Элитарные ориентации в поиске жизненного и профессионального идеала

К сожалению, элитарные ориентации пока еще не стали щ метом серьезного исследования многих психологов, хотя нэлр в стране элиты уже мало кем оспаривается. Речь идет о стремл! нии человека стать лучше, но проблема состоит в том, что одн<| значного критерия, что есть лучшее, а что — худшее, не сущестЕ ет. И тогда человек постоянно уточняет для себя образ лучшег т.е. фактически образ элитного. Но поскольку и философы, и пс хологи, и педагоги сами сильно путаются в этом, то дезорие* рованным оказывается и самоопределяющийся человек.

Эти проблемы впервые возникают в подростковом возрас Недаром Э.Эриксон писал, что главная проблема подростка поиск «идеологии и аристократии в их самом широком смысле и важно это, «чтобы не впасть в цинизм или в апатию» (Эриксон Г 2000, с. 251 — 252). А нерешенность данной проблемы привод» по мнению Э.Эриксона, к тому, что случилось с Германией период правления в ней нацистов: «В Германии того времени как раз и наблюдали капитуляцию высокоорганизованной и сокоразвитой нации перед образами идеологизированного км шества» (там же, с. 335).

В дальнейшем уже взрослые люди, не нашедшие для себя стойных идеалов и образов, также рискуют оказаться жизнен* ми неудачниками, либо ориентируясь на устаревшие образцы, подражания, либо живя вообще без каких-либо достойных смыслов и идеалов. Отсюда помощь человеку в поиске и обретем достойных (а в чем-то и идеальных) смыслов становится важне шей задачей психолога.

К «элитарному» в обыденном сознании может быть отнес то, что вызывает зависть, страх, ненависть, преклонение, вося щение, но все это должно быть достаточно значительным, отД| чающимся от ценностей обыденной жизни, от ценностей и

стижений обычной массы людей. Примечательно, что выдающий­ся философ современности X. Ортега-и-Гассет определяет эли­тарное как антимассовое и отмечает, что «лишь те, кто способен преодолеть предрассудок большого количества людей, — элита» (пит. по: Гарин И.И., 1992, т. 2, с. 475).

Феноменология элитарности достаточно сложна и противоре­чива, что осложняет четкое определение элитарных ориентации. Однако все-таки можно выделить следующие обобщенные ха­рактеристики «элитарности» как общественного феномена:

1) престижный род деятельности или образ жизни;

2) возможность влиять на сознание и на жизнь многих людей
(власть, в том числе и власть над сознанием, над помыслами лю­
дей);

3) труднодоступность данной деятельности или образа жизни
(высокий социально-профессиональный статус, высокое место в
общественной иерархии, а также трудность удержания уже до­
стигнутого статуса, что порождает в среде элиты многочисленные
склоки, амбиции, выяснения отношений и вызывает особый ин­
терес у представителей массы);

4) таинственность, загадочность, непонятность элиты, связан­
ные с особыми качествами (образованием, манерами поведения)
людей, пребывающих в «высших слоях», и с особыми правилами
взаимоотношений между этими людьми. Нередко даже представи­
тели творческих профессий (артисты, журналисты) совершают
«странные», вызывающе скандальные поступки для поддержания
своего «профессионального обряда». Все это создает вокруг элиты
особый «ореол таинственности» и особую «атмосферу» соприкос­
новения с представителями элиты;

5) частичное отступление от общественных и моральных норм
(возможность позволить себе нечто «запретное»). Публика, пред­
ставители массы относятся к этому с «пониманием», хотя в своей
среде (обычных, нормальных людей) любые отступления от су­
ществующих норм поведения жестко пресекаются на уровне как
закона, так и общественной морали;

6) известность, знаменитость элиты (это может быть не только
«имя» человека, но и просто упоминание престижной социально-
профессиональной прослойки, например: «менеджер», «фотомо-
Дель», «продюсер», «юрист в коммерческой фирме», а ранее —
«физик-ядерщик», «геолог», «разведчик»). Элита обладает приви­
легией «быть на слуху». Как писал известный американский социо­
лог Р. Миллс, «большинство американцев воспринимают высшие
^кРуги преимущественно как известную группу знаменитостей» и
люди массы «испытывают платоническое удовольствие, когда чи­
тают и слышат о привилегиях богачей из мира корпораций, о ноч-
^нЬ1х шалостях профессиональных знаменитостей и об угрюмо-счаст­
ливой жизни мультимиллионеров» (Миллс Р., 1959, с. 460—461);

7) высокие достижения в какой-либо области деятельное^ успешная карьера (даже без особых достижений), особые привр легии (в том числе и незаслуженные) и многое другое, что отл| чает простого человека от «избранного судьбой» (а может, и ^ стоятельно избравшего, построившего свою судьбу).

Непонятность (и даже непостижимость) элиты делает ее еще i лее притягательной. Элита нужна обывателю не только для того,' восхищаться ею, но и для некоторой идентификации с ней проявляется в постоянном стремлении одеваться, говорить, nej живать так, как это делают «господа»). Если бы элиты вдруг не < обыватель ее сразу бы выдумал, что и происходит повсеместно.