Политика и государственная власть

В понятие политика Вебер вкладывает чрезвычайно широкий смысл, охватывая все виды деятельности по самостоятельному руководству (валютная политика банков, политика профсоюзов, школьная политика, политика корпорации, семейная политика и т.д.) (17).

"Всякое государство основано на насилии" — говорил в свое время Л.Троцкий*. С этим утверждением соглашается Вебер. В частности он пишет: "Только если бы существовали социальные образования, которым бы не было известно насилие как сред­ство, тогда отпало бы понятие государство, тогда наступило бы то, что в особом смысле слова можно было бы назвать анархией. Конечно, насилие отнюдь не является нормальным или единст­венным средством государства, но оно, пожалуй, специфическое для него средство. Государство есть то человеческое сообщество, которое внутри определенной области претендует на монополию легитимного насилия: единственным источником "права" на на­силие считается государство" (17).

Политика, по Веберу, означает стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распределение власти, будь то между государствами или внутри государства между группами людей, которые оно в себе заключает. Государство есть отно-

Гроцкий Лев Давидович (1879-1940) — один iij вождей октябрьского перево­рота 1917 1- в России, соратник В.И Ульянова (Ленина) и политический против­ник И.В Джугашвили (Сгалина), основатель троцкизма — лсворадикальиого идейно-политического течения в рабочем движении.

шение господства людей над людьми, опирающееся на леги-тимное насилие как средство. Таким образом, считает Вебер, чтобы государство существовало, люди, находящиеся под господ­ством, должны подчиняться авторитету, на который претендуют те, кто теперь господствует (17).

Организация господства как предприятие. Вебер считает, что любое господство как предприятие, требующее постоянного уп­равления, нуждается, с одной стороны, в установке человеческо­го поведения на подчинение господам, притязающим быть носи­телями легитимного насилия, а с другой стороны, посредством этого подчинения, — в распоряжении тем, что в случае необ­ходимости привлекается для применения насилия: личный штаб управления и вещественные средства управления (17).

Штаб управления, представляющий, по Веберу, во внешнем проявлении предприятие политического господства, подчинен властелину посредством двух средств, апеллирующих к личному интересу: материального вознаграждения и социального почета, а также страха потерять и то, и другое. Доходные должности на­следственных чиновников, жалованье современных государст­венных служащих, профессиональная честь, сословные привиле­гии, социальный престиж чиновников образуют вознаграждение, а страх потерять их — решающую основу солидарности штаба управления со своим лидером.

Совершенно так же, как и на хозяйственном предприятии, для сохранения любого насильственного господства, считает Вебер, требуются определенные внешние материальные средства (фи­нансы, здания, техника и т.д.). Все государственные устройства можно разделить в соответствии с принципом владения этими материальными средствами: либо этот штаб является самостоя­тельным собственником средств управления, либо штаб управле­ния "отделен" от средств управления (как, например, рабочие и служащие внутри современного капиталистического предприя­тия "отделены" от вещественных средств производства).

Политический союз, в котором материальные средства управ­ления полностью или частично подчинены зависимому штабу управления, Вебер называет "сословно" расчлененным союзом (пример — вассал в вассальном союзе сам покрывал расходы на управление в своем округе, что, естественно, имело последствия и для могущества сеньора). В "сословном" союзе сеньор осу­ществляет свое господство с помощью самостоятельной "аристо­кратии", то есть разделяет с нею господство. Но существует, вплоть до самых ранних политических образований, и соб-

ственное правление господина через лично зависящих от него рабов, домашних служащих, слуг, фаворитов, когда господин пытается взять власть только в свои руки, оплатив и все расходы на управление самостоятельно (например, правление Ивана Гро­зного). Все формы патриархального господства, различной дес­потии и бюрократического государственного строя относятся, по мнению Вебера, именно к данному типу господства (17).

В современном государстве, по убеждению Вебера, все средст­ва политического предприятия фактически сосредотачиваются в распоряжении единственной высшей инстанции, а ни один чи­новник не является больше собственником финансовых и веще­ственных средств, которыми он распоряжается. Таким образом, постулирует Вебер, современное государство есть организован­ный по типу учреждения союз господства, который добился успеха в монополизации легитимного физического насилиия как средства господства, и с этой целью объединил вещественные средства предприятия в руках своих руководителей, а всех со­словных функционеров, которые раньше распоряжались этим по собственному произволу, экспроприировал и сам занял вместо них самые высшие позиции.

Властелин (высшая государственная инстанция) создает себе штаб вспомогательных сил, полностью и окончательно избрав­ших, как основную профессию, службу у властелина (профес­сиональные политики и чиновники). При этом, разъясняет Ве­бер, от того, откуда он брал их, существенным образом зависела структура возникающего политического образования, и не толь­ко она, но и все своеобразие соответствующей культуры (17).

ПОЛИТИКА КАК ПРОФЕССИЯ

По мнению Вебера, существует два способа сделать из поли­тики профессию: либо жить "для" политики, либо жить "за счет" политики (17). "За счет" политики как профессии живет тот, кто стремится сделать из нее постоянный источник дохода; "для" по­литики — тот, кто либо открыто наслаждается властью, либо черпает чувство собственного достоинства из сознания, что служит "делу", и тем самым придает смысл своей жизни. Чтобы некто в экономическом смысле мог жить "для" политики, он должен, по убеждению Вебера, быть независимым от доходов, которые может принести ему политика. Такую независимость может дать, как правило, рента (т.е. незаработанный доход; на­пример, земельная рента, доход от ценных бумаг и т.д.). Ни ра­бочий, ни тем более предприниматель, считает Вебер, этой неза-

висимостью не обладают, поскольку для получения доходов они постоянно используют свою рабочую силу и мышление, что чре­вато использованием в этих же целях и их политической дея­тельности. Таким образом, постулирует Вебер, если государством или партией руководят люди, которые в экономическом смысле живут исключительно для политики, а не за счет политики, то это необходимо означает "плутократическое" рекрутирование по­литических руководящих слоев. Для состоятельного человека за­бота о сохранении экономического порядка определенного об­щества является кардинальным пунктом всей его жизненной ориентации и, напротив, совершенно безоглядный политический идеализм обнаруживается именно у тех слоев, которые находятся вне круга экономического благополучия; это особенно относится к внеобыденным, то есть революционным эпохам (17).

Руководить политикой, считает Вебер, можно либо в порядке "почетной деятельности", и тогда ею занимаются относительно независимые, то есть состоятельные, прежде всего, имеющие ренту люди. Или же к политическому руководству допускаются неимущие, и тогда они должны получать вознаграждение (либо в качестве доходов от пошлин и сборов, чаевых и взяток, либо твердого денежного или натурального вознаграджения, либо того и другого вместе). Все партийные битвы, по убеждению Вебера, суть не только битвы ради предметных целей, но, прежде всего, и за патронаж над должностями. Вследствие общей бюрокра­тизации с ростом числа должностей и спросом на должности как формы специфически гарантированного обеспечения данная тенденция усиливается для всех партий, и они во все большей мере становятся таким средством обеспечения для своих сторон­ников.

Указанной тенденции в современный период может противо­стоять, по мнению Вебера, развитие и превращение современ­ного чиновничества в совокупность высококвалифицированных специалистов управленческого труда, профессионально вышко­ленных многолетней подготовкой, с высокоразвитой сословной честью, гарантирующей моральную безупречность, без чего воз­никнет роковая опасность чудовищной коррупции. Эту тенден­цию, считает Вебер, обусловливают чисто технические, неизбеж­ные потребности управления (17).

В Европе профессиональное чиновничество, организованное на началах разделения труда, постепенно возникло в ходе полу­тысячелетнего развития (прежде всего в области управления фи­нансами). Развитие военной техники обусловило появление про­фессионального офицера, совершенствование судопроизводства

— квалифицированного юриста. В этих трех областях профес­сиональное чиновничество, по мнению Вебера, одержало окон­чательную победу в развитых государствах в XVI в. Тем самым одновременно с возвышением абсолютизма над сословиями про­исходила постепенная передача самовластия властелина профес­сиональному чиновничеству, благодаря которому только и стала возможной победа над сословиями.

Одновременно с подъемом профессионального чиновничества путем незаметных переходов возникали "руководящие политики". Безусловно, такие фактически главенствующие советники монархов (диктаторов) существовали, по убеждению Вебера, с давних времен во всем мире (типичная фигура —- великий ви­зирь султана). На Западе это явление получило особое развитие в эпоху Н.Макиавелли — период становления профессиональной дипломатии. Необходимость формально единого ведения всей политики одним руководящим государственным деятелем окон­чательно сформировалась и стала неизбежной лишь благодаря конституционному развитию. Эта необходимость, считает Вебер, была обусловлена постоянной борьбой между монархом и его чиновниками, с одной стороны, и парламентом (сословными представителями), с другой (17). Он подчеркивает: "Чиновники заинтересованы, чтобы из их же рядов, то есть через чиновничье продвижение по службе, замещались и руководящие, то есть ми­нистерские, посты. Со своей стороны, монарх заинтересован в том, чтобы иметь возможность назначать министров по своему усмотрению тоже из рядов чиновников. А обе вместе стороны заинтересованы в том, чтобы политическое руководство проти­востояло парламенту в едином и замкнутом виде, то есть чтобы коллегиальная (кабинетная) система управления была заменена (представлена перед парламентом и общественностью) главой кабинета, ведущим министром чиновников" (17).

Превращение политики в "предприятие", которому требуются навыки в борьбе за власть и знание ее методов, созданных со­временной партийной системой, обусловило, по мнению Вебера, разделение общественных функционеров на две условные кате­гории: чиновников-специалистов и "политических" чиновников. "Политические" чиновники, как правило, характеризуются тем, что при смене кабинета они покидают свои посты. Специфическим признаком чиновника-специалиста, считает Вебер, является наличие специального образования, управленческой подготовки и определенной подготовительной службы, что в отношении всех потребностей власти делает его наиболее могущественным (17).

Основные типы политиков. М.Вебер, рассматривая вопрос о типическом своеобразии профессионального политика, как "вождя", так и его свиты (17), выделяет такие их основные типы.

В борьбе против аристократических сословий монарх опирался на политически пригодные слои несословного характера. К ним прежде всего относились клирики (монашествующие), ибо они были сведущи в письме и обладали различными знаниями. Вто­рой слой такого же рода представляли получившие гуманисти­ческое образование грамматики (например, китайские мандари­ны и гуманисты эпохи Возрождения). Третьим слоем была при­дворная знать, которая пришла вместо гуманистов-грамматиков на политическую и дипломатическую службу к монарху после того как ему удалось лишить родовую аристократию ее сосло­вной политической силы. Четвертый слой включал в себя мелкое дворянство и городских рантье {буржуа) — слой, который мо­нарх первоначально вовлек в борьбу против аристократии и ввел во владение должностями, а затем сам попадал во все большую зависимость от него. Пятый слой — разночинцы, получившие университетское образование, — был характерен для Запада и имел решающее значение для всей его политической структуры. Ни в чем так ярко не проявилось впоследствии влияние рим­ского права, считает Вебер, как именно в том, что революцио-низация политического предприятия как тенденция к рациональному государству повсюду имела носителем квалифи­цированного юриста. Без этого рационализма, убежден Вебер, столь же мало мыслимо возникновение абсолютистского госу­дарства, как и революция. Он указывает: "Политическое пред­приятие делается партиями, то есть представляет собой именно предприятие заинтересованных сторон, а эффективное ведение какого-либо дела для заинтересованных сторон и есть ремесло квалифицированного юриста" (17).

Подлинной профессией настоящего чиновника, считает Вебер, не должна быть политика. Он должен "управлять" прежде всего беспристрастно (данное требование применимо даже к так назы­ваемым политическим управленческим чиновникам). Полити­ческий чиновник и чиновник-специалист не должны делать именно того, что всегда и необходимым образом должен делать политик — как вождь, так и его свита, — бороться.

На Западе со времени возникновения конституционного го­сударства, а в полной мере — со времени развития демократии типом политика-вождя, считает Вебер, является "демагог" (или "оратор"). Устное и письменное слово использует и современная

демагогия, особенно слово печатное. Главнейшим представите­лем этого жанра является ныне политический публицист, прежде всего, журналист. Журналисткая карьера, по мнению Вебера, се­годня является одним из важнейших путей профессиональной политической деятельности (17).