Ощущения прикосновения и давления тесно связаны между собой. Даже классическая теория кожной чувствительности (основанная М. Бликсом и М. Фреем), которая исходит из признания особых чувствительных точек для каждого вида кожных ощущений, не предполагает особых рецепторных точек для давления и прикосновения. Давление ощущается как сильное прикосновение.
Характерной особенностью ощущений прикосновения и давления (в отличие, например, от болевых ощущений) является относительно точная их локализация, которая вырабатывается в результате опыта при участии зрения и мышечного чувства. Характерной для рецепторов давления является их быстрая адаптация. В силу этого мы обычно ощущаем не столько давление как таковое, сколько изменение давления.
Чувствительность к давлению и прикосновению на различных участках кожи различна.
Чувствительность к прикосновению, выражающаяся в тонкости дифференцировок двух мало друг от друга отдалённых прикосновений (определяемых эстезиометром Э. Г. Вебера, М. Фрея, Спирмена или В. М. Бехтерева), равна 1 мм на поверхности языка, 2 мм на концах пальцев и 67,7 мм на средней части спины. Если специально подбирать точки прикосновения, то пороги прикосновения значительно снижаются, доходя до 0,1 на концах пальцев и 0,4 на спине.
Все эти пороги не являются раз и навсегда фиксированными величинами. Они изменяются в зависимости от различных условий. На тонкости кожной чувствительности явно сказывается утомление. Она не менее очевидно поддаётся упражнению. Убедительным доказательством тому могут служить те результаты, которых достигают в этом отношении благодаря тренировке слепые.
Осязание
Ощущение прикосновения и давления в такой абстрактной изолированности, в какой они выступают при типичном для традиционной психофизиологии определении порогов кожной чувствительности, играют лишь подчинённую роль в познании объективной действительности. Практически, реально для познания действительности существенно не пассивное прикосновение чего-то к коже человека, а активное осязание, ощупывание человеком окружающих его предметов, связанное с воздействием на них. Мы поэтому выделяем осязание из кожных ощущений; это специфически человеческое чувство работающей и познающей руки; оно отличается особенно активным характером. При осязании познание материального мира совершается в процессе движения, переходящего в сознательно целенаправленное действие ощупывания, действенного познания предмета.
Осязание включает ощущения прикосновения и давления в единстве с кинестетическими, мышечно-суставными ощущениями. Осязание — это и экстеро- и проприоцептивная чувствительность, взаимодействие и единство одной и другой. Проприоцептивные компоненты осязания идут от рецепторов, расположенных в мышцах, связках, суставных сумках (пачинниевы тельца, мышечные веретёна). При движении они раздражаются изменением напряжения. Однако осязание не сводится к кинестетическим ощущениям и ощущениям прикосновения или давления.
У человека есть специфический орган осязания — рука и притом главным образом движущаяся рука. Будучи органом труда, она является вместе с тем и органом познания объективной действительности. [Ряд тонких психологических замечаний о роли руки как органа познания объективной действительности, главным образом правой, — дал И. М. Сеченов («Физиологигические очерки», стр. 267—268), предвосхитивший многое из того, что позже разработал Д. Катц. «Рука не есть только хватательное орудие, — свободный конец её, ручная кисть, есть тонкий орган осязания, — писал Сеченов, — и сидит этот орган на руке как на стержне, способном не только укорачиваться, удлиняться и перемещаться во всевозможных направлениях, но и чувствовать определённым образом каждое такое перемещение». «Если орган зрения по даваемым им эффектам, — писал он в другом месте, — можно было бы уподобить выступающим из тела сократительным щупалам с зрительным аппаратом на конце, то руку как орган осязания и уподоблять нечего, она всем своим устройством есть выступающий из тела осязающий щупал в действительности». (И. М. Сеченов, Физиологические очерки. С. 267-268) В последнее время в советской литературе роли руки как органа познания и проблеме осязания была посвящена специальная работа Л. А. Шифмана: «К проблеме осязательного восприятия формы» («Труды Госуд. ин-та по изучению мозга им. В. М. Бехтерева», т. XIII, Л. 1940. Там же его статья «К вопросу о тактильном восприятии формы»). Л. А. Шифман экспериментально показывает, что рука как орган познания ближе к глазу, чем к коже, и вскрывает, как данные активного осязания опосредуются зрительными образами и включаются в построение образа вещи.] Отличие руки от других участков тела заключается не только в том количественном факте, что чувствительность к прикосновению и давлению на ладони и кончиках пальцев во столько-то раз больше, чем на спине или плече, но и в том, что, будучи органом, сформировавшимся в труде и приспособленным для воздействия на предметы объективной действительности, рука способна к активному осязанию, а не только к рецепции пассивного прикосновения. В силу этого она даёт нам особенно ценное знание существеннейших свойств материального мира. Твёрдость, упругость, непроницаемость — основные свойства, которыми определяются материальные тела, познаются движущейся рукой, отображаясь в ощущениях, которые она нам доставляет. Различие твёрдого и мягкого распознаётся по противодействию, которое встречает рука при соприкосновении с телом, отражающемуся в степени давления друг на друга суставных поверхностей.
Осязательные ощущения (прикосновения, давления, совместно с мышечно-суставными, кинестетическими ощущениями), сочетаясь с многообразными данными кожной чувствительности, отражают и множество других свойств, посредством которых мы распознаём предметы окружающего нас мира. Взаимодействие ощущений давления и температуры даёт нам ощущения влажности. Сочетание влажности с известной податливостью, проницаемостью даёт нам возможность распознавать жидкие тела в отличие от твёрдых. Взаимодействие ощущений глубокого давления характерно для ощущения мягкого: во взаимодействии с термическим ощущением холода они порождают ощущение липкости. Взаимодействие различных видов кожной чувствительности, главным образом опять-таки движущейся руки, отражает и ряд других свойств материальных тел, как-то вязкости, маслянистости, гладкости и шероховатости и т. д. Шероховатость и гладкость поверхности мы распознаём в результате вибраций, которые получаются при движении руки по более или менее шероховатой поверхности, и различий в давлении на смежных участках кожи.
В ходе индивидуального развития с самого раннего детства, уже у младенца, рука является одним из важнейших органов познания окружающего. Уже на руках матери младенец тянется своими ручонками ко всем предметам, привлекающим его внимание. Дошкольники и часто младшие школьники тоже при первом знакомстве с предметом хватают его руками, активно вертят, перемещают, поднимают его. Эти же моменты действенного ознакомления в процессе активного познания предмета имеют место и в экспериментальной ситуации.
Вопреки субъективно-идеалистическим тенденциям ряда психологов (Й. Фолькельт, Р. Гиппиус и др.), которые, всячески подчёркивая в осязании момент субъективного эмоционального переживания, стремились свести на-нет предметно-познавательное значение, наши исследования [С. Н. Шабалин, Предметно-познавательные моменты в восприятии формы дошкольником // Учёные записки кафедры психологии Педагогического института им. Герцена, т. XVIII, под ред. проф. С. Л. Рубинштейна, Л. 1939;Ф. С.Розенфельд, Взаимоотношения восприятия и памяти в узнавании предметов] показывают, что даже у детей-школьников осязание является процессом действенного познания окружающей действительности. Многочисленные данные протоколов Ф. С. Розенфельд и С. Н. Шабалина отчётливо выявляют познавательные установки ребёнка в процессе осязания: он не отдаётся только попросту переживанию субъективного впечатления от того или иного осязаемого им качества, а стремится посредством качеств, которые выявляет процесс осязания, опознать предмет и его свойства.
Обычно осязание функционирует у человека в связи со зрением и под его контролем. В тех случаях, когда, как это имеет место у слепых, осязание выступает независимо от зрения, отчётливо вырисовываются его отличительные особенности, его сильные и слабые стороны.
Скульптура слепорождённого, изображающая отчаяние (по Г. Ревешу)
Скульптура слепого «Беседа» (по Г. Ревешу)
Наиболее слабым пунктом в изолированно действующем осязании является познание соотношений пространственных величин, наиболее сильным — отражение динамики, движения, действенности. Оба положения очень ярко иллюстрируются скульптурами слепых (см. рисунки выше, которые мы заимствуем из работы Ревеша [Revesz, Die Formenwelt des Tastsinns, Bd. II, 1939.]). Ещё, быть может, поучительнее скульптуры слепо-глухонемых детей из Ленинградского института слуха и речи, в частности воспроизведённые нами исполненные динамизма скульптуры Ардальона К., юноши, пожалуй, не менее замечательного, чем Елена Келлер, жизнь и достижения которого заслуживают не менее тщательного описания. Глядя на скульптуры этих детей, лишённых не только зрения, но и слуха, нельзя не поражаться тому, сколь многого можно достичь в отображении окружающей действительности на основе осязания.
«Рыбак и рыбка». Скульптура Ардальона К., 20 лет (ослеп около 2 лет)
«Руслан иЛюдмила». Скульптура Ардальона К.
«Тройка». Скульптура Ардальона К.
На осязании, на деятельности движущейся руки основывается в значительной мере весь процесс обучения слепых, и в ещё большей мере — слепо-глухонемых, поскольку обучение их чтению и, значит, овладение одним из основных средств умственного и общего культурного развития совершается у них посредством пальпации — восприятия пальцами выпуклого шрифта (шрифта Брайля).
Пальпация имеет применение и в восприятии речи слепо-глухонемыми. «Слушание» речи слепо-глухонемыми по способу «чтения с голоса» заключается в том, что слепо-глухонемой прикладывает руку тыльной стороной кисти к шее говорящего в области голосового аппарата и путём тактильно-вибрационного восприятия улавливает речь.
Жизнь и деятельность многих слепых, достигших высокого уровня интеллектуального развития и работающих в качестве педагогов, скульпторов, писателей и т. д., в частности поразительная биография слепо-глухонемой Елены Келлер и ряд других, служат достаточно ярким показателем возможностей осязательно-двигательной системы обучения.
