Я повторю ему слова моего брата. Мне хочется посмотреть, что он на это

Ответит. Надо только уловить такой момент, когда у него загораются глаза.

Тогда он не может мне лгать".

"А что, если это Дантон? - промолвила она, очнувшись от долгого

раздумья. - Ну что ж! Начнись опять революция, какую роль придется тогда

играть Круазенуа и моему брату? Она уже предопределена заранее:

Величественная покорность Судьбе. Это будут героические бараны, которые

Дадут перерезать себя без малейшего сопротивления. Единственно, чего они

Будут опасаться, умирая, - это опять-таки погрешить против хорошего тона. А

Мой маленький Жюльен, если у него будет хоть какая-нибудь надежда спастись,

Всадит пулю в лоб первому якобинцу, который явится его арестовать. Уж он-то

не побоится дурного тона, нет".

Эти слова заставили ее задуматься. Они пробудили в ней какие-то

Мучительные воспоминания, и весь ее задор сразу пропал. Слова эти напомнили

Ей шутки г-д де Келюса, де Круазенуа, де Люза и ее брата. Все они в один

Голос упрекали Жюльена в том, что у него вид святоши - смиренный,

Лицемерный.

- Ах, - вдруг воскликнула она с радостно загоревшимся взором, - их

Ехидство и эти постоянные шутки и доказывают, наперекор им самим, что это

самый замечательный человек из всех, кого мы видели в эту зиму! Что им за

дело до его недостатков, до его смешных странностей? В нем есть настоящее

Величие, и этото их и задевает, несмотря на всю их снисходительность и

Доброту. Разумеется, он беден и он учился, чтобы стать священником, а они

Командуют эскадронами, и им нет надобности учиться. Это много удобнее.

И, однако, несмотря на все минусы - этот его неизменный черный костюм и

Поповскую мину, с которой бедняжке приходится ходить, чтобы не умереть с

Голоду, - его превосходство пугает их. Это совершенно ясно. А эта поповская

Мина мгновенно у него улетучивается, стоит нам только хоть на несколько

Секунд остаться с ним наедине. Когда этим господам случается отпустить

Какую-нибудь остроту, которая им самим кажется блестящей и неожиданной, они

Прежде всего поглядывают на Жюльена. Я это прекрасно заметила. И ведь они

Отлично знают, что сам он никогда не заговорит с ними, пока к нему не

Обратятся с вопросом. Он разговаривает только со мной. Он видит во мне

Возвышенную натуру. А на их возражения отвечает ровно столько, сколько этого

Требует вежливость. И сейчас же почтительно умолкает. Со мной он готов

Спорить целыми часами и только тогда не сомневается в своей правоте, когда у

Меня не находится ни малейшего возражения. И в конце концов за всю эту зиму

Мы ни разу не поссорились с ним всерьез, разве что иногда говорили друг

Другу колкости нарочно, для того, чтобы обратить на себя внимание. Да что

Там, даже отец-уж на что выдающийся человек, ведь только ему мы обязаны

Престижем нашего дома, - и тот уважает Жюльена. Все остальные его ненавидят,

Но никто не презирает его, если не считать этих ханжей, приятельниц моей

Матушки.

Граф де Келюс был или старался прослыть страстным любителем лошадей;

Вся жизнь его проходила на конюшне, он нередко даже завтракал там. Такая

Необыкновенная страсть, а также привычка никогда не улыбаться завоевали ему

Великое уважение среди друзей; словом, это была выдающаяся фигура, сущий

Орел этого маленького кружка.

Едва только все они собрались на другой день позади огромного кресла

Г-жи де Ла-Моль - Жюльен на этот раз отсутствовал, - как г-н де Келюс,

Поддерживаемый Круазенуа и Норбером, принялся ретиво оспаривать лестное

Мнение Матильды о Жюльене, и при этом без всякого повода, а прямо с места в

Карьер, едва только он увидел м-ль де Ла-Моль. Она сразу разгадала этот

Нехитрый маневр и пришла в восхищение.

"Вот они все теперь друг за дружку, - подумала она, - все против одного

Даровитого человека, у которого нет и десяти луидоров ренты и который не

Может даже ответить им, пока они не соблаговолят обратиться к нему с