Сказание о паломничестве к тиртхам 9 страница

 

Жрец сказал:

Имеется такой обряд, благодаря которому (у тебя) может быть сто сыновей. Если ты в силах исполнить его, то я расскажу тебе, Сомака!

 

Сомака сказал:

Могу я выполнить или не могу то, благодаря чему у меня будет сто сыновей, считай это сделанным, о достойный! Поведай мне это.

 

Жрец сказал:

Во время жертвоприношения, которое я подготовлю, принеси в жертву Джанту, о царь, и тогда у тебя вскоре, о славный, появятся сто сыновей. Когда на жертвенном огне будет гореть его жир, матери вдохнут этот дым и потом родят для тебя могучих сыновей. И Джанту снова будет твоим сыном от той же (супруги), и на левом боку у него появится золотой знак.

Такова в книзе «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать седьмая глава.

 

ГЛАВА 128

 

Сомака сказал:

Сделай, о брахман, все так, как это должно быть сделано. Я желаю иметь сыновей и потому совершу все, о чем ты говоришь.

 

Ломаша сказал:

Затем этот (жрец) устроил жертвоприношение для Сомаки, (собираясь принести в жертву) Джанту, но матери, охваченные отчаянием, силой стали вырывать (у него) сына. «О, смерть наша», — кричали они, терзаясь тяжким горем. Матери тянули его за правую руку, а жрец тащил за левую. И он вырвал младенца у (женщин), подобных тоскующим (птицам) курари, убил его и, согласно обряду, принес в жертву огню его жир. Пока жир горел на жертвенном огне, матери надышались этим запахом и внезапно упали, несчастные, на землю, о потомок Куру! И все царские жены тотчас же зачали сыновей. Спустя десять месяцев у Сомаки родилось от всех них сто сыновей, о бхарата, владыка народов! Джанту, старший, родился у той же матери, и он, о бхарата, стал их общим любимцем, большим, чем другие, их собственные сыновья. На левом боку его был золотой знак, и среди ста сыновей (царя) он был первым по своим достоинствам.

 

И вот наставник Сомаки отправился в иной мир, а через некоторое время за ним последовал и Сомака. (Царь) увидел (жреца), который жарился в страшной Нараке, и спросил его: «Почему ты горишь в огне Нараки, о дваждырожденный?» А наставник ему ответил, сгорая в жарком пламени: «Я совершил для тебя, о царь, (то) жертвоприношение, а теперь расплачиваюсь за это деяние». Услышав это, царь-мудрец сказал царю Дхарме: «Это я должен туда отправиться, а ты соблаговоли отпустить моего жреца. Из-за меня этот достойный (человек) жарится на огне Нараки».

 

Дхарма сказал:

Ни один человек, о царь, никогда не расплачивается за деяния другого. Тебя вот тут ждет воздаяние за твои дела, о лучший из дарующих!

 

Сомака сказал:

Я не желаю блаженных миров без него, толкователя Вед. Хочу жить только с ним вместе — будь то обитель богов или Нарака. О Царь правосудия, мы с ним равны в отношении совершенного, так пусть будет равной для нас, о бог, и расплата за зло, и воздаяние за добро.

 

Дхарма сказал:

Если ты так желаешь, о царь, то пожинай вместе с ним плоды его (деяния) столько же времени, сколько он, а потом ты достигнешь стези праведников.

 

Ломаша сказал:

Тот царь лотосоокий, верный наставнику, так все и cделал, а потом вместе с тем же наставником-брахманом достиг блаженных миров, завоеванных его деяниями. Вот сияет впереди его благословенная обитель. Смиренный человек, проведя здесь шесть ночей, вступит на праведный путь. И мы, о Индра царей, проведем здесь шесть ночей, не зная тревог и смирив свою душу. Готовься, потомок Куру!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать восьмая глава.

 

ГЛАВА 129

 

Ломаша сказал:

Некогда именно здесь, о царь, сам Праджапати совершил жертвенный обряд, называемый «иштикрита», длившийся тысячу лет. И Амбариша, сын Набхаги, приносил жертвы на берегу Ямуны. Принесением жертв и подвижничеством он достиг высшего совершенства. Это, о царь, благословенный край жертвоприношений сына Нахуши, который во время жертвенных церемонии раздал жрецам-помощникам десять падма. Смотри, о Каунтея, вот место жертвоприношений владыки всей земли, соперничавшего с Шакрой, — самого Яяти, чья мощь неизмерима. Видишь, земля, покрытая различного вида жертвенными огнями, словно бы прогнулась, подалась (под тяжестью) жертвенников Яяти. Вот шами однолистая, а это — прекрасное озеро. Посмотри на эти озера Рамы, полюбуйся обителью Нараяны.

 

Этим местом проследовал к (реке) Раупья, углубившись в йогу, сын Ричики, не знающий равных в могуществе. Услышь от меня, о потомок Куру, памятный стих, который некогда изрекла пшпачи, украсившая себя ступками: «Вку сив кислого молока в Югандхаре, побывав в Ачьютастхале и совершив омовение в Бхутилае, ты желаешь жить (здесь) вместе со своими сыновьями. Если ты, проведя тут одну ночь, останешься на вторую, то, что произойдет с тобой этой ночью, будет совсем иным, нежели то, что было днем».

 

Эту ночь, о лучший из бхаратов, мы проведем здесь, ибо это преддверие Курукшетры, о бхарата, сын Кунти! Здесь царь Яяти, сын Нахуши, о царь, совершал жертвоприношения, изобиловавшие различными сокровищами, и этим был удовлетворен Индра. Вот тиртха Ямуны, которая зовется Плакшаватарана, мудрые называют ее же «Вратами небес». Высочайшие святые мудрецы, совершая жертвоприношения по обряду оарасвата, приходят сюда для завершающего омовения, при нося с собой жертвенные столбы и ступки. Здесь же царь Бхарата, покоряя землю согласно своей дхарме, не раз выпускал на волю предназначенного в жертву коня, мастью напоминаю щего пятнистого оленя. Здесь же, муж-тигр, Марутта предпринял величайшую сатру, охраняемый первым среди мудрецов-богов Самвартой. Тот, кто здесь совершит омовение, о Индра царей, узрит все миры и, омывшись, очистится от греха, о бхарата

 

Вайшампаяна сказал:

Пройдя вместе с братьями через омовение, лучший из Пандавов, прославляемый великими святыми мудрецами, обратил к Ломаше свою речь: «Благодаря подвижничеству я вижу все миры, о воистину доблестный! Отсюда я могу лицезреть Бело-конного, лучшего из Пандавов!»

 

Ломаша сказал:

Видишь, это благословенная Сарасвати, о мощнорукий, на нее верховные святые мудрецы взирают как на свое единственное сокровенное пристанище. Совершив омовение здесь, о лучший из мужей, ты будешь избавлен от прегрешений. Здесь мудрецы-бога, а также мудрецы-цари и (другие) святые мудрецы совершали, о Каунтея, жертвоприношения по обряду сарасвата. Вот алтарь Праджапати, пять йоджан в каждую сторону, — это Поле великого духом Куру, основой жизни которого было принесение жертв.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать девятая глава.

 

ГЛАВА 130

 

Ломаша сказал:

Отсюда, о бхарата, смертные, совершив подвижническое покаяние, отправляются на небеса; люди, готовясь к смерти, о царь, шриходят сюда тысячами. Такое благословение даровал Дакша, который некогда совершал здесь принесение жертв: «Те, кто здесь встретит смерть, завоюют небеса». Вот благодатная Сараювати, небесная полноводная река. А это — место под названием Винашана, где Сарасвати (исчезает), о владыка народов! Это начало царства нишадов, из ненависти к которым, о герой, Сарасвати ушла под землю, (произнеся): «Пусть нишады меня не видят».

 

А это Чамасодбхеда, где Сарасвати (снова) видна и где к ней стекаются благословенные небесные (реки), бегущие в океан. Вот там — великая тиртха Синдху, где Лопамудра, о губитель врагов, встретившись с Агастьей, избрала его своими супругом. А тут сияег тиртха Прабхаоа, о блеском подобный солнцу, это пречистый и благодатный (край), излюбленный Индрой, очищающий от грехов. Вот виднеется прекрасная тиртха под названием Виш-нупада, а это сладостная Випаша, река, высочайшая очисти-тельница. В нее-то и бросился в тоске по сыновьям славный мудрец Васиштха, сам связавший себя, но всплыл на поверхность, освобожденный от пут.

 

Посмотри вместе с братьями: то край Кашмира, благословеннейший из всех, о губитель врагов! Он населен великими святыми мудрецами. Тут, о бхарата, (происходила) беседа

между Агни, Кашьяпой, всеми мудрецами Севера и сыном Нахутии.

 

А вот сияют Врата Манасы, о великий царь! Славным Рамой был сотворен ливень посредине этой горы. Это прославленная Ватикашандазп, север Видехи, (край) истины и отваги, не запирающий врата. То место, где обрели покой Явакри, а также славный святой мудрец Васиштха вместе с Арундхати, зовется Удджанака.

 

Вот озеро Кушаван с лотосам Кушешая; здесь же обитель Рукмини, где она нашла успокоение, отрешившись от гнева. Ты слышал, о сын Панду, о месте, где собираются посвятившие себя самососредоточению. Ты увидишь, могучий царь, эту великую гору Бхригутунгу, а также Джалу и Упаджалу, реки невдалеке от Ямуны; совершая там жертвоприношения, Ушинара превзошел самого Васаву. Васава, о владыка народов, и Агни, о бхарата, явились к нему на место обора богов, чтобы подвергнуть царя испытанию.

 

Желая испытать великого духом Ушинару, податели даров обратились — Индра в ястреба, а Агни в голубя, и явились к нему на жертвоприношение. Напуганный ястребом голубь, гонимый страхом, ища защиты, сел на бедро царя в тесно прильнул к нему, о царь!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцатая глава.

 

ГЛАВА 131

 

Ястреб сказал:

Все правители земли, о царь, считают тебя наиблагочестивейшим, так почему ты собираешься сделать то, что противоречит своей дхарме? (Этот голубь), о царь, был уготован мне,

мучимому голодом, в пищу. Не обольщайся своей приверженностью дхарме, ты попираешь дхарму.

 

Царь сказал:

Дрожащая птаха, напуганная тобой, о великая птица, спасая свою жизнь, прибилась ко мне в поисках защиты. Высшая дхарма в том, чтоб не отдать (тебе) голубя, который залетел сюда, пытаясь укрыться от опасности, — как ты считаешь, ястреб? Голубь дрожит и напуган, о ястреб, он хочет найти у меня пристанище. Отречься от него предосудительно.

 

Ястреб сказал:

Благодаря пище, о царь, появляются на свет все живые существа, благодаря пище растут, благодаря ей существуют живущие. Можно долго прожить, отказавшись от самого дорогого достояния, но много не проживешь, лишившись еды. Душа моя, владыка народов, теперь, когда я лишен пищи, покинет тело и ступит иа путь, с которого нет возврата. Когда я умру, о праведник, погибнут и супруга моя, и дети. Спасая голубя, ты отнимаешь жизнь (сразу) у многих. Благочестие, коим попирается справедливость, не благочестие вовсе, а неправедность.

 

(Настоящее) благочестие в том, чтоб не препятствовать справедливости, о воистину доблестный! Взвесив, о царь, какой (долг) из взаимно противоположных более важен, а какой — менее, тот и следует исполнять, где нет противоречия. Подумай, что более важно, а что менее, и реши, в чем справедливость, а что — ее противоположность, и после этого, о царь, поступи согласно тому, что представляется тебе твоей дхармой.

 

Царь сказал:

Много достоинств в твоей речи, о лучшая среди птиц! Уж не Супарна ли ты, властитель пернатых? Во всяком случае, ты постиг дхарму, ибо говоришь пространно, ярко и в соответствии с дхармой. Я пошагаю, нет для тебя ничего неизвестного. Но как же ты можешь считать оправедливым отречение от того, кто обращается за защитой? Твои попытки (убедить меня) в этом вызваны голодом, птица, но ведь ты можешь найти себе больше пропитания иным путем. Тебе будет сейчас предоставлена такая (еда), какую ты пожелаешь: бык или дикий кабан, олень или буйвол.

 

Ястреб сказал:

Я не ем, о великий царь, (мясо) ни кабана, ни буйвола, ни разных оленей. Что пользы мне от такой еды? Отдай мне, о царь, бык среди кшатриев, этого голубя — вот та еда, которая предназначена мне судьбой. Ястребы едят голубей, таков извечный закон. Не забирайся, о царь, на банановое дерево, чтобы увидеть дорогу. Царь сказал:

 

О ястреб, почитаемый сонмами птиц! Правь богатым царством шиби, или же я дам тебе все, что ни пожелаешь, но только не эту птицу, о ястреб, которая прилетела (сюда), ища опасения. Скажи, о лучшая из птиц, что сделать, чтобы ты от него отказался, и я сделаю это, но голубя тебе не отдам. Ястреб сказал:

 

Если, о царь Ушинара, тебе так дорог этот голубь, то отсеки (кусок) собственного мяса, равный по весу голубю. Если (кусок) твоего мяса, о царь, будет таким же, как голубь, отдай его мне, и я удовлетворюсь. Царь сказал:

 

Я считаю, о ястреб, милостью эту твою просьбу ко мне, поэтому я сейчас же отдам тебе (кусок) собственной плоти, равный по весу (голубю).

 

Ломаша сказал:

И, отрезав (кусок) своего мяса, царь, знаток высочайшей дхармы, стал сравнивать его с весом голубя, о могучий Каунтея! Когда стало ясно, что голубь весит больше, царь Ушинара принялся добавлять еще мяса, снова срезая с себя. Когда же он срезал с себя все свое мясо и (у него) не хватило егот чтобы уравновесить голубя, он сам поднялся на весы.

 

Ястреб сказал:

Я — Индра, о знаток дхармы, а этот голубь — У носитель. жертвоприношений. Мы пришли к твоему жертвенному алтарю, чтоб испытать твою праведность. Ты, о владыка народов, срезал мясо со своего тела, и сияющая слава об этом твоем (деянии) покорит миры. Пока в мире люди будут рассказывать о тебе, о царь, до тех пор будет (жить) твоя слава и будут принадлежать тебе вечные миры.

 

Ломаша сказал:

Вот жилище того царя, великого духом, о сын Панду! Посмотри вместе со мной на эту святыню, избавляющую от греха. Здесь, о царь, всегда можно видеть богов и бессмертных мудрецов с достойными брахманами, великими духом.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать первая глава.

 

ГЛАВА 132

 

Ломаша сказал:

Видишь, о Индра людей, эту благословенную обитель, окруженную вечно плодоносящими деревьями? Она (принадлежит) сыну Уддалаки, Шветакету, который известен на земле как искусный знаток заклинаний. Здесь Шветакету увидел воочию Сарасвати, принявшую человеческий облик. «Пусть буду я ведать (истинное) слово», — попросил Шветакету у представшей перед ним Сарасвати. В то время, о царь, первыми среди знатоков Брахмана были Аштавакра, сын Каходы, и Шветакету, сын Уддалаки, — дядя и племянник. Оба брахмана, племянник и дядя, явившись на жертвоприношение к царю Видехи, властителю земли, одержали верх в споре с Вандином, не знавшим себе равных.

 

Юдхиштхира сказал:

Какова была мощь того брахмаиа, который победил таким образом Вандина, и кто сделал его Аштавакрой? Расскажи мне все это правдиво, о Ломаша!

 

Ломаша сказал:

Был, о царь, у Уддалаки некий смиренный ученик по имени Кахода, услужливый и верный своему наставнику. Долгое время он посвятил постижению Вед. Прочие брахманы-ученики насмехались над ним, но наставник, узнав, что тот подвергается осмеянию, передал ему не только знание Вед, но вскоре отдал ему в жены свою дочь Суджату.Она зачала огнеподобного сына, и тот сказал как-то отцу, погруженному в изучение Вед: «Всю ночь ты постигаешь Веды, отец мой, но так и не выучил как следует». Оскорбленный в присутствии учеников, великий святой мудрец проклял его в гневе, хотя тот был еще в материнской утробе: «Если ты осмеливаешься так говорить, пребывая еще во чреве у матери, то так и останешься скрюченным в восьми местах». Так тот великий святой мудрец и появился на свет скрюченным, и стали звать его Аштавакрой.

 

Дядя его по матери, Шветакету, был одного возраста с ним.

Неравнодушная к богатству Суджата, встревоженная ростом сына в своем чреве, пришла к своему супругу, не имеющему достояния, и сказала ему наедине: «Как мне вынести, обездоленной, о великий святой мудрец, этот десятый, (последний) месяц? У тебя ведь нет достояния, чтобы я после родов не претерпевала невзгод». После таких слон супруги Кахода отправился за дарами к Джанаке. И Вандин, знающий толк в споре, одержал верх над тем брахманом и низверг его в воду.

 

Уддалака, слышавший о том разговоре его с сыном, (узнав), что тот был утоплен, сказал Суджате: «Следует скрыть это от Аштавакры». И она последовала тому благому совету, так что, когда этот брахман появился на свет, он так ничего и не услышал об этом. Аштавакра считал Уддалаку своим отцом, а Шветакету — братом.

 

Однажды, когда Аштавакре было двенадцать лет, Шветакету (увидел) его сидящим у отца на коленях, схватил за руки, стащил его, плачущего, (с отцовских колен) и крикнул: «Это не твой отец, (чтобы тебе сидеть) у него на коленях!» Жестокие слова его проникли тогда в самое сердце (Аштавакры), стало ему очень горько. Плача, отправился он домой и опросил у матери: «Где мой отец?» Тогда Суджата, само отчаяние, в страхе перед проклятием все рассказала ему. Узнав от матери правду, тот брахман сказал Шветакету: «Пойдем на жертвоприношение к царю Джанаке.

 

Много удивительного говорят о его жертвоприношении. Послушаем там беседу брахманов, вкусим лучших яств и сами наберемся мудрости, ибо благодатно и утешительно святое слово». И отправились дядя с племянником на богатое жертвоприношение царя Джанаки. Аштавакра, встретив на пути царя, который преградил ему дорогу, произнес такие слова.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать вторая глава.

 

ГЛАВА 133

 

Аштавакра сказал:

Если нет на пути брахмана, то каждый, будь то слепец, глухой, женщина, уличный торговец или же царь, может идти своей дорогой, но, встретившись с брахманом, следует уступить дорогу ему!

 

Царь сказал:

Я уступаю тебе дорогу. Иди свободно, куда пожелаешь. Не существует огня ничтожного. Сам Индра всегда склоняется перед брахманами.

 

Аштавакра сказал:

Мы пришли посмотреть на жертвоприношение, о почтенный, ибо сильно наше возросшее любопытство. Мы явились как гости и желаем, чтобы ты, страж дверей, разрешил нам войти. Мы хотим увидеть жертвоприношение сына Индрадьюм-ны, а также встретиться и побеседовать с Индрой-Джанакой. Не навлеки на себя, о стражник, тотчас же величайшей напасти, если (нас) прогневишь.

 

Страждверей сказал:

Мы исполняем приказание Вандина. Выслушай, что я скажу. Юным брахманам нет сюда доступа. Дозволено появляться здесь лишь мудрым старцам, лучшим из дваждыражденных.

 

Аштавакра сказал:

Если сюда разрешено приходить только старцам, то мне, о страж дверей, тоже можно войти. Мы, (считай), стары, ибо блюдем обеты, и достойны быть допущенными сюда благодаря могуществу наших знаний. Мы усердны в послушании и смиряли свои души и также идем путем знания к совершенству. Говорят, что и юным (брахманом) не следует пренебрегать, ибо огонь, даже самый малый, обжигает, если к нему прикоснуться.

 

Страж дверей сказал:

Возроди в своей речи тогда звучащую в Ведах Сарасвати;

(звучит) она (то) в Односложии, то в богатом формами вирадже. Однако, посмотри на себя — ты юн и душою, и телом. К чему похваляться: трудно достичь успеха в ученом

споре.

 

Аштавакра сказал:

Зрелость не измеряется ростом тела, как круглые наросты на шалмали (не говорят) о старости (дерева). И маленькое, низкорослое (деревце) считается взрослым, если способно плодоносить, но если оно не приносит плодов, то еще не достигло поры зрелости.

 

Страж дверей сказал:

Юноши наследуют мудрость старцев и со временем сами становятся зрелыми. Знание нельзя (получить) за короткое время. Почему же ты, юный, говоришь, словно старец?

 

Аштавакра сказал:

Стар не тот, у кого голова седа. Даже юношу, если он обладает мудростью, боги считают старцем. Святые мудрецы вершили дхарму не благодаря годам, сединам, (нажитому) достоянию или родственникам. Но кто учен, тот и велик. Я пришел, желая встретиться с Вандином в царском собрании. Доложи обо мне, страж дверей, царю с гирляндой из лотосов. Ты увидишь сегодня, о стражник, как я вступлю в жаркий спор с мудрейшими. Быть может, я буду повергнут, а может быть, вознесен, когда все присутствующие умолкнут.

 

Страж дверей сказал:

Как же явишься ты, десятилетний, на жертвоприношение, куда допускаются лишь искушенные мудрецы? Я как-нибудь попытаюсь тебя провести, но и ты постарайся потом как следует.

 

Аштавакра сказал:

О царь, лучший в роду Джанаки, ты окружен почестями, все богатства (принадлежат) тебе. Ты — совершитель жертвенных деяний, каким до тебя был разве что один Яяти. Мы слыхали, что мудрый Вандин, побеждая в споре знатоков Вед, с помощью приставленных тобой верных слуг безжалостно топит всех побежденных. Узнав об этом, я и явился спорить загадками в присутствии брахманов. Где этот Вандин? Встретившись с ним, я намерен затмить его, словно солнце — звезды.

 

Царь сказал:

Ты вознамерился победить Вандина, не ведая, сколь могуществен твой соперник в споре. Так могут говорить лишь те, которые знают свою силу. Но он уже признан брахманами, искусными в беседе.

 

Аштавакра сказал:

Он еще не встречался в споре с такими, как я, и только поэтому он вступает в беседу бесстрашно, как лев. Но, встретившись нынче со мною, он будет повержен и станет похож на сломавшуюся в пути телегу с разболтавшейся осью.

 

Царь сказал:

Величайший мудрец тот, кто постиг, что это такое: имеющее шесть ступиц, двенадцать ободов, двадцать четыре сочленения и триста шестьдесят спиц.

 

Аштавакра сказал:

Да хранит тебя вечно движущееся колесо, имеющее шесть ступиц, двенадцать ободов, двадцать четыре сочленения и триста шестьдесят спиц.

 

Царь сказал:

Кто из небожителей дал жизнь тем двум, что подобны паре запряженных вместе кобылиц и налетают, словно ястребы?386 Какое потомство породили они?

 

Аштавакра сказал:

Да не будет этих двоих в твоем доме, о царь, а только (в домах у твоих) врагов. Тот, чей колесничий — ветер, даровал им жизнь, они же породили его.

 

Царь сказал:

Кто и во сне не смежает век, кто и живой, но не движется,

у кого отсутствует сердце, кто прибывает на бегу?

 

Аштавакра сказал:

Рыба спит, не смежая век. Яйцо живое, но не движется.

У камня отсутствует сердце, река прибывает на бегу.

 

Царь сказал:

Я нахожу, что ты — не человек, а существо божественное. Ты не юн, а умудрен годами, по моему мнению. Нет такого, кто бы сравнился с тобой в искусстве беседы. Поэтому я отворяю тебе двери. Вот Вандин.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать третья глава.

 

ГЛАВА 134

 

Аштавакра сказал:

О царь, среди собравшихся здесь, подобно грозному воинству, не знающих себе равных царей я не могу распознать по голосу (Вандина), словно гуся (среди стаи), гомонящей у большой воды. О Вандин, слывущий первым среди владеющих искусством спора! Вступив со мной в состязание, ты не будешь говорить (с такой легкостью), словно пред тобою река, в которую ты входишь: (перед тобой) — неистово пылающий Пожиратель жертв. Предстань предо мною!

 

Вандин сказал:

Не буди спящего тигра! Знай, ты не избежишь укуса ядовитой змеи, облизывающей уголки рта, если, наступив на нее, ударишь по голове. Кто сам слабее слабого, но обуянный гордыней, налетает на гору, пытаясь ее сокрушить, тот только изранит руки и ногти, а на камне не останется и царапины. Словно (все) горы рядом с Майнакой, как телята рядом с быком, кажутся ничтожными все цари рядом с царем — владыкой Митхилы.

 

Ломаша сказал:

Тут Аштавакра, о царь, воспылав гневом, обратил свою речь к Вандину посреди Собрания, и голос его был подобен грому: «Когда я скажу свое слово, ответь мне, а я отвечу тебе

на твое».

 

Вандин сказал:

Огонь единый сияет во многих видах, солнце единое все освещает, един герой — Царь богов, губитель (недругов), и Яма един, владыка праотцев.

 

Аштавакра сказал:

Индра и Агни — два друга неразлучных, Нарада и Парвата — два божественных мудреца. Апгвинов двое, и два колеса у колееницы. Муж и жена — двое, соединенные Видхатри.

 

Вандинсказал:

Благодаря карме трояко рождается земная тварь. Трое участвуют в отправлении ваджапеи. Адхварью совершают тройное омовение. Насчитывается три мира и три светоча.

 

Аштавакра сказал:

Знак брахманов — четверичность, четыре (жреца) поставлены вершить это жертвоприношение, вечно считалось, что сторон света — четыре и варн — четыре, а также четыре ноги у коровы.

 

Вандин сказал:

(Есть) пять огней и пять пад в размере панкти, а так же пять (видов) жертвоприношений и пять органов восприятия, в Ведах известно пять (апсар), имеющих по пять локонов, в мире прославлено благословенное Пятиречье.

 

Аштавакра сказал:

Некоторые считают, что именно шестикратный дар (следует давать брахманам) по случаю установления жертвенного огня. Колесо времени (состоит) из шести сезонов, органов чувств — шесть, шесть Криттик (в созвездии), всюду в Ведах говорится о шести (жертвоприношениях) садьяска.

 

Вандин сказал:

(Существует) семь видов домашних животных и семь диких; семь стихотворных размеров используется при одном жертвоприношении, (насчитывается) семь святых мудрецов, семь (видов) почестей и семь струн у вины.

 

Аштавакра сказал:

Восемь шана составляют сто мана, восемь ног у шарабхи, убивающего льва; известно, что восемь васу среди богов, при любом жертвоприношении устанавливается восьмиугольный жертвенный столб.

 

Вандин сказал:

Девять молитв 'произносится при возжигании огня в честь праотцев; считается, что творение состоит из девяти стадий; девять слогов составляют (размер) брихати. Сочетание девяти (цифр) используется всегда при счете.

 

Аштавакра сказал:

На десять периодов делится жизнь человека в мире, десять сотен составляют полную тысячу. Десять месяцев вынашивает женщина плод, «десять» (слышно в названиях) — «дашераки», «дашарны», «даша».

 

Вандин сказал:

Одиннадцать домашних животных полагается на одиннадцать дней половины лунного месяца, для них существует одиннадцать жертвенных столбов. Одиннадцать видоизменений претерпевают живущие, на небе среди богов — одиннадцать рудр.

 

Аштавакра сказал:

Двенадцать месяцев насчитывается в году, двенадцать слогов (составляют) паду (размера) джагати. Двенадцать дней длится обычное жертвоприношение, двенадцать адитьев насчитывают брахманы.

 

Вандин сказал:

Тринадцатый лунный день считается самым грозным, земля (состоит из) тринадцати островов

 

Ломаша сказал:

Произнеся это, Вандин запнулся, а Аштавакра досказал за него вторую половину шлоки: «Тринадцать дней провел в пути Кепган. Тринадцать и более (слогов), как считается, (составляют размер) атиччхандас». Когда (все) увидели, что сын суты погрузился в задумчивость и молчит, опустив голову, а Аштавакра продолжает свою речь, поднялся громкий крик. И когда воцарилось такое смятение в разгар жертвоприношения у царя Джанаки, к Аштавакре с радостью и почтением приблизились все брахманы, покорно сложив ладони.

 

Аштавакра сказал:

Известно, что прежде он, побеждая брахманов в споре, топил их в воде. Пусть же сегодня эта судьба постигнет самого Вандина! Хватайте его и бросайте в воду!

 

Вандин сказал:

Я — сын Варуны. Там, о Джанака, совершалась двенадцатилетняя сатра, (длившаяся) столько же времени, сколько твоя. Потому я и посылал туда тех лучших из дваждырожден-ных. Все они отправились наблюдать жертвоприношение Варуны и вот снова идут сюда. Я намерен почтить достойного почестей Аштавакру, благодаря которому я встречусь со своим отцом.

Аштавакра сказал:

 

Брахманы, которых он одолел в словесном поединке своей искушенностью в опоре и мудростью, были брошены им в океанские воды406, но я своей мудростью взял над ним верх в беседе. Пусть праведные оценят (достоинства) моей речи. Да минует пылающий огонь Джатаведас дома праведных, не опалив их своей мощью! Праведники прислушиваются к высказываниям малолетних, даже если слова их наивны. Ты же слушаешь меня, Джанака, поникший, словно отведал (плод дерева) шлешматаки. Или льстивые речи совсем опьянили тебя? Ты славно слон, гонимый (погонщиком), и слуха твоего не достигают эти мои слова.

Джанака сказал:

 

Я слушаю твою речь, удивительную, нечеловеческую. И весь твой облик скорее небесный. Ты победил в споре Вандина, и Вандин в твоей власти: (делай с ним), что пожелаешь.

 

Аштавакра сказал:

К чему мне, о царь, живой Вандин? Если (правда), что

отец его — Варуна, брось его в воду.

 

Вандин сказал:

Я воистину сын царя Варуны и не боюсь быть брошенным в воду. В сей же миг Аштавакра увидит своего давно умерщвленного отца Каходу.

 

Ломаша сказал:

Затем перед Джанакой, один за другим, предстали могучие духом брахманы, вкусившие почестей Варуны.