А. Определение компетенции на основании международного договора.

Данный вариант является наиболее простым: нотариусу необходимо основываться на правилах территориальной и предметной компетенции, установленных в международных договорах России с иностранными государствами <1>. Основной объем договорных норм о компетенции в частноправовой сфере сосредоточен в дву- и многосторонних договорах Российской Федерации с иностранными государствами о правовой помощи. Распределение в них международной компетенции традиционно происходит в зависимости от места жительства сторон или одной из них, места нахождения имущества, места исполнения договора, гражданства и ряда других факторов <2>. Если норма относимого международного договора прямо указывает на органы и должностных лиц иностранного государства как на компетентные оформить отношения сторон или решить иной юридический вопрос, компетенция российского нотариуса по общему правилу исключается. Нарушение правил о компетенции международного договора обычно влечет недействительность нотариального акта <3>.

--------------------------------

<1> См., например, список международных договоров РФ с иностранными государствами с разбивкой по странам и тематике: http://www.mid.ru/spd_md.nsf.

<2> Например, в соответствии со ст. 48 Минской конвенции, по делам о наследовании движимого имущества компетентны учреждения Договаривающегося государства по месту последнего жительства наследодателя, а в отношении оформления наследственных прав на недвижимость - учреждения Договаривающегося государства по месту ее нахождения.

<3> Следует иметь в виду, что ч. 6 ст. 13 Основ, не допускающая признания недействительным нотариального действия, совершенного за пределами нотариального округа, не применима к оформлению отношений с иностранным элементом в силу ограничения ее действия по территории (только на территории РФ) и по кругу лиц (только в отношении российских нотариусов и иных лиц, уполномоченных совершать нотариальные действия). При этом остается дискуссионным вопрос о последствиях недействительности нотариального акта, оформленного в нарушение императивных требований международного договора некомпетентным органом или должностным лицом. Должна ли идти в этом случае речь о полной утрате им всякой юридической силы или лишь о тех последствиях, которые связаны с несоблюдением квалифицированной письменной формы? Представляется, что такая оценка должна даваться, во-первых, исходя из права, применимого к форме соответствующего акта, во-вторых, с учетом принципа благоприятствования международным отношениям и, наконец, в-третьих, в интересах добросовестной стороны, которая не отвечает за соблюдение правил компетенции, адресованных соответствующему органу или должностному лицу. Соответственно, когда несоблюдение квалифицированной формы сделки или иного акта в соответствии с применимым правом не влияет на их действительность, то и нарушение правил международной компетенции не должно приводить к формальной недействительности волеизъявления.

Несколько иначе решается вопрос о разграничении компетенции между нотариусом и консулом, представляющим на территории Российской Федерации интересы иностранного государства. Так, большинство консульских конвенций, заключенных Российской Федерацией с иностранными государствами, уполномочивает консулов на удостоверение или свидетельствование отдельных юридических фактов в отношении граждан и организаций представляемого ими государства <1>. Однако наличие данных правил не исключает компетенции местного нотариуса, который, при прочих равных, компетентен совершать нотариальные действия по просьбе иностранных лиц: только самой стороне принадлежит право выбора между консулом государства его гражданства или происхождения и местным нотариусом.

--------------------------------

<1> См., например, нормы ряда действующих консульских договоров и конвенций: ст. 19 Консульского договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Федеративной Республикой Германии (Бонн, 25 апреля 1958 г.); ст. ст. 31, 32 Консульской конвенции между Союзом Советских Социалистических Республик и Французской Республикой (Париж, 8 декабря 1966 г.); ст. 7 Консульской конвенции между Правительством Союза Советских Социалистических Республик и Правительством Соединенных Штатов Америки (Москва, 1 июня 1964 г.); ст. 12 Консульского договора между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой (Москва, 25 апреля 2002 г.).

Указанное выше не исключает разъяснения нотариусом предпочтительности совершения нотариального действия консулом соответствующего государства, если его правовые последствия возникают в основном или только за рубежом. Объективные преимущества оформления документов для действия за рубежом консульскими или иными уполномоченными иностранными агентами связаны, во-первых, с отсутствием требований о легализации и, во-вторых, с совершением соответствующих актов в форме, предусмотренной законодательством по месту действия юридического акта. Кроме того, в случаях применения к отношениям сторон иностранного права консульские агенты a priori более компетентны, чем местный правоприменитель. В совокупности это обычно позволяет обеспечить более простое и эффективное признание прав сторон, вытекающих из подобных документов, на территории соответствующего иностранного государства, а также нередко ведет к экономии их времени и денег. Тем не менее, повторимся, в силу принципа диспозитивности выбор - обращаться или нет к местному нотариусу - остается за самими заинтересованными лицами, мотивы которых юридически безразличны.