В свое-то время, в те-то времена
Я бы, созерцая теперешнюю нескладуху,
Взял и взревел бы: «Народы! Война!
Даешь сегодня же революцию духа!»
Свирепо ярясь на новости и комментарии,
С ботами хором вопил бы агитки,
Ставили бы мне лайки креативные гуманитарии,
Эти лайки отливались бы в слитки.
Я бы ревел стихи, вколачивая их, как гвозди,
На «Маяковских чтениях» и ЛитПонах у Арса-Пегаса,
Взращивал и собирал бы гнева гроздья,
Гнал бы из них бормотуху премиум-класса:
«Лучше быть асоциальным маргиналом и хаоситом!
Лучше быть сатанистом, сектантом, еретиком,
Чем обывателем интеллектуально убитым,
Или ортодоксом, или тупым совком!
Лучше быть извращенцем, чем моралистом!
Лучше вообще не быть, чем быть мудаком!»
На этом месте в сознании мглистом
Вспух бы взаимоисключающих параграфов ком,
А я бы ничуть не растерялся.
Я б заявил, что я – психонавт.
(Хоть я и впрямь психонавт). Я бы тут засмеялся,
Для рифмы ввернул какой-нибудь World of Warcraft,
Привернул бы еще полкило психодела –
И мне все захлопали бы – и за дело.
Так бы я и бурлил в интернетах,
Так бы сколотил социальный свой капитал…
А потом бы устал и вдруг понял, что нету
Ничего по итогу. Год жизни пропал.
И было бы у меня похмельище знатное
И обрушеньице безвоздушного замка.
Полюбил бы, наверно, творчество платное,
Стал козырять бы в стихах словом «самка»…
Тем не менее, от резиновой улыбки заныла скула,
Когда я сравнил настоящее – с этим.
Слава моя! Спи и впредь, как спала!
Я не хочу становиться поэтом.
Ода дисциплине
Поди-ка поговори, поди-ка посовершай, а?
Поди-ка сходи-ка за горизонты,
Когда лень, всякой силы лишая,
Навевает летаргический сон-то.
Ну-ка попробуй, камрад, созови
Крестовый поход детей
По маршруту вольной, прозрачной крови
В палестины информационных сетей,
Где от каждого по способностям, каждому – по лайку,
Где ютюб нам покажет, как медведь насилует балайку,
Где фейсбук предоставит нам трибуну и народа полон тахрир,
Откуда наши идеи изменят к лучшему мир…
Но все приходит к тому, к чему и всегда:
Глаз и мозг забивает всяческая лабуда,
Не успеешь встать, уже ложиться пора,
И уснуть не дает обломков мыслей гора.
А то вот начнешь что-то делать, выкраивая день,
Забываешь поесть, забываешь прибраться, лень
Вообще оторваться от окна в виртуальный мир.
Система тебя ломает, впивается, как вампир.
Товарищ, крепи дисциплину! Крепи свой расхлябанный быт!
Не забывай поесть, не забывай поспать!
Укрепляй организм, пока он еще не добит,
Вон уже близорукость диоптрий под двадцать пять!
Приобретай навык физического труда,
Причем даже не для мышщ кубиков –
А для умения сфокусироваться в подлинное сюда,
Вгрызаться в реальность тремя десятками зубиков.
Изучи нутро свое по анатомическому атласу,
Умей услышать крови в сосудах бег.
Умей заостриться на любой, казалось бы, малости,
Из которых и состоит человек.
Видишь квадратные световые годы,
Засеянные отборными плевелами?
Это поле современной сетевой моды
На игрища симулякра с блэкджеком и бонус-левелами.
Умей обходить поток нечистот,
Держи свое время в узде!
Дисциплиной латай ты свой утлый плот –
Глядишь, проплывешь везде…
Концовка отдает неким душком?
Крепи дисциплину: подотрись лопушком!
Вообще, символично, конечно.
Хорошо хоть, что хоть потешно.
Ну не в пафосе ж мне почить?
А то еще в школах станут учить.
Оттепель
Февральский дождь слизал снега
И льды разъел ретиво.
Мой город под пятой врага
Сопит во сне лениво.
А я дурак, я ничего не умею,
Не жди меня, не говори со мной – я банкрот.
Я топчу сапогами туманную гнилую аллею –
Такой же безликий и смутный, как весь остальной народ.
Летит под ноги реагент,
А лед – на темя метит.
В машине едет контрагент
И фарой тускло светит.
А я бездельник, я погряз и зарылся,
Не надейся на то, что со мной интересно.
Я – твой утренний сон, который не сбылся,
Оставив истому этого вместо.
В метро – унылая толпа
В унылых темных куртках.
Она, как я, смурна, тупа,
Как мокрые окурки.
Шапка – мой шлем, очки – забрало,
Куртка – ламеллярный доспех.
Меня уже это малость задрало –
Такая изоляция от всех.
Вот он сидит и пишет пост,
Она его читает.
Но где же между ними мост,
О коем он мечтает?
«Ах, какая драматургия, какой пассаж!
Я уж аж на себя подумал!
Да это ж просто сердца прямой массаж!» -
Так рассудил бы тот, кто на воду дунул.
Крушись, мой облик, в мелкий прах,
Забудься и исчезни.
Эй, воины! Отриньте страх!
Пади, затвор железный!
Суета сует – все суета, усвой ты сие.
Никто никому ничего никогда.
На пожизненных задворках копошится бытие мое,
И твое, и любое другое. Это разве беда?
Гори, гори моя звезда
Незримой Немезидой…
Нет, лучше Солнцем! Правда, да?
К чему скрипеть обидой…
Что бы ни шло на ум, что б ни кидалось в очи -
Истина где-то рядом, и никогда – в словах.
Я пишу эти строки в полдевятого ночи,
А ты, вероятно, сейчас вдруг подумаешь: «Ах!» …
Океаны бессилия
Весна зовет из-за угла,
Словно обещанный отпуск в Европу,
От солнца бежит ядовитая мгла…
Что ль пойти бить морду ЧОПу?
Наступают вандалы нещадно,
И с ними Гостославская разве что сладит.
При случаях вандализма хватайте пулемет справедливости ради…
Я не знаю, так ли отрадно
Это было б, как нам представляется нынче.
Я не знаю. Пойду-ка я съем лучше блинчик.
Позор, позор со всех сторон,
А со своей – и подавно.
Сижу в интернете, считаю ворон,
Время трачу, ять, бесславно.
Почему не сражаюсь свирепо,
Почему малодушен и ни в чем не участвую?
Хрустальная слабость над моим телом властвует,
И мне кажется, было б нелепо
После неоднократно пережитой временной инвалидности
Подвергать себя риску ради гражданской благовидности.
Люблю смотреть издалека
На мира сего вращенье.
Моя походка довольно легка.
Вызывает отвращенье
Ваша игра в мои кости.
Подите прочь, я не подписывался ни под чем,
Ничего не обещал и не понимаю, зачем -
То ли из дурости, то ли из злости –
Связываете себя злотворными узами,
А потом пытаетесь их сбросить, петляя юзами.
На что способен человек?
К чему он стремиться вправе?
Глядя на мир полоумных калек,
Тянешь руки сам к отраве.
Страшная неразбериха,
Океаны бессилия, континенты дури…
Планета парит в ореоле лазури,
Под солнечным ветром вращается тихо.
Все люди земли – либо дети,
Либо зомби. Третьего не дано на свете.
Куда мы есть? Вопрос хороший,
Ответ – 42 или типа того.
Попробуй не сесть в калошу
Остракизма своего,
Когда увязаешь в трясине.
Главный вопрос всей жизни – как избегать ошибок
Или как быть в силах, хотя путь и зыбок,
Дать бой своей внутренней псине
И совершать события в нашем телесном мире?
Эх, пойду утоплю эту тоску в кефире.
Сказ про нас
Мы с тобою умные такие:
Слушаем Летова Игоря да Короленко Псоя,
На глаз отличаем узорочье от нарышкинского барокко,
Презираем все виды интеллектуального застоя…
На пьедестале мозга иной раз одиноко,
Но такие просторы, такие виды, такое многообразие,
Такое, в конце-то концов, сияние
И завидная ясность…
И уютная Европа, и энергичная Азия,
И жар холодных числ, и камлание…
И сухая бескровная безопасность.
Мы с тобою славные такие:
Не обижаем встречных, не гнобим поперечных,
Сами с собой играем в свои самодельные игры,
Мы - из таких застенчивых, неловких, недолговечных…
Такие, пожалуй, ангелы из созвездия Лиры.
Живем – как дышим, прозрачно и невесомо,
Лучами очей своих золотим окружающих лица,
А сами – бренные, бренные…
Мы - как третья спираль хромосомы,
Как тайная божья полиция…
А с виду – почти что обыкновенные.
Мы с тобою добрые такие:
Нежно глядим и заботливо созерцаем,
Зачарованно наблюдаем калейдоскоп событий,
Как бесконечный апрель сменяется вечным маем…
Восторженно впитываем красоту новых открытий.
И тонкие пальцы перебирают пряди,
И чуткое слово ускоряет сердце,
И горячее дыхание аки солнцеворот…
А в толпе, в метро, осторожности ради,
Стеклянный взгляд - как закрытые дверцы…
И зашитый, запаянный рот.
Мы с тобой счастливые такие:
Всё-то у нас есть, всё-то у нас получается,
И руки, и ноги, и всякого рода органы,
И мозг, который в неточности мается…
Ну, у меня вот, правда, куча диоптрий долбанных.
И мир употребляет нас во имя всего,
И земля под ногами ковром расстилается,
И работа наша сама себя делает…
А нам-то осталось всего-ничего,
Одно кое-что довершить полагается…
Да, именно это.
Воспоминания
…это были времена
жили мы как племена
по квартирам да по классам
гастрономам и сберкассам
жизнь катилась как кастрюля
в воздухе свистела пуля
вдоль соседнего двора
то резвилась детвора
то братва делила рынки
девяностые поминки
по союзу по советам
плохо помню я об этом
а зато играл в приставку
летом выходил на травку
даже бегал иногда
денег нету не беда
не нужны они мне были
в те далекие года
а еще ходил в кусково
это тоже было клево
и особенно зимой
вниз по горке ледяной
сколько помню всякой шняги
и бродячие дворняги
и коты в моей квартире
и большая смута в мире
в югославии бомбежки
и дефолт и буша ножки
и теракты и война
инфернальная страна
инфернальная природа
инфернальный лик народа
зверский облик всех людей
хаос дьявольских идей
одноклассники-мутанты
нет на вас уроды Данте
между тем дела другие
даже вроде дорогие
были тоже в годы те
знал уж толк я в красоте
в пустоте и в дзене тоже
дзен впитал я даже кожей
сколько ж было дней на даче
вспоминаю даже плачу
ездил я велосипедом
насыщался я обедом
забредал за горизонт,
прихватив на случай зонт
созерцать я научился
со стихами наловчился
много было как всего
в годы детства моего
но вы знаете друзья
вам открою нечто я
что я видел под наркозом
в лихорадке с коматозом
это вещи еще те
плелся разум мой в хвосте
у чудовищных видений
из шуршащих песнопений
из кромешного огня
что пылал в мозгу звеня
руки были как из дыма
стонет кровь невыносимо
глаз вращается во мгле
я лежу как на угле
ребра с хрустом вдох встречают
звезды в комнате летают
не унять кошмар и муку
постигай свою науку
распростертый пациент
хирургический клиент
постигай отдельность тела
от сознанья цвета мела
постигай свою огромность
и духовную нескромность
постигай как неподъёмен
звон далеких колоколен
звон осенних комаров
и умелых докторов
а потом а ныне ах
затерялся я во снах
сны отдельная стихия
и боюсь писать стихи я
про такие вот дела
у меня во рту зола
словарей и оборотов
нету спасу от задротов
ехать мне в военкомат
в мыслях изрекая мат
я больной и худощавый
впрочем видный не прыщавый
но зато почти слепой
но зато хоть не тупой
очень много помнит память
карамелизатор камедь
агрегатор поисковый
и народ кругом совковый
утомительный народ
заитильщина удод
между волком и собакой
меж галерой и караккой
тянет стылый ветерок
как ты там нормально ок
вот такие пироги
я читал стихи в О.Г.И.
переменчивы все вещи
дознаватель тащит клещи
ты ему не говори
а стоически гори
нестерпимые просторы
и столетние раздоры
и поля и перелески
арабески и бурлески
огороды и болота
на березах позолота
лужи грязь и путь кремнистый
и в жан-жаке колумнисты
то ли это было в курске
то ли в белой калитве
то ли в ижевске
то ли в тайшете
а то ли даже в темиртау или в москве
прогремело косою по камушкам
и ушло навсегда как и не было
тихо смеркалось
легонько кружась
остывая оплакивая
останавливаясь
забывая
пока не погасло совсем.
Правила игры
Господа! Вашему вниманию представляется
неукоснительно, военно-исправительно полагается
недвусмысленно предполагается
нижеследующая всенародная разнарядка:
всякий имеющий руки да возьмет снаряд-ка
и забьет его по возможности более туго
в тушку врага/незнакомца/друга.
всякий имеющий мозг - да сердце свое вырежет
да пустит себя по миру с благоприобретенным фатализмом
и запредельным, зачарованным чувством обреченности
на игру.
Товарищи! До вашего сведения доводится
кто кем и кому здесь приходится
кто сделан из Праха а кого родила Богородица
где чье племя а где опасные чужаки:
радей за своих! вали чужих, мужики!
любить надо свое, а с остальным разберемся.
если надо – убьем, а не надо – так хоть подеремся.
каждый сверчок знай свой шесток
мир, товарищи, несправедлив и жесток
классовый/расовый/религиозный враг не дремлет
он так же, как вы, сугубо нацелен
на игру.
Братья и сестры! Внемлите нашему откровению:
вас заживо всех предадут забвению
кто жил по обыкновению тот и получит по обыкновению
по обыкновению – в каждый обыкновенный дом!
каждый из вас порешит своих ближних на том.
все они не хотели, все они старались как могли.
огонь прогорел вхолостую, остались только угли.
все у них было, только сообразиться было им невдомек
никак не могли собраться с духом и мыслями
их не научили этому, когда привели
на игру.
Дети! Имейте в виду, вы не изменитесь
от того, работаете вы над собой или ленитесь
берете квартиру в кредит или же женитесь.
человек не меняется, меняется лишь оболочка.
человек – не юнит, не мясо, он – несказанная точка,
на которой клином сошелся весь свет.
не апеллируй к будущему своих детей, потому что будущего – нет,
есть только то, что ты можешь сделать сейчас.
не ссылайся на народ, общество, семью и прочую муравейню,
положи, как я, с тонко откалиброванным прибором
на всю эту игру.
