О. Конт, Г. Спенсер, Дж. С. Милль). 5 страница

Действительность, по Уайтхеду, состоит не из застывших ве­щей, действительность - процесс, она постоянно развивается. Мир состоит не из вещей, а из случаев, событий. В каждом случае, в каждом событии отражается целое мира; ибо каждое событие коре­нится в прошлом, нацелено в будущее и распространяется на целое современного мира. Поэтому каждое событие есть организм. Чисто внешних, формальных отношений не существует. Все связано со всем так, что мир образует большую общность.

Знание есть отношение, но идеализм не может это понять. Мы должны понимать дух и вещество не как субстанции, как у Декарта, но только как функции, утверждает Уайтхед. В функциональном плане трудно разделить вещество и дух, в каждом событии всегда имеется и духовный, и вещественный аспект. Но, разумеется, в чело­веческом мире духовный аспект выявляется особенно отчетливо.

Метафизика или онтология (Уайтхед не делает различия между этими терминами) дает законы не отдельным сферам действительности, а всей действительности, всему бытию. Примечательно, что Уайтхед здесь опирается на Платона. Понимание актуального явления, считает он, зависит от его связи с идеальным и вечным объектом. Это не какая-то реальная действительность, но ее рациональная возможность. Существование актуальной действительности требует признания существования бога, отрицание бога ведет к отрицанию конкретной действительности. Такова суть концепции Уайтхеда.

Э. Гуссерль (1859-1938 гг.) решительно отверг позитивистский (естественно-научный) подход к познанию всей, т.е. и социально-гуманитарной действительности.

Вместо вопроса «Что это?», люди, особенно исследователи, завороженные естественно-научной методологией, стали ставить вопрос: «Как это функционирует?». Причем, применяют этот вопрос к рассудку, психике человека, то есть психические акты исследуют как чистые объекты, как механизм психических феноменов, как «логику», правила мышления («Логические исследования»).

Между тем, считает Гуссерль, наука ничего не может сказать нам о наших жизненных нуждах. «Она в принципе исключает вопросы наиболее животрепещущие для человека, брошенного на произвол судьбы в наше злосчастное время...» Да и вообще нельзя живой душе предписывать тот же способ бытия, что и природе. Нельзя стремиться к окончательному теоретическому «объяснению» психических явлений[18].

Ничто не таково, каково оно «есть»; все лишь выглядит таковым. «Солнце восходит», но ведь в реальности ничего подобного не происходит. «Солнце восходит» - это один из феноменов нашего жизненного мира. Все, что дано сознанию есть феномен. Исследовать сознание - значит описать, что есть «феномен». Сущность есть не то, что скрывается за явлением, а само явление. Гуссерль не отрицает реальность внешнего мира. Весь внешней мир изначально присутствует в нас; наше сознание это не чистое cogito, оно всегда направлено на что-то, что его интересует. Сознание - это всегда «сознание о» чем-то.

Вопреки позитивистскому и неопозитивистскому отказу от философских «метафизических» проблем, философия всегда была, есть и будет, ибо мышление непрерывно, всегда опирается на традиции. Новое и отличается от старого и органично с ним связано, философия нашего времени помимо новых вопросов ищет ответа на вопросы, которые человечество поставило еще в прошлые века. В сущности, философские вопросы вообще выхо­дят за пределы конкретного времени. Что такое мир, жизнь, смерть, боль, счастье? Почему мир зачастую противостоит человеку как чужая сила, почему существует отчуждение между Я и Ты? Эти, беспокоящие дух, вопросы были метафизической, онтологической потребностью человека во все Времена.

Философия никогда не закончится потому, что каждый человек вновь и вновь ставит эти метафизические, онтологические вопросы, а также и потому, что философствование отвергает ответы в духе да, нет, чёрное, белое, или-или, то или другое и т.п. Философствование предполагает постановку вопросов, выдвижение проблем.

В философии нет окончательных ответов, каждый ответ должен стимулировать новый вопрос, новый поиск. Философское мышление не противопоставляет, не разрывает познанное и непознанное, но видит их в противоречивом и вместе с тем неразрывном единстве.

Именно поэтому неправомерно жесткое противопоставление философского и на­учного знания. Разумеется, и философия, и наука отличаются друг от друга, однако объект и научного, и философского знания совпадают. И там, и здесь объектом является бытие. Во всяком случае, между научным и философским знанием не существует раз навсегда установленных четких границ. И то, и другое знание является результатом творческой деятельности мышления. И поскольку это так, постольку и наука, и философское мышление могут конструировать объект познания, т.е. могут быть познанием даже без бытия. Математическое бытие, например, зачастую отнюдь не существует, оно не открывается в ходе научного поиска, оно исследователем создается.

О взаимовлиянии философии и науки А. Эйнштейн сказал так: «Философские обобщения должны основываться на научных выводах. Но они, будучи разработаны и приняты, в свою очередь, влияют на последующее развитие научной мысли, указывая на один из многочисленных путей, по которому следует идти»[19].

Историк науки и физик Ж. Жеан специфичность философии и науки видит в том, что «философ интегрирует и объясняет уже известные факты, в то время как ученый описыва­ет новые факты».

Известный историк науки А. Койре, опровергая позитивистов, также утверждает: «Развитие науки никогда не было отделено от развития философии, напротив, перевороты в философии определяли во многом движения науки».

Койре учитывает общий духовный климат эпохи. Он полагает, что одним из решающих факторов, определивших гелиоцентрическую концепцию Коперника, были его метафизические и эстетические представления. Солнце казалось ему разумом, созидающим и управляющим миром. На Кеплера также влияли метафизические факторы, его вдохновляла идея гармонии, идея, что бог организовал мир согласно законам гармонии.

Таким образом, по Койре, история науки – это цепь замечательных приключений человеческого духа. Победы и неудачи на этом пути в равной степени поучительны, в равной степени сопутствуют движению к недостижимой цели – цели постижения реальности, ее рационализации.

И философия, и наука являются примером мышления, которое разрушает очевидности и создает нечто новое.

Но если наука может создавать и орудия уничтожения человека, то философия в защите максимы: жизнь, свобода человека - превыше всего/абсолютно бескомпромиссна.

В свое время И. Кант сформулировал формальное правило, обеспечивающее соблю­дение этой максимы: поступай так, чтобы ты и другой могли сказать, что твои поступки одновременно являются и всеобщим законом поведения. Каждый, кто игнорирует эту максиму, поступает аморально и асоциально.

Сложившаяся в современном мире ситуация требует философской, т.е. объективной и в то же время нравственной оценки. Человек сегодня поистине обладает сверхчеловеческой силой.

Вообще в истории культурной эволюции человечества можно различить три фазы, которые характеризуют развитие человека, развитие силы человеческого разума и человеческих отношений с окружающей природой, окружающим миром.

В первой фазе человек все еще зависит от природы, живет за счет ее продуктов. Он верит во всемогущество природы, пытается понять ее с помощью мифов и стремился оказывать на нее воздействие посредством магии, магических действий. Эта фаза составляет первые четыре-пять тысячелетий писаной истории человечества.

Во второй фазе, длившейся около тысячи лет до новой эры, культурная революция сделала огромный скачок в развитии человеческого интеллекта: человек начал систематически думать о своем собственном существовании и окружающей его природе, задавать вопросы о вселенной размышлять о смысле своей жизни.. Он выделился из природы поднялся над ней. Христианство положило начало третьей великой эпохе в культурной эволюции человечества.

В греческий период науки были частью философии, в средние века философия была подчинена доктринам теологии. Ренессанс, возвестивший свободу разума, дал мощный толчок мышлению и исследованию природы. Человек на основе расширяющегося знания фактов проник в суть законов природы и выразил их в математических формулах. Это была уже научная революция, которая вместе с тем сопровождалась технической революцией. Вместе они открыли путь индустриальной и торговой революциям в XVIII и XIX веках.

Ренессанс открыл дорогу к научной специализации. Различные науки постепенно формулировали свои теории, изобретали свои методы и освобождались от философии.

Ренессанс, возродив античную философию и науку, стал по сути началом современной светской культуры, в условиях которой человек живет, руководствуясь своим умом и своими интересами. Ренессанс дал импульс философии Нового времени, которая достигла своего блестящего развития, благодаря таким выдающимся мыслителям как Декарт, Спиноза, Лейбниц, Локк, Кант и Гегель.

Восемнадцатый и девятнадцатый века положили также начало наукам о человеке и его поведении. Именно прогресс науки и промышленности во второй половине XIX века привел к созданию позитивизма (и прагматизма). Идеализм Гегеля был оттеснен. В это же время сформулировал свою материалистическую философию и социально-экономическое учение Карл Маркс.

В начале XX века вновь встала задача взаимодействия естественных наук и философии. Специализированные науки столкнулись со многими новыми проблемами: например, закон каузальности утратил прежнее абсолютное значение и был дополнен концепцией возможности на основе статистических доказательств.

Возникла проблема методологического размежевания естествознания и социально-философских наук. Естественные науки развивали свои теории на основе и с помощью математических методов. Социальные науки, имея дело с человеческими индивидуумами, не могли апеллировать только к математике. Они более органично были связаны с философией

Современное положение человечества как никогда прежде требует философского осмысления, философской оценки.