Успехи послевоенного восстановления 1953-1956 годов

Итак, 1953 г. ознаменовался для Северной Кореи рядом важней­ших событий, которые повернули ее историю в строго определенное русло. 27 июля 1953 г. в пограничном между Севером и Югом пункте Пханмунчжом было подписано соглашение о перемирии. Война, на­чатая как попытка военного объединения Корейского полуострова[368], закончилась огромными экономическими, человеческими, культурны­ми потерями.

В 1953 г., еще до окончания войны, 5 марта, в дружественном Советском Союзе умер И. В. Сталин, оказывавший поддержку как КНДР, так и лично Ким Ирсену. Июльский 1953 г. пленум ЦК КПСС стал первым шагом на пути критики сталинской политической си­стемы, пока еще не напрямую, но через осуждение его ближайших соратников, таких, как Л. П. Берия.

Вскоре после окончания Корейской войны, с 5 по 9 августа 1953 г., в Пхеньяне прошел VI пленум ЦК Трудовой партии Кореи (ТПК), на котором была обсуждена линия послевоенного восстановления и развития страны. На первом этапе, который должен был завершить­ся в 1953 г., планировалось провести необходимую подготовку для перехода к всестороннему восстановлению и развитию народного хо­зяйства. Второй этап должен был продолжаться с 1953 по 1956 г. Он регулировался «Трехлетним планом послевоенного восстановления и развития народной экономики». С 1957 г. КНДР должна была при­ступить к реализации третьего этапа экономического строительства в рамках нового, теперь уже пятилетнего плана, направленного на экономический рост.

На VI пленуме ЦК ТПК Ким Ирсен выступил с докладами «Борь­ба за послевоенное восстановление и развитие народного хозяйства, и дальнейшие задачи партии в связи с заключением соглашения о пере­мирии» и «Все для послевоенного восстановления и развития народ­ного хозяйства»[369]. Несмотря на ограниченное количество документов VI пленума, интерпретация их основного содержания в современной историографии неоднозначна.

Новейшие северокорейские издания следуют изложенной точке зрения о курсе на четко продуманное и сбалансированное развитие экономики.

Южнокорейская историография также утверждает, что VI пле­нум ЦК ТПК принял особую линию экономического развития страны, которая предусматривала восстановление и развитие таких отраслей промышленности, как металлургия, энергетика, машиностроение, для того, чтобы обеспечить будущее независимое экономическое разви­тие, а также крепкую оборону. В то же время ТПК, руководимая Ким Ирсеном, пыталась сбалансировать крайности и развивать экономику равномерно (тяжелую и легкую промышленность, город и деревню).

Северокорейские публикации конца 1970-х — начала 1980-х годов выделяют то, что на VI пленуме ЦК ТПК Ким Ирсен особое внимание обратил на идеологическую работу как основу деятельности по вос­становлению и развитию страны. Действительно, в тексте докладов присутствуют соответствующие разделы. Более ранние северокорей­ские издания говорят о том, что VI пленум взял курс на приоритет­ное развитие тяжелой промышленности, дающей самостоятельность в экономике. При этом у Ким Ирсена возник конфликт с оппозицией в ТПК во главе с тогдашним заместителем премьер-министра Чхве Чхаником, который призывал, принимая во внимание тяжелые усло-рия жизни народа КНДР, отдавать приоритет легкой промышленно­сти и сельскому хозяйству.

В своих выступлениях на пленуме Ким Ирсен подчеркнул, что ос­новой успешной реализации экономических планов станут: 1) трудо­вой опыт корейского народа; 2) богатые природные ресурсы страны; 3) помощь братских стран, и, прежде всего, СССР. С трибуны пле­нума было заявлено, что в ближайшее время СССР окажет КНДР безвозмездную помощь в размере 1 млрд рублей.

Уже через месяц после завершения пленума Ким Ирсен нанес официальный визит в Москву, продолжавшийся с 11 по 19 сентяб­ря 1953 г. Основной темой переговоров стал вопрос об экономической помощи СССР. Советский Союз стал оказывать содействие в восста­новлении таких важнейших народнохозяйственных объектов, как Су-пхунская гидроэлектростанция на реке Амноккан, металлургические заводы в Чхончжине (им. Ким Чхэка[370]) и в Нампхо. Кроме того, была наполовину сокращена сумма северокорейской задолженности СССР и предусматривались поставки товаров широкого потребления и про­дуктов питания.

Приступив в 1954 г. к реализации трехлетнего плана, КНДР к 1956 г. достигла больших успехов. К этому времени промышленное производство возросло в 1,5 раза по сравнению с довоенным 1949 г.[371], а производство продуктов питания — в 1,2 раза. За трехлетку было восстановлено более 240 крупных предприятий и построено более 80 новых. По сравнению с 1953 г. зарплата выросла на 158%, а совокуп­ный доход населения — в 2,1 раза. Трехлетний план был выполнен за 2 года и 8 месяцев.

В доступной литературе на русском языке представлено большое количество цифровых данных, иллюстрирующих экономические до­стижения КНДР в 1953-1956 гг. Каковы слагаемые этого успеха?

В северокорейской историографии главным образом указывается на мудрое руководство Ким Ирсена, энтузиазм и трудовой героизм корейского народа. В советской литературе справедливо отмечается роль Советского Союза, который оказывал всестороннюю помощь. Не только в экономике, но и в науке, системе образования, здравоохране­нии, в культуре — буквально во всех сферах жизни КНДР ощущалась помощь СССР, принимавшаяся с благодарностью. Кроме того, следует сказать и об особой культуре труда корейского народа. Очевидно что любая помощь становится эффективной лишь там, где ее готовы принять и реализовать. (Кстати, благодаря традиционной корейской культуре труда Южная Корея смогла эффективно распорядиться тех­нико-технологической и финансовой помощью из Японии.)

Экономические успехи КНДР не замедлили сказаться и на ее внешней политике. В апреле 1955 г. Ким Ирсен опубликовал статью под названием «Все силы на борьбу за объединение и независимость Родины, на строительство социализма в северной части Республики». Впоследствии ее стали называть «Апрельскими тезисами». В «тези­сах» говорилось о необходимости объединения страны на основе эко­номической и политической системы КНДР в условиях одновремен­ной борьбы с «американскими империалистами», помещиками и ком­прадорской буржуазией Южной Кореи, а также о том, что эта борьба обязательно будет поддержана южнокорейским крестьянством и ра­бочим классом. «Апрельские тезисы» не были простым демагогиче­ским заявлением. В условиях экономического и культурного роста в КНДР, на фоне экономического и политического хаоса и нестабиль­ности в Южной Корее подобный путь объединения страны казался единственно разумным и возможным.

Не случайно именно в 1955 г. в Японии возникла ориентирован­ная на сильный Север «Ассоциация корейцев, проживающих в Япо­нии» (Чэилъ чосонин чхон ёнхапхве; сокращенное название — Чо чхонрён). Своими задачами Ассоциация ставила: 1) всяческую под­держку КНДР; 2) защиту прав корейских соотечественников в Япо­нии; 3) поддержку демократического движения народа Южной Ко­реи; 4) поддержку демократических и революционных сил в Японии и других странах мира.

Именно в годы успешно реализовывавшейся трехлетки впервые за­говорили о так называемой чучхейской, т. е. самостоятельной (неза­висимой от СССР), линии развития корейской революции. Впервые о чучхе Ким Ирсен заявил в своей речи «Об изжитии догматизма и формализма и установлении чучхе в идеологической работе», произ­несенной 28 декабря 1955 г. перед работниками партийной пропаганды и агитации[372].

Чучхе, или особая корейская «самостоятельность», стала возмож­ной благодаря большим экономическим успехам КНДР, достигнутым с помощью Советского Союза. Между тем успешное завершение трех­летнего плана совпало по времени с разворачивавшимся в СССР отходом от «сталинских» методов управления государством, с крити­кой «культа личности» И. В. Сталина на XX съезде КПСС. Если бы КНДР последовала примеру КПСС, то тогда и ТПК также следовало бы отказаться от идеи особой роли Ким Ирсена в корейской револю­ции и построении социализма на корейской земле.

Очевидно, Ким Ирсен и часть высшего руководства страны не же­лали менять политический строй, установившийся в первой половине 1950-х годов. В современной российской историографии подобная ли­ния объясняется исключительно волей «вошедшего во вкус власти», «честолюбивого» «северокорейского диктатора» Ким Ирсена. Однако позиция автора настоящей монографии несколько иная. Не вдаваясь в рассуждения о личных качествах Ким Ирсена, хотелось бы заметить, что на протяжении всей предшествующей истории, в том числе и в колониальный период, Корея была монархией, т. е. управлялась абсо­лютной властью одной «идеальной», «близкой к Небесам» личности. Трудно представить, чтобы за одно десятилетие корейский народ смог полностью распроститься с монархической культурой власти и пере­ориентироваться на демократические ценности. Так называемые «на­родные комитеты», создававшиеся в 1945-1946 гг., соотносятся скорее с традиционными формами трудовой организации, нежели с новой коммунистической (советского образца) идеологией. Пример Южной Кореи, в которой с 1948 по 1979 г. у власти находились «идеализиро­вавшиеся» современниками «диктаторы», доказывает справедливость авторской точки зрения. Скорее всего, фигура, подобная Ким Ирсену, была объективно необходима Северной Корее, где в условиях отсут­ствия рынка для мобилизации широких народных масс требовалась сильная власть.

Таким образом, для того чтобы сохранить статус-кво своей власти, Ким Ирсену необходимо было ликвидировать оппозицию и вырабо­тать новую линию экономического и политического развития, более независимую от «ревизионистского» Советского Союза, чересчур тес­ные контакты с которым могли расшатать существующий порядок.

Борьба с оппозицией, о которой пишется и в северокорейской ис­ториографии, началась еще в 1953 г. Тогда пострадали коммунисты — выходцы из Южной Кореи во главе с Пак Хонъёном (1900-1955), об­виненном в «шпионаже» в пользу США. Борьба с «советской» (со­стоявшей из выходцев из СССР) и «яньаньской» (выходцы из Китая) группировками была развернута позже.

Выработкой новой политики КНДР, направленной на «независи­мое» развитие, занялся III съезд ТПК.