Если сосуд любви пуст, мы не любим супруга, нам плохо с ним

 

— Я сочувствую вам. Положение действительно тяжелое. Хотелось бы мне указать вам легкий путь. Но его нет. Разведетесь вы с мужем, останетесь с ним, и в том и в другом случае вам будет больно. Но, кажется, у меня есть идея. Не уверен, что это поможет, но почему бы не попробовать? Вы христианка, а значит, вы признаете истинным то, чему учит нас Господь.

Она кивнула. Я продолжал:

— Я прочту вам слова Христа, они касаются и вас.

Я неторопливо начал:«Но вам, слушающим, говорю: любите врагов ваших; благотворите ненавидящим вас; благословляйте проклинающих вас, и молитесь за обижающих вас... И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними. И если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? ибо и грешники любящих их любят»... А ведь ваш муж ведет себя, словно вы ему враг. Она кивнула.

— Он груб с вами?

—Да.

— Обижает вас?

—Да.

— Говорит, что ненавидит вас?

—Да.

— Если вы согласитесь, мы поставим эксперимент. Пользуясь этим принципом, мы попытаемся спасти ваш брак.

Сейчас я все объясню. Я рассказал ей о эмоциональных сосудах любви. Я сказал: если, как в ее случае, этот сосуд пуст, мы не любим супруга, нам плохо с ним. Потребность в любви — наша основная потребность, поэтому нам так больно, когда любви нет. Я рассказал о языках любви, о том, как с их помощью удовлетворять эту потребность. Я уверял, что любовь в браке можно возродить.

— Как вы думаете, я прав?

— Да, да! — сказала она. — С нами все так и было. Мы любили, но вскоре после свадьбы любовь прошла. Мы не понимали друг друга, мы говорили на разных языках. Я давно живу с пустым сосудом любви. Да и муж тоже. Если бы я раньше знала это!..

— Время вспять не повернуть. Давайте думать о будущем. Эксперимент рассчитан на полгода. Итак?

— Я согласна.

Такой настрой мне понравился, но я не был уверен, понимает ли Энн, как тяжело ей придется.

— Для начала поставим цели. Чего вы хотели бы добиться? >

Немного помолчав, Энн задумчиво сказала:"Мне хочется, чтобы Глен снова любил меня, чтобы чаще бывал со мной. Я хочу, чтоб он интересовался моей жизнью, чтобы мы разговаривали. Мне хотелось бы вместе ходить куда-нибудь, чем-то заниматься. И чтобы он слушал меня, чтобы мое мнение было ему важно. Мне бы хотелось вместе проводить отпуск, вместе развлекаться. Я хочу, чтобы он понял, семья — это главное."

Энн запнулась, потом продолжила:

— И я хочу полюбить его, хочу снова его уважать, гордиться им. Сейчас я его презираю.

Энн говорила, а я записывал ее слова. Потом еще раз вслух прочел их.

— Вы действительно хотите этого? — спросил я.

— Больше всего на свете, — сказала она — хотя все это напоминает пустые мечтания.

— Что ж, цель мы определили: нам нужно, чтобы через полгода вы и Глен полюбили друг друга. Теперь я изложу вам свою гипотезу. Эксперимент покажет, верна она или нет. Итак, предположим. Если полгода вы будете говорить с мужем на его родном языке, его сосуд любви будет постепенно наполняться, так что рано или поздно ему захочется вам ответить любовью. Эта гипотеза основана на том, что эмоциональная потребность в любви — основная наша потребность. Когда кто-то любит нас, заботится о нас, нам, скорее всего, захочется отблагодарить его. Понимаете, что это значит? Все в ваших руках! Муж не идет вам навстречу. Вы можете наладить с ним отношения и без его помощи.

Я прочел ей второй отрывок из Евангелия от Луки:

— Давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам.

Я взглянул на нее:

— Христос дал нам правило, а не способ манипулировать людьми. Хотя чаще всего на добро и любовь мы отвечаем тем же. И все-таки не в наших силах переделать человека. Он сам выбирает между добром и злом. Даже если мы любим его, он волен оттолкнуть нас, отвернуться, плюнуть нам в лицо. Я не могу обещать вам, что Глен станет другим. Но вероятность этого велика.

(Ни один психолог не может с точностью предсказать, как человек отреагирует на какую-либо ситуацию. Руководствуясь опытом и знаниями, он лишь предполагает.) Я продолжал:

— А сейчас давайте определим, на каком языке говорите вы, а на каком — Глен. Из ваших слов я заключил, что скорее всего ваш родной язык — время. Я не ошибся?

— Думаю, нет, — ответила она. — Когда-то мы подолгу бывали вместе, могли говорить друг с другом часами, у нас были общие интересы. И я знала, Глен любит меня. Больше всего мне хочется вернуться в те дни. Теперь он всегда занят, не обращает на меня внимания, мы почти не разговариваем. Работа и все остальное для него гораздо важнее, чем я.

— А его родной язык?

— Мне кажется, прикосновения и особенно сексуальные отношения. Если я не отказываю ему, и мы часто бываем, близки, его отношение ко мне меняется.

— А ему нравится, как вы говорите с ним?

— Он называет меня брюзгой. Утверждает, что я всем недовольна, всегда против него.

— Таким образом, — заключил я, — Родной язык вашего мужа—прикосновения, но ему нужны и слова поощрения. Возможно, это его второй язык. Ведь если ему не нравится критика, наверное, он хочет, чтоб его хвалили. Теперь разработаем план действий. Вернувшись домой, скажите Глену: «Я много думала о нас и поняла, что часто бываю не права. Мне так хочется наладить наши отношения. Как ты считаешь, что я должна для этого сделать? Я хочу тебе быть хорошей женой. Пожалуйста, подумай об этом». Даже если он не пожелает с вами разговаривать, не огорчайтесь. Главное — вы сообщили ему, что собираетесь все изменить. Если Глен ответит вам, выслушайте его и примите к сведению эту информацию. Мы предположили, что ему понятны два языка — прикосновения и слова поощрения.

А значит, вы должны говорить на них. Почаще хвалите мужа. Замечайте только достоинства. Не ворчите на него. Если что-то в его поведении возмущает вас, лучше записать это в блокнот. Помните, в первый месяц никаких замечаний! Что касается интимных отношений, проявите инициативу, не будьте пассивной. Это станет для него сюрпризом. Постарайтесь заниматься сексом хотя бы раз в неделю, а потом дважды.

Энн призналась мне, что за последние полгода они были близки всего лишь раз или два. Поэтому я решил, что такое резкое изменение поможет нам сдвинуться с мертвой точки.

— Но, доктор Чепмен, — воскликнула Энн. — Не знаю, смогу ли я! Он же не любит меня. Не обращает на меня внимания. Я чувствую, на меня ему наплевать, ему нужно мое тело. Именно поэтому я отказывалась от близости с ним последние месяцы.

— Это естественно. — сказал я. — Любая женщина поступила бы так. Ведь обычно ей хочется близости, если она чувствует, что ее любят. А если нет, женщине кажется, что ее используют. Поэтому любить того, кто не любит вас, невероятно сложно. Положитесь на Бога. Вспомните Его закон любви, и может, у вас получится любить врагов, любить тех, кто ненавидит вас, тех, кто вас использует. Попросите помощи у Бога.

 

Если вы изображаете чувства, которых нет, это лицемерие...

Однако, если вы стараетесь на благо другого, хотите, чтобы ему было хорошо,

то любовь-действие, любовь-выбор

 

Энн слушала меня очень внимательно. Иногда покачивала головой. В ее глазах стоял вопрос. Наконец, она произнесла: — Доктор Чепмен, но это же лицемерие. Получается, я должна выражать любовь человеку, которого на самом деле не люблю.

— Постойте. Определим разницу между любовью-чувством и любовью-действием. Если вы изображаете чувства, которых нет, это действительно лицемерие. На лицемерии близких отношений не построишь. Однако, если вы стараетесь на благо другого, хотите, чтобы ему было хорошо, это любовь-действие, любовь-выбор. Вы не притворяетесь, что вдруг воспылали к нему любовью. Вы просто делаете ему добро. Мне кажется, Христос говорил об этом. Можно ли с нежностью думать о тех, кто ненавидит нас? Вряд ли. Это противоестественно. Но делать им добро можно. Это наш выбор. Мы надеемся, что в ответ на нашу любовь человек изменится к нам. Но даже если нет — неважно. Главное, мы сделали для него что-то хорошее.

Кажется, мой ответ удовлетворил Энн. Хотя я чувствовал, что к этому вопросу мы будем возвращаться вновь и вновь. Я надеялся на успех, только потому, что знал: Энн глубоко верит в Бога.

— Через месяц, — продолжал я, — вам нужно узнать, что о происходящем думает муж. Спросите примерно так: «Помнишь, я говорила тебе, что хочу стать лучше, наладить наши отношения? Как ты думаешь, у меня получается?»

Что бы он ни ответил, воспринимайте это как информацию. Не огорчайтесь, если он нагрубит вам или подымет вас на смех. Не спорьте с ним. Еще раз серьезно скажите, что вы хотите измениться, и если у него есть какие-то пожелания, вы готовы его выслушать. Каждый месяц задавайте ему этот вопрос. И может, однажды он отметит ваши старания: «Знаешь, когда ты в первый раз заявила, что собираешься стать лучше, я хохотал до слез. Честно говоря, я тогда и не думал, что все изменится настолько». Может, это произойдет уже через месяц. Может, через два или три. Подождите неделю, после того как впервые услышите похвалу. Затем попросите и его сделать что-то для вас. Просьба должна иметь отношение к вашему родному языку любви. Например: «А помнишь, раньше мы вечерами решали кроссворды? Мне это всегда так нравилось. Может снова начнем? Как раз во вторник дети уходят к Мери».

Просьба должна быть конкретной. Не нужно расплывчатых фраз: «Знаешь, мне хочется почаще бывать с тобой». Даже если муж постарается, вряд ли вы что-то заметите. Когда вы просите о чем-то определенном, он знает, чего вы хотите, и решает — сделать это или нет.

Каждый месяц просите его о чем-нибудь. Он может выполнять эти просьбы, может не обращать на них внимания. И все же каждая ваша просьба помогает ему узнать немного больше о вашем родном языке. Ведь вы всегда будете просить внимания и времени. А если он заговорит на вашем языке, у вас изменится отношение к нему, ваш сосуд любви наполнится, и брак будет спасен.

— Я бы все отдала за это.

— Вам придется тяжело, но уверен, попробовать стоит. Этот эксперимент важен и мне, я хочу проверить свою гипотезу. Мы с вами будем регулярно видеться. Скажем, раз в две недели. Записывайте все похвалы, которые говорите мужу. Потом этот список вы покажете мне. Кроме того, мы будем обсуждать списки замечаний, которые вы бы хотели сделать Глену, и, возможно, я подскажу вам, о чем попросить его. Мне хочется, чтобы в результате вы с мужем научились указывать друг другу на ошибки, обсуждать разногласия и при этом не ссориться. А пока замечания лучше держать при себе.

Думаю, я ответил Энн на ее вопрос: «Можно ли полюбить того, кого ненавидишь?» Так начался наш эксперимент. Сперва Энн слышала одни лишь насмешки. Но постепенно Глен менялся. Через два месяца он признал, что их отношения действительно стали лучше. Через три с радостью выполнял любую ее просьбу, и вскоре Энн начала относиться к нему совсем по-другому. Глен не посещал моих консультаций, но слушал записи бесед, обсуждал их с Энн. После окончания эксперимента он настоял, чтобы Энн встречалась со мной еще три месяца. Теперь Глен уверяет всех вокруг, что я творю чудеса. Это не так. Чудеса творит любовь.