Как мы имели возможность убедиться, психика плода, новорожденного и младенца — это по преимуществу телесно ориентированная психика. Соответственно, ее «афферентное обеспечение» — это главным образом интерорецепция. Ее биологическая функция — сохранение гомеостаза.
С момента рождения афферентация психических процессов резко расширяется, включаются и нарастают импульсы с экстерорецепторов, в том числе дистанционных рецепторов. Сначала по механизму условных рефлексов, а потом полусознательно и далее все более осознанно психика обогащается за счет влияния среды, внешнего, предметного мира. Ее функции обогащаются за счет актов взаимодействия с этим миром.
Еще Аристотель понял, что кожное чувство — это фундамент все более совершенной чувствительности, вплоть до ее высших форм — слуха и зрения. Наряду с пассивной регуляцией своего состояния через крик, призывы о помощи, ребенок все более овладевает телом и конечностями. Его приспособление к миру благодаря этому становится все более активным. Управляемые конечности дают возможность расширить ориентировку в среде, а потом становятся орудиями ее изменения.
Как известно со времен И. М. Сеченова, «рука учит глаз». То есть расширение репертуара движений, а потом и действий ребенка обогащает возможности всех форм восприятий и психики в целом.
Не случайно живому движению, психомоторике уделяли большое внимание многие физиологи и психологи. И. П. Павлов в свое время мечтал изучать высшую нервную деятельность на модели движения. Не сделал он этого, выбрал скромную и простую слюноотделительную функцию, главным образом, по техническим причинам. Только Подкопаев гораздо позднее попытался изучать оборонительные двигательные условные рефлексы.
Смело экспериментировал с двигательными сочетательными рефлексами В. М. Бехтерев. На заре развития российской физиологии и поведенческой психологии И. М. Сеченов писал:
«Все бесконечное разнообразие внешних проявлений мозговой деятельности сводится окончательно к одному лишь явлению — мышечному движению. Смеется ли ребенок при виде игрушки, улыбается ли Гарибальди, когда его гонят за излишнюю любовь к родине, дрожит ли девушка при первой мысли о любви, создает ли Ньютон мировые законы и пишет их на бумаге — везде окончательным фактом является мышечное движение».
Как экспериментально показал В. П. Зинченко, в ткани живого движения присутствуют, кроме моторного, еще два компонента — эмоциональный и интеллектуальный. Это значит, что для дальнейшего развития психики психомоторика представляет собой прочную основу и «камбий». Отсюда вырастают третий и последующие уровни-компоненты «здания» психики.
Не случайно открытие центрального торможения И. М. Сеченовым, «воронки» Шеррингтона, доминанты А. А. Ухтомского и другие важнейшие достижения физиологии и психофизиологии в значительной мере базировались именно на исследованиях моторики, двигательных функций.
Наконец, прикладное значение психомоторики трудно переоценить. Так называемый «язык тела», позы сна, мимика, пантомимика, локомоция — все эти темы сегодня очень актуальны и имеют прямой выход в жизнь, в психотехнику.
