Кросс-культурные исследования социального воздействия

Питер Б. Смит

Значительная часть социальной психологии и, разумеется, повседневной жизни, связана с социальным воздействием, то есть с обстоятельствами, в которых люди взаимодействуют и оказывают влияние на поведение друг друга. В традиционной психологии трудно представить себе ситуации, в которых такое воздействие не ведет к изменению поведения. Даже если человек остается наедине с самим собой, социальное воздействие имеет место как отпечаток воображаемого или интернализованного влияния окружающих. Именно поэтому данная сфера чрезвычайно важна для психологии в целом и привлекает к себе самое пристальное внимание на кросс-культурной арене.

В этой главе Смит дает прекрасный детальный обзор ряда типичных источников социального воздействия, которые широко изучались в разных культурах. В начале главы он отмечает, что в прошлом многие психологические модели социального воздействия отличались предвзятостью и несли на себе отпечаток научного направления, в рамках которого они создавались. Поскольку большая часть исследований и теорий опиралась на индивидуалистические нормы Европы и Америки, полученные данные обычно интерпретировались в соответствии с этими нормами, иные точки зрения в расчет не принимались. Одно из первых исследований Смита, посвященное процессам управления в Японии, дало ему возможность увидеть, что конструкты, которые считались в США диаметрально противоположными, могут сосуществовать в японской компании. Это заставило его подумать о необходимости разработки более широких теоретических подходов и моделей, позволяющих объяснить, каким образом взаимоисключающие в одном культурном контексте переменные оказываются взаимосвязанными в другом.

Ряд процессов социального воздействия изучался в кросс-культурном аспекте. Смит рассматривает три наиболее важных из них: групповое воздействие (с акцентом на проблемах социальной лености и конформизма); иерархическое воздействие (особенно проблемы управления); а также ведение переговоров. И каждый раз он задается вопросом, почему данные и модели традиционной психологии могут оказаться неприменимыми к представителям иных культур, а в некоторых случаях — и потребовать фундаментального пе-

ресмотра самой сущности изучаемого конструкта. Например, исходя из традиционных западных представлений о руководителе, управление представляет собой одностороннее воздействие. Однако кросс-культурные исследования позволяют понять, что модель управления может предполагать наличие ключевых фигур, включенных в разветвленную сеть потенциальных источников воздействия, позволяющую осуществлять воздействие снизу вверх, сверху вниз и по горизонтали. Управление может быть непосредственным и опосредованным, и кросс-культурные исследования выявили множество любопытных данных, касающихся специфичных для данной культуры тактик воздействия, используемых для достижения культуре-релевантных целей.

Устремляя взгляд в будущее-, Смит говорит о необходимости радикальных изменений характера и проблематики кросс-культурных исследований социального воздействия. Он утверждает, что понимание того, как осуществляется взаимодействие людей в рамках отдельной культуры, может быть, а может и не быть связано с их действиями по отношению к представителям иной культуры. Действительно, существует ряд свидетельств обоснованности такого мнения, а если оно справедливо, то должно послужить предостережением для большинства кросс-культурных исследований в данной и многих других областях. Речь идет о том, что большинство кросс-культурных исследований, полагающихся на кросс-культурные сравнения поведения, не рассматривают, как взаимодействуют между собой представители разных культур. Как подчеркивает Смит, современные тенденции глобализации ведут к стремительному росту числа контактов между представителями разных культур во всех слоях общества, как на профессиональном, так и на бытовом уровне. Забавно то, что кросс-культурные исследования, призванные способствовать совершенствованию межкультурного взаимодействия, могут оказаться за бортом, потому что до сих пор сосредоточены на сравнениях специфичных культурных реалий в эмпирическом и теоретическом плане.

В то же время Смит призывает к пересмотру взглядов на группы, изучаемые в процессе кросс-культурных исследований, а также к исследованию иерархического управления и проблем ведения переговоров в межкультурном аспекте, и к более пристальному вниманию к аспектам социального воздействия, которые до сих пор упускались из виду. Последний момент представляет особый интерес, поскольку речь идет о том, что наиболее полно в процессе кросс-культурных исследований изучались двусторонние взаимодействия. При этом существует множество других форм социального воздействия; во многих культурах именно они не менее, а возможно и более, значимы, чем двустороннее взаимодействие. Смит считает, что одной из причин, по которой до сих пор такие виды социального воздействия не исследовались достаточно глубоко, является трудность их изучения. Дело действительно в том, что исследование этих форм социального воздействия неизбежно влечет за собой использование кардинально новых методов сбора и анализа информации. Такие исследования требуют базовых изменений в концептуализации, планировании и проведении исследований, равно как и в использовании полученных данных для создания моделей поведения человека.

Позволю себе назвать еще одну причину, по которой данной области до сих пор не уделялось должного внимания, — это культурные предубеждения исследователей и теоретиков. Пристальное внимание к проблемам двустороннего взаимодействия соответствовало взглядам большинства ученых на процессы управления и социального воздействия. Эти взгляды порождены определенной культурной и социальной средой, в которой многие исследователи находятся по сей день. Поэтому неудивительно, что проблематика исследований и теоретических разработок до сих пор находились под влиянием определенного мировоззрения. По мере того как взгляды исследователей и видение мира будут становиться более многообразными, мы будем приближаться к качественно иному пониманию природы социального воздействия в различных сферах жизни.

Значительная часть социальной психологии посвящена исследованиям того, как мы оказываем влияние друг на друга. В ходе изучения этих процессов ученые обращались к множеству различных тем, но, как правило, эти темы рассматривались в отрыве друг от друга. Так, можно выделить литературу, посвященную исследованиям социальной помощи, социальной лености, групповой поляризации, конформизму, ведению переговоров, лидерству, стремлению снискать расположение, торговым навыкам, психотерапии, просвещению, медицинскому вмешательству, воздействию средств массовой информации. Мы назвали только те направления, в связи с которыми социальному воздействию уделялось первоочередное внимание.

Поскольку исследования всех перечисленных тем осуществлялись па протяже-ппи второй половины XX века, предпочтение неизбежно оказывалось тем моделям социального воздействия, которые полнее соответствовали данным, полученным в наиболее типичных обстоятельствах. Иными словами, наши представления о процессах социального воздействия определялись'в своей основе данными по известной части населения США. Группами, которые чаще всего удостаивались внимания исследователей, были студенты и менеджеры.

Я впервые понял ограниченность такого подхода, когда около 20 лет назад начал заниматься изучением процессов управления в японских организациях. В то время многие западные исследователи процессов управления пытались определить обстоятельства, в которых более эффективными оказывались относительно демократический и относительно автократический (авторитарный) стиль управления. На опыте, приобретенном в Японии, я узнал, что японские организации являются одновременно более демократическими и более автократическими, чем большинство западных организаций. Японские служащие имеют широкие возможности воздействия снизу вверх, но при этом они организованы в структуру, в которой старшинство и статус имеют определяющее значение (Smith & Misumi, 1989). Таким образом, понятия, которые западные исследователи считали диаметрально противоположными, в альтернативном культурном контексте оказываются неразрывно связанными. Единственным путем разрешения этого парадокса является разработка более широких теоретических подходов, позволяющих объяснить, каким обра-

зом взаимоисключающие в одном культурном контексте переменные могут быть взаимосвязаны в другом. Нам необходимо также сформировать новый комплекс исследовательских приемов, который позволит проводить валидные сравнения разных культурных контекстов (Van de Vijver & Leung, 1996).

В других главах этой книги (в первую очередь в главах, написанных Лоннером и Адамополусом и Триандисом) концептуальные схемы, получившие широкое распространение за последние 20 лет, рассматриваются более подробно. Стремясь к более широкому пониманию природы социального воздействия, мы должны опираться на эти схемы. В частности, уже совершенно ясно, что культуры, которые теперь мы считаем относительно индивидуалистическими (Hofstcde, 1980), — это особое и не такое уж распространенное явление в мировом масштабе. Нам следует задуматься о том, что представление об индивиде как об отдельной сущности, а не как о личности с устойчивой принадлежностью к определенной группе, может изменить наше понимание социального воздействия.

Первым и наиболее очевидным следствием этого является пристальное внимание к краткосрочным воздействиям. При этом долговременное воздействие или бдлее тонкие влияния в расчет не принимаются. Установка исследователей па изучение неустойчивых групп студентов и менеджеров, чьи товарищи по работе часто меняются, только усилит этот эффект. Даже в рамках западной культуры более стабильным группам, таким как семья или этническая общность, уделялось гораздо меньше внимания. Есть еще два вероятных следствия. Во-первых, если мы изучаем социальное воздействие с позиций индивидуалистического подхода, то, вероятно, будем оценивать результативность такого воздействия исключительно по выгоде, извлеченной личностью (субъектом воздействия), а отнюдь не с точки зрения пользы для более широкой социальной системы, в рамках которой эта личность действует. Более того, скорее всего, мы будем рассматривать эффективное социальное воздействие как производную личных качеств данного индивида, таких как черты характера и навыки, а не производную его места или роли в определенной социальной структуре.

Определив таким образом общий подход, мы можем перейти к рассмотрению того, что удалось выяснить исследователям, занимаясь изучением процессов социального воздействия за пределами Северной Америки.