокого уровня регуляции, построение индивидуальных, личных отношений с миром. Основываясь на данных онтогенеза и филогенеза, Д. А. Леонтьев определил основной вектор развития личности - к автономии.

Б. Д. Эльконин в докладе "Посредничество в акте развития" показал подробный анализ того, как происходит освоение ребенком действия в совместной деятельности с другим человеком. Развитие действия ребенка идет по двум линиям: его эмансипации и, напротив, подчинения общей системе отношений; были выделены и конкретные стадии этого развития. Отработка действия в другом пространстве происходит при помощи игры.

Проблеме игры были посвящены и следующие три доклада. Б. И. Хасан в докладе "Мир игры: от Д. Б. Эльконина до сегодняшнего дня" обратился к анализу современных социокультурных явлений. Так, объяснение популярности реалити-шоу он видит в том, что они моделируют состояния неуверенности ("смогу ли я?"), которые были недостаточно пережиты в подростковый период. Актуальной проблемой этого возраста он считает то, что в современных подростковых субкультурах ребенку не в полной мере представлен социальный образ взрослости, т. е. затруднено формирование образа своего будущего.

Продолжением анализа проблем детского развития в современной России стал доклад Е. О. Смирновой "Особенности сюжетно-ролевой игры современного дошкольника". Был представлен краткий обзор современных детских игр (их содержания и сюжетов) на основе эмпирических исследований. Подчеркивая важность игры в становлении произвольности ("правило, ставшее аффектом"), необходимо отметить опасность снижения уровня (по Эльконину) детской игры. Повторенный в современных условиях классический эксперимент З. В. Мануйленко подтвердил гипотезу о значительном снижении произвольного поведения (и в игровой, и в неигровой ситуации).

В докладе "Единица сюжетно-ролевой игры" Л. И. Эльконинова, опираясь на свои наблюдения за сюжетно-ролевой игрой в детском саду, отметила, что знание о принимаемой ребенком роли не всегда позволяет понять детскую игру. Автор рассматривает игру как двухактный процесс: сюжет развивается от провокации играющего к его ответному действию на этот вызов. Содержанием ролевой игры становится ситуация из опыта ребенка, смысл которой остается им не понят. Моделируя в игре такую коллизию, играющий движется к освоению ее смысла, подбирая действенные ответы.

Три последних доклада чтений были целиком посвящены подросткам. Эта триада началась с доклада Е. В. Чудиновой "Моделирование в учебной деятельности подростка", в котором на примере образовательных разработок в рамках школы Эльконина - Давыдова обосновывалась необходимость широкого введения моделирования в работу с подростками. Были выделены основные принципы и особенности такого моделирования (в том числе - в сопоставлении с моделированием в учебной деятельности младших школьников), выделены разные виды моделей.

В. С. Собкин в докладе "Подростковый возраст и подростковая субкультура" показал не-

стр. 112

сколько социологических сюжетов из мира современного подростка. Представленные им материалы по: проблемам вхождения подростков в социальный и этнический мир, особенностям школы и неформальных групп как сред развития подростков, проблеме компьютеризации позволили ему сформулировать ряд психологических гипотез.

К. Н. Поливанова посвятила свой доклад "Введение в психологию проектной деятельности" проблеме ведущей деятельности на примере подросткового возраста. Рассматривая ведущую деятельность не как готовую структуру, а как способ понимания возраста, автор предлагает ввести понятие "проектная деятельность". Центральным для подростка становится воплощение в реальность представления о самостоятельном действии. Такое представление целостно и идеализировано, и когда подросток воплощает его, предъявляя взрослому (как жест), то ему открываются новые состояния. Именно поиск новых состояний мотивирует подростка, предметностью возраста становится связь замысла и его реализации, а новообразованием - ответственное решение.

Второй день чтений также завершился "круглым столом" по столь же увлекательной теме: "Проблемы, задачи и средства современной выготскианской психологии развития", его ведущим был Б. Д. Эльконин. Заседание открылось проблемным выступлением П. Г. Нежнова, в котором рассматривался цикл развития. Понимая развитие как процесс окультуривания, автор обратил внимание на его начало: развитие функции не может исходить из уровня абсолютной натуральности. Однако можно обозначить начальный этап цикла развития функции как спонтанный - к этому же психическая функция приходит и в его конце. Это ведет к необходимости усложнить наше понимание природы развития. Г. Г. Кравцов связал тематику двух круглых столов, сделав основной акцент на понимании категории развития в неклассической психологии (Л. С. Выготским). Он обозначил новую позицию человека в психологии - как развивающегося субъекта, раскрыв ее при анализе возрастов. Б. И Хасан рассмотрел некоторые аспекты психологии развития, слои социализации (идеология, институция, технология), изменение взрослости в связи со сменой эпох в России и др. В. И. Слободчиков очертил понимание развития в генетической логике и поставил в этой связи ряд фундаментальных вопросов.

Вопросы, обсуждавшиеся на "круглом столе", вызывали оживленные и интересные дискуссии.

Многие участники юбилейных Эльконинских чтений отмечали содержательность и высокий научный уровень представленных материалов. Прозвучали не только идеи самого Д. Б. Эльконина, но и разработки его учеников и молодых ученых, было рассказано о практическом применении методологических принципов Д. Б. Эльконина и его последователей.

Хронику юбилейных V Эльконинских чтений, посвященных памяти Даниила Борисовича Эль-конина, хочется закончить цитатой из его фронтового письма А. Н. Леонтьеву: "... В сердце воспоминания, именно в сердце. Кто выдумал, что память - это функция коры? Ерунда, это функция сердца, нет, души, именно души, а ведь душа - это не мозг. Правда?"³.

А. А. Леонтьева, И. В. Пасечник, А. Г. Радковская, ф-т психологии МГУ им. М. В. Ломоносова

³ Эльконин Д. Б. "...Нет меры, могущей измерить чувство дружбы моей" (фронтовые письма А. Н. Леонтьеву) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. 1989. N 4. С. 10 - 20.

стр. 113

Научная жизнь. II ВСЕРОССИЙСКИЙ СИМПОЗИУМ "БОЕВОЙ СТРЕСС И ПОСТСТРЕССОВАЯ АДАПТАЦИЯ УЧАСТНИКОВ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ"

Автор: Ю. А. БУБЕЕВ, А. А. ВОРОНА

4 - 5 ноября 2003 г. в научно-исследовательском испытательном институте военной медицины (ГосНИИИ ВМ) МО РФ прошел II Всероссийский симпозиум по проблеме боевого стресса - "Боевой стресс и постстрессовая адаптация участников боевых действий", цели которого заключались в анализе подходов к исследованию проблемы боевого стресса у различных категорий военнослужащих, оценке перспективных разработок в области медико-психологических методов коррекции боевого стресса, обмене опытом со специалистами, изучающими данную проблему, определении путей межведомственного взаимодействия в вопросах, требующих оперативного решения. В дискуссии приняли участие представители Российской академии наук, Российской академии медицинских наук, министерства здравоохранения, министерства образования, ряда организаций и учреждений министерства обороны и других силовых ведомств.

стр. 113

Открывая симпозиум, начальник ГосНИИИ ВМ МО РФ чл. - корр. РАН и РАМН генерал-майор мед. службы И. Б. Ушаков отметил, что проблема диагностики и коррекции изменений, происходящих при действии факторов боевой обстановки у человека, относится к числу наиболее актуальных в физиологии, психологии и медицине военного труда. Поэтому разработка методов профилактики, диагностики и коррекции нарушений функционального состояния организма при боевом стрессе является приоритетным направлением научных исследований многих организаций, в том числе и ученых ГосНИИИ военной медицины, взявших на себя инициативу организации данного форума.

С приветствием к участникам симпозиума от отделения биологических наук РАН обратилась доктор биологических наук И. Л. Максимова. Она особо отметила роль фундаментальных исследований и необходимость выработки единой терминологии и координации усилий ученых различных ведомств для решения этой актуальной проблемы.

Директор государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского, академик РАМН Т. Б. Дмитриева во вступительном слове рассказала о подходах к медико-психологической реабилитации участников антитеррористических операций и ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций, а также об итогах работы Центра неотложной психиатрической помощи при чрезвычайных ситуациях, подчеркнув значимость межведомственного взаимодействия в решении проблемы боевого стресса.

Первый день работы симпозиума был посвящен пленарным докладам. Академик РАО В. А. Пономаренко в докладе "Психология личности в кругу воздействий боевого стресса" осветил социально-психологические механизмы повышения устойчивости к действию факторов вооруженной борьбы. Говоря о необходимости интеграции решения проблем охраны психического здоровья участников боевых действий (комбатантов) с проблемами обеспечения боеготовности и боеспособности войск, он подчеркнул, что это, возможно, осуществить лишь при энергичном выходе из устойчивой клинической парадигмы хирургии: война - это эпидемия травм. Военно-медицинская позиция в части ее отношения к профессиональному здоровью должна сводиться к приданию здоровью свойства биосоциального демографического фактора долголетия профессиональной армии, составляющего боеготовность войск, а, стало быть, национальную безопасность страны.

В пленарном докладе академика РАМН Т. Б. Дмитриевой и соавторов - В. Т. Василевского и Г. Л. Фастовцева - "Психотические расстройства у комбатантов, страдающих ПТСР (судебно-психиатрический аспект)" были отмечены специфические особенности боевого ПТСР. Среди них: стойкое восприятие окружающей обстановки как потенциально опасной, враждебной; формирование новых поведенческих навыков и стереотипов, необходимых для выживания в условиях боя; формирование агрессивного реагирования на угрожающие стимулы; снижение ценности человеческой жизни; снятие психологического барьера перед лишением другого жизни и ответственности за социальные последствия. Общими клиническими особенностями транзиторных психотических состояний у комбатантов, по опыту авторов, являются: искаженная оценка реальной ситуации (по типу когнитивной ошибки); отсутствие предшествующих планов и приготовлений; мгновенная кульминация аффективного напряжения; сужение и диссоциация сознания с оживлением прошлого; стереотипность и автоматизм действий; утрата прогностических функций.

Доклад чл. - корр. РАН И РАМН И. Б. Ушакова и докт. мед. наук Ю. Л. Бубеева был посвящен механизмам формирования устойчивости к действию факторов боевого стресса. Для анализа "узких" мест данной проблемной области была использована концепция каскадов, которая носит общий характер и принципиально применима ко всем факторам, однако не ко всем из них пока адаптирована. Совершенствование дозового подхода и принципов оценки риска основных факторов, используемых в данной концепции, может привести к существенному ослаблению эффектов каскада повреждения и положительной динамике профессионального здоровья.

Отмечено, что основное значение в системе мер по сохранению профессионального здоровья участников боевых действий имеют мероприятия по предваряющей минимизации риска нарушений и медико-технических препятствий эффектам факторов боевого стресса. При изучении неосознаваемых составляющих психофизиологических реакций, сопровождающих боевой стресс, и механизмов формирования психологической устойчивости к нему, было показано, что, уменьшая уровень подсознательной напряженности, можно в значительной степени влиять на стрессоустойчивость личности к воздействию широкого круга экстремальных факторов. Данный подход позволяет увидеть и количественно оценить слабые места существующей системы медицинского обеспечения боевых действий, наметить направления новых разработок для повышения ее эффективности, построить прогнозные модели, рассчитать вклад различных факторов боевой обстановки в

стр. 114

общую картину изменений. В перспективе появится возможность вычленить количественный вклад всех основных факторов и предусмотреть связанные с ними риски. Именно это, по мнению авторов, поможет совершить прорыв в решении проблемы боевого стресса.

Доклад докт. мед. наук, проф. З. И. Кекелидзе был посвящен терапии психических расстройств, возникающих вследствие чрезвычайных ситуаций. Были рассмотрены практические аспекты проблемы оказания неотложной помощи различным категориям пострадавших в результате чрезвычайных ситуаций и террористических атак непосредственно в очаге поражения и на последующих этапах.

В докладе Е. О. Лазебной и М. Е. Зеленовой (ИП РАН) были рассмотрены психологические факторы регуляции постстрессовых состояний у военнослужащих. Авторы доложили результаты проведенного впервые в России лонгитюдного исследования особенностей постстрессовой адаптации у военнослужащих срочной службы - участников боевых действий в Афганистане, переживших воздействие травматического стресса зоны боевых действий. В ходе исследования было получено подтверждение тесной связи, существующей между успешностью посттравматического адаптационного процесса, основным критерием которой является выраженность признаков ПТСР, и способностью к саморегуляции и активной интеграции собственного травматического опыта в новые когнитивные структуры.

Докт. мед. наук, проф. В. Н. Преображенский (Всероссийский центр медицины катастроф "Защита") и А. Ю. Лапин, рассмотрели вопросы медицинского сопровождения и реабилитации участников проведения специальных операций. Установлено, что наиболее точным маркером профессионального здоровья участников проведения специальных операций является определение концентрации мелатонина, позволяющее осуществлять биоритмологический подход и медицинский прогноз участников проведения антитеррористической операции. Создание системы медицинского сопровождения и медицинской реабилитации участников проведения специальных операций с применением современных диагностических и реабилитационных технологий позволило снизить частоту формирования психоневротических реакций и десинхроноза в 1.6 раза, что повысило профессиональную надежность данного контингента при проведении антитеррористических операций.

Общие механизмы и особенности клинических проявлений стрессовых реакций были рассмотрены в пленарном докладе докт. мед. наук, проф. Ю. А. Александровского, показавшего динамику основных форм пограничных психических расстройств, обусловленных стрессовыми воздействиями. Круг основных этиологических и патогенетических звеньев, определяющих включение симптоматики невротического уровня, состоит из факторов экзогенного и эндогенного уровней. Рассмотрена направленность лечебно-реабилитационных мероприятий при социально-стрессовых расстройствах. По опыту ГНЦ ССП им. В. П. Сербского в 15% случаев - это медицинская помощь; в 25% - психологическая, в том числе психотерапия, медико-психологическая и медико-реабилитационная помощь, а 60% должны приходится на социальную, в том числе реабилитационную помощь.

Аспекты проявления боевого стресса у военнослужащих Внутренних войск МВД были рассмотрены в докладе главного психиатра этого ведомства Р. Ю. Кореняка. Он проанализировал ведущие объективные, субъективные и психосоциальные факторы возникновения боевых стрессовых расстройств, особенности проявлений боевой психической травмы у военнослужащих в зависимости от продолжительности пребывания их в зоне антитеррористических операций, распределение военнослужащих по группам психического здоровья.

Доктором мед. наук Ю. А. Бубеевым в докладе "Боевой стресс и алкоголь: новые аспекты" были доложены результаты экспериментов, проведенных в условиях реальных боевых действий. Воздействие алкоголя рассмотрено на физиологическом, эмоционально-вегетативном, психофизиологическом уровнях. Особенно значимые изменения были выявлены в психической сфере. Использование методического подхода, основанного на изучении субъективной семантики и анализе вызванных потенциалов при предъявлении вербальных стимулов ниже порога осознания, выявило усиление перцептивных защит в отношении потенциально угрожающей информации и ее "выдавливание" в область неосознаваемого. Указанные изменения могут являться основой стресс-протекторного эффекта алкоголя при боевом стрессе и модификации состояния сознания при его приеме.

Во второй день работы симпозиума были заслушаны еще 18 докладов. Механизмам возникновения и развития боевого стресса были посвящены доклады Е. К. Гуманенко, Л. Б. Озерецковского, В. В. Бояринцева, Д. А. Шакуна - "Бронежилеты - защита в бою от страха и пуль"; О. А. Вагиной, И. Г. Длусской, Ю. А. Бубеева, А. В. Шебалова - "Адренореактивность и неосознаваемые механизмы психической дезадаптации"; И. Л. Мызникова, Д. Ю. Рогованова, Е. В. Астафьева, В. В. Пичугина - "Медико-психологические и функциональные особенности у подводников с различным опытом боевых служб"; О. С. Глазачева, Е. М. Дуд-

стр. 115

ник - "Возможности динамического анализа вариабельности ритмов сердца и дыхания в оценке функционального состояния человека при психоэмоциональном напряжении".

Проблемы диагностики функционального состояния человека при боевом стрессе были рассмотрены в докладе А. М. Блеера, Р. Л. Боуша, В. В. Роженцова - "Компьютерные психофизиологические методы контроля функционального состояния человека в экстремальных условиях".

Вопросам постстрессовой адаптации участников боевых действий посвящены доклады Г. М. Румянцевой и А. Л. Степанова - "Структура и динамика ПТСР у пострадавших во время антропогенной катастрофы"; В. Г. Василевского и Г. А. Фастовцева - "К вопросу о нозологической специфичности "боевого" посттравматического стрессового расстройства"; О. Н. Рыбникова, Т. А. Кравец, С. М. Палецкой, Л. В. Смекалкиной - "Факторы постстрессовой адаптации участников вооруженного локального конфликта"; М. М. Бакалейник - "Агрессивные действия лиц с боевым посттравматическим стрессовым расстройством (судебно-психиатрический аспект)"; О. Э. Чернова и Л. Е. Малышевой - "Психологические проявления ПТСР у военнослужащих, участвовавших в боевых действиях"; Е. В. Кузнецовой, В. Ю. Скачедубова, А. А. Демина - "Типологические особенности и личностная динамика у военнослужащих, вернувшихся из зоны боевых действий".

Современные подходы к повышению стрессо-устойчивости и медико-психологической реабилитации военных специалистов с проявлениями боевого стресса нашли отражение в докладах В. А. Решетникова, В. С. Дорогобеда, А. Н. Шишова, Д. А. Тимофеева - "Психолого-педагогические аспекты профессиональной подготовки будущих офицеров медицинской службы к деятельности в условиях боевой обстановки"; А. А. Ихалайнена - "Коррекция психо-эмоционального состояния военнослужащих подразделений специального назначения"; Х. М. Алиева - "Антистрессовая подготовка к действию факторов боевой обстановки"; В. И. Трифонова, В. В. Леванковой, Т. А. Соловьевой, Т. С. Ивановой, Е. А. Рыловой, О. В. Трифоновой - "Соматоневрологические проявления боевого стресса и методы их лечения"; А. Б. Фролова - "Использование системы СМОДИК для оценки психофизиологических рисков и реабилитации"; Н. В. Каташинского и В. Ф. Сопова - "Виды стресса при формировании навыка мобилизации к экстремальной деятельности".

В рамках симпозиума было проведено два круглых стола - "Технические средства диагностики и коррекции функционального состояния участников боевых действий" и "Методы психокоррекции боевого стресса и постстрессовых расстройств". Практические аспекты психокоррекции боевого стресса нашли свое отражение в мастер-классе Х. М. Алиева "Метод антистрессовой подготовки, основанный на ключевых управляемых идеомоторных приемах".

В последовавшей научной дискуссии участники симпозиума сообщили о научно-практических исследованиях и проблемах в области изучения, профилактики и коррекции боевого стресса, высказали мнения о докладах и работе симпозиума. Академик РАО В. А. Пономаренко отметил высокий научный уровень симпозиума и остановился на дискуссионных моментах докладов, особо подчеркнув важность изучения проблемы боевого стресса у различных категорий военнослужащих, роль духовности и социально-психологических детерминант в формировании устойчивости к боевым стресс-факторам. В. К. Мартене обосновал необходимость развития методологии исследований в этой области.

Принято решение, в котором участники симпозиума, исходя из современного состояния и перспектив решения проблем коррекции боевого стресса, рекомендуют более тесное взаимодействие специалистов различных ведомств для разработки национальной классификации и создания единого понятийного поля, унификации и стандартизации методов диагностики и коррекции стрессовых расстройств у участников боевых действий и лиц, оказавшихся в чрезвычайных ситуациях. Подводя итоги симпозиума, Заслуженный деятель науки РФ А. А. Ворона акцентировал внимание его участников на необходимости объединения усилий для реализации мероприятий, предусмотренных данным решением.

С частью материалов симпозиума можно ознакомиться в сборнике: Боевой стресс и постстрессовая адаптация участников боевых действий: Сб. научных трудов / Под ред. И. Б. Ушакова и Ю. А. Бубеева. М., 2003.

Ю. А. Бубеев, доктор мед. наук, доцент

А. А. Ворона, Заслуженный деятель науки РФ, доктор мед. наук, профессор

стр. 116

Научная жизнь. "СИБИРСКИЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ"

Автор: Г. В. ЗАЛЕВСКИЙ

"Сибирский психологический журнал" был основан в 1995 году. Первый его номер еще не стал журналом в строгом смысле слова. Это была лишь первая робкая попытка: объем - всего 68 страниц слабо структурированного текста, главным образом, материалов конференции, проведенной в Томске в декабре 1994 года, посвященной проблеме психологической помощи населению. Этот номер журнала отражал и отсутствие опыта у его издателей, и малочисленность психологов в Томске и регионе в целом, и особенно отсутствие финансирования (шел 1995 г., время практически кризисного финансирования науки вообще и психологии в частности; на издание журнала из бюджета не выделялось ни копейки!). Он был продуктом энтузиазма немногих психологов, работающих в основном в вузах Томска и мечтавших о настоящем психологическом журнале, издаваемом в Сибири. "Сибирский психологический журнал" - первое и по сей день единственное периодическое издание по психологии на территории от Урала до Дальнего Востока. Появление журнала приветствовал Президент РАО А. В. Петровский в обращении к читателям на первых его страницах.

С момента первого выпуска журнала прошло без малого десять лет, десятилетний юбилей будем отмечать в 2005 году. А в этом году выходит его 20-й номер, - тематический, посвященный первому "Сибирскому психологическому форуму", который состоится в сентябре 2004 года в Томске. В том, что проведение такого форума стало возможным, немалая заслуга "Сибирского психологического журнала" и томских психологов, прежде всего, факультета психологии Томского государственного университета (журнал с 2000 г. выходит при поддержке его ректората). Сегодня "Сибирский психологический журнал", прошедший российскую и международную регистрацию, известен далеко за пределами Томска, Сибири и даже России. На него можно подписаться через систему Роспечати. Он выходит с оглавлением и резюме не только на русском, но и на английском языке. В нем можно встретить оригинальные статьи зарубежных коллег-психологов на английском и немецком языках. Среди авторов журнала - видные и ведущие психологи России, охотно откликавшиеся на приглашение выступить на его страницах не только в качестве авторов, но и в качестве членов Редакционного совета. Разумеется, такие имена, как: А. В. Петровский, А. В. Брушлинский, В. П. Зинченко, А. А. Леонтьев, Ю. Ф. Поляков, А. Г. Асмолов, В. В. Знаков, Д. А. Леонтьев, Л. И. Вассерман, Б. А. Вяткин и др., поднимали авторитет журнала и способствовали повышению интереса к нему широкой психологической общественности в регионе и за его пределами. Это позволило журналу избежать замкнутости тематики и ее мелкотемья, сохранив в то же время свое лицо, не дублируя, но ориентируясь на высокие авторитеты "Психологического журнала" и "Вопросов психологии", прежде всего.

Но главными авторами, создающими авторитет журнала, являлись и являются психологи обширного региона - от Урала до Дальнего Востока. География авторов журнала очень широка, она охватывает и европейскую часть России, ближнее и дальнее зарубежье. Среди них не только маститые ученые и многоопытные практики, но и начинающие психологи - молодые исследователи, вузовские преподаватели, аспиранты и соискатели. Журнал предоставляет возможность публиковать результаты своих исследований будущим кандидатам и докторам наук, что, с одной стороны, позволяет материалам журнала быть актуальными, дискуссионными и во многом отличаться новизной, а с другой, дает возможность им публиковаться, поскольку такие возможности все еще довольно ограниченны. Свои страницы журнал постоянно предоставляет для публикаций студентам-психологам, занимающимся научной работой, участвующим в научных конференциях и психологических олимпиадах.

"Сибирский психологический журнал" - научно-практический журнал, охватывающий основные области психологической науки и практики. Постепенно выкристаллизовалась его структура, включающая следующие разделы: "Социальная и гуманистическая психология", "Генетическая психология (психология развития)", "Клиническая (медицинская) психология", "Педагогическая психология (психология образования)". Это базовые разделы, представленные в каждом выпуске журнала. В остальной части его рубрики достаточно вариативны. Почти в каждом выпуске есть новые рубрики: "Психология психолога", "Из архива", "Вместо рецензии" (вып. 4), "Психологический фольклор" (вып. 5 - 6), "Психологическая экспертиза и психология экспертизы" (вып. 12), "Психологическая служба" (вып. 11), "Проба пера: материалы студентов-психологов", "Дискуссии" (вып. 13), "В помощь психологу: исследователю и практику" (вып. 14 - 15), "Краткие сообщения" (вып. 16 - 17), "Психологический словарь" (вып. 18) и т. д.

Ряд выпусков СПЖ был посвящен знаменательным датам истории психологии (в частности, 120-летию со дня открытия первой экспериментальной психологической лаборатории В. Вундтом - вып. 10) и юбилеям видных отечественных и зарубежных психологов (100-летию со дня рож-

стр. 117

дения Л. С. Выготского - вып. 3; 60-й годовщине со дня смерти З. Фрейда - вып. 11; 70-летию со дня рождения М. С. Роговина - вып. 14 - 15).

В каждом номере журнала дается самая разнообразная информация, представляющая интерес, прежде всего, для психологов региона: о будущих и состоявшихся конгрессах, конференциях, школах, диссертационных советах по психологическим наукам, новых психологических изданиях, о международном сотрудничестве, знаменательных датах и т. д.

Вряд ли "Сибирский психологический журнал" выжил бы и достиг отмечаемого сегодня его читателями высокого уровня, получил бы признание не только в регионе, но и далеко за его пределами (в том числе и у зарубежных коллег), если бы небольшая, но энергичная команда заинтересованных томских психологов-энтузиастов, не боролась бы за него все эти годы. Это, прежде всего, Э. В. Галажинский, доктор психол. наук, С. А. Богомаз, доктор психол. наук, В. Г. Залевский, кандидат психол. наук, Т. Г. Бохан, кандидат психол. наук, а также широкий круг психологов Томска, Барнаула и других городов региона, которые внесли свою лепту в качестве авторов журнала, членов редколлегии и редакционного совета на разных этапах его становления. Всем им хочу выразить свою глубокую признательность.

Главный редактор СПЖ Г. В. Залевский, доктор психол. наук, член-корр. РАО, профессор, Заслуженный деятель науки РФ

стр. 118

ХРОНИКА

Автор:

На заседании Диссертационного совета Д 002.016.01 при Институте психологии РАН состоялась защита диссертаций, представленных на соискание ученой степени кандидата психологических наук по специальности 19.00.05 социальная психология.

1. Демина Инна Сергеевна. "Особенности отношения многодетных родителей к семье" (научный руководитель - доктор философских наук, профессор Е. В. Шорохова).

Обоснован и раскрыт концептуальный подход к исследованию отношения родителей к семье, имеющего сложную многокомпонентную структуру. Разработана оригинальная исследовательская программа, включающая авторскую анкету "Отношение родителей к рождению и воспитанию детей в семье".

Выявлена специфика отношения к семье многодетных родителей по сравнению с семьями, имеющими мало детей, а также в зависимости от их пола и количества. Показаны особенности отношения, появляющиеся у родителей с "переходом" к многодетности. Выделены эмпирические социально-психологические типы отношения многодетных родителей к семье на основе сочетания и степени выраженности его структурных компонентов. Определены типы отношений, наиболее характерные для многодетных родителей, оптимальные с точки зрения значимости и включенности в большинство сфер семейной жизни, а также психологического климата в семье.

Результаты исследования могут быть использованы при комплексном изучении отношения родителей к различным сторонам жизнедеятельности семьи и некоторых аспектов внутрисемейных отношений (супружеских, родительско-детских), а также в практике работы служб планирования и психологического консультирования семьи.

2. Татарко Александр Николаевич. "Взаимосвязь этнической идентичности и психологических стратегий межкультурного взаимодействия" (научный руководитель - доктор психол. наук, профессор Н. М. Лебедева).

В работе представлены результаты социально-психологического исследования взаимосвязи характеристик этнической идентичности (валентности и определенности) с межгрупповыми установками и психологическими стратегиями межкультурного взаимодействия. Объектом исследования послужили представители 15 этнических и субкультурных групп Южного федерального округа (Ростовской области, Ставропольского края). Общее количество респондентов 917 человек. Основные результаты исследования: 1) концептуально обосновано введение нового понятия "определенности-неопределенности" этнической идентичности и показано, что неопределенность этнической идентичности преимущественно связана с интолерантными межгрупповыми установками; 2) рассмотрен психологический аспект становления групповой идентичности казаков; на примере данной группы показано, каким образом повышение неопределенности этнической идентичности приводит к этнической интолерантности; 3) на основании соотношения характеристик этнической идентичности построена типология этнических групп; 4) на основе межгрупповых установок представителей этнических групп, обладающих разными характеристиками этнической идентичности, разработана типология психологических стратегий межкультурного взаимодействия, включающая четыре психологические стратегии: а) принятие "чужих" культур; б) поиск определенной идентичности; в) сепарация и стремление к высокому этническому статусу; г) поиск социального включения.

Проведено кросс-культурное сопоставление стратегий межгруппового взаимодействия разных этнических и конфессиональных групп в зависимости от особенностей их этнической идентичности и уникальной региональной ситуации межэтнических контактов.

Результаты исследования могут быть использованы при: подготовке рекомендаций по формированию национальной и миграционной политики Российской Федерации; разработке методов социально-психологической адаптации мигрантов и предупреждения конфликтов с коренным населением Южного федерального округа; разработке тренингов этнической толерантности, межкультурного взаимодействия и этнокультурной компетентности.

* * *

Вышел первый номер нового журнала, посвященного психологическим проблемам спортивной деятельности - "Спортивный психолог". Учредителями журнала являются Российский Государственный Университет по физической культуре и спорту, а также Ассоциация спортивных психологов РФ.

Журнал осуществляет свою деятельность под патронажем заведующего кафедрой прикладных

стр. 119

и экстремальных видов спорта, профессора А. Н. Блеера. Главный редактор - кандидат психол. наук, доцент Владимир Николаевич Непопалов.

Журнал "Спортивный психолог" готов публиковать оригинальные теоретические, экспериментальные и прикладные работы по следующим направлениям спортивной психологии:

- проблемы и история психологии спорта, физической культуры и Олимпийского движения;

- психология команды (спортсмена, тренера);

- психология подготовки, тренировки и соревнования;

- психология экстремального спорта;

- психология профессиональной карьеры в спорте;

- психология человека, имеющего отклонения в физическом развитии;

- психология восстановления и психорегуляции;

- психология физической культуры в школе и вне ее;

- психология семейной физической культуры;

- психология управления и организации физической культуры спорта;

- психологические методы исследования, диагностики и коррекции личности;

- круглый стол (обзор писем читателей, дискуссии и обсуждения);

- архивные материалы.

Исторический раздел первого номера журнала посвящен истории кафедры психологии Российского Государственного Университета по физической культуре и спорту, ее первому заведующему П. А. Рудику и его вкладу в психологию спорта.

В номере представлены интересные материалы, посвященные предмету и методам спортивной психологии; обсуждаются проблемы психологической подготовки спортсменов, управления ею, роли психолога в этом процессе и его взаимодействия с тренером; вопросы профессиональной подготовки студентов по специальности "Психология спорта"; психологии экстремальных видов спорта и ее методов; возрастной спортивной психологии, в частности, подготовки юных спортсменов; прикладной практической психологии в спорте и целый ряд других.

Редколлегия и редакция "Психологического журнала" поздравляет коллег из журнала "Спортивный психолог" с выходом его первого номера, желает успехов и надеется на плодотворное сотрудничество.

стр. 120

ИНФОРМАЦИЯ О НОВЫХ КНИГАХ

Автор:

В 2004 г. В ИЗДАТЕЛЬСТВЕ "СМЫСЛ" ВЫШЛИ НОВЫЕ КНИГИ:

Бреслав Г. М. Методы психологического исследования ("Психология для студента")

Бреслав Г. М. Психология эмоций ("Психология для студента")

Бюджентал Дж. Психотерапия - это не то, что вы думаете ("Точка роста")

Василюк Ф. Е. Переживание и молитва

Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность ("Классический университетский учебник")

Либин А. В. Дифференциальная психология. 3 изд. ("Психология для студента")

Мекаччи Л. Случай Мэрилин М. и другие провалы психоанализа

Нюттен Ж. Мотивация, действие и перспектива будущего

Паккард В. Тайные манипуляторы

Рисуночный тест Вартегга ("Психодиагностические монографии")

Сарджвеладзе Н. и др. Травма и психологическая помощь ("Теория и практика психологической помощи")

Уилер Г. За пределами индивидуализма

Узнадзе Д. Н. Общая психология ("Живая классика")

Франкл В. Сказать жизни "Да" ("Золотой фонд мировой психологии")

Фрейд З. Психопатология обыденной жизни ("Золотой фонд мировой психологии")

Шнайдер К. Освобождение: основы экзистенциально-интегративной психотерапии ("Теория и практика психологической помощи")

Эммонс Р. Психология высших устремлений: мотивация и духовность личности ("Точка роста")

Подробная информация о книгах издательства "Смысл", в том числе анонс готовящихся к изданию книг, содержится на сайте http://www.smysl.ru

Для заказа книг издательства "Смысл" наложенным платежом или запроса информации о них заявку следует выслать по почте: 103050, Москва-50, а/я 158, "Смысл", или по электронной почте [email protected].

стр. 121

Критика и библиография. РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ А. В. БРУШЛИНСКОГО "ПСИХОЛОГИЯ СУБЪЕКТА"

Автор: Н. Е. ХАРЛАМЕНКОВА

СПб.: Алетейя, 2003

История психологической науки такова, что в течение всего достаточно небольшого периода ее самостоятельного становления и развития перед учеными-исследователями возникали вопросы, которые в большей или меньшей степени рассматривались как дискуссионные, т. е. такие, о которых можно спорить, но которые не имеют единственно правильного решения, оно - альтернативно. Наиболее сложными представлялись: проблема соотношения биологического и социального, проблема механизмов возникновения и развития психики, вопросы детерминации психического, роль внешнего и внутреннего в развитии психики, опосредствованность знаком, деятельностная опосредованность и прочее.

В монографии А. В. Брушлинского большинство из этих вопросов рассматриваются в контексте различных парадигм - культурно-исторической, деятельностной и субъектно-деятельностной, которые многими начинающими психологами неверно трактуются как идентичные. Автор настойчиво, остро и одновременно корректно и бережно оценивает способность каждой из них адекватно решать поставленные методологические, т. е. принципиально важные для теоретического и эмпирического исследования проблемы, руководствуясь не принципом конъюнктуры, а нормативами истинного научного исследования.

Ставшее привычным для профессионального слуха положение о психическом как процессе имеет, с моей точки зрения, прямое отношение к предмету психологии. Оно определяет теоретические гипотезы и задачи, формирует представление о закономерном изменении психической реальности, задает границы безмерному тестированию. А. В. Брушлинский буквально настаивает на понимании психического как процесса, аргументируя это положение непрерывностью взаимодействия субъекта с объектом, в ходе которого человек определяется и переопределяется.

Одним из самых проблемных вопросов психологии был и остается вопрос о соотношении социального и биологического, общественного и индивидуального. В психологии, пишет А. В. Брушлинский, эта формула представлена в виде принципа - от социального к индивидуальному, как будто существует простое правило, по которому исходно непсихическая деятельность становится вдруг психической. Это "вдруг" и является проблемным местом в ряде концепций социальной детерминации психического. А. В. Брушлинский, оставаясь весьма корректным в оценках и формулировках, специально подчеркивает, что механизм интериоризации действительно является одним из оснований развития психики, но его не следует использовать в качестве приема, объясняющего ее возникновение. Традиционно, говорит А. В. Брушлинский во второй главе монографии, формула от социального к индивидуальному трактуется в виде принципа от внешнего к внутреннему, лежащего в основе механизма интериоризации. Согласно этой теории, под влиянием воздействий у ребенка начинается внешняя деятельность, а в результате ее порождается психическое. Автор возражает против такой простой механики, не учитывающей постоянную регуляцию внутренними условиями внешних воздействий. Основываясь на результатах современных исследований в области пре- и перинатального развития младенцев, он указывает на то, что "любые действия всегда в своем составе имеют хотя бы простейшие психические явления", а младенец уже изначально является социальным, поскольку он - человеческое дитя.

Признавая необходимость усвоения человеком норм и духовных ценностей, автор отмечает, что "никто не обладает абсолютной истиной, навязывая те или иные взгляды", поэтому процесс взаимодействия воспитателей и воспитуемых следует трактовать не столько как воздействие, предполагающее прямое усвоение и присвоение, сколько как сотворчество, основанное на освоении и созидании.

В решении многих принципиально важных для психологии проблем А. В. Брушлинский остается на позициях исследователя, критично относящегося к жесткой дихотомии и альтернативности. Практически в любой главе содержится обоснование необходимости сочетания разных по своей природе процессов в виде сотворчества, целостного системного раскрытия специфической активности человека во всех видах взаимодействия с миром. Этот тезис относится и к проблеме внешнего и внутреннего, и к вопросу о низших и высших психологических функциях, и к проблеме объективного и субъективного, природного и социального. "В психике человека нет ничего, что было бы только природным; вопреки широко распространенной точке зрения даже на высших

стр. 122

этапах духовного развития личности психическое не перестает быть природным и не становится "чисто" социальным. Оно сохраняет в себе их органическое единство, поскольку эти высшие уровни природного возникают и эволюционируют лишь в ходе антропогенеза, а затем на соответствующих стадиях исторического и индивидуального развития людей" (с. 64 - 65).

Одним из существенных вопросов психологии, по мнению А. В. Брушлинского, остается проблема деятельности и ее включения в предмет психологии. В монографии она обсуждается и в связи с историей появления термина "деятельность" в психологии, и в связи с разным ее пониманием С. Л. Рубинштейном и А. Н. Леонтьевым, и в контексте обучения и опосредствования. Последний вопрос систематизирует практически весь "деятельностный" и исторический материал, поскольку касается различных отечественных и зарубежных школ. В этот вопрос включаются и очень интересные данные об опосредствованности как философской категории, разработанной еще Гегелем, которая означает определение понятия через раскрытие его отношения к другому понятию, позитивные и критические оценки культурно-исторической концепции Л. С. Выготского, данные М. Коулом прежде всего по вопросу речевого, знакового опосредствования, суждения о роли субъекта в процессе опосредствования. Все эти многочисленные вопросы подробно обсуждаются в монографии и, как мне представляется, могут быть выражены такой фразой: "Гипертрофия (абсолютизация) средств и прежде всего словесных знаков как главных или даже единственных оснований психического развития человека уводит в сторону от теории (изначально практической) деятельности, а тем более от субъектно-деятельностной концепции. Абсолютизация таких средств приводит к подмене ими субъекта деятельности, а потому последняя становится невозможной" (с. 153 - 154). И далее. "Изучение того, как человек использует те или иные средства (орудия и т. д.) совершенно недостаточно для адекватного исследования деятельности, ибо последняя никак не сводится к такому использованию" (с. 155).

Формирование и развитие психики, обучение и усвоение, активность и пассивность обучающегося и обучающего, изучавшиеся в различных отечественных концепциях, практически напрямую связаны с фундаментальной проблемой субъекта деятельности. По существу, столкновение различных мнений происходит из-за разности понимания того, является ли "собственное" исходным либо производным? А. В. Брушлинский утверждает, что "собственное" исходно, тем самым, возражая В. В. Давыдову, согласно которому "собственное" производно. Думается, что в этом состоит принципиальная разница между двумя отечественными школами и парадигмами - деятельностной и субъектно-деятельностной - именно в том, какое место в процессе и психической регуляции деятельности отводится субъекту. По Брушлинскому, психика нематериальна, она "существует только как важнейшее качество субъекта (...) и поэтому в разных системных связях выступает как идеальное, душевное, духовное и т. д." (с. 49).

Проблема субъекта, которой собственно и посвящена монография, занимает в работе центральное место. Она систематизирует все фундаментальные вопросы, обсуждаемые в книге, начиная с того, насколько сама постановка проблемы субъекта в психологии - в тоталитарном обществе могла быть адекватной, и заканчивая вопросами продуктивного и репродуктивного мышления. На вопрос о постановке проблемы субъекта в психологии А. В. Брушлинский не дает однозначного ответа. Он полагает, что политика тоталитарного общества не признавала любых форм собственной активности личности, которые выходили бы за пределы "социального воздействия" и "усвоения", но не могла вовсе остановить или устранить развитие научной мысли. Динамика, безусловно, была и состояла, в частности, в том, что часть научного мира стала ориентироваться на субъектно-деятельностный подход, на гуманистическую трактовку человека как субъекта, которая помогала "целостно, системно раскрыть его специфическую активность во всех видах взаимодействия с миром" (с. 58).

Разработка проблемы субъекта начинается с его определения, а затем и толкования в контексте "субъективное-объективное" (глава 1). Далее она раскрывается при обсуждении проблемы формирования и развития психики (главы 2 и 6), непосредственного и опосредованного (глава 5), активности и реактивности (глава 4), репродуктивности и продуктивности (глава 7). В целом можно сказать, что в любом из этих вопросов был найден адекватный поворот от решения проблемы "без субъекта" к решению с помощью субъекта, а точнее сказать - "самим субъектом". "На этом высшем уровне саморегуляции наглядно-чувственные сигналы уже не сами по себе как бы автоматически регулируют свою активность человека в обход субъекта, а именно субъект с помощью своего мышления, совести и т. д. раскрывает вначале отнюдь не очевидное значение сенсорно-перцептивных данных и понятийных конструкций, сознательно стремится получить все новые данные и обосновать, доказать истинность все более сложных умозаключений" (с. 139).

А. В. Брушлинский утверждает, что еще не все авторы начинают признавать и изучать человека как субъекта, поскольку "путь от несубъектной психологии к субъектной очень труден" (с. 158),

стр. 123

но история развития психологии показывает, что он возможен.

В этом смысле монография интересна и с историко-психологической точки зрения. В ней дается подробный анализ отдельных концепций (например, М. Коула, В. В. Давыдова и др.), упоминаются работы отечественных и зарубежных исследователей, причастных к изучению проблем развития психики и деятельности. В процессе чтения книги возникает ощущение, что автор излагает и те мысли, которые были хорошо обдуманы, и те, которые возникают спонтанно, в процессе рассуждения и написания. Книга эта - не монолог, а живой диалог, прежде всего со своим учителем - Сергеем Леонидовичем Рубинштейном, и со своими оппонентами - Л. С. Выготским, А. Н. Леонтьевым, П. Я. Гальпериным, В. В. Давыдовым и др.

Бережное отношение к их позиции, стремление понять и учесть другое мнение создают у читателя продуктивное, творческое состояние, которое позволяет более глубоко разобраться в фундаментальных проблемах психологии, ощутить живое авторское слово, усвоить нелинейность психологических закономерностей. Язык оппонентов нередко бывает беспощаден, он не оставляет камня на камне, низвергая даже самые разумные суждения, но такое вряд ли присуще "Психологии субъекта", написанной с большим уважением ко всем тем, кто болел за нашу науку и выздоравливал, приумножая ее славу.

Н. Е. Харламенкова, канд. психологических наук, ИП РАН

стр. 124