Распад Версальско-Вашингтонской системы договорённостей

История международных отношений середины – конца 1930-х гг. представляет из себя чрезвычайно интересную и в то же время сложную проблему. В это время Европу, не успевшую до конца оправиться от войны 1914 – 1918 гг., потрясал один кризис за другим. Державы-победительницы в Первой мировой войне, творцы Версальского мира, оказались неспособны контролировать процессы, происходившие внутри созданной ими системы.

К середине 1930-х гг. конфликтный потенциал европейского порядка стал стремительно возрастать. К этому времени в Европе существовали три глобальные линии политического развития. Одна линия была направлена на слом европейского порядка. Нацистская Германия и фашистская Италия не желали мириться с существовавшим статус-кво и намеревались осуществить его коренное переустройство. Две другие линии должны были стать ответом на вызов фашистских держав. Однако надо было сделать выбор между политикой коллективной безопасности, более рискованной, но в случае успеха и более эффективной; и политикой умиротворения, менее рискованной, но, как показала история, совершенно неэффективной. На протяжении всего лишь двух лет – 1936 – 1938 гг. – на европейском континенте произошло сразу несколько серьезнейших кризисов, спровоцированных в той или иной мере агрессивными державами.

Национал-социалистическая немецкая рабочая партия А. Гитлера пришла к власти на волне экономического кризиса, недовольства населения неэффективной политикой правительства и раздуваемыми идеями реванша Германии после поражения в Первой мировой войне. Основным источником бедствий для страны нацисты называли Версальский договор.

Так, на Парижской мирной конференции 18 января 1919 г. присутствовали представители 32 союзных и объединившихся государств, но судьба Германии решалась без неё. Всё послевоенное устройство Европы и мира, в том числе и Германии, определялись Советом четырёх (В. Вильсон, Д. Ллойд Джордж, Ж. Клемансо и В. Орландо) и «Большой тройкой» (В. Вильсон, Д. Ллойд Джордж, Ж. Клемансо)[1].

Немецкую делегацию возглавлял министр иностранных дел У. фон Брокдорф-Ранцау; в Зеркальный зал Версальского дворца её пригласили только в конце работы конференции – 7 мая – и вручили текст договора, согласно которому Германия теряла 13,5 % территории от её довоенной площади с населением в 7,3 млн. человек (из них 3,5 млн. немцев) – Эльзас и Лотарингия возвращались Франции, Северный Шлезвиг – Дании (после плебисцита), Бельгия получила Эйпен и Мальмеди и область Морене, где 80 % были немцы; Польше отходили основные территории провинции Познань и Западной Пруссии, а также небольшие территории в Померании, Восточной Пруссии и Верхней Силезии, чтобы обеспечить польскому государству выход к морю, в районе устья реки Висла и Данцига был создан коридор (польский или «данцигский» коридор), отделивший Восточную Пруссию от остальной Германии. Сам город был объявлен «вольным городом» под верховным управлением Лиги Наций, но включался в польские таможенные границы.

В особую политико-географическую зону была выделена территория Саара, которая передавалась на 15 лет под управление Лиги Наций, а её угольные шахты – временно Франции. Левобережье Рейна было оккупировано войсками Антанты, а на правом берегу создана демилитаризованная зона шириной в 50 км. Мемель (Клайпеда) переходил под контроль Лиги Наций, а в 1923 г. передан Литве.

Кроме того, Германия теряла все колониальные владения, которые позднее были поделены между главными державами-победительницами: в Африке – Танганьика стала подмандатной территорией Великобританией, район Руанда-Урунди – подмандатной территорией Бельгии, «Треугольник Кионга» (Юго-Восточная Африка) был передан Португалии, Великобритания и Франция разделили Того и Камерун, ЮАС (Южно-Африканский Союз) получил мандат на Юго-Западную Африку, Франция получила протекторат над Марокко, Германия отказывалась от всех договоров и соглашений с Либерией; на Тихом океане – в качестве подмандатных территории к Японии отошли принадлежавшие Германии острова севернее экватора, к Австралийскому Союзу – Германская Новая Гвинея, к Новой Зеландии – острова Самоа права Германии в отношении Цзяочжоу и всей Шаньдунской провинции Китая отходили к Японии (вследствие чего Версальский договор не был подписан Китаем). Также Германия отказывалась от всех концессий и привилегий в Китае, от прав консульской юрисдикции и от всякой собственности в Сиаме.

Далее, Германия признавала независимость всех территорий, входивших в состав бывшей Российской империи в 1 августу 1914 г., а также отмену всех договоров, заключённых ею с Советским правительством. Кроме того, германское государство признавало и обязывалось строго соблюдать независимость Австрии, а также признавала полную независимость Польши и Чехословакии[2].

Таким образом, территориальные потери Германии лишали её 10 % ежегодных производственных мощностей, 20 % объёмов добычи каменного угля, 75 % запасов железной руды и 26 % выплавки чугуна.

Вооруженные сухопутные силы Германии ограничивались 100-тысячной сухопутной армией при 4 тыс. офицеров, а флот – до 16 тыс. человек и мог включать 6 лёгких броненосцев, 6 лёгких крейсеров, по 12 эсминцев и торпедных катеров. Распускался Генеральный штаб. В итоге такая армия могла быть пригодной для полицейских функций, но не для обороны страны. Всеобщая воинская повинность отменялась, армия должна была комплектоваться путём добровольного найма[3].

Германия обязывалась возместить в форме репараций убытки, понесённые правительствами и отдельными гражданами стран Антанты в результате военных действий. Вокруг данного вопроса развернулся ожесточённый торг, в котором участвовали не только «Большая тройка», но и малые державы. Британский премьер соглашался отдать 50 % репараций Франции. 20 % – всем остальным и 30 % требовал для Великобритании. Он предложил взыскать с Германии 35 млн. долларов, тогда как Ж. Клемансо и его министр вооружений Л. Лушер требовали установить общую сумму репараций не менее 50 млрд., на что В. Вильсон отреагировал негативно. В итоге Совет четырёх достиг компромисса – решено общую сумму репараций не включать в статьи договора, а поручить установить её особой Репарационной комиссии. Так, в ходе международных переговоров 1920 – 1921 гг. для Германии была определена огромная сумма выплат – 132 млрд. золотых марок.

Наконец, 231-я статья Версальского договора возлагала на Германию единоличную ответственность за развязывание первой мировой войны[4].

Таким образом, договор вступил в силу 10 января 1920 г. Его подписали, с одной стороны, США, Великобритания, Франция, Италия, Япония, как главные державы-союзницы, а также Бельгия, Польша, Румыния, Королевство сербов, хорватов и словенцев, Чехословакия, Бразилия и многие друге государства, а с другой стороны – Германия. Сенат США не ратифицировал договор ввиду нежелания вступать в Лигу Наций, статут которой входил составной частью в текст Версальского договора. В 1921 г. Соединённые Штаты отдельно подписали с Германией мирный договор, по существу почти идентичный Версальскому, но без статей о Лиге Наций.

В январе 1933 г. в Германии была установлена нацистская диктатура. Это стало переломным моментом в процессе непосредственной подготовки второй мировой войны и имело катастрофические последствия для немецкого и других народов.

А. Гитлер выделял два этапа завоевания жизненного пространства: первый – собирание немецких земель – претензии на территории Карла V (необходимо захватить часть Прибалтики, область Чехословакии, Эльзас, Лотарингию, часть Швейцарии); второй – восточный поход («Drang nach Osten»). Первый удар предполагалось нанести по Франции. Возможный союз с Великобританией, чтобы потом сделать ее вассальным государством. Иметь возможность контролировать мировые колонии. Итогом должно стать мировое господство Германии.

Приход к власти в Германии правительства, открыто заявлявшего о намерении изменить существующее положение дел в Европе, был сочувственно встречен в Риме. Италия, не довольная итогами первой мировой войны, давно искала случая поднять вопрос об их пересмотре. Однако её попытки наталкивались на неприятие более сильных держав. С приходом к власти А. Гитлера Италия могла рассчитывать на поддержку Германии. В конце 1920-х гг. фашистская диктатура была установлена в Италии. Внешнеполитические цели итальянского диктатора Б. Муссолини были схожи с идеями германских нацистов – экспансия и воссоздание древнеримского государства.

Но, несмотря на параллельные интересы итальянских фашистов и германских нацистов, внешнеполитические воззрения лидеров Италии и Германии совпадали не во всем. Итальянскому диктатору не была близка мистическая вера А. Гитлера в превосходство арийской расы. Он не претендовал на мессианство во всемирном масштабе. Дуче не стеснялся заявлять фюреру о том, что не разделяет и его грубый антисемитизм. Наконец, Рим никак не могла увлечь идея «национального самоопределения» немцев, поскольку её реализация означала бы включение Австрии в состав Германии, тогда как в Риме предпочитали иметь на севере границу со слабой Австрией, а не с мощной Германией. Италия была склонна видеть себя посредницей между соперничающими европейскими державами. Она не видела необходимости в полном разрушении Версальского порядка, но добивалась его модернизации с учетом ее требований. Итальянская дипломатия выступила с предложением подписать между Италией, Францией, Великобританией и Германией пакт, который бы зафиксировал признание принципиальной возможности нового мирного общеевропейского переустройства.

В то же время, Германия стала домогаться равных возможностей в области вооружений. Вопрос этот обсуждался в рамках Конференции по разоружению, но требования Берлина были встречены отпором западных держав. 14 октября 1933 г. правительство А. Гитлера заявило о прекращении своего участия в работе Конференции по разоружению, а 19 октября Германия вышла из Лиги Наций[5].

18 декабря 1933 г. потребовала отмены всех военных статей Версальского договора, разрешения увеличить германскую армию до 300 тыс. солдат, возобновления производства всех видов вооружения.

13 января 1935 г. 90 % участников референдума в Саарской области, находившейся под контролем Франции, высказались за присоединение к Германии в соответствии с процедурой, установленной Версальским договором.

16 марта 1935 г. в Германии была восстановлена всеобщая воинская обязанность[6]. Одновременно было принято решение о создании германских военно-воздушных сил. В прессе началась открытая пропаганда идеи присоединения (аншлюса) Австрии к Германии. Эти шаги открыто противоречили условиям Версальского договора.

Осенью 1934 г. А. Гитлер выдвинул требования увеличения военно-морских сил Германии с целью установления господства на балтийском море и возможной военной угрозы Советскому Союзу.

Почувствовав нарастание угрозы со стороны Германии английские дипломаты начинают искать возможности сохранения в соотношении морских сил и сдерживания наращивания немецкой военно-морской мощи.

В январе 1935 г. в Берлине побывал видный английский политик лорд Аллен Гаршвурд, в марте – Джордж Саймон[7]. А в июне 1935 г. министр иностранных дел Великобритании С. Хор и посол Германии в Лондоне И. фон Риббентроп путем обмена письмами оформили двустороннее соглашение по военно-морским вопросам, которое было подготовлено втайне от Франции и оформлено вопреки ее официальному протесту. Данное соглашение предусматривало признание права Германии иметь флот, тоннаж которого будет составлять 35 % британского. Кроме того, разрешалось создавать германский подводный флот, который не должен был превосходить совокупный подводный флот Британского содружества; временно Германия обязывалась сохранять свой подводный флот на уровне 45 % от британского[8].

Таким образом, Германия согласилась ограничить масштабы своей военно-морской мощи, признав преимущества Великобритании в этой области. Но одновременно с этим британская сторона фактически признала право немцев на односторонний отказ от ограничений, налагаемых Версальским договором.

В то время как Германия беспрепятственно развивала своё наступление в Европе, первой целью итальянских фашистов стала Эфиопия (Абиссиния), война с которой продолжалась с октября 1935 по май 1936 г. Эфиопия была одним из очень немногих государств Африки, которое сохраняло независимость. Выбор Б. Муссолини пал на неё по двум причинам: во-первых, в стране имелись ресурсы, которые были нужны итальянской промышленности, а, во-вторых, территориально она располагалась между двумя уже имевшимися у Италии колониями – Эритреей и Сомали. 3 октября 1935 г. итальянские части вторглись на территорию страны. Но это ещё не было полномасштабной войной. Правительство Эфиопии обратилось с жалобой на действия Италии в Лигу Наций. Рассмотрение итало-эфиопского конфликта затянулось. В итоге Эфиопия вместе с близлежащими Эритреей и Сомали были преобразованы в Итальянскую Восточную Африку. В мае 1936 г. императором Эфиопии себя провозгласил итальянский король Виктор Эммануил III, а Лига наций фактически признала захват Эфиопии Италией как свершившийся факт и в июле 1936 г. приняла решение об отмене санкций против Италии. На месяц раньше эмбарго на торговлю с Италией отменили США. Формально державы Лиги исходили из факта, что как независимое государство Эфиопия уже все равно перестала существовать[9].

В 1931 г. на путь военных захватов встала Япония. Стремясь вытеснить из Азии англичан и французов, японцы вторглись в Северо-Восточный Китай. В феврале 1936 г. серьёзные вооружённые столкновения возникли на монголо-маньчжурской границе. Тогда же было решено союзные отношения между Монгольской народной республикой и СССР оформить официальным протоколом о взаимной помощи для предостережения японской военщины, который был подписан 12 марта 1936 г.

В 1937 г. летом обстановка на Дальнем Востоке опять осложнилась. 7 июля Япония продолжила войну против Китая и в короткий срок оккупировала его северные, центральные и южные провинции – самые развитые в экономическом отношении. В ответ на японскую агрессию не последовало никакой международной реакции. Никаких мер не приняла и Лига Наций, хотя СССР побуждал её к этому. СССР был единственной страной, которая реально оказала поддержку Китаю (в 1938 – 1939гг. Советский Союз дал кредиты в объёме 250 млн. долларов США, снабжал вооружением и снабжением: было поставлено 1 235 самолётов, 1 600 артиллерийских орудий, свыше 14 тысяч пулемётов танки, бензин, боеприпасы; кроме того там к началу 1939 г. на территории Китая находилось 3 665 советских военных специалистов).

Советско-японские отношения в конце 30-ых гг. стали очень напряжёнными. 15 июля 1938 г. Япония через своё посольство в Москве предъявила советскому правительству претензии на ряд высот в районе озера Хасан, заявив, что в случае неудовлетворения этих требований будет применена сила. Эти требования были отвергнуты, а Наркоминдел СССР представил японскому посольству документы, подтверждающие принадлежность этих высот России согласно обозначению линии границы по Ханчунскому соглашению с Китаем 1886 г.

Но, 29 июля японо-манчжурские войска вторглись на советскую территорию в районе озера Хасан. Эти события были первым крупным актом агрессии Японии против СССР накануне второй мировой войны. 11 августа 1938 г. Япония вынуждена была заключить соглашение о ликвидации конфликта.

Однако напряжённая ситуация на Дальнем Востоке продолжала сохраняться. Япония предъявила претензии на часть территории МНР, на восточный берег реки Халкин-Гол, требуя перенести границу на 20 км западнее, на русло Халкин-Гола. 11 мая 1939 г. монгольские пограничники подверглись нападению со стороны японских солдат, а 28 мая Япония бросила против Монголии большие силы регулярных войск (75 тыс. чел., 182 танка, более 500 орудий, около 350 самолётов).

22 июня 1939 г. состоялся крупнейший воздушный бой того времени, продолжавшийся более двух часов, когда 120 японских самолётов встретились в воздухе с 95 советскими истребителями[10].

В соответствии с договором о взаимной помощи советское правительство оказало поддержку Монгольской народной республике. В ходе ожесточённых боёв части японской армии были разгромлены (общие потери 61 тыс. чел.; Красной Армии – 20 801). В итоге переговоров 15 сентября 1939 г. в Москве было подписано соглашение между СССР, МНР и Японией о ликвидации конфликта у реки Халкин-Гол[11].

Таким образом, различные стратегические цели, преследуемые великими державами, разделили их на три политических центра.

 

1.2. Гражданская война в Испании. Формирование блока «стран оси». «Антикоминтерновский пакт» (25 ноября 1936 г.)

Италия и Германия приняли непосредственное участие в мятеже генерала Франко против республиканского правительства Испании.

Поводом явилась победа левых партий, входивших в Народный фронт, на выборах 16 февраля 1936 г. в Кортесы Испании. К середине месяца на юге и западе Испании ситуацию контролировали франкисты, на севере и востоке – сторонники Народного фронта. Большая часть военных поддержала Ф. Франко, хотя значительная часть руководства военно-морских и военно-воздушных сил сохранила верность правительству. Ни одна из сторон не могла одержать победу сразу. Страна оказалась в состоянии гражданской войны[12].

Существенную выгоду мятежники извлекли из позиции, занятой Францией, Великобританией и Соединенными Штатами Америки.

Французское правительство, возглавляемое Л. Блюмом, в первые дни мятежа в Испании находилось в состоянии колебаний и сомнений. С одной стороны, оно как правительство, опирающееся на Народный фронт, должно было бы оказать поддержку законному правительству Испанской республики, а с другой – опасалось, что под влиянием испанских событий и Франция пойдет по пути дальнейшего развития и углубления программы Народного фронта. К такой политике толкала правительство Л. Блюма и Великобритания, недвусмысленно заявившая, что если в результате помощи Испанской республике Франция окажется втянутой в конфликт с Германией и Италией, то Великобритания не окажет ей поддержки. После недолгих колебаний Франция запретила поставки оружия Испанской республике – сначала государственные, затем частные – и в начале августа по согласованию с англичанами предложила всем европейским государствам строго придерживаться политики «невмешательства» в испанские дела, а 15 августа правительства данных государств взяли на себя обязательство запретить экспорт оружия и военных материалов в Испанию. 9 сентября 1936 г. в результате международного соглашения возник Комитет по невмешательству, в который вошли представители 27 европейских стран. Соглашение предусматривало запрет экспорта и транзита оружия и военных материалов в Испанию, а также взаимную информацию участников соглашения о принятых ими с этой целью мерах. Правительство Соединенных Штатов Америки официально не примкнуло к соглашению, но всё же наложило эмбарго на экспорт оружия и военного снаряжения в Испанию на все время войны[13]. Работа Комитета по невмешательству выявила его неэффективность.

Вскоре стало ясно, что Великобритания, Франция, Соединенные Штаты только маскируются лозунгом «невмешательства», а на деле оказывают помощь мятежникам. Американские, английские и французские монополии продавали мятежникам нефть, автомашины и т.п. Так поступали, например, американская фирма «Тексасойл», французская «Рено», а английские финансисты предоставляли Ф. Франко займы.

Италия и Германия также осуществляли поддержку франкистам, переправляя оружие в португальские порты, а оттуда сухим путем в Испанию, преследуя свои цели: контроль над стратегическими путями, связывающие Атлантику со Средиземным морем, Великобритания и Францию с их колониями; создание возможности использования сырьевых ресурсов Пиренейского полуострова; превращение Испании в плацдарм на случай войны с Великобританией и Францией. Кроме того, борьба держав в Средиземноморье была выгодна А. Гитлеру и в том плане, что позволяла Германии заниматься перевооружением и подготовкой к войне.

Опасаясь, что мадридское правительство падет под давлением мятежников, 23 октября 1936 г. советское правительство заявило о своем отказе соблюдать соглашение о невмешательстве и отменило эмбарго на поставки оружия мадридскому правительству. На коммерческой основе с оплатой в валюте СССР стал экспортировать в Испанию морским путем и по воздуху вооружения, самолеты и технику (с октября 1936 г. по январь 1939 г. было поставлено в Испанию 648 самолётов, 347 танков, 60 бронеавтомобилей, 1 186 орудий, 20,5 тыс. пулемётов, около 500 тыс. винтовок, большое количество боеприпасов). Кроме того, осенью 1938 г. республиканскому правительству Испании был предоставлен кредит в сумме 85 млн. долларов США, а советские граждане собрали 56 млн. рублей в фонд помощи Испанской Республике. В Испанию были направлены советские инструкторы и добровольцы численностью около 3 000 человек. Главным военным советником назначен П. Берзин[14].

Действия СССР дали повод Германии и Италии резко активизировать помощь Ф. Франко, что изменило соотношение сил между врагами и защитниками Испанской республики и стало определяющим фактором военного превосходства франкистов. Война в Испании вызвала серьезные изменения в расстановке сил внутри самого фашистского блока. Италия, направившая значительные силы в Испанию и в то же время вынужденная держать большую армию в непокоренной Эфиопии, оказалась не в состоянии оспаривать гегемонию в фашистском блоке и впоследствии потеряла свое положение равноправного партнера. Однако, подписанное 25 октября 1936 г. германо-итальянское соглашение – ось Берлин – Рим – содержало «полюбовное» разграничение сфер влияния на Балканах и в Дунайском бассейне. Итало-германская интервенция создала непосредственный очаг войны в Европе. Если бы Испанская республика в соответствии с нормами международного права и устава Лиги наций получила поддержку государств, от которых во многом зависел мир в Европе, факел войны можно было бы погасить в кратчайшие сроки.

Таким образом, в национальных интересах Великобритании и Франции было стараться максимально дольше соблюсти нейтралитет, а Германии и Италии – иметь формальное прикрытие своих действий и связать соглашением Советский Союз.

Гражданская война в Испании ускорила оформление военного блока фашистских держав. Так, 25 октября 1936 г. был подписан германо-итальянский протокол о взаимопонимании [15]. Германия признала существующее положение в Эфиопии, стороны оговорили линии разграничения их экономических интересов в бассейне Дуная, и, самое главное, Германия и Италия договорились о проведении согласованной линии в испанском вопросе – по сути дела, речь шла о согласованном военном вмешательстве. Берлинский протокол оформил партнерские отношения между Германией и Италией без установления между ними формального союза. Тем самым была создана «ось Берлин – Рим».

25 ноября 1936 г. Германия и Япония заключили «Антикоминтерновский пакт», направленный на координацию действий в вопросах противодействия коммунизму. Пакт предусматривал обмен информацией о деятельности Коминтерна (ст. 1), и к участию в нем приглашались все страны, считавшие угрожающей для себя деятельность Коминтерна (ст. 2). Договор заключался сроком на пять лет (продлен в 1941 г.). Согласно секретному приложению к договору Германия и Япония обязывались в случае войны одной из них с СССР не принимать мер, способных облегчить положение Советского Союза и не заключать с ним соглашений, противоречащих духу «антикоминтерновского пакта»[16]. Фактически это означало, что Германия и Япония заключили соглашение о взаимном нейтралитете на случай войны с СССР.

Таким образом, политика «невмешательства», упорно проводившаяся Великобританией, Францией и США, значительно подорвала международный фронт антифашистских сил и дала возможность их противникам занять выгодные стратегические позиции для последующих агрессивных акций, непосредственно открывавших путь ко второй мировой войне.

 

1.3. Аншлюс Австрии. Мюнхен и политика «коллективной безопасности»

Политика невмешательства и попустительства со стороны западных держав позволила Германии перейти к актам прямой агрессии.

Захвату Австрии способствовали внутреннее политическое положение в этой стране, а также развитие дипломатических отношений между европейскими государствами.

В 1936 г. нацистская дипломатия навязала Австрии соглашение, которое ограничивало суверенитет австрийского правительства: оно взяло на себя по секретному протоколу, обязательство «учитывать внешнеполитические интересы» Германии, привлечь в правительство нацистских деятелей, не препятствовать поступлению германской прессы в страну.

В начале 1938 г. нацистская дипломатия приступила к реализации плана аншлюса. Канцлеру Австрии К. Шушингу было официально предложено встретиться с А. Гитлером. Встреча состоялась 12 февраля 1938 г. в Берхтесгадене близ Зальцбурга. Фюрер потребовал, чтобы он принял продиктованные им условия, в противном случае германские войска вступят в Австрию для наведения «порядка»[17].

12 марта 1938 г. гитлеровцы оккупировали Австрию, а 13 марта был подготовлен текст закона о воссоединении Австрии с рейхом. Одновременно в Берлине был опубликован закон, согласно которому А. Гитлер стал главой австрийского государства.

10 апреля 1938 г. в Австрии было устроено большое театрализованное представление – проведение одновременно в Германии и «Остмарке» плебисцита по уже состоявшемуся аншлюсу. В результате за аншлюс в Германии проголосовало 99,08 %, а в Австрии – 99,75 % участников плебисцита[18].

Таким образом, самым вероломным способом было захвачено государство в центре Европы, произошедшее при согласии западноевропейских государств. Так, Италия согласно положениям военно-политического союза двух государств, оформившегося в октябре 1936 г., отказывалась от позиции в отношении Австрии и признавала её немецким государством.

Франция в эти дни переживала правительственный кризис: не желая брать на себя ответственность за позицию страны в отношении Австрии.

Внешняя политика Великобритании также способствовала захвату австрийской территории. С середины 30-ых гг. в английских кругах стал активно обсуждаться антисоветский вариант разрешения противоречий. Этот вариант стал ведущим во внешней политике английского правительства. Осенью 1937 г. Великобритания предприняла очередную попытку договориться с Германией. 19 ноября лорд-председатель совета Э. Галифакс был принят А. Гитлером. В ходе беседы Э. Галифакс упомянул, что Германия преграждает путь коммунизму на запад, а так же что все противоречия между их странами могут быть устранены[19]. Австрия в таком случае выступала как частичное удовлетворение запросов нацистов.

Принципиально иной была позиция СССР. Советское правительство никогда и ни в какой форме не признавало захвата Австрии. Оно решительно осудило гитлеровскую агрессию, предупреждая о губительных последствиях, к которым может привести попустительство захватнической политике германских фашистов. Правительство Советского Союза настаивало на немедленном обсуждении совместно с другими правительствами в Лиге Наций или вне ее практических мер, диктуемых обстоятельствами. Но предложение о коллективных действиях с целью приостановить дальнейшее развитие агрессии не встретило поддержки других государств[20].

Чехословакия была следующим пунктом в списке территориальных амбиций А. Гитлера. Но, твердо намереваясь присоединить всю Чехословакию к рейху, из тактических соображений Гитлер решил провести аннексию в два этапа. На западе Чехословакии, в Судетах, проживало значительное (3,25 млн.) немецкое меньшинство, все более попадающее под влияние местной проберлинской партии. В Берлине рассчитывали, что ни Великобритания, ни Франция помощи Чехословакии не окажут.

22 марта 1938 г. правительство Великобритании направило Франции ноту, в которой сообщало, что последняя не может рассчитывать на английскую помощь в случае вступления в войну в целях оказания поддержки Чехословакии. Франция же, несмотря на то, что имела договор с Чехословакией о взаимопомощи, считала выполнение своих обязательств возможным только в том случае, если в её защиту одновременно выступила бы Великобритания. Французское правительство к этому времени фактически полностью отказалась от проведения самостоятельной внешней политики и послушно следовало в фарватере английской политики.

5 сентября 1938 г. президент Чехословакии Э. Бенеш, избегая конфронтации, принял все условия лидеров проберлинской партии в Судетах. Это было совсем не то, на что рассчитывал Берлин: агрессия против Чехословакии лишалась морального обоснования. По приказу Германии, переговоры с Э. Бенешем были немедленно прерваны. 12 сентября Гитлер выступил в Нюрнберге, где огласил 1 октября как дату вторжения в Чехословакию с требованием «справедливости» для судетских немцев[21].

Правительство Н. Чемберлена стремилось договориться с А. Гитлером за счёт Чехословакии, в связи с этим 19 сентября 1938 г. Великобритания и Франция потребовали от чехословакского правительства удовлетворить претензии А. Гитлера о передаче нацистскому рейху Судетской области[22].

Совершенно другой была позиция СССР, которая была изложена И. Сталиным на XVIII съезде партии (март 1939 г.). Основная мысль его доклада сводилась к тому, что надо «соблюдать осторожность и не давать втянуть в конфликты нашу страну провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками»[23]. В условиях быстрого роста военно-экономического потенциала Германии западные страны должны были бы или создавать единый фронт против агрессоров или договариваться с ними за счёт других стран.

Советское правительство неоднократно заявляло правительству Чехословакии, а также Франции и Великобритании, что оно полно решимости выполнить свои обязательства по советско-чехословацкому договору о взаимопомощи от 16 мая 1936 г., согласно которому «… в случае, если… Союз Советских Социалистических Республик или Республика Чехословацкая явились бы предметом невызванного нападения со стороны какого-либо европейского государства, Республика Чехословацкая и взаимно Союз Советских Социалистических Республик окажут друг другу немедленно помощь и поддержку»[24].

Находясь в середине мая 1938 г. в Женеве (в связи с сессией Совета Лиги Наций), нарком иностранных дел М. Литвинов во время беседы с французским министром выдвинул предложение, чтобы представители французского, советского и чехословацкого генштабов обсудили конкретные военные меры, которые должны быть приняты тремя странами. Франция не откликнулась на данное проявление инициативы.

В беседе с французским поверенным в делах в СССР Ж. Пайяром 1 сентября 1938 г. М. Литвинов от имени советского правительства заявил: «При условии оказания помощи Францией мы исполнены решимости выполнить все наши обязательства по советско-чехословацкому пакту, используя все доступные нам для этого пути»[25].

На открывшейся в Женеве 9 сентября 1938 г. сессии Совета Лиги Наций советская дипломатия пыталась использовать этот форум для организации коллективных действий в защиту Чехословакии. Однако прибывший туда советский нарком иностранных дел М. Литвинов встретил глухую стену отрицательного отношения ко всем советским предложениям не только со стороны французских представителей, но и со стороны восточноевропейских союзников Чехословакии, таких, как Румыния. Было очевидно, что Лига Наций потеряла любую эффективность, даже как моральный фактор, в деле защиты мира. Инициативы СССР не только замалчивались, но и делались попытки извратить их смысл, подвергнуть сомнению советские намерения, решимость выступить в защиту Чехословакии. Весь ход работы сессии свидетельствовал о растущей международной изоляции СССР, а также о международной изоляции Чехословакии: никто не хотел поставить на обсуждение в Лиге Наций вопрос об угрозе агрессии против Чехословакии[26].

Всё же для оказания помощи Чехословакии СССР были предприняты необходимые меры: 21 сентября отдан приказ о приведении в боевую готовность и сосредоточения у западных границ СССР 30 стрелковых и 10 кавалерийских дивизий, 1 танковый корпус, 3 отдельные танковые бригады, 12 авиационных бригад и 7 укрепрайонов[27].

Правительства Франции и Великобритании выражали сомнения по поводу боеспособности советской армии, опустошённой чистками военных кадров, и не видели, каким образом СССР выполнит свои обязательства и как Красная Армия сможет участвовать в боевых действиях из-за отказа Польши и Румынии пропустить её через свою территорию.

Великобритания и Франция продолжали оказывать давление на Чехословакию, чтобы заставить её принять требования Гитлера. 21 сентября 1938 г. их посланники в Праге решительно заявили правительству, что в случае отклонения англо-французских предложений Франция не выполнит своих союзнических обязательств перед Чехословакией. Кроме того, прозвучало предупреждение о том, что они категорически против принятия помощи от СССР[28]. В создавшейся обстановке правительство Э. Бенеша вынуждено было уступить.

Так, 29 – 30 сентября 1938 г. в Мюнхене состоялась конференция Великобритании, Франции, Германии и Италии, на которой было подписано соглашение об отторжении от Чехословакии Судетской области, переходившей к Германии, и некоторых территорий, передаваемых Польше и Венгрии [29]. В итоге чего чехословацкое государство потеряла 20 % своей территории, в том числе наиболее значимые в экономическом плане районы; были перерезаны главные транспортные пути; более миллиона чехов и словаков оказались под властью Германии.

Мюнхенская сделка готовилась длительное время и в одночасье разрушила с таким трудом созданный каркас системы коллективной безопасности в Европе, основу которой составили советско-французский и советско-чехословацкий договоры о взаимопомощи. Важно подчеркнуть три особенности мюнхенского соглашения: во-первых, это был согласованный диктат Германии и Великобритании, Франция и Италия следовали в фарватере своих партнёров; во-вторых, соучастниками мюнхенского сговора и раздела Чехословакии стали Венгрия и Польша. Польша оккупировала Тешинскую обл., Венгрия – Закарпатскую Украину; в-третьих, СССР оказался в изоляции. Предпринятые им меры в поддержку Чехословакии успеха не имели. Вместе с тем есть основание полагать, что советское руководство исключало принятие крайних военных мер без участия Франции и обращения за помощью самой Чехословакии, которая капитулировала в условиях диктата.

Из мюнхенского соглашения советские руководители сделали вывод, что «новая империалистическая война» за передел мира уже началась, «стала фактом», хотя, как уточнил И. Сталин, «не стала ещё всеобщей, мировой войной». Этот вывод был сформулирован В. Молотовым в ноябре 1938 г., а затем развит И. Сталиным в марте 1939 г. на XVIII съезде ВКП(б).

В ночь на 15 марта 1939 г. А. Гитлер провозгласил независимость Словакии под властью марионеточного правительства, а чешские области – Богемию и Моравию в связи с «распадом чехословацкого государства» включил в состав Германии в качестве протектората. Утром 15 марта немецкие войска вступили в Прагу, что причинило советскому правительству известное беспокойство. Тревогу смягчил тот факт, что А. Гитлер, создав венгерскую буферную зону в Закарпатской Украине, счёл возможным не перемещать свои войска к советской границе. Германия и СССР по-прежнему не имели общей границы, которая, как это показывала германо-польская граница, могла стать неспокойной[30].

Из всех государств, только СССР в ноте Германии от 18 марта 1939 г. квалифицировал её действия как произвольные, насильственные и агрессивные[31].

Далее, 22 марта 1939 г. под угрозой прямого насилия было подписано соглашение между Литвой и Германией о передаче последней порта Клайпеда (который немцы именовали Мемелем) и прилегающие к нему территории[32].

В марте – апреле 1939 г. А. Гитлер резко активизировал дипломатическую и военную подготовку к нападению на Польшу. 21 марта 1939 г. Германия в категорической форме заявила свои претензии на Данциг (Гданьск), а также потребовала от Польши согласия на постройку экстерриториальной автострады и железной дороги в Восточную Пруссию через так называемый «польский коридор». Польское правительство, учитывая то, что случилось с Чехословакией, ответило отказом. Великобритания и Франция заявили, что гарантируют независимость Польши, то есть будут за неё воевать.

Как показывают протоколы секретных заседаний английского кабинета, Великобритания не собиралась выполнять только что данные «гарантии» Польше и вступать в войну с Германией из-за Гданьска. Обсуждая на заседании кабинета 10 мая 1939 г. вопрос о захвате города Германией, Э. Галифакс не только допускал возможность этой агрессивной акции, но и советовал полякам в таком случае переключить польскую внешнюю торговлю с Гданьска на Гдыню. Перед английской дипломатией была поставлена задача сделать всё возможное, чтобы «гарантии» Польше в действительности не были осуществлены.

Все это воспринималось гитлеровцами как нежелание западных держав вступать в войну с Германией во имя выполнения «гарантий» Польше. Окончательно убедившись в этом, а также поняв, что английские и французские политики не хотят вести переговоры с СССР и заключать пакт о взаимопомощи, германские правящие круги начали непосредственную подготовку войны против Польши.

В соответствии с планом «Вайс» Германия завершила концентрацию своих войск на границах Польши, обстановка в которой резко обострилась. В «вольный город» Гданьск под видом «туристов» прибывали немецкие солдаты и офицеры СС, СА и армейских подразделений. Используя этот фактор, 23 августа гитлеровцы совершили переворот. Совет города назначил своим главой руководителя гданьских нацистов Ферстера. Фактически это превращало Гданьск в провинцию Германии[33].

А в это время Великобритания и Франция все еще надеялись сговориться с А. Гитлером, убедить его отказаться от войны на Западе и столкнуть Германию с СССР. Политические деятели Запада рассчитывали, что после захвата А. Гитлером Польши германские войска продвинутся к границам СССР.

Когда германская военная колесница безостановочно катилась на Восток, а на заседании британского кабинета вновь обсуждалась угроза нападения нацистской Германии на Польшу, Н. Чемберлен заявил, что, по его мнению, относительно вопроса о Гданьске «внимание должно быть направлено на политические действия с целью обеспечить передышку, а не на военные меры» [34].

Создавшейся атмосферой безнаказанности не замедлила воспользоваться и Италия. 7 апреля 1939 г. её войска вторглись с моря в Албанию и в течение недели оккупировали всю страну. 14 апреля она была включена в состав итальянского королевства.

18 апреля 1939 г. из Лиги Наций демонстративно вышла Венгрия, которая встала на путь всё более активного сотрудничества с гитлеровской Германией.

В начале мая 1939 г. Германия выдвинула требование вернуть её бывшие колонии, отнятые Великобританией и Францией после Первой мировой войны.

Тогда же произошло другое важное событие – 22 мая 1939 г. между Германией и Италией был заключён договор о военно-политическом союзе, получивший название «Стальной пакт», согласно которому обе договаривающиеся стороны обязались «согласовывать свои позиции по всем вопросам, касающимся их совместных интересов или общего положения в Европе» [35].

Таким образом, мюнхенская политика Великобритании и Франции потерпела полный провал.