то я вам прямо скажу: помогайте себе сами, потому что у Англии нет ни одной
Гинеи к вашим услугам, а когда Англия не может платить, то Австрия, Россия и
Пруссия, у которых сколько угодно храбрости и ни гроша денег, не могут
Выдержать более одной или двух кампаний против Франции.
Можно надеяться, что молодые солдаты, которых наберут якобинцы, будут
Разбиты в первой кампании, даже, быть может, во второй, но что касается
Третьей, то пусть я окажусь революционером в ваших предубежденных глазах, -
В третьей кампании вы увидите солдат тысяча семьсот девяносто четвертого
Года, которые уже перестали быть деревенскими рекрутами тысяча семьсот
Девяносто второго года.
Тут его прервали возгласы с трех или четырех мест сразу.
- Сударь, - сказал председатель Жюльену, - подите в соседнюю комнату и
Перепишите набело начало протокола, который вы вели.
Жюльен ушел с немалым сожалением. Докладчик только что затронул
Некоторые предполагаемые возможности, которые были предметом постоянных раз-
Мышлений Жюльена.
"Боятся, как бы я их на смех не поднял", - подумал он.
Когда его позвали снова, г-н де Ла-Моль говорил торжественным тоном,
Показавшимся Жюльену очень забавным, ибо он хорошо знал маркиза.
- ...Да, господа, и вот именно об этом-то несчастном народе и можно
сказать:
Кем быть ему, чурбаном или богом? "Он будет богом!" - восклицает
Баснописец. Но это из ваших уст, господа, надлежит нам услышать эти великие,
Проникновенные слова. Начните и действуйте сами, и славная Франция явится
Снова почти такой же, какой сделали ее наши предки и какой мы еще видели ее
Своими глазами перед кончиной Людовика XVI.
Англия, по крайней мере ее благородные лорды, так же как и мы,
Ненавидит подлое якобинство; без английского золота Россия, Австрия и
Пруссия не в состоянии дать более двух-трех сражений. Но разве этого
Достаточно, чтобы привести к столь счастливой оккупации, как та, которую так
глупо упустил господин де Ришелье в тысяча восемьсот семнадцатом году? Я
Этого не думаю.
Тут кто-то попытался прервать его, но попытку эту пресекло поднявшееся
Со всех сторон шиканье. Прервать пытался опять все тот же бывший генерал
императорской армии: он мечтал о голубой ленте и рассчитывал занять видное
Место среди составителей секретной ноты.
- Нет, я этого не думаю, - повторил г-н де ЛаМоль после того, как
Смятение улеглось, причем он так резко, с такой уверенной дерзостью
подчеркнул это "я", что Жюльен пришел в восторг.
"Вот это правильный ход! - думал он, и перо его летало по бумаге, почти
Не отставая от речи маркиза. - Одно слово, сказанное так, как надо, и г-н де
ЛаМоль сводит на нет двадцать кампаний, проделанных этим перебежчиком".
- И не только на чужеземцев следует нам рассчитывать, - продолжал
Маркиз самым невозмутимым тоном, - в наших надеждах на новую военную
оккупацию. Вся эта молодежь, которая пишет зажигательные статейки в "Глоб",
Может вам дать три-четыре тысячи молодых командиров, среди коих, возможно,
Найдутся и Клебер, и Гош, и Журдан, и Пишегрю, только далеко не такой
Благонамеренный на сей раз.
- Мы не позаботились создать ему славу, - сказал председатель. -
Следовало бы увековечить его имя.
- Необходимо, наконец, добиться, чтобы во Франции было две партии, -
Продолжал г-н де Ла-Моль, - но чтобы это были две партии не только по имени,
А две совершенно четкие, резко разграниченные партии. Установим, кого надо
Раздавить. С одной стороны, журналисты, избиратели, короче говоря,
Общественное мнение; молодежь и все, кто ею восхищается. Пока они себе
Кружат головы собственным пустословием, мы, господа, пользуемся великим
преимуществом: мы распоряжаемся бюджетом.
Тут его опять перебили.
- Вы, сударь, - обратился г-н де Ла-Моль к перебившему его, и при этом
С удивительным спокойствием и крайним высокомерием, - вы, если вас задевает
