Радость, озарившая ее лицо, прогнала с него выражение явной скуки. Маркиз де

Круазенуа, который не переставал говорить, обрадовался успеху и удвоил свое

Красноречие.

"Что мог бы какой-нибудь злой язык противопоставить моей остроте? -

раздумывала Матильда. - Я бы ответила этому критику: титул барона, титул

Виконта - все это можно купить, ордена даются просто так, - мой брат -

только что получил орден, а что он сделал? Чин можно получить - достаточно

Десяти лет гарнизонной службы или родства с военным министром, и вот вы уже

командир эскадрона, как Норбер. Большое состояние?.. Ну, это, пожалуй, самое

Трудное, а следовательно, и самое почетное. Ведь вот как смешно выходит, -

Как раз обратное тому, что говорится во всех книгах... Ну, в конце концов,

Чтобы приобрести состояние, человек может жениться на дочери Ротшильда.

Нет, действительно моя мысль не лишена глубины. Смертный приговор - это

пока единственная вещь, которой никому не приходило в голову добиваться".

- Вы знакомы с графом Альтамирой? - спросила она г-на де Круазенуа.

По лицу ее видно было, что она только сейчас очнулась, - вопрос ее не

Вязался со всем тем, что вот уже целых пять минут рассказывал ей бедняга

Маркиз; он несколько опешил, и его учтивость не сразу пришла ему на выручку.

А между тем это был весьма находчивый человек, славившийся своим остроумием.

"Матильда не лишена странностей, - подумал он. - Это, разумеется, не

Очень удобно, но какое замечательное положение в обществе она даст своему

мужу! Не знаю, как ухитряется достичь этого маркиз де Ла-Моль, но он связан

С самыми достойными и видными людьми в каждой партии; этот человек всегда

Будет на виду. Возможно, впрочем, что эти странности Матильды создадут ей

Славу оригинальной натуры. А когда человек знатен и богат, оригинальность

уже перестает быть курьезом, и тогда это будет выдающаяся женщина! Стоит ей

Захотеть - и это сочетание ума, характера и исключительной находчивости

сделает ее неотразимо обаятельной..." Так как хорошо делать два дела сразу -

Вещь нелегкая, то маркиз, глядя на Матильду отсутствующим взором, отвечал ей

словно затверженный Урок:

- А кто же не знает беднягу Альтамиру? - и принялся рассказывать ей

Историю этого неудавшегося заговора, смехотворного, нелепого.

- Ужасно нелепого! - отвечала Матильда, словно говоря сама с собой. -

Однако он что-то делал. Я хочу посмотреть на настоящего человека; приведите

Его сюда, - сказала она жестоко уязвленному маркизу.

Граф Альтамира был одним из самых откровенных поклонников высокомерной

и чуть ли не дерзкой красоты м-ль де Ла-Моль: он считал ее одной из первых

Красавиц в Париже.

- Как она была бы великолепна на троне! - сказал он маркизу де

Круазенуа и охотно последовал за ним.

Немало людей из светского общества склонно считать, что заговор в XIX

Веке - верх дурного тона; от Этого несет якобинством. А может ли быть

что-либо отвратительнее неудачливого якобинца?

Матильда, обмениваясь взглядами с г-ном де Круазенуа, посмеивалась над

Либерализмом Альтамиры, но слушала его с удовольствием.

"Заговорщик на бале - прелестный контраст", - думала она; Альтамира со

Своими черными усищами напоминал ей отдыхающего льва; но вскоре она

обнаружила, что у него только одно на уме: польза, преклонение перед

Пользой.

Молодой граф не находил в мире ничего достойного внимания, за

Исключением того, что могло бы дать его стране правительство двухпалатной

Системы. Увидев входящего в залу перуанского генерала, он с видимым

Удовольствием покинул Матильду, первую красавицу бала. Потеряв надежду на

Европу, после того как Меттерних завел в ней свои порядки, бедный Альтамира

Вынужден был утешать себя мечтами о будущем, когда страны Южной Америки

Станут сильными, могущественными и возвратят Европе свободу, ниспосланную им

Мирабо.

Матильду обступила толпа молодых людей с усиками. Она прекрасно