Казалось бы, очевидно, что отсутствующий фактор действовать не может.Однако, как ни странно, такое допущение приводило и приводит к бесчисленнымошибкам, многие из которых стали классическими и вошли в историю медицины. Вспомним, что на самом раннем этапе развития современной бактериологииРоберт Кох сформулировал свои знаменитые "постулаты", выполнение которыхнеобходимо для того, чтобы заболевание могло быть приписано действиюкакого-либо микроорганизма. Первый и наиболее существенный постулатзаключался в том, что микроб должен выявляться в каждом случае заболевания. Воспользуемся словами самого Коха: "Полностью удовлетворительноедоказательство паразитической природы заболевания может быть получено толькотогда, когда нам удастся обнаружить паразитические микроорганизмы во всехслучаях изучаемого заболевания, когда мы, далее, будем в состояниипродемонстрировать их присутствие в таких количествах и в такомраспределении, что все симптомы заболевания найдут, таким образом, своеобъяснение, и, наконец, когда мы для каждого отдельного инфекционногозаболевания установим существование микроорганизма с ярко выраженнымиморфологическими признаками" [13]. Последующие же работы показали, что очень часто проявления заболевания,вызванного микробами, имеют место только после того, как возбудителя уже неудается выявить. В ряде случаев (ботулиновый токсин) болезнь может поразитьчеловека, который никогда не был заражен самим микробом, но лишь употребил впищу продукт, содержащий токсины этого микроорганизма. И наоборот, в высшейстепени болезнетворные микробы могут находиться в здоровых носителях,которые оказались устойчивыми к ним. Так называемые метакортикоидные поражения представляют собой другойпример такого рода. Должным образом сенсибилизированные крысы, подвергнутыев течение сравнительно короткого периода времени воздействию больших дозДКА, могут не проявлять никаких признаков нефросклероза, гипертонии илиузелкового периартериита в период гормонального воздействия или даже сразупо его прекращении. Но спустя недели или месяцы после окончания курса ДКАвсе эти изменения у них возникнут. Таким образом, опять мы находимпроявления, первоначальная причина которых не была обнаружена в организме. Принцип действия этой ловушки может быть проиллюстрирован на следующейсхеме:
Здесь стимул S может воздействовать на "мишень" Т, избирая прямой путьР. Результаты воздействия - соответствующее изменение мишени Т не могут непроявляться, пока стимул все еще присутствует в организме, но тем не менееони являются следствием этого воздействия. (Такая возможность в постулатахКоха не предусматривалась.) При этом стимул S может воздействовать на"мишень" Т1 и вызывать в ней последующие изменения, которые оказываютвторичное влияние на "мишень" Т в то время, когда первоначальный стимул ужеотсутствует. (Этим, по-видимому, объясняются "метакортикоидные" сосудистыепоражения, вторичные по отношению к отсроченному нефросклерозу). Имеются бесчисленные дополнительные примеры, иллюстрирующие данноеположение,- это отдаленные последствия рентгеновского облучения,анафилактической сенсибилизации, эмоционального потрясения, полученного враннем детстве, и практически любого случая, оставившего потенциальнотравматический "шрам" в самом широком смысле этого слова. Теперь, по прошествии времени, причинно-следственная связь между этимистимулами и их отдаленными эффектами настолько очевидна, что упоминаниеданного источника ошибок может показаться излишним. Но, как явствует изистории медицины, на практике аксиома "чего нет, то действовать не может"столь распространена, что это ввело в заблуждение даже Роберта Коха. Такоеположение задержало развитие медицинских исследований и во многих другихотношениях. Правильную интерпретацию причин возникновения различныхзаболеваний, связанных с витаминной недостаточностью, таких, как рахит,пеллагра, бери-бери, цинга, надолго задержали бесплодные поиски явногоисточника этих болезней - какого-либо яда. Альтернативная возможность -отсутствие в пище жизненно важных компонентов - представляется вполнеестественной сегодня в ретроспективе. Но я настаиваю на том, что толькогений мог задуматься над этим. Каким бы простым ни казалось решение, фактсостоит в том, что оно не пришло в голову ни одному из выдающихся ученых, напротяжении веков изучавших болезни, вызванные витаминной недостаточностью. Та же проблема неоднократно возникала в эндокринологии. Давно известно,что различные яды могут вызывать судороги. Когда впервые была обнаруженаболезнь, известная теперь как паратиреоидные судороги, врачи сочлисамоочевидным, что характерные для этого заболевания сильнейшие судорогидолжны быть вызваны каким-нибудь отравлением. Открытие того, что удалениепаращитовидных желез вызывает судороги, со всей очевидностью наталкивало памысль о недостаточности каких-либо элементов в организме, но специалистыбыли далеки от рассмотрения проблемы в таком ракурсе. Годами они продолжалипоиски -некоего вызывающего судороги метаболического яда, который мог бывырабатываться или в недостаточной степени обезвреживаться организмом вотсутствие паращитовидных желез. Несмотря на колоссальный объем выполненнойв данном направлении работы, эта теория доказала свою бесплодность, ибоникакого особого яда обнаружить не удалось. В то время никому не приходило вголову, что эти судороги вызываются не избытком чего-либо, а недостатком, вданном случае недостатком кальция. Теперь в диетологии и эндокринологии принято считать, что недостатокчего-либо в организме есть возможная причина заболеваний. И тем не менее мыпо привычке отгоняем всякую мысль о факторе недостаточности и этопо-прежнему тормозит развитие биологии. В моей собственной областиисследования основное место принадлежит так называемому "первому медиаторустресса", гипотетическому агенту, инициирующему общий адаптационный синдром.Предпринимались бесчисленные попытки определить какой-либо токсин илиметаболит (гистамин, продукты расщепления белка и др.), который мог быдействовать в качестве первого медиатора. Но наше предположение, согласнокоторому стресс может вызывать истощение какого-либо жизненно важногометаболита и таким образом инициировать защитные явления, никогда непринималось всерьез. Нам все еще неизвестна природа первого медиатора, ипоэтому оба варианта решения этой проблемы остаются одинаковоперспективными. Характерно, однако, что ведутся активные поиски толькопозитивного агента. Вот каковы соображения, по которым опыт и здравый смысл имеют длябиолога приоритет перед глубоким знанием сложных законов логики ипсихологии.
