Пяльцы держат ткань, замыкая ее в круг, образуя организованное поле для создания затейливых узоров-мыслеформ. Золотые пяльцы – это огражденность поля золотом преображенного разума, это золотой круг бесконечности и вечности того, что пишется-рисуется внутри. Душа-психея вышивает иголочкой узоры любви и нежности, радости и щедрости, милосердия и красоты и т. п.
Старшая сестра-старушка, кроме подарка, дает душе-девице знания о том, где искать Финиста, что с ним стало и как к нему попасть.
Финист женился на просвирниной дочери и совершенно не помнит о своей возлюбленной и не узнает ее. Логос, творческий разум забывает о своей психее, засыпает, т. е. тоже теряет ясность и впадает в заблуждения – женитьба на просвирниной дочери. Просвирня и ее дочь аналогичны по своим функциям старшим сестрам главной героини, т. к. погружают Финиста в сферу иллюзий – глубокий сон, опоив зельем.
Девушка просит ночь провести с Финистом и отдает за это серебряное донце, золотое веретенце. Первая встреча с потерянным божественным логосом состоялась, благодаря пройденному пути преображения психеи и обретения ею способности «прясть» истину. Золотая нить – это связь с небом, духовной сферой.
Но Финист, опоенный сонным зельем иллюзий, не способен сразу услышать голос преображенной души.
Вторая встреча с возлюбленным становится возможной, благодаря способности души творить прекрасные миры чувств (катать золотые яйца) и умению возрождаться (серебряное блюдо). Но логос все еще спит.
Третья встреча происходит, благодаря третьей ступени преображения психеи и способности вышивать любовь вне времени и пространства (золотое пялечко и иголочка).
Пробуждает ото сна разум горячая слеза психеи. Слезы души, вынесшей столько испытаний, являются возрождающим опытом, живой водой для спящего божественного сознания.
Финист узнает свою суженую, вместе они покидают просвирнин дом и возвращаются в дом героини. Они покидают сферу, где разум засыпает.
В родном доме происходит свадьба Финиста с красной девицей. Выдает замуж ее старый отец. Сказка заканчивается воссоединением души и духа, освобожденных из плена иллюзий и мрака неведения. Свадьбой ясного разума с плодотворной психеей.
Курочка Ряба
Главные действующие лица – дед и баба. Т. е. нуждающиеся в обновлении сознание и психея. Старость может стать эпохой мудрости, временем обретения истины, если жизненный путь был ступенями ее постижения, накоплением драгоценного опыта о самом себе и мире.
Старость может стать и эпохой косности сознания, сна разума.
Если человек не стремился познать свое бытие, не стремился расширить и углубить свою сферу чувств и сферу мысли, души и духа, то вместе со старением его тела угасают и клетки его мозга, притупляется ощущение прекрасного.
В данной сказке старикам подарено золотое яйцо, которое они не могут разбить. Им дана не простая – золотая пища. Они хотят вкусить эту необыкновенную пищу, но не могут до нее добраться, не могут разбить скорлупу.
Чтобы лучше понять, чего не могут вкусить старик со старухой, обратимся к символике яйца.
Яйцо, как уже говорилось выше – символ триединства мира. Пань-Гу, Род, Брахма рождены из мирового яйца. Они разбивают скорлупу, в результате чего возникает вселенная. Брахма рожден из золотого яйца.
Золото, как уже говорилось, – символ солнца и истины. Желток, белок и скорлупа – триединство идеи, энергии и материи, которыми основан мир.
Старикам в сказке дано золотое яйцо, но они в отличие от Пань-Гу, Рода и Брахмы находятся не внутри яйца, а снаружи – они видят перед собой золотую вселенную, некий божественный мудрый мир или другими словами – пищу истины. Но они не могут понять, познать этот мир – проникнуть в его суть, заглянуть внутрь яйца. Старики не могут вкусить эту истину, т. к. не аналогичны ей. Это мудрое знание им недоступно.
Мирча Элиаде в главе «Разбитая скорлупа» («Миф о вечном возвращении») говорит о Будде, разбившем скорлупу незнания, цитируя отрывок из Суттавибханги: «…я первым из существ, живущих в незнании и как бы заключенных в скорлупу, разбил эту скорлупу незнания и, единственный в мире, обрел блаженство и звание Будды». Сансара, – пишет Элиаде, – другой образ циклической деятельности, тоже соответствовала этому мифическому яйцу.
И далее он делает вывод: «разбить скорлупу яйца» – значит, как явствует из притчи Будды, разбить сансару, колесо существования.
Другими словами – колесо неведения, иллюзий и хаоса. Разбить скорлупу – значит, освободиться от сонма иллюзий, мрака хаоса. Но это следует, если рассматривать скорлупу яйца – как оковы неведения.
Если же рассматривать яйцо как вселенский образ мира, из которого появляется Творец, «Золотой зародыш», то разбить скорлупу мирового яйца – значит, проникнуть в суть Творения, познать тайну «Золотого зародыша», дающего жизнь всему Бытию.
(В то же время, разбивая скорлупу, Бог творит мир. Если бы яйцо не раскололось, то мир не был бы сотворен. Чтобы из яйца вылупился птенец – оно должно быть им разбито. Чтобы насладиться вкусом куриного яйца, необходимо его разбить. Неразбитое яйцо – мертвое яйцо. Птенец разбивает яйцо, чтобы жить, прорубает окно в свою вселенную. Человек разбивает яйцо, чтобы его вкусить. В любом случае – находишься ли внутри яйца или снаружи – его нужно разбить, чтобы познать свою вселенную, или для того, чтобы познать то, что скрыто за скорлупой.)
Итак, мы видим два контекста разбитого яйца – яйцо неведения-сансары и золотое Мировое яйцо тайн Бытия. И два контекста разбитой скорлупы – либо избавление от «скорлупы незнания», либо проникновение в суть тайны жизни, что по сути – одно, так как, разбивая скорлупу иллюзий, освобождаясь от неведения, обретается подлинное знание.
Старики в сказке находятся вне яйца, т. е. они явно не стремятся освободиться от скорлупы неведения, т. к. не осознают свою скорлупу.
Золотое яйцо в данной сказке в одном из контекстов – это яйцо мудрости, в которую старики стремятся проникнуть, но познать ее не удается, так как познать мудрость невозможно без осознания своей ограниченности и стремления освободиться от оков неведения.
«Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет: «Не плачь дед, не плачь баба! Я снесу вам яичко другое, не золотое, а простое». Таким образом, старикам – старому сознанию достается простое знание, то, которое они способны понять.
Емеля
Многие приводят эту сказку как архетип жизни русского человека, олицетворение в ленивом Емеле и самодвижущейся печке народного счастья – «Мечта русского человека – ничего не делать, лежать бы на печи и чтобы все желаемое свершалось чудесным образом по щучьему велению». Так ли это на самом деле и правомерно ли по этой сказке, не понятой с символической и историко-культурной точек зрения, ставить печать лени на русский народ?
В начале повествования, как всегда в русских сказках – три брата. Два брата отправляются в город торговать и наказывают младшему брату – Емеле-дурачку, чтобы он присматривал за их женами. А Емеля лежит на печи и ничего не делает. Жены старших братьев просят принести воды.
Жены – эмоциональное начало, просят воды, т. е. внести в дом-сознание чистоту.
И Емеля сползает с печи, идет за водой. Выйти из своего дома, значит, выйти за рамки привычного миросозерцания, упорядоченной и познанной вселенной своего бытия.
Емеля зачерпывает ведрами воду и обнаруживает в одном из ведер щуку. Щука просит Емелю человеческим голосом не убивать ее и отпустить, а взамен на свободу обещает исполнять любые желания Емели.
Символом чего может быть щука, живущая в воде? Вода – символ эмоциональной сферы, души. А также символ трансформации, преображения, очищения (см. «Вода»). В глубинах своей души Емеля нашел ключ. Ключ преображения, который трансформирует Емелю в ходе повествования и приводит из среды крестьянства в царскую семью.
Он нашел тот ключик, поворачивая который можно творить чудеса! Можно сказать, щука – это любой талант, которым обладает человек. Чем гений отличается от других людей? Казалось бы – он лежит на печи, может ничего не делать, физически не работать. Но идет умственная работа. И в результате этой работы возникают гениальнейшие творения. То есть щука – это и внутренняя трансформация, и способность творить.
Первое желание Емели ему подсказывает щука – чтобы ведра пошли домой сами. Ключ преображения, который Емеля нашел, помогает ему внести в свой дом-сознание чистоту. Ведро – это емкость, сосуд для вмещения жидкости. «В психологическом плане сосуд соотносится с обетами, идеями, основными чувствами и понятиями, которые мы стараемся хранить вместе, не позволяем им растекаться в окружающий безбрежный мир, поскольку сосуд для того и сделан, чтобы хранить подобные вещи в целости и сохранности. Сосуд, следовательно, являет собой способ превращения бессознательного в осознаваемое» (Мария-Луиза фон Франц. «Психология сказки»). Т. е. Емеля зачерпывает ведром воду-знания из бессознательного, из безбрежной водной стихии берет часть, которую способен понять, осознать.
Ведра пошли в дом сами и встали на место. Жены старших братьев посылают его за дровами. Емеля поехал за дровами в лес, лошадей он не запряг – сани повезли его в лес сами (по Щучьему велению!)
Лес. Емеля рубит дрова. Сани едут сами, дрова рубятся тоже сами. Следующее приключение с ним случается именно в лесу. Лес – символ души, того места, где можно заблудиться и в то же время постичь тайное. Лес – пространство непознанного, пространство, где происходили посвящения – смерть одного состояния и рождение другого, например, состояния зрелости юноши. Дровами топят печь – сердце дома-сознания. В данном случае лес, а точнее, дрова служат пищей сердца, пищей души. Сходить за дровами – значит, внести новое знание, дающее тепло жизни дому-сознанию.
Дрова и топор. Топор, так же, как и нож, служит для измельчения, деления большого на малое, для более удобного использования. Пища делится ножом на части, т. е. делается более удобной для усваивания, удобоваримой. Топор делит ствол дерева на части, чтобы они поместились в печь. Также и знание делится на части. Невозможно познать сразу законы математики или русского языка. Сначала нужно познакомиться с числами и буквами и от малого постепенно идти к глобальному. Для того чтобы понять эйдос вещи, нужно собрать разные частицы знания о ней и сложить, тогда получится целостная объективная картина о вещи. Например, мы видим скрипку. Чтобы получить объективные знания о ней, нужно символически применить нож сознания – изучить ее грани. Из каких материалов она состоит, почему эти материалы именно таким способом соединяются. Когда исторически возникла скрипка, каким образом извлекают из нее звуки, кто создал именно эту скрипку и т. д.
Т.е. порубить ствол дерева в лесу знаний – значит, разделить непонятное на А, В, С, чтобы сделать понятным. Истопить печь своего сердца этим понятым знанием – значит освободить силу этого знания.
Чем лес отличается от воды? Вода – тоже символ души. Вода прозрачная, чистая или мутная – символ возвышенных или низменных эмоций. В воде можно утонуть – т. е. кануть на дно страстей. Вода может преобразить, очистить, освободить от иллюзий. Лес – это область души, где можно блуждать от одного дерева к другому, то есть от одной иллюзии к другой. Это символ, если сказать языком Востока, майи, которая может увлекать нас то одним, то другим, то третьим. И мы можем переключаться с объекта на объект и блуждать, не видя цели перед собой, конечной цели. Но в лесу всегда есть тропинки и дороги, ведущие к знанию.
«Надо было дураку ехать мимо города, и он без лошади столько придавил народу, что ужас!» Люди на обратном пути ждали Емелю, чтобы его хорошенько поколотить. В лесу Емеля, помимо дров, велел «по щучьему веленью, по моему прошенью» срубить дубинку. На обратном пути Емеля приказал поколотить поджидавших его людей – дубинка «пошла ломать, колотить и прибила народу многое множество».
Когда к человеку попадают ключи его жизни и все двери открываются легко, то возникает искушение «пройти по головам» и «наломать дров». За это действие следует воздаяние от царя, как мы видим в сказке.
Царь сознания – разум.
Горожане пожаловались царю. И царь призвал Емелю, пообещав красные сапоги, красный кафтан и красную рубаху, а на самом деле для того, чтобы казнить. Емеля на печке приезжает к царю. Т. е. к осознанности, мудрому разуму Емеля приходит через преображенное сердце – печь. Но сама встреча с царем происходит благодаря нарушению законов царства. Мудрый разум призывает к ответственности и стремится уничтожить вседозволенность – в результате Емеля оказывается в бочке вместе с полюбившей его дочерью царя. Дочь попросила царя, чтобы он отдал ее замуж за Емелю. «Отец рассердился, обвенчал их и велел посадить обоих в бочку, бочку засмолить и пустить на воду».
Рубить ствол дерева в лесу знаний – значит, разделить непонятное на части, чтобы сделать понятным. Истопить печь своего сердца этим понятым знанием – значит, освободить силу этого знания. Любой процесс деления целого на части уподобляем процессу познания. Мы никогда не проникнем во все тайны бытия сразу, но шаг за шагом, открытие за открытием мы приближаемся к истине и познаем законы.
Дочь царя – эмоциональная сфера. Но в отличие от Емели, она принадлежит к царскому роду – это символ благородных чувств. Емеля же попадает в царский терем из сферы невежества – бедной крестьянской избы. Но благодаря открытому щедрому сердцу-печи и найденным ключам к своей жизни и самому себе, это неведение трансформируется. Емеля – символ развивающегося сознания обручается со своей возвышенной сферой чувств.
Емеля бы сложил голову, если бы не царская дочь – прекрасная психея, позитивная эмоциональная сфера, которая спасает его временно, но сама в результате подвергается опасности смерти – заточению в бочку.
Бочка. Заточение в бочку мы встречаем и в «Сказке о царе Салтане», и в греческом мифе о Персее, где его вместе матерью Данаей поместили в ящик и бросили в море. Подробнее мы сравним этот миф с русской сказкой далее.
В бочке, так же, как и в ящике, героям тесно и темно. Бочка – символ ограничения свободы, символ определенных рамок, за пределы которых нельзя выходить ни разумом, ни чувствами, символ догм и оков концепций.
Бочка качается на волнах моря. Это волны душевных страстей. Долго носило заключенное сознание по бурным волнам, и, в конце концов, жена-психея попросила Емелю об освобождении. Море выплеснуло бочку на берег. «По щучьему веленью» бочку разорвало, и Емеля с женой освободились.
Благодаря тайным ключам сознания – пойманной и спасенной когда-то щуке, Емеля – развивающееся логическое начало – вместе с женой – позитивной эмоциональной сферой, освобождаются от ограничений и догм, а также освобождаются из среды стихийных неуправляемых эмоций – моря.
Жена просит, чтобы Емеля построил дом. «Дурак сказал: – По щучьему веленью, по моему прошенью – постройся мраморный дворец, и чтобы этот дворец был как раз против королевского дворца!»
Только теперь, пройдя путь падений и взлетов, приобретя драгоценный опыт, Емеля просит построить дворец. Т. е. он из темной избы – неведения переселяется в прекрасный светлый дворец мудрости сознания. Обратите внимание – Емеле в начале сказки и в голову бы не пришло попросить для себя дворец у щуки. Он вообще не знает, чего просить, и сама щука показывает необходимость деятельной чистоты. Прежде чем оказаться в неограниченном дворце бытия, Емеле нужно очистить свою душу, наполнить сознание знанием, попутно совершить ошибки, чтобы понять и познать законы своей вселенной.
Дворец Емели встал напротив дворца царя. Царь простил Емелю и свою дочь, и «стали вместе жить-поживать да добра наживать».
Сознание Емели и прекрасная психея объединяются с царем – высшим управляющим разумом и живут в гармонии.
От черной избы, от старого сознания до царских палат происходит преображение, трансформация, через ограничения, через падения, преодолевая волнующееся море захлестывающих эмоций, происходит восхождение в другой дом – Сознание-Дворец. Это символ красивого преображенного мудрого сознания, где человек живет уже вместе со своим «Царем в голове».
Сказка повествует, как от неведения прийти к знанию, от разрозненности начал к единству и гармонии.
Персей (Изложено по поэме Овидия «Метаморфозы»)
Рождение Персея
У царя Аргоса Акрисия, внука Линкея, была дочь Даная, славившаяся своей неземной красотой. Акрисию было предсказано оракулом, что он погибнет от руки сына Данаи. Чтобы избежать такой судьбы, Акрисий построил глубоко под землей из бронзы и камня обширные покои и там заключил свою дочь.
В начале повествования присутствует царь – логос и неземной красоты дочь – прекрасная психея. Сын Данаи должен убить царя. Душа, эмоциональная сфера вместе с бессмертным Зевсом – небесным правителем, символом Духа, рождают сына, который впоследствии совершит множество подвигов, в том числе, убьет горгону Медузу – символ змей иллюзий и хаоса, превращающих живое в камень – уничтожающих гармонию. Персей – возвышенное мудрое сознание. Акрисий – старое инертное сознание – боится внука – молодого, рожденного свыше мудрого сознания. Отжившее догматичное начало разума не хочет умирать и преображаться, т. е. уступить трон Персею.
Покои из бронзы и камня сокрыты глубоко под землей. Царь – сознание, не желающее трансформироваться и преображаться, прячет дочь – возвышенную часть души – глубоко в подсознательные сферы, окружая, ограничивая ее грубыми «каменными» концепциями и догмами.
Но громовержец Зевс полюбил ее, проник в подземные покои Данаи в виде золотого дождя, и стала дочь Акрисия женой Зевса. От этого брака родился у Данаи прелестный мальчик. Мать назвала его Персеем.
Если душа-психея воистину прекрасна и возвышенна, то никакие ограничения не способны спрятать ее от духовного начала, от истины, осыпавшей деву в виде золотого дождя. От союза истины и плодотворной сферы души рождается победитель догм, ограничений и иллюзий – Персей.
Недолго прожил маленький Персей со своей матерью в подземных покоях. Однажды Акрисий услышал голос и веселый смех маленького Персея. Он спустился к своей дочери, чтобы узнать, почему слышится в ее покоях детский смех. Акрисий удивился, увидав маленького мальчика. Как испугался он, узнав, что это сын Данаи и Зевса! Тотчас вспомнилось ему предсказание оракула. Опять пришлось ему думать, как избежать судьбы. Наконец, Акрисий велел сделать большой деревянный ящик, заключил в него Данаю и сына ее Персея, забил ящик и приказал бросить в море.
Долго носился ящик по бурным волнам соленого моря. Гибель грозила Данае и ее сыну. Волны бросали ящик из стороны в сторону, то высоко поднимали его на своих гребнях, то опускали в пучину моря.
Царь – отжившее сознание – стремится избавиться от носителей преображения, трансформации, прекрасного. Подавить позитивное возвышенное начало в глубинах подсознательного ему не удалось, поэтому, заточив возвышенную душу и ее плод в ящик – символ ограничений, мертвых доктрин, инертное сознание бросает их в сферу страстей – бурное море. Волны, возносящие ящик и швыряющие в бездну – символ эго, иллюзорных кипящих страстей и инстинктов, стремящихся поглотить закованную во мрак гармонию.
Наконец вечно шумящие волны пригнали ящик к острову Серифу. В то время на берегу ловил рыбу рыбак Диктис. Он только что закинул в море сети. Запутался ящик в сетях, и Диктис вытащил его на берег. Он открыл ящик и, к своему удивлению, увидел в нем поразительной красоты женщину и маленького прелестного мальчика. Диктис отвел их к своему брату, царю Серифа, Полидекту.
Вырос при дворе царя Полидекта Персей и стал сильным, стройным юношей. Как звезда, блистал он среди юношей Серифа своей красотой, никто не был ему равен ни красотой, ни силой, ни ловкостью, ни мужеством (в изложении Н.А. Куна).
Как и в русской сказке «Емеля», героев прибивает к острову. В бочку или ящик обычно заточают женское начало вместе с мужским – это мать и сын, как в сказке о царе Салтане, в мифе о Персее, или муж и жена, как в сказке о Емеле. Т. е. заключены ограничением и разум и душа. Остров посреди бурного моря – символ освобождения от волнующихся в вихре хаоса эмоций, пристанище, где можно опереться на незыблемые законы бытия. Бушующее море – прообраз первозданных вод хаоса, остров – первый участок суши, возникший из небытия. Остров – место, где можно строить новую вселенную, новый мир. Рыбак поймал сетью ящик. Опять же мужчина, живущий на острове – логос, разум выловил из среды неосознанного брожения и освободил от ограничений возвышенную сферу души и растущее сознание, стремящееся к познанию и трансформации. Персей-сознание растет, становясь сильным и прекрасным.
