Осетины в Кавказской политике Ирана

В осетинской истории нередко прослеживаются опасение турецкого влияния и бoльшая благосклонность к Ирану. Возможно, тому причиной — генетическая память осетин о едином индо-европейском корне, из которого выросли и персидский народ, и сами осетины. На наш взгляд, несмотря на периодически возникающие осложнения во взаимоотношениях, Осетия тяготела к Ирану и в доисламский, и в мусульманский периоды. Но все-таки, шиизм («персидский ислам») осетинами так и не был принят.

Вполне возможно, что до принятия ислама Персия распространяла среди родственных осетин через Грузию, также и восточный Северный Кавказ, митраизм и зороастризм. Неспроста после знакомства с исламом Пророк Мухаммад получил у осетин имя Сына Солнца (xU..pU фUpт); так осетины называли его вплоть до конца XIX века.131 В своих работах, посвященных зороастризму, крупнейший иранист и осетиновед ХХ века В.И. Абаев приходит к выводу, что зороастризм оказал слабое влияние на осетин-алан и их предшественников скифов. Главным аргументом в пользу этого Абаев выдвигает отсутствие в глубоких пластах осетинского языка наименований из пантеона зороастрийских божеств. Что же касается деловых контактов протоалан и зороастрийцев, то ученый не отрицает, что «Зороастр находился в несомненном контакте со скифами».132 А в связи с тем, что фамильное имя Зороастра Spitama не сохранилось ни в одном из живых иранских языков, кроме осетинского (в фамильном имени Sidжmon), В.И. Абаев выдвигает гипотезу «о возможности скифского происхождения рода Зороастра».133

Как бы то ни было, о влиянии древних иранских религий (в том числе и зороастризма) на историю Осетии, на обрядовую погребальную практику, рассказывают сегодня учителя в средних школах на уроках религиоведения.134 Во время экспедиции в Республику Северная Осетия-Алания в июле 2001 года автору удалось познакомиться с довольно многочисленной группой осетин, организовывающих добровольные поездки в Грузию и Азербайджан в поисках зороастрийских памятных мест. Эти люди считали себя последователями Зороастра. Причем, они не имели специального религиоведческого образования, являясь в повседневной жизни простыми рабочими. Они тратили все свое свободное время и средства для того, чтобы добраться в овеянные зороастрийскими преданиями районы и совершить здесь специальные ритуальные обряды.

Осетины на протяжении веков продолжали сохранять лояльное отношение к персам, а сами они рассматривались персами в качестве единомышленников и единоверцев. Хотя в отдельные периоды все обстояло иначе. Вооруженные вторжения иранцев в основном затрагивали восточную часть Северного Кавказа, но не оказались в стороне от персидских притязаний и его центральные и западные районы. Особенно, если учесть, что Персия по-прежнему вела борьбу за свое доминирование в Закавказье. В XVII веке эти походы были усилены включением в состав военных отрядов персов тюркских наемных подразделений.

В начале XVII века Грузия долго сопротивлялась попытке Ирана установить над ней свой протекторат. В 1614 году войска правителя государства Сефевидов шаха Аббаса I135 вторглись в Нагорный Карабах. Угрожая войной, шах Аббас потребовал от царя Кахетии Теймураза выдать ему в качестве заложников царевичей Александра и Левана, а через некоторое время и его мать Кетеван. Теймураз согласился на эти условия, полагая, что такой ценой он избавит страну от персидского вторжения. Однако, воспользовавшись незначительным предлогом, шах Аббас начал поход на Кахетинское царство.

Прежде чем начать боевые действия, в Кахетию были направлены провокаторы, которые распространяли слухи, что Аббас желает лишь одного — чтобы Теймураз сдался в плен, а народу никакого вреда причинено не будет. Силой и хитростью были оккупированы Картли и Кахети. Многие города Грузии были превращены в руины. Кызылбаши («красноголовые», получили свое название за то, что имели отличительный знак — чалму с двенадцатью красными полосами) — объединения тюрков-кочевников,136 составлявшие главную военную силу шаха, угнали 30000 пленных, среди которых были и осетины.

Во время нашествий шаха Аббаса в Восточной Грузии повсеместно уничтожались алтари в храмах, иконы, фрески, церковные колокола и кресты. Персидский автор XVII века Малик Шах-Хусайн Систани, участвовавший в походах шаха Аббаса, в своем сочинении «Ихйа ал-мулюк» («Воскрешение царей») однозначно свидетельствует, что одной из целью завоевательных походов было утверждение ислама среди покоренных народов. Систани сам был участником таких сцен, когда сопровождавшие шаха приближенные «поднялись в высокую церковь на вершине горы, сбросили несколько камней с ее стены, сломали крест, являющийся знаком их киблы, и возгласили в том храме азан и икама... Совершив в том месте намаз, [шах] восславил ислам и призвал к чистой вере».137

Из Восточной Грузии завоеватели перешли через кавказский хребет и оказались в Осетии. По дороге Чми-Кани-Карца войска шаха Аббаса вошли в Алагирское ущелье. По некоторым данным, они сумели продвинуться лишь до Зарамага, а затем, вследствие сопротивления, оказанного осетинами, были вынуждены уйти в Предкавказские степи.138 В истории Дагестана говорится, что шах Аббас не смог пройти в Кабарду из Дарьяльского прохода, поскольку «не нашел дороги».139 Вопреки этому утверждению, осетинские народные предания повествуют о том, что шах Аббас побывал как в Алагирском, так и Куртатинском ущельях: в Алагире осетины оборонялись от персидских войск в Нузале, сбрасывая с гор камни и обливая осаждающих их персов кипятком. Войска Аббаса обстреляли из пушек древний монастырь Дзивгиш на реке Фиагдон в Куртатинском ущелье, а затем подожгли его. Осетины отступили вглубь ущелья до крепости Хилак, но крепость была взята наступающими вследствие внутренней измены среди осетин.140 В ряде мест горной Осетии на протяжении последующих веков скальные выступы носили название «шахнад» («След шаха»).141

Аббас назначил правителем Кахети принявшего ислам двоюродного брата Теймураза Ису-хана.142 Для поддержки нового мусульманского правителя были оставлены отряды кызылбашей. Однако вспыхнувшее восстание смело с политической арены и самого Ису, и кызылбашей, на мечах которых держалась его власть. Угрожая стереть Кахети с лица земли, в 1616 году шах Аббас вновь вторгся в Грузию. «Картлис цховреба» говорит, что в неравной борьбе сто тысяч грузин и их союзников пало на поле битвы, еще столько же было угнано в плен.143 Тысячи пленных грузин, осетин и других народов Кавказа сгоняли в Персию для строительства городов Ашраф и Фарахабад. Пленные направлялись и для освоения слабо обжитых районов Мазандарана, знаменитого своим нездоровым климатом.144 В Грузии шах Аббас приказал разрушить города, крепости, церкви и монастыри. По всей стране вырубались виноградники и фруктовые сады. Цветущая Кахетия покрылась развалинами и могилами, а население страны сократилось на две трети. Иранцы переселяли в Кахети тюркские кочевые племена, на развалинах христианских храмов шах Аббас приказал возводить мечети.

Христианская церковь на Кавказе не была уничтожена иранцами полностью, но ее иерархи вынуждены были все свои шаги согласовывать с персидской властью, выражая всячески свое верноподданство. Шахи давали добро на утверждение грузинских католикосов. А последние, чтобы согласовать те или иные вопросы своей деятельности, направляли послания с просьбами в Персию. Подтверждением этому служит фирман шаха Сефи (наследовавший в 1627 году шаху Аббасу I его внук) на имя грузинского католикоса Захарии: после витиеватых приветствий шах Сефи сообщал, что «при дворе убежища вселенной» получены направленное от Захарии письмо с просьбой и «несколькими ястребами и несколькими вьюками эдемского вина.., чем доказываете вы искреннюю и непоколебимую к нам верность и преданность...».145 Шах Сефи также стремился пройти через Дарьяльский проход на территорию Осетии и Кабарды, но был остановлен дагестанскими народами.146

Персы и кызылбаши установили практически полный контроль над Грузией, превратив ее в лоскутное государство, угрожая отсюда и осетинским владениям. Царь Карталинии Луарсаб II был замучен в застенках «красноголовых», правитель Кахетии Теймураз и его наследники лишились трона, сам Теймураз был вынужден скрываться в Имеретии. Тогда грузины обратили свое внимание на усиливающуюся в кавказских пределах единоверную Россию. «Картлис цховреба» рассказывает о том, как Теймураз решил направить своего внука, малолетнего царевича Ираклия, со свитой в Россию. На перевалах Кавказского хребта на кортеж напали абреки, они перебили почти всю свиту и забрали навьюченных поклажей лошадей. Но спасшийся Ираклий все-таки добрался до Москвы и долго жил при дворе русского царя Алексея Михайловича. Вслед за Ираклием в Россию отправился и сам Теймураз.147 Первым из грузинских царей он просил у русского царя денежной и военной помощи. Однако Россия пока еще была слаба для того, чтобы вести большую войну с Ираном и Турцией.

Несмотря на то, что открытая военная и финансовая поддержка Теймуразу оказана не была, иранцев все больше беспокоило усиливающееся на Кавказе влияние Российской Империи. В 1652 году правитель Ирана Шах Аббас II предписал хану Шемахи Хусрову разорить русский городок на Сунже, а затем начать наступление на Терский городок в Кабарде. Дальнейшая история буквально насыщена сведениями об осетинско-иранских взаимоотношениях под углом борьбы за Кавказ России и Персии. На протяжении еще почти стал лет Иран удерживал свое влияние в Грузии: до середины XVIII века персидские шахи жаловали земельные наделы (мульки148) своим воинам149, назначали правителей (маликов150) на царствование в Картли151, Гори152 и другие области, продолжали взимать разорительные налоги с населения.153

До падения династии Сефевидов в 1736 году назначаемые на царствование в Грузии малики и знатные роды, состоящие у персов на службе, получали ежегодно денежное содержание и подарки от шаха. Они имели пожалованные имения в Персии, доходы от которых ежегодно доставлялись в Грузию. Грузинские цари обязаны были один раз в семь лет отдавать персидскому шаху семь пленных девочек и мальчиков.154 Автору не удалось найти точных сведений, с какой целью направлялись пленники в Персию. Но можно предположить, что это были дети из знатных грузинских фамилий, которые воспитывались в Персии как аманаты и могли оказывать после своего возвращения влияние на внешнюю политику Грузии в нужном для персов направлении.

К концу правления сефевидов Грузия (а соответственно, и сопредельная Осетия) не испытывали давления в сфере религиозной жизни. Короткий период правления Османской империи, вытеснившей из Грузии персов, оказался более жестоким. Взятие большого числа пленных-рабов, ужесточившаяся налоговая система и смена всего устоявшегося строя общественной жизни были направлены на то, чтобы «Грузию обратить в магометанский закон».155 Но турецкое правление было недолгим. Надир-шах156, изгнавший Османов из Грузии, признал царем Кахетии и Карталинии Александра Багратиони. Вновь были введены «порядки персидские»: грузинские цари, князья-эриставы и чиновники получали жалованье от шаха. По приказу шаха были собраны грузинские войска для охраны государственных границ. Им выплачивалось денежное довольствие от грузинских доходов, в случае недостатка последних, военная казна пополнялась из казны шаха. Надир-шах обратил внимание на то, что Грузия подвергалась частым нападениям лезгин. Для охраны от этих вторжений ежегодно из Персии стали присылать военачальника-сердара с войсками, содержащимися за счет персидской казны. Мальчики и девочки в правление Надир-шаха были взяты в качестве аманатов лишь однажды. После его смерти в 1747 году «ослабло Персидское государство и Грузия учинилась свободною».157

Окончательное утверждение российского господства в Грузии в 1784–1801 годах было встречено Ираном с большим негодованием. В момент подчинения Россией Грузии Персия обратила особое внимание на мусульманские народы Северного Кавказ, в первую очередь на Осетию и Кабарду.