И я тебя простил. Но не забыл, какой ты можешь быть агрессивной.

Кесси дружески хлопнула его по плечу.

Я милое, ранимое создание, Винс. И никогда не бываю агрессивной.

Тогда, наверное, мне самому пора к психиатру. Видимо, сцена в кафетерии мне привиделась.

Именно так, — пропела Кесси и скользнула в палату Симоны.

Возле больной суетилась Вэнди: поправляла подушки, подтыкала одеяло… Симоне, как всегда, все не нравилось.

Когда меня выпишут? Вы обещали, что я уйду домой через неделю. А прошло уже восемь дней! Я прекрасно себя чувствую и хочу уйти.

Это Хен Чжун настоял, чтобы я понаблюдала за вами, — объяснила Кесси. — Он беспокоится о своей невесте.

О невесте? — заинтересованно спросила Симона.

Кесси прикусила язык.

И почему я сначала делаю, а потом думаю? Это у меня от матери!

А разве вы не его невеста? — пытаясь исправить положение, спросила Кесси.

Мы еще не помолвлены.

Наверняка он сделает вам предложение в ближайшее время, — вмешалась в разговор Вэнди. — Он так нервничал, когда вам делали операцию! Хен Чжун даже сказал, что, если бы у вас отказали почки, он без раздумий отдал бы вам свою, если бы это было возможно.

Хен Чжун так сказал? — хором спросили Кесси и Симона.

Вэнди смерила изучающим взглядом сначала одну, потом другую и сказала:

Да, именно так.

Как мило! — растянула губы в улыбке Симона.

Ха! Наверняка он ляпнул это, не подумав. У него был стресс, так что нет ничего удивительного в том, что Хен Чжун нес всякую чушь.

Вэнди буквально выпихнула ее из палаты. И вовремя, потому что Симона явно намеревалась разразиться гневной тирадой.

Довольно грубо, тебе не кажется? — раздраженно сказала Вэнди.

Ты ее защищаешь? — удивилась Кесси.

По-моему, нам надо поговорить. Наедине.

Вообще-то я домой собиралась… — Кесси замолчала, натолкнувшись на сердитый взгляд подруги. — Ладно, у меня есть еще пятнадцать минут.

Единственным местом, где в клинике можно было спокойно поговорить, не опасаясь любопытных ушей, являлась кладовка. Только в обществе бездушных швабр, ведер и бутылочек с чистящими средствами можно было позволить себе расчувствоваться.

Ты не права! — заявила Вэнди, захлопывая дверь кладовки.

В чем же я не права, позволь тебя спросить?

Охотно объясню! Симона появилась здесь неделю назад, и с самого первого дня ты ее невзлюбила. Ты грубишь ей, язвишь, отпускаешь обидные замечания, и все потому, что она — подружка Хен Чжуна. Ты ведешь себя непрофессионально!

Очень приятно слышать такое от своей лучшей подруги, — ошарашенно проговорила Кесси.

Здесь я тебе не подруга! — обрубила Вэнди. — Я старшая медсестра. И когда я вижу, что с пациентами обращаются плохо, то не могу пройти мимо такой несправедливости.

Я не поставила ей диагноз? Не лечила ее? Не проверяла, как она себя чувствует, по три раза за день? — Кесси не на шутку рассердилась. — Что я еще должна была для нее сделать? Может, почитать ей сказочку перед сном? К моей работе у нее не должно быть претензий!

Врач — это не только человек, который ставит диагнозы!

Если Симоне нужно с кем-то поболтать, пусть позовет Винсента! В крайнем случае, ты сама можешь поговорить по душам с Симоной, раз уж тебе так необходимо, чтобы все пациенты нашей клиники были счастливы.

Кесси, ты даже признать не желаешь, что относишься к Симоне хуже, чем ко всем остальным. Да, ты лечишь ее, но при этом делаешь вид, что тебе это неприятно. Она после твоего ухода психует, а ведь ей нельзя нервничать!

Она тебе пожаловалась? — поинтересовалась Кесси.

Да, жаловалась!

Так я и думала. А Симона в курсе, что ты — моя лучшая подруга? Или точнее была ею до сегодняшнего дня.

Вот только угрожать мне не надо! Если ты готова расплеваться со мной, лишь бы не признавать своих ошибок, — пожалуйста, дело твое! Однако на твоем месте я бы перестала себя вести как стерва и взялась бы наконец за ум. У всех нас много проблем, но мы не срываем свою злость на ни в чем не повинных пациентах. Я не позволю тебе издеваться над Симоной! И, если ты не прислушаешься к моим словам, я по всей клинике разнесу слух, что ты некомпетентна.