Проблема происхождения и сущности человека: загадки и факторы антропосоциогенеза

Для постижения сущностных особенностей человека важное значение имеет выяснение его происхождения. В противовес мифам и религиозным преданиям о чудесном порождении человека сверхъестественными силами, наука и научно ориентированная философия целеустремленно исследуют подлинную историю возникновения человека и его последующего развития. Любой анализ проблемы человека, так или иначе, возвращается к истокам, к вопросу о возникновении человека и общества, труда и производства, мышления и речи.

Традиционный взгляд на проблему ведет свое начало от учения об эволюции органического мира Жана Батиста Ламарка и эволюционной теории Ч. Дарвина, основанной на триаде "изменчивость – наследственность - естественный отбор". Взгляды Дарвина, несмотря на ограниченность, обусловленную состоянием науки того времени, дали значительный толчок развитию научной мысли и вызвали неослабевающий интерес человечества к проблеме собственного происхождения из животного мира. Опираясь на эволюционную теорию, Ф. Энгельс в работе "Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека" выдвинул трудовую гипотезу антропосоциогенеза. Труд не отменил действия биологических механизмов изменчивости и наследственности. Однако он преобразовал характер и направление действия естественного отбора, "введя" такой принципиально важный момент, как способность формирующихся людей создавать и использовать искусственные орудия труда и сотрудничать с себе подобными, сплачиваться в коллективы и совместным трудом преобразовывать окружающую среду, а не просто адаптироваться к ней. В силу этого естественный отбор постепенно терял свое значение (концепции самоустраняющегося естественного отбора придерживается и ряд отечественных ученых. Я.Я. Рогинский, В А Кремянский и др.). Концепция естественного отбора Дарвина и трудовая теория Энгельса взаимодополняли друг друга: если первая анализировала естественнонаучные предпосылки, начальную стадию антропосоциогенеза, то вторая пыталась раскрыть его сущность, вызревание социальности.

Ф. Энгельс в "Диалектике природы" исследовал генетический аспект взаимосвязи природного и социального. Он пытался обосновать, что во-первых, становление Ноmo sapiens опиралось на длительную предшествующую эволюцию Вселенной в целом и Земли в частности и что, во-вторых, само природное в человеке постоянно подвержено влиянию социального. Исходя из материального единства мира и объективного характера смены одних структурных уровней материи другими, более высокими, Ф. Энгельс подчеркивал, что разум, мыслящий дух появляется там, где в вечном круговороте движущейся материи складываются благоприятные условия для органической жизни, для возникновения существ, осознающих себя и природу. Из этого следует, что материальная основа антропосоциогенеза не может быть ограничена лишь биологическими предпосылками. Биологическое выступает не как изолированное от остальной природы, а как ее неотъемлемая часть, органически входящая в единую систему природных (земных и космических) процессов. Особенно рельефно подход к социальной жизни как космическому феномену проявился в идеях К.Э. Циолковского о заселении космоса и в учении В.И. Вернадского о внутрисистемных взаимодействиях биосферы и связи ее с ноосферой.

В.И.Вернадский, взяв за основу понятие "ноосфера" французских ученых Е. Леруа и П. Тейяра де Шардена, использовал его для обозначения очагов разума, преобразованной мыслящими существами природы. Будучи частью Вселенной, биосфера Земли стала естественноприродной средой, "колыбелью" (К Э. Циолковский) формировавшегося человечества, которое постепенно насыщало ее искусственными средствами труда и быта, превращая ее наиболее освоенную часть в биотехносферу, в объект целенаправленного преобразования и средство удовлетворения людьми своих важнейших потребностей. Со временем производственная деятельность людей становится, по словам В.И. Вернадского, сравнимой по своим результатам и последствиям с геохимическими и геологическими процессами, достигая планетарных, а в перспективе и неземных (эту тенденцию подчеркивал и Циолковский) масштабов, т.е. превращаясь в фактор космического порядка. Он отмечал ограниченность дарвинской концепции происхождения видов, полагая, что ее автор недооценивал роль глобальных, в том числе, космических, факторов биологического развития. Вернадский подчеркивал связь эволюции с развитием и строением биосферы.

Опираясь на достижения естественных наук последующих десятилетий, ученые все более отчетливо улавливали взаимосвязь между иерархией структур биосферы и структур во Вселенной, между циклами эволюции и ритмами геофизических и космических процессов. Ряд специалистов считают, что материально-энергетическое воздействие ближнего космоса как части Вселенной на антропосоциогенез осуществлялось по двум основным "каналам": через изменение неорганической природы (климата, ландшафтов и т.д.) и через изменения органической природы (мутации, естественный отбор и др.). Так, например, крупные исследования проводились по установлению зависимости климата и ландшафтов, а также биологических процессов, происходящих на Земле, от характера и степени солнечной активности. Еще А.Л.Чижевский показал, что периодические и эпизодические колебания магнитного поля Солнца непосредственно воздействуют на нервную систему и сердечную деятельность. Такого рода стрессы в процессе антропосоциогенеза могли вызвать, как показывает генетика, мутации исходного вида.

Наука также накопила материал о вероятном ''вмешательстве" в эволюцию живых существ (особенно высших) космического фактора в форме периодической смены магнитных полюсов Земли, когда "щит" из электромагнитных полей, защищающих биосферу за несколько тысячелетий ослабевал настолько, что ионизирующая радиация космического происхождения усиливалась” по подсчетам, на 80%. Это, по крайней мере, вдвое увеличивало частоту мутаций в зародышевых клетках гоминидов. Советский исследователь Г. Н Матюшин выявил любопытное совпадение датировки многочисленных находок останков гоминидов в Африке на период от 3.06, до 2.8 млн. лет назад, когда относительно часто (не менее 4 раз) менялась полярность магнитного поля, а также специфическую синхронность времени жизни видов ископаемого человека с конкретными магнитными эпохами.

Кроме того, следует подчеркнуть, что космические воздейсвия галактики - вселенского масштаба помимо климатически-ландшафтных изменений оказывали влияние на тектонические, сейсмические, вулканические, радиационные процессы и др. Так, французские палеоантропологи придерживаются точки зрения о значительной роли похолодания и повышения сухости климата в происхождении человека. Но и помимо всего этого, должны были быть дополнительные "толчковые" факторы атропосоциогенеза, ведь под влиянием внешних изменений, труда менялся фенотип, а для изменения генотипа нужны мощные мутагенные факторы. Что к ним можно отнести?

Г.Н.Матюшин обратил внимание на то, что обнаруженные к настоящему времени стоянки человека "умелого" и древнейших предков типа австралопитековых находятся в местах повышенной радиации - зоне Великих Восточно-Африканских разломов. Вулканизм, землетрясения, выходы на поверхность земли магмы, залежи урановых руд и особенно открытый недавно учеными феномен естественного атомного реактора в Окле (Африка), образовавшегося миллионы лет назад являются источниками естественной радиации, к воздействию которой живые существа тем чувствительнее, чем выше уровень их биологической организации. Результатом этого, считают многие специалисты, например Г.А Васильев, мог стать биологический эффект, называемый "синдром Бьюси-Клювера", т.е. существенные изменения в физиологии и поведении нашего зоологического предка /огрубление хватательных функций задних конечностей, предпочтение мяса растительной пище, интерсексуальность и т.д.

В последнее время выяснилось, что помимо внешних природных воздействий источником мутаций выступают стрессы. Психолог Ф.Клике утверждает, что скудость жизненных ресурсов, частая неудовлетворенность основных биологических потребностей были причиной постоянных стрессовых состояний наших предков. Это, с одной стороны, воздействовало на совершенствование поведенческих стереотипов, а с другой, через гормоны выводило из состояния гомеостаза весь организм, включая иммунную систему и наследственность. В целом совокупность природных факторов, участвовавших" в той или иной мере в зарождение и успешном протекании процесса антропосоционеза,

И.Л. Андреев выражает в виде схемы:

 

 

Вселенная

Ближний космос Солнце

Экология

Тектонизм

Сейсмизм

Вулканизм

Антропосоциогенез ----------------------Естественные атомные реакторы

Залежи урана

Экологическая адаптация

Мутации

Метисизация и дрейф генов

Естественный отбор Уменьшение числа хромосом

 

Эта схема показывает, что проблема антропосоциогенеза требует многофакторного, системного исследования.

Бурное развитие современной науки, появление новых отраслей и методов исследования, фактов и гипотез ведут к известному дроблению проблемы, но это в свою очередь, обостряет потребность их обобщения и интеграции на философском уровне. По мнению ряда специалистов, одним из аспектов этой целостности выступает диалектическая связь основных взаимодействующих компонентов процесса антропосоциогенеза: экологического (внешнеприродного), антропологического (анатомо-морфологического) и социального. Связующим звеном первых двух компонентов является главным образом перестройка жизнедеятельности высших антропоидов, а антропологического и социального фактора - формирующиеся труд, сознание и речь.

Важнейшая черта антропосоциогенеза - его комплексный характер. Поэтому принципиально неверно было бы утверждать, что сначала "возник труд", "потом" - общество, а "еще позднее" - язык, мышление и сознание.

Различные школы, признавая роль труда, отводят ему различное место в процессе становления человека, но даже если признавать труд в качестве центрального антропогенетического фактора, это значит лишь, что в связи с ним формируются и членораздельная речь, и общежитие, и начатки рационального мышления. Но труд и сам имеет генезис, превращаясь в полноценную предметно-практическую деятельность лишь во взаимодействии с такими факторами социализации, как язык, сознание, нравственность, мифология, ритуальная практика и т.д. Так, например, есть свидетельства, что производство простейших орудий началось на 1 - 1,5 млн. лет раньше, чем появилась речь и мышление. Долгое время оно развивалось в "животной форме", т. е. внутри стада гоминидов, еще не похожего на человеческое сообщество. Однако, вероятно, было бы неправомерным приписывать подобному производству непосредственную социотворческую функцию. Оно лишь создавало объективную потребность в обществе, которая не могла быть реализована без помощи языка, простейших культурно-нравственных норм и развивающегося категориального мышления.

Советский психолог А.С. Выготский показал, что язык, понимаемый в узком смысле как специализированная информационно-знаковая деятельность (речь), с одной стороны, имеет ярко выраженный предметный характер, с другой - сам обеспечивает успешное развитие предметно-практической деятельности людей. Язык не просто пассивно фиксирует независимо от него появившиеся предметы и смыслы, а участвует в создании предметной среды и социального единства людей. В примитивных обществах один из наиболее простых речевых актов - называние - был священным, ритуальным действием, сплачивавшим участников, тем самым способствуя созданию социальности. Кроме того, с помощью называния внешняя среда расчленялась впервые на роды практически значимых предметов, выделялись такие важнейшие практические категории как жилище, одежда, утварь и т.д. А это значит, что и предметно-практическая деятельность в полном смысле слова могла сформироваться не раньше, чем появился язык.

Огромную роль в процессе антропосоциогенеза сыграло и радикальное изменение системы брачных отношений. Существуют разительные различия в воспроизводстве между животным стадом и простейшей формой человеческого сообщества - первобытнородовой общиной. Стадо основывается на эндогамии, которая серьезно ограничивает для своих членов возможность выбора брачных партнеров среди представителей других стад. В итоге потомство воспроизводится благодаря близкородственным половым отношениям. Община же основывается на принципах агамии (исключения близкородственных брачных контактов) и экзогамии. Причины перехода к экзогамии пока не ясны. Одна из гипотез, выдвинутая антропологами-генетиками указывает на возможность мощных мутаций, вызванных скорее всего усилением радиационного воздействия, т.к. стадо с достаточно ограниченным генофондом наиболее чувствительно к мутагенным факторам (мутации у стадных животных обычно ведут к самым пагубным последствиям). Есть также основания допустить, что ближайшим побуждением к экзогамии явилась потребность во внутристадном мире. Чтобы положить конец убийственной, орудийно-вооруженной половой конкуренции самцов, надо было сделать "гарем самок" ничейным, т. е. наложить запрет на все половые связи внутри своей группы (закрепляли это тотемистические культы). В итоге брачные связи переставали быть средством воспроизведения стадно-видовой общности и подчинялись определенному социокупьтурному порядку, хотя и представленному иррационально.

Табу на близкородственные связи - один из первых нравственно-социальных запретов, возникших в древности и сохранивших свое значение до сих пор. Нравственно-социальные запреты существенно отличаются от стадных инстинктов любой степени сложности: они касаются всех членов родовой общины, тогда как в стаде запреты существуют лишь для слабейших особей; они несводимы к инстинкту самосохранения, диктуя человеку поступки, подчас индивидуально вредные; за нарушением запрета следует неизбежная кара (община отворачивается от преступника, изгоняет его из племени и т.д). Уже в древнейших сообществах известны такие нравственно-социальные требования как запрет на кровосмесительство, на убийство соплеменника, требование поддержания жизни любого из соплеменников, независимо от его приспособленности к жизни. Эти требования существенно отличаются от развитой морали, но сохраняют свое значение до сих пор, образуя тот фундамент, на котором создается все многообразие моральных ценностей и норм.

Развитие морального сознания человечества - это одновременно и преемственность в отношении простейших нравственных требований, и преодоление их ограниченного смысла. Таким образом, в ходе антропосоциогенеза совершился необратимый переход к человеческому нравственному существованию.

Социально-нравственное единство общины и производственно-хозяйственная кооперация открыли возможности осмысленной работы при строгой коллективной дисциплине и преданности общине. В процессе трудовой деятельности уже формировались воля и конструктивные способности людей, их интеллект и воображение, росло многообразие отношений к окружающей природе и друг к другу. Свидетельством этого так называемая "неолитическая революция" - переход от собирательства и охоты к производственному жизнеобеспечению (земледелию, скотоводству, ремеслу). В течение нескольких тысячелетий люди овладели огнем, приручили животных, изобрели колесо, перешли от кочевого к оседлому образу жизни. Сложились крупные племенные союзы, начались обширные миграции и т.д. "Неолитическая революция" впервые обнаружила ускоряющийся производственнс-технический прогресс, который после никогда уже не прекращался.

На основании всего этого, ряд авторов, в частности И.Т. Фролов, выделяет определенные характеристики людей как общественно-исторических существ:

• человек изначально деятелен и его свойства тесно связаны с развитием предметной деятельности;

• человек отделенный от общества (других людей, от человеческих орудий, знаний и навыков) оказывается абсолютно беспомощным. Лишь в качестве члена общества человек защищен от стихийных сил природы;

• человека отличает надбиологический, надинстинктивный, сознательно-волевой характер жизнедеятельности.

Мы знаем, что в человеке заложено две программы - инстинктивная и социально-культурная. По своей телесной организации и физиологическим функциям человек принадлежит к животному миру. Существование животных определяется инстинктами и они не способны выйти за пределы своих инстинктов. Человек же утратил свою первоначальную родину - природу. Социальность, культурные стандарты диктуют ему иные образцы поведения. Развитие культуры позволило человеку преодолеть голос инстинктов и выработать уникальную систему ориентиров, внеприродных по своему существу. Вот почему как считают многие советские философы, нстинкты в человеке ослаблены. Они вытеснены чисто человеческими потребностями и мотивами, "окультурены". Но новейшие исследования показывают, что слабая выраженность инстинктов вызвана не развертыванием социальности

(во всяком случае, предок человека обладал "приглушенными" неразвитыми инстинктами, в этом проявлялась его ущербность как биологического существа). В.М Вильчек предложил оригинальную версию антропогенеза, суть которой в том, что человек как биологическое существо был обречен на вымирание, т.к. инстинкты в нем были слабо развиты еще до появления социальной истории.

Однако природа способна предложить каждому живому виду множество шансов, для человека таким шансом стало свойство бессознательно подражать животным. Превращаясь то в одно, то в другое существо человек в результате не только устоял, но постепенно выработал систему ориентиров, которые надстраивались над инстинктами, по-своему дополняя их. Дефект постепенно превращался в достоинство, в оригинальное средство приспособления к окружающей среде.

Уникальность человека, считают многие авторы, в частности П. С. Гуревич, лежит вовсе не в том, что он является самым совершенным биологическим творением (мы только что говорили об обратном), а в проблеме соотношения рациональных и эмоциональных сфер человеческой психики.

В истории философии, как мы видели, человека рассматривают не только по аналогии с животным, но и посредством уподобления его с машиной. По существу, речь идет о том, чтобы выяснить, как соотносится в человеке интеллектуальное и телесное. В современной философской и социологической литературе просматривается попытка связать данные палеоантропологии с новейшей информационной наукой. Так, в статье японского ученого И.Масуды отмечается, что человек только тогда отдалился от животного, когда он обрел интеллект. По его мнению, развитие лобной доли, сложный речевой орган и необычайное владение пальцами, - вот те антропологические признаки, которые характеризуют современного человека. Эти качества подсказывают аналогию с компьютером. Оригинальные свойства человеческого ума, как полагает автор, создали известную "сращенностъ" генетической эволюции и культурной истории. Человеческие гены воздействуют на формирование разума. Тот, в свою очередь, позволяет задуматься над человеческой природой и видоизменить ее. Здесь на первый план выдвигается интеллект. Но возникает вопрос: разве человек – только интеллектуальная машина? Куда же тогда отнести его способность страдать, проявлять благородство, достоинство и т.д.? Выделяя дар сознания не только в качестве главенствующего, но и всеисчерпывающего, мы, по существу, стираем иные, сугубо человеческие свойства (это оспаривал еще и Августин Блаженный). В экзистенциально-феноменологической традиции разум не рассматривается в качестве единственного признака человека, выражения его своеобразия и незаменимости.

Сферой специфически человеческого здесь выступает необозримое пространство субъективности. Человек преодолевает свою природу через самые неожиданные присущие ему задатки (например, способность к фантазии). "Несомненно, сила воображения относится к основным способностям человеческой души, - отмечает феноменолог Е. Фиккона проявляется в ночном сновидении, в полуосознанной дневной грезе, в представляемых влечениях нашей инстинктивной жизни, в изобретательности беседы, в многочисленных ожиданиях, которые сопровождают и обгоняют, прокладывая ему путь, процесс нашего восприятия". Рассматривая основные экзистенциальные феномены, Е.Фиккона приходит к убеждению, что человек не обладает твердо фиксируемой сущностью, т.е. трудно выделить такое человеческое качество, которое являясь каким-то задатком, выражает всю меру его самобытности. Отсюда возникает загадка; может быть, уникальность человека вообще не связана с самой человеческой природой, а проступает в нестандартных формах его бытия очевидно, существо вопроса не в том, что человек обладает неразвитыми инстинктами, ущербной телесностью или интеллектом, а в особенном сплетении этих качеств. Между человеком и реальностью возникло огромное пространство символов и смыслов, которое мы называем культурой, т. к. она является той сферой, где раскрывается творческий потенциал человека. "Культура - это специфика человеческой деятельности, - пишет А. де Бенуа, - то, что характеризует человека как вид. Напрасны поиски человека до культуры, появление его на арене истории само по себе надлежит рассматривать как феномен культуры. Она глубочайшим образом связана с сущностью человека, является частью определения человека как такового". Таким образом, поиск уникальности человека в сфере его бытия может оказаться более продуктивным, нежели стремление отыскать главенствующую черту его природы.