Социально-экономические отношения.

 

Экономика восточных славян была комплексной: скотоводство и про- мыслы с доминированием земледелия. Земледелие носило экстенсивный харак- тер и зависело от географических условий. На севере, в лесной зоне, господствовало подсечное земледелие (от деревьев и кустарников очищались участки земли, деревья сжигались). Урожай был какое-то время очень высок.

 

При такой системе землепользования приходилось применять специальные орудия труда. Основным пашенным орудием была соха, особенностью которой является то, что она лишь проводит бороздки по поверхности земли, не углуб- ляясь в землю, обходя многочисленные камни и корни. В былинах говорится о том, что соха лишь «по камешкам почиркивает». На юге эволюция пашенных орудий шла от примитивного рала к плугу, который глубоко взрезал пласт зем- ли и переворачивал его, а эволюция землепользования - от переложно-залежной системы к трехполью. Основными культурами были пшеница, просо, гречиха, ячмень.

 

Славяне разводили крупный рогатый скот, лошадей. В древнерусском языке слово «скот» означает также и деньги. В числе распространенных до- машних животных был мелкий рогатый скот, свиньи, птица.

 

Характеристика промыслов была бы неполной, если не назвать бортниче- ство - добычу меда диких пчел. Борть - место обитания роя пчел - не случайно появляется на страницах «Русской Правды»: мед и горячительные напитки из него - излюбленное питье славян.

 

Что касается ремесла, то его развитие также зависело от природных усло- вий, точнее, от тех источников сырья, которыми могли располагать наши пред- ки. Большое распространение получило железоделательное ремесло, а следовательно, и обработка металла. Сырьем здесь служила болотная руда, ко- торая откладывается на корнях болотных и озерных растений. Плывя на плотах, добытчики специальными черпаками доставали руду со дна водоемов. Для вы- работки железа из руды применялся сыродутный процесс. В специальных гор- нах руда восстанавливалась - доводилась до тестообразного состояния, а потом эти так называемые крицы обрабатывались кузнецами.

 

Хорошо обстояло дело и с сырьем для гончарного ремесла: по берегам рек залегали разнообразные глины, качество которых было хорошо известно мастерам. Из них изготавливалась как грубая кухонная посуда, так и красивая столовая.

 

Вполне были обеспечены сырьем и такие ремесла, как кожевенное и ткацкое, в которых восточные славяне достигли большого мастерства. Гораздо хуже было с сырьем для ювелирного ремесла. Ближайшее месторождение се- ребра находилось на территории Волжской Булгарии. Сырьем служили и моне- ты, которые поступали в результате обмена с Востоком.

 

Рассуждая о древнейшем ремесле, надо иметь в виду следующее. Отде- лившееся от земледелия ремесло, прежде чем стать ферментом, разлагающим доклассовые отношения, проходит стадию общинного ремесла, существующего в недрах общины и удовлетворяющего нужды всего коллектива. Восточносла- вянское ремесло VII-IX вв. носило общинный характер. На поселениях восточ-

 

ных славян, которые есть все основания считать родовыми поселками, археоло- ги находят ремесленные мастерские. Обнаружены также целые поселения ре- месленников, занятых, например, металлургией. И ремесленные мастерские на территории поселений, и поселки ремесленников соответствуют стадии общин- ного ремесла.

 

С распадом родовых связей ремесленники оседают в городах, составляя значительную часть посадского населения. Впрочем, от сельского хозяйства русские ремесленники так и не отрываются даже и в более поздние времена.

 

Одним из древнейших был Волжский путь, который вел в Булгарию и да- лее, по Каспийскому морю, в арабские страны. Были и сухопутные пути, по ко- торым двигались торговые люди. Источники называют сухопутный путь из Киева на запад, через Владимир, Червень, на Краков, и далее в Чехию. Сухо- путной дорогой Киев был связан и с Прикарпатьем, где добывали соль.

 

С древнейших времен основным предметом восточнославянского экспор- та были предметы промыслов: мех, воск, мед и др. В большом количестве вы- возились рабы - добыча в бесчисленных войнах. Ввозились предметы роскоши: дорогие ткани, украшения, вина и т.д.

 

Экономика, как известно, особенно в древних обществах, тесно связана с социальной структурой и с собственностью на землю. В отечественной исто- риографии последнего столетия весьма дискуссионным является вопрос о ха- рактере землевладения в древнерусский период. Еще в 1930-е гг. был выдвинут тезис о господстве крупного феодального землевладения, начиная чуть ли не с IX в. Согласно воззрениям школы Б.Д Грекова, феодализм, постоянно развива- ясь в Киевской Руси в XI-XII вв., приводит к феодальной раздробленности. Од- нако уже в 1950-х гг. ученым стало ясно, что, опираясь на исторические источники, доказать раннее развитие крупного феодального землевладения на Руси невозможно. Л.В. Черепнин наиболее полно постарался обосновать гипо- тезу о верховной феодальной собственности в Древней Руси. По его мнению, уже первые известные нам русские князья были верховными собственниками всей русской территории на феодальном праве, а дани, которые они собирали с подвластного населения, были не контрибуцией (платой за мир), а феодальной рентой. Никакими теоретическими и конкретно-историческими данными дока- зать такой путь развития Руси невозможно. Не нашла подтверждения и идея о рабовладельческом характере древнерусской экономики (В.И. Горемыкина).

 

В первой половине 1970-х гг. И.Я. Фрояновым была выдвинута никем еще не опровергнутая гипотеза о преобладании в Киевской Руси общинной собственности на землю. За прошедшее время И.Я. Фроянов и ученые, принад- лежащие к его школе, подтвердили эту гипотезу на основе изучения различных сюжетов русской истории и регионов Руси.

 

Крупное землевладение в Древней Руси было: вотчина существовала, и в ней работали различные категории зависимого населения. Это челядь и холопы, общей чертой которых было их рабское положение. Причем если челядь - рабы- военнопленные, то холопы рекрутировались из местной среды. Другие катего- рии населения находились на стадии переходной: они двигались от свободы к рабству. Таковыми были закупы и изгои. Были и те, кто шел обратным путем: от рабства к свободе; например, пущенники и прощенники: отпущенные на свободу рабы, которые в условиях древнего общества не могли приспособиться к новому своему состоянию и оставались в вотчине.

 

Вызывавшие много споров в историографии смерды делились на «внут- ренних» и «внешних». Первые - это посаженные на землю пленные, сходные с рабами фиска (т.е. государства) Западной Европы эпохи Средневековья.

«Внешние» смерды - покоренные племена, платившие дань. Таким образом, на- селение, которое работало в вотчине, было еще не феодально-зависимым. Но главное - эти вотчины были островками в море свободного общинного земле-

владения (И.Я. Фроянов).

 

Древнерусская знать - князья и бояре - существовали не за счет крупной земельной собственности, которая носила совершенно подсобный характер. Основным источником доходов были дани, которые собирались с подвластных племен, и полюдье - плата соплеменников за отправление общественно полез- ных функций. На основе полюдья развились всякого рода кормления, которыми князья делились друг с другом и с боярами. Осуществляя в волости управление, князь или боярин получали за это плату, «кормились» за счет рядовых общин- ников. Важно подчеркнуть то, что такого рода сборы ничего общего не имели с

феодализмом.

 

Земля в этот период еще не стала мерилом богатства знати, а в качестве такового в древнерусских источниках фигурируют другие ценности: золото, меха, драгоценные камни.

 

Доходы церкви также складывались из кормлений и десятины от даней и торга. Другой источник, питавший материальное благополучие «отцов духов- ных», - служба мер и весов, которая со временем переходит в ведение церкви, а также церковная юрисдикция. Суд церкви охватывал зависимых от нее людей и те дела, которые оказывались вне светской юрисдикции: прежде всего в облас- ти семейно-брачных отношений.

 

Здесь церкви хватало дел, так как семейно-брачные отношения в Древней Руси были буквально перегружены древними традициями, идущими из перво- бытности. Это господство большой семьи, кровной мести, архаические формы брака. Малая община Киевской Руси - вервь сочетала в себе кровнородствен- ные и соседские, территориальные связи.

 

Русь IX-XII вв., по мнению И.Я. Фроянова, переживала период перехода от родо-племенных отношений к раннеклассовым, период, который можно оп- ределить как «дофеодальный», сходный с тем, который выделил на материале Западной Европы известный отечественный медиевист А.И. Неусыхин. Пере- ходному периоду соответствовал и характер социальной борьбы. Народные вы- ступления в Киевской Руси часто не поддаются однозначной трактовке, поскольку полифоничны по характеру, что объясняется сложностью переход- ной эпохи. Социальная и политическая борьба имела свою предысторию, ухо- дящую в первобытность. Подобием политической борьбы была борьба межплеменная, сопровождавшая процесс формирования первичных племенных объединений и суперсоюзов племен.

 

Разложение родо-племенного строя, явственно обозначившееся на пере- ломе X-XI вв., резко усилило напряженность в обществе. Оказались подорван- ными устои родовой защиты, исчезли многие традиционные институты; множились насилия, произвол, преступления. В этих условиях возросла роль княжеской власти, взявшей на себя попечение о внутреннем мире и безопасно- сти, что возвысило князя над обществом.

 

Но постепенно крепнет волостная община, земщина, которая претендует на верховную власть. К середине XII в. состязание князя и веча заканчивается победой земщины повсеместно. Правда, распри между ними продолжались, но при очевидном превосходстве городских общин. Политические конфликты кня- зя и веча - лишь одна из граней внутриобщинной борьбы. Нередко волнения городского и сельского люда вызывались социальными, религиозными и быто- выми противоречиями. Часто в одних и тех же событиях присутствуют различ- ные элементы.

 

Сложный характер внутриобщинной борьбы усугубляли межобщинные распри - волостные и межволостные. К первым надо отнести стычки старших городов с пригородами, стремившимися к независимости и созданию собствен- ной волости, а ко вторым - вражду соседних волостей друг с другом. Все это нашло отражение в древнейшем своде законов Руси - «Русской Правде». Под этим названием известны три памятника: «Краткая Правда» - древнейшая,

«Пространная Правда», которая относится ко второй половине XII в., и «Со- кращенная Правда», основанная как на «Пространной», так и на некоторых, не

дошедших до нас законодательных актах более раннего времени. В свою оче- редь, «Краткая Правда» делится на «Правду Ярослава» (около 1016 г.), «Правду

Ярославичей» (вторая половина XI в.) и дополнительные статьи. «Пространная Правда», как считают некоторые исследователи, была составлена в начале XIII в. на основе «Краткой» с добавлением ряда статей. Такова принятая на настоя-

щий день периодизация древнейшего русского законодательства. В то же время надо иметь в виду, что и «Краткая Правда», и «Пространная Правда» - цельные памятники и их деление достаточно условно. Это результат научного анализа

дошедших до нас исторических источников.

 

«Русская Правда» основана на обычном праве, которое было вполне жиз- неспособным в условиях древнерусской социально-экономической и политиче- ской жизни. В свою очередь, «Правда» стала базой для последующего развития русского права как в России, так и в Великом княжестве Литовском.

 

Русь Новгородская.

 

Новгород - один из крупнейших древнерусских городов. В IX-X вв. он играл выдающуюся роль в той межплеменной борьбе, которая привела к созда- нию грандиозного суперсоюза восточнославянских племен. Именно отсюда прибыл Олег со славенами, варягами и чудью в Киев, отсюда приходили и дру- гие князья, чтобы, опираясь на силу местного племенного союза, изменить ход политической истории Киевской Руси.

 

Историки и археологи давно задумываются над смыслом его названия. Предшественника северного исполина видели в Ладоге, в Городище под Новго- родом. Есть и точка зрения, что город возник в результате слияния трех посел- ков, по отношению к которым он и получил свое название (В.Л. Янин).

 

Новгород возник на обоих берегах реки Волхов недалеко от Ильмень- озера, откуда вытекает эта река. На левом берегу высился Кремль, на террито- рии которого располагалась главная святыня города и земли - Софийский со- бор. Напротив Кремля находились торг, вечевая площадь, Ярославово дворище, дворы иноземных купцов и купеческие церкви. Подход к городу прикрывали монастыри: с юга - Юрьевский, а с севера - Антониев. Все население Новгорода объединялось в общину, становление которой происходит на протяжении XI столетия. Формирование суверенной городской общины - процесс долгий, по- требовавший ожесточенной борьбы с Киевом, осуществлявшим свое господ- ство над северной столицей посредством посадников-князей. В результате понятия «княжение», «посадничество» и «наместничество» совпадали.

 

Постепенно между этими понятиями намечается расхождение, свидетель- ствующее о вызревании новых политических отношений, что было связано с формированием новгородской волостной общины. Можно предположить, что в

1014 г. Ярослав, опираясь на поддержку новгородцев, отказался давать дань

Киеву, где тогда сидел его отец Владимир.

 

Вскоре Ярославу приходится обратиться к новгородскому вечу и просить помощи в борьбе со Святополком. Когда же на первом этапе борьбы Ярослав потерпел поражение, прибежал в Новгород и хотел бежать дальше - «за море», новгородская община не дала ему этого сделать, разрубив те ладьи, на которых он собирался плыть.

 

Значит, Новгород выступает достаточно единой социальной организацией уже в первые десятилетия XI в. Такой же сплоченной мы видим ее и в 70-е гг.

 

этого столетия. Здесь в лихую годину недорода и вызванного им голода поя- вился волхв, проповеди которого увлекли массу людей, ждавших избавления от напасти. Возникло противостояние между общиной, пошедшей за волхвом, и князем Глебом с его дружиной. Глеб на глазах у всех новгородцев убил волхва, таким образом скомпрометировал его учение и заставил всех разойтись по до- мам. Это был религиозный и бытовой конфликт, переплетавшийся с борьбой против власти Киева.

 

Развитие вечевых традиций сказывается в том, что новгородцы начинают изгонять князей. Затем в их арсенале появилось еще одно средство для борьбы с киевскими ставленниками: они «вскармливают» себе князей т.е. воспитывают князя с юных лет.

 

Былое тождество княжения с наместничеством разрушалось, а отделение княжения от наместничества сопровождалось перестройкой посадничества. В.Л. Янин установил время возникновения посадничества нового типа: конец

1080-х гг. Теперь в городе сосуществуют две власти: князя и посадника. А это означало, что посадничество окончательно отпадало от княжения, разъединив- шись также и с наместничеством.

 

Итак, последние десятилетия XI в. необходимо рассматривать как новую ступень становления новгородской государственности. Это время отличало:

1) упрочение самодеятельности веча, изгонявшего провинившихся князей или отказывавшего в княжении нежелательному претенденту;

2) частичное перерождение княжеской власти, в результате чего князь из наме-

стника киевских правителей постепенно превращался в представителя респуб- ликанской волостной администрации, совмещая, следовательно, в себе противоположные качества;

3) вытекающее отсюда расхождение княжения и наместничества;

4) нарушение тождества княжения и посадничества, выделившегося в само- стоятельную должность, замещаемую новгородским боярством;

5) отделение посадничества от наместничества.

 

Перечисленные особенности политической жизни Новгорода конца XI в. были этапом органического развития волостного строя, осуществлявшегося под воздействием борьбы новгородцев за независимость от Киева. Фактор этой борьбы наложил сильный отпечаток на формирование новгородской городовой волости, на характер действия общественных сил, обусловив известное их еди- нение, что в значительной мере приглушало внутренние коллизии среди новго- родцев, а это в свою очередь замедляло процесс социальной дифференциации в местном обществе.

 

Следующий период истории города-государства в Новгороде охватывает первые десятилетия XII в., завершаясь событиями 1136- 1137 гг. На протяже- нии этого периода окончательно утвердилось посадничество, формировавшееся

 

из представителей новгородской знати. Правда, Киев еще пытается раздавать должность посадника своим людям. Так, в 1120 г., по словам новгородского ле- тописца, «приде Борис посадницить в Новъгород». Вероятно, Борис пришел посадничать к новгородцам из Киева. Если по поводу Бориса мы можем лишь предполагать, то относительно другого посадника, Даниила, летописец говорит прямо: «Вниде ис Кыева Данил посадницить Новугороду». Тем не менее, это последние случаи назначения новгородских посадников по воле Киева, по- скольку правилом делается избрание собственных посадников на вече.

 

Надо иметь в виду, что назначение посадниками Бориса и Даниила носи- ло совсем иной характер, чем в XI в., когда посадничество лиц некняжеского происхождения совпадало с наместничеством, будучи своеобразной заменой княжения. С возникновением посадничества нового типа, функционирующего наряду с княжеской властью, должность наместника отделилась от должности посадника, оставаясь привязанной лишь к титулу князя. Киев, оказавшись бес- сильным остановить процесс внутренней консолидации новгородского общест- ва, выражавшийся, помимо прочего, в создании местных институтов власти, пытался приноровиться к новым порядкам, дабы не упустить нити управления Новгородом. Но это были бесперспективные попытки. Посадничество приобре- ло сугубо местную постановку. Власть киевских князей над новгородцами рез- ко, таким образом, сократилась. Назначение посадников навсегда сменилось их избранием на вече. Значение новгородского веча как верховного органа волости неизмеримо возросло.

 

Утратив позиции в новгородском посадничестве, Киев сохранял Остатки своей власти над Новгородом посредством княжения. Новгородское княжение стало последним оплотом хозяйничанья киевских правителей в Новгороде. Но и здесь время этого хозяйничанья было сочтено. В марте 1117 г. князь Мсти- слав, просидевший в Новгороде около тридцати лет, сел в Киеве. Оставляя го- род, он сына своего Всеволода «посади Новегороде на столе». Это еще проявление власти Киева над Новгородом, но уже под 1125 г. летопись сообща- ет о том, что «посадиша на столе Всеволода новгородци». Значит, теперь на смену назначению князя пришло его избрание.

 

Более того, Всеволод стал последним князем, посредством которого Киев еще как-то осуществлял свою власть над Новгородом. Положение его резко пошатнулось после смерти отца Мстислава в 1132 г. Новый киевский князь ре- шил перевести его в Переяславль, но из этого южного города - важнейшей сту- пени к киевскому княжению - Всеволода изгнал Юрий Долгорукий. Пришлось неудачливому князю возвращаться в Новгород, где его появление вызвало взрыв возмущения. Новгородцы собрали вече, пригласив на него жителей Пскова и Ладоги, и изгнали Всеволода. Затем, правда, ему позволили вернуть- ся, но недовольство им росло. Особенно оно усилилось после суздальских аван- тюр князя: оба похода на Суздаль закончились провалом. Особенно тяжело в Новгороде переживали поражение от суздальцев на Жданегоре. Это перепол-

 

нило чашу терпения новгородцев. Вновь пригласив на вече жителей пригоро- дов, они окончательно изгнали Всеволода. Это изгнание ликвидировало остат- ки власти Киева над Новгородом. Перестав быть ставленником киевских правителей, новгородский князь становится в полном смысле слова местной властью, зависимой исключительно от веча.

 

Но статус князя как одного из представителей высшей власти приобретал еще большую устойчивость. Другими словами, до 1136 г. князь противостоял республиканским органам власти лишь в той мере, в которой сохранял зависи- мость от Киева, и настолько, насколько являлся ставленником киевского князя. Во всем остальном он был составным звеном республиканского администра- тивного аппарата. Утратив полностью качества киевского наместника, новго- родский князь стал всецело республиканским органом власти. В результате векового развития в Новгородской земле складывалась система (вече, князь, посадник, тысяцкий), характерная для древнерусских городов-государств. В борьбе с Киевом создавался и другой важнейший социально-политический ин- ститут города-государства - народное ополчение.

 

К 1130-м гг. складывается Новгородская волость, т.е. главный город с за- висимыми от него пригородами. Старейшими новгородскими пригородами бы- ли Псков и Ладога.

 

Развитие Новгородского города-государства во второй половине XII - на- чале XIII в. характеризуется дальнейшей демократизацией всей социально- политической системы. Изгнание и призвание князей становится теперь обыч- ным модусом отношения к княжеской власти. Известно, что в Новгороде XII- XIII вв. князья менялись 58 раз, зачастую чаще, чем времена года. Особенно- стью Новгорода по сравнению, скажем, с Черниговским или Смоленским горо- дами-государствами было лишь то, что здесь не было своей любимой княжеской ветви Рюриковичей. Говоря о смене князей, нужно иметь в виду, что князь был необходимым элементом социально-политической структуры.

 

Суверенность городской общины распространялась также на власть по- садника и тысяцкого - главы волостного ополчения. Посадники и тысяцкие ме- нялись не менее часто, чем князья. Со временем право общины на избрание и изгнание распространяется и на церковную власть. Горожане начинают распо- ряжаться должностью игуменов крупнейших монастырей, например Хутынско- го, а также архиепископством. Причем социально-политическая активность общины облекалась в вечевые формы: церковные власти избирались на вече.

 

Наблюдается и соперничество новгородских бояр из-за власти, престиж- ных и доходных государственных должностей. Ради своих целей они объеди- няются в группы, блокируются с тем или иным князем. И все же боярские группировки были весьма неустойчивы, поскольку политические привязанно-

 

сти бояр менялись. А, главное - в конечном итоге, судьбу власти решало воле- изъявление рядовых новгородцев.

 

Это ярчайшим образом проявилось в событиях 1209 г. В этом году, по со- общению новгородского летописца, новгородцы по призыву Всеволода Боль- шое Гнездо ходили войной на Рязанскую волость. Затем Всеволод отпустил домой новгородцев, «одарив бещисла», но не пустил с ними посадника Дмитра Мирошкинича. Вернувшись, новгородцы «створили вече на посадника Дмитра» и на его братьев. Им предъявлялось обвинение во всякого рода злоупотребле- ниях властью: введение дополнительных поборов и повинностей. Вызвало гнев жителей Новгорода и его волости также и богатство Дмитра, которое он, види- мо, имел склонность расценивать как свое личное. Между тем собственность князей и бояр в Киевской Руси являлась в некоторой мере вариацией общинной собственности, находящейся временно в руках того или иного правителя. Вот почему новгородцы подвергли имущество посадника ритуальному разграбле- нию и коллективному дележу.

 

События 1209 г. в Новгороде - важное звено в цепи социально- политических противоречий и конфликтов, которыми богата новгородская ис- тория начала XIII в. Важно отметить, что эти противоречия отражали дальней- шее движение Новгородского города-государства по пути демократизации. С

1218 г. летопись начинает фиксировать факты межкончанской (между «конца- ми») борьбы. Выход концов на арену внутригородского (внутриобщинного) со-

перничества является внешним показателем кристаллизации кончанских

объединений в качестве структурных единиц общины Новгорода, занимающих промежуточное положение между улицами и сторонами, свидетельством доста-

точно далеко продвинувшегося процесса формирования новгородской город- ской общины по линии складывания соподчиненных общинных образований -

улиц, концов, сторон, составляющих вкупе городской общинный союз. Процес- сы, шедшие в социальной и политической жизни Новгорода как бы сконцен- трировались в событиях 1227-1230 гг. Тогда в Новгороде вновь появились волхвы. Пустили в ход «многие волхования, и потворы, и знамения». Эти веду-

ны прельстили очень многих, склонили в свою веру, воспользовавшись тем, что над городом и его волостью навис страшный голод и спутница его Морана - смерть.

 

Но они не рассчитали: гнев народа обратился вначале против них самих. Во дворе архиепископа устроили судилище, а затем на территории Ярославова дворища волхвов сожгли. Это была не обычная казнь, а приношение в жертву волшебников и магов.

 

Однако возбуждение горожан после казни волхвов не улеглось. Теперь их гнев обратился против архиепископа Антония. Тот предпочел уйти в мона- стырь, а на его место пришел себе на беду Арсений.

 

Но пригородные катаклизмы продолжались, община голодала и тут-то архиепископу пришлось испытать на себе всю тяжесть народного гнева. Новго- родцы «створили» вече на княжеском дворе, пошли на двор архиепископа и, заявив Арсению, что причиной столь неблагоприятных природных условий яв- ляется именно он, как злодея в шею вытолкали со двора. Архиепископом вновь был назначен Антоний, причем контролировать его поставили двух мужей: Якуна Моисеевича и Микифора-шитника. Новгородцы рассматривали долж- ность архиепископа не только как духовную, но и как мирскую, общественную. Эти два мужа должны были не столько следить за самим Антонием, сколько за- ведовать делами Святой Софии, ведь разветвленное хозяйство архиепископа - это не его личное достояние, а общественное - «страховой фонд» новгородской городской общины.

 

Но вскоре новгородцы снова взволновались. Что их возбудило снова, трудно понять, но «взмятеся» весь град. Собрали новое вече, на которое при- шли в полном вооружении и прямо с веча пошли на тысяцкого Вячеслава и раз- грабили его двор. Результатом этого выступления стала замена тысяцкого.

«Тогда отьяша тысячкое у Вячеслава и даша Борису Негочевичу». Недолго ос- тавалось сидеть на своем месте и князю Ярославу, княжившему в то время в

Новгороде. Ему новгородцы тут же выдвинули требования: отменить «забож- ничье» и не слать судей по волости. Недальновидный князь не сумел перестро- иться. В условиях недорода и скудости надо было самому, не дожидаясь

указания новгородцев, отменить сбор такого налога, как «забожничье», и не рассылать судей по волости, так как это ложилось дополнительной тяжестью на жителей главного города и пригородов. Пришлось князю покинуть славный се-

верный город и уйти в свой далекий южный Переяславль.

 

В Новгород пришел князь Михаил из Чернигова и «рады быша новгород- ци своему хотению». Михаил оказался гораздо более понятливым и сговорчи- вым, чем Ярослав. Он целовал крест новгородцам «на всей их воли». Тут же проявил заботу о новгородской волости: освободил от уплаты дани сроком на пять лет бежавших за пределы новгородской земли смердов, если они вернутся на старое местожительство. Эти меры должны были способствовать восстанов- лению государственного хозяйства - ведь даннические платежи смердов явля- лись важной доходной статьей Новгорода. Не устоял в этих перипетиях и другой представитель власти в Новгороде - посадник. «Отьяша посадничество у Иванка у Дмитровица и даша Внезду Водовику».

 

Но события на этом не завершились. Антоний в качестве архиепископа так и не прижился, и князь Михаил предложил избрать нового архиепископа. Появилась кандидатура: «черноризец диакон у святого Георгия, именем зове- мый Спиридон». Другие предлагали «Иосифа володимирьского, а друзие Гре- чина». Спор решили самым что ни на есть справедливым путем - жребием. Написали три записки и положили их на святой трапезе. Княжич Ростислав тя-

 

нул жребий. Избранником судьбы стал Спиридон. Послали за ним в монастырь и привели его, и посадили во дворе.

 

В следующем 1230 г. новгородскую общину ждали еще большие испыта- ния. Голод разразился пуще прежнего. Новгородцы виновниками бедствий вновь сочли своих правителей. Они стали грабить дворы посадника Внезда Во- довика и близких ему людей и избрали посадником Степана Твердиславовича, а тысяцким - Никиту Петриловича.

 

Разграбленное имущество было поделено между общинниками. Таким образом, община не только удовлетворяла свой праведный гнев, но и проводила в жизнь уравнительные принципы. Конечно, в этой борьбе заметны и межбояр- ские противоречия. Еще до народного выступления, которое окончилось столь плачевно для представителей власти, завязалась боярская драка. Степан Твер- диславович и Иванко Тимощинич «рассорились» с Водовиком, «паробки» ко- торого поколотили Иванко. Но не боярские свары определяли климат политической жизни Новгорода. Смена власти на всех уровнях была прерога- тивой самих новгородцев.

 

Рост значения и влияния новгородской волости во второй половине XII - начале XIII в. происходил на ярком внешнеполитическом фоне. В 1170-е гг. Новгородская волость вместе с другими городами-государствами начинает рас- поряжаться судьбами киевского княжения, постоянно шла борьба с Полоцком, Черниговом. Но главным противником становится Владимиро-Суздальский го-

род-государство. Пик борьбы с ним - знаменитая Липицкая битва 1216 г. Побе- див воинство Северо-Восточной Руси, новгородцы даже посадили на княжение

во Владимире своего ставленника. Это ли не свидетельство могущества Новго- родской волости?! Но здесь, как и в других городах-государствах, шли процес-

сы, которые подтачивали волость изнутри. Пригороды Новгорода начинают стягивать определенную территорию, образуются волости, которые стремятся к самостоятельности. Внешне это выразилось в появлении местных княжений. Псков, Новый Торг становятся центрами новых, быстро формирующихся горо-

дов-государств.

 

Так развивалась в домонгольский период Новгородская волость. Сильный северный город-государство, не пострадавший от татаро-монгольского нашест- вия, опираясь на волостное ополчение, смог остановить вскоре натиск швед- ских и немецких рыцарей.