Примеры применения методики контент-анализа

В политологии контент-анализ обычно используется для изучения когнитивных установок автора текста — его отношения к тем или иным событиям, понятиям, ценностным категориям и т.д. Типичный при­мер — исследование программ республиканской и демократической партии в их динамике по отношению к концептуальной переменной «СВОЙ-ЧУЖОЙ» [Weber 1990, р. 56-57]. Превалирование «ЧУЖОГО» над «СВОИМ» позволяет сделать вывод о большей конфликтности поли­тического дискурса, о существовании существенных проблем в межпар­тийных отношениях. И действительно, динамика реализации значений IC-переменной коррелирует с динамикой политических конфликтов. Более того, при отсутствии внешнего конфликта пики «ЧУЖОГО» в программах часто указывают на существование внутреннего конфликта.

4.3.1. Метафоры в политическом дискурсе: эксперимент X. де Ландшер. Более сложный эксперимент проводился X. де Ландшер на материале голланд­ского политического дискурса за период с 1831 по 1981 гг. [Christ'l de Landtsheer 1991]. Весь стопятидесятилетний отрезок времени был разде­лен на три части: 1831-1914, 1919-1939 и 1965-1981. Цель исследования заключалась в установлении возможных корреляций между частотой использования в политическом дискурсе политических метафор и пе­риодами политико-экономических кризисов. В качестве корпуса данных были выбраны отрывки из фламандской прессы (парламентские репорта­жи, колонки политических комментаторов, редакционные статьи) общим объемом 439582 словоупотреблений. Выбор границ отрывков был чисто формальным, но варьировался. Так, для периода 1919-1939 гг. брались сто последних слов политических комментариев к парламентским вы­борам, а для периода 1850-1914 гг. — первые сто слов редакционных статей.

Поскольку степень метафоричности для разных метафор может раз­личаться, для общей оценки силы метафоры была введена переменная референциальной интенсивности I, которая вычислялась по следующей

формуле:

где w — количество «слабых» метафор, слабых в том смысле, что они реализуют стандартные метафорические переносы значения; переменная п — обычные конвенциональные метафоры, не фиксированные как словарные значения, и, наконец, s — абсолютно новые, креативные метафоры; t — общее количество метафор. Коэффициенты 1, 2, 3 позволяют учесть «силу» метафоричности.

Сила воздействия метафоры связана не только с новизной или об-щепринятостью, но и с типом самой метафорической модели. Понятно, что метафорические модели ВОЙНЫ, СМЕРТИ, БОЛЕЗНИ более кон­фликтны, чем метафорические модели СТРОЕНИЯ, ПУТИ. Для отраже­ния конфликтности была введена еще одна переменная — переменная содержания D, которая вычислялась по следующей формуле:

где р — стертые метафоры (popular metaphors); n — метафоры природы; ро — политические и интеллектуальные метафоры; d — метафоры смерти и бедствий; sp — игровые и спортивные метафоры; m — метафоры болезни; t — общее количество метафор.

Результаты кодирования и вычисленные переменные интенсивности и содержания были сопоставлены с имеющимися в статистических спра­вочниках данными по безработице и динамике оптовых цен. Оказалось, что динамика значений переменных I и D коррелирует с динамикой безработицы — чем выше безработица, тем выше значение переменной интенсивности и переменной содержания. Интересно, что оценка аб­солютной частоты использования метафор в меньшей степени отражает степень корреляции, чем переменные I и D. Также в меньшей степени удается выявить корреляцию между степенью метафоричности полити­ческого дискурса (в переменных I и D) и динамикой оптовых цен. По-видимому, это менее очевидный показатель кризисной ситуации.

Проведенный X. де Ландшер эксперимент важен как с практической, так и с теоретической точки зрения. Неоднократно высказывались гипо­тезы о связи метафор с кризисным состоянием сознания, с проблемной ситуацией и с поиском решений проблемы. Согласно когнитивной тео­рии метафоры, метафорическое осмысление действительности позволяет сформировать множество альтернатив разрешения кризиса. Во вводной статье к «Словарю русских политических метафор» отмечается, что в пе­риод перестройки метафоричность политического дискурса существен­но возросла, однако никаких количественных данных не приводится