Все в провинции совершается мало-помалу и более естественно.

Нередко, задумываясь о бедности юного гувернера, г-жа де Реналь

Способна была растрогаться до слез. И вот как-то раз Жюльен застал ее, когда

Она плакала.

- Ах, сударыня, уж не приключилось ли с вами какой беды?

- Нет, мой друг, - отвечала она ему. - Позовите детей и пойдемте

Гулять.

Она взяла его под руку и оперлась на него, что показалось Жюльену очень

странным. Это было впервые, что она назвала его "мой друг".

К концу прогулки Жюльен заметил, что она то и дело краснеет. Она

Замедлила шаг.

- Вам, наверно, рассказывали, - заговорила она, не глядя на него, - что

Я единственная наследница моей тетки, которая очень богата и живет в

Безансоне. Она постоянно посылает мне всякие подарки... А сыновья мои делают

Такие успехи... просто удивительные... Так вот я хотела попросить вас

Принять от меня маленький подарок в знак моей благодарности. Это просто так,

Сущие пустяки, всего несколько луидоров вам на белье. Только вот... -

Добавила она, покраснев еще больше, и замолчала.

- Только что, сударыня? - спросил Жюльен.

- Не стоит, - прошептала она, опуская голову, - не стоит говорить об

Этом моему мужу.

- Я человек маленький, сударыня, но я не лакей, - отвечал Жюльен,

Гневно сверкая глазами, и, остановившись, выпрямился во весь рост. - Вы,

Конечно, не соизволили об этом подумать. Я бы считал себя ниже всякого

Лакея, если бы позволил себе скрыть от господина де Реналя что бы то ни было

Относительно моих денег.

Госпожа де Реналь чувствовала себя уничтоженной.

- Господин мэр, - продолжал Жюльен, - вот уже пять раз, с тех пор как я

Здесь живу, выдавал мне по тридцать шесть франков Я хоть сейчас могу

Показать мою расходную книжку господину де Реналю, да хоть кому угодно, даже

Господину Вально, который меня терпеть не может.

После этой отповеди г-жа де Реналь шла рядом с ним бледная,

Взволнованная, и до самого конца прогулки ни тому, ни другому не удалось

Придумать какого-нибудь предлога, чтобы возобновить разговор.

Теперь уже полюбить г-жу де Реналь для гордого сердца Жюльена стало

Чем-то совершенно немыслимым; а она, она прониклась к нему уважением; она

восхищалась им: как он ее отчитал! Как бы стараясь загладить обиду, которую

Она ему невольно нанесла, она теперь разрешила себе окружать его самыми

Нежными заботами. И новизна этих забот доставляла радость г-же де Реналь в

Течение целой недели. В конце концов ей удалось несколько смягчить гнев

Жюльена, но ему и в голову не приходило заподозрить в этом что-либо похожее

На личную симпатию.

"Вот они каковы, - говорил он себе, - эти богачи: втопчут тебя в грязь,

а потом думают, что все это можно загладить какими-то ужимками".

Сердце г-жи де Реналь было так переполнено, и так оно еще было невинно,

Что она, несмотря на все свои благие решения не пускаться в откровенности,

Не могла не рассказать мужу о предложении, которое она сделала Жюльену, и о

Том, как оно было отвергнуто.

- Как! - вскричал страшно возмущенный г-н де Реналь. - И вы допустили,

что вам отказал ваш слуга?

Госпожа де Реналь, возмущенная этим словом, попыталась было возражать.

- Я, сударыня, - отвечал он, - выражаюсь так, как соизволил выразиться

покойный принц Конде, представляя своих камергеров молодой супруге. "Все эти

люди, - сказал он, - наши слуги". Я вам читал это место из мемуаров де

Безанваля, весьма поучительное для поддержания престижа. Всякий, кто не

Дворянин и живет у вас на жалованье, - это слуга ваш. Я с ним поговорю, с

Этим господином Жюльеном, и дам ему сто франков.

- Ах, друг мой! - промолвила, дрожа всем телом, г-жа де Реналь. - Ну

Хоть по крайней мере так, чтобы слуги не видели.

- Ну, еще бы! Они стали бы завидовать - и не без оснований, - сказал

Супруг, выходя из комнаты и раздумывая, не слишком ли велика сумма, которую

Он назвал.

Госпожа де Реналь до того была расстроена, что упала в кресло почти без

чувств. "Теперь он постарается унизить Жюльена, и это по моей вине". Она