Эта формула удобна для самопредъявления и для описания любого объекта, в данный момент целиком занимающего воображение протагониста:
— Я — мать! (син) Ответственная, серьезная и замученная вашими капризами! (кач) Немедленно по кроватям! (пред)
— Эх, Питирим! (син) Бедный, глупый, доверчивый! (кач) Не доверяй ты кошелек и душу своей Агафье, выпотрошит она тебя. (пред)
— О, Париж! (син) Лучший из городов, свободный, легкомысленный, доверчивый и трогательный! (кач) В моем сердце останутся твои бульвары, улицы, парки, особняки, Лувр и Эйфелева башня. (пред)
Упражнение 11. Продолжите следующие обращения и на пять обращений по своему выбору по формуле «большой триадический спуск».
1. — (грозно) Марфута!
2. — Человеком быть трудно.
3. — (представляя друга) А это — Харлампий.
4. — Ну ты, Фотинья, — царица!
5. — Долг платежом красен.
Ответ.
1. — (грозно) Марфута! (син) Явись-ка, встань ровненько. (кач) Щечки, глазки — все на месте. (пред)
2. — Человеком быть трудно. (син) Честным, добросовестным, отзывчивым, твердым, когда надо, и уступчивым в остальных случаях. (кач) Уметь и гвоздь в стену вбить, и младенца на руки взять. (пред)
3. — (представляя друга) А это — Харлампий. (син) Веселый, надежный, хлебосольный, с аппетитом и вкусом. (кач) Посмотрите на его нос, и подбородок, и глаза, и галстук, и запонки тоже — это алмазы!
4. — Ну ты, Фотинья, — царица! (син) И плечиста, и румяна, черноглаза! (кач) А коса-то, коса! (пред)
5. — Долг платежом красен. (син) Я честна и памятлива, не только улыбаться умею. (кач) Вот мой должок. (протягивает конверт с деньгами) (пред)
Упражнение 12. В следующих ситуациях и пяти ситуациях по своему выбору придумайте обращение по формуле «большой триадический спуск».
1. Представление своей подруги проезжей знаменитости.
2. Оправдание перед начальником.
3. Отповедь домашнему животному, ведущему себя неаккуратно.
4. Похвальба перед подругами новым ухажером.
5. Увещевание строптивой дочери, не желающей одеваться правильно и со вкусом.
Упражнение 13. В следующей сценке определите семантические модальности и семантические модальные формулы трансляций героев, найдите семантически-гладкие и семантически-ломаные трансляции.
Аграфена и Клавдий
Скромная комната 35-летней одинокой женщины Аграфены. На этажерке напротив телевизора — клетка со столетним попугаем Клавдием.
Аграфена. Вот ведь жизнь катится... когда вверх, а больше-то все под уклон получается... Аникей обещал мне сегодня позвонить. (всплескивает руками) (сама себе) Вот дурища-то старая!
Клавдий. Ум не каждому дается, это дар Божий. Что за новости, Аграфена? (недовольно щелкает клювом)
Аграфена. Ой, батюшки-светы! Ну, сказал, что хочет позвонить — я и дала телефон свой сдуру. Заставь дурака Богу молиться — он лоб расшибет.
Клавдий. (гневно бьет крыльями) (успокоившись) Феня, ты не волнуйся так. Что Бог ни делает — все к лучшему.
Аграфена. А если Он человека ума лишает — тогда что?... Вот ты, Клавдий, мудрая птица — посоветуй, что мне Аникею-то говорить. (со страхом) Ой, не ровен час позвонит!
Клавдий. (раздраженно) Ух, глупая! (успокаивая себя) Да что за Аникей, объясни, что ли, толком? (задумчиво) Божий промысел на небесах написан.
Аграфена. Ну, прохожий ко мне давеча подошел. (гордо) Ин-тэ-рэс-ный мушшына! (улыбается)
Клавдий. Случайные встречи — основа бытия толпы. И что он тебя спросил?
Аграфена. (восторженно вспоминает) О! Интересный — страсть! В пиджаке, брюках, ботинках и галстуке, хоть и без шляпы. Раз в жизни счастье хоть кому улыбнется.
Клавдий. Счастье — легкокрылая птица. И что, сразу так телефон спросил, твой Аникей? (бьет крыльями, дразнится противным голосом) Аникей-дуралей!
Аграфена. (грозит попугаю кулаком) Вот змей! (опоминаясь, вежливо) Будь повежливее, Клавдий, хоть ты и старый и мудрый. (как будто что-то вспоминая) Гений и злодейство — суть вещи несовместные.
Клавдий. (иронически) Ой! (серьезно) Так что он за птица, твой Аникей? Случайные связи приводят к неслучайным последствиям, Феня.
Аграфена. (испуганно) Ой! (подумав) Но ведь у нас нет еще... связи. (грустно) Темны дела Твои, Господи.
Клавдий. Нет связи — нет человека. И что, ты так вот сразу ему телефон свой дала? (стонет в отчаянии) У, дурища!
Аграфена. (согласно кивает) Дурища, точно дурища. Но он долго со мной разговаривал, о себе рассказывал. Мужчины — интересные бывают.
Клавдий. (строго) Мужчин много, я — один. Ты хоть это понимаешь, Аграфена? (стонет и бьет крыльями, выразительно смотрит на Аграфену правым глазом)
Аграфена. (истово) О, да! да! (трезво) Да я без тебя — нуль без палочки, Клавдий. Слепому Бог поводыря дает.
Клавдий. (удовлетворенно кивает головой) Угу. Чего он тебе наобещал, Аникей твой? За каждым частным мнением стоит убеждение.
Аграфена. (пугаясь) Нет! (закрывает глаза и крестится) Он меня не убеждал ни в чем, Клавдий, и замуж не звал. (подумав) Женщина должна созреть.
Клавдий. (пугаясь) Да?! (пауза) (укоризненно) Аграфена, да ты же про него ничего еще не знаешь! А невежество — единственный настоящий грех.
Аграфена. (истово) Грешна, грешна зело! (пауза) А что мне надо у него еще спросить, Клавдий? (печально) Не было у бабы хлопот — купила порося.
Клавдий. (отмахиваясь крылом) Ой, уймись! (подумав) Ну, спросила бы, чем ты ему мила, что телефон спрашивает. (после паузы) К мужчине — подход нужен. (приосанивается)
Аграфена. (испуганно) Ой! (пауза) Может, тебе клетку почистить, Клавдий, или водички еще подлить? Мудрость в мире — редкая вещь.
Клавдий. Из песни слова не выкинешь, но можно вписать строфу. Если Аникей твой позвонит, скажи: занята. (кричит) Слышишь: ЗАНЯТА!
Аграфена. Ах, свят-свят! (пауза) Да, Клавдий, конечно. Ум — хорошо, а два — лучше.
Клавдий. То-то и оно.
Конец
Упражнение 14. В следующей сценке определите триадические модальности и триадические модальные формулы трансляций героев, найдите триадически-гладкие и триадически-ломаные трансляции.
Елизарыч и Дуня
Весна. Распахнутое в городской двор окно 1-го этажа. На подоконнике нежится на солнце ухоженная снежно-белая болонка Дуня. Со стороны двора не торопясь подходит бывалый уличный пес Елизарыч.
Дуня. (радостно) Елизарыч! Как всегда уверенный в себе, понимающий, мудрый. Но бока впалые, бока-то!
Елизарыч. Доброго здоровья, Дуняша! (задумчиво) Радостна ты, радостна сегодня зелень пробивающейся травы, изнемогающей от весеннего томления. Ей нипочем камни и асфальт большого города.
Дуня. Мне тоже многое нипочем, особенно после творога со сметаной! Вкусно было сегодня, очень! Жизнь — это подарок.
Елизарыч. Жизнь — это подвиг. Для понимающих, разумеется: видящих, слышащих, знающих. А для остальных — суета: творог, сметана, кость с мясом... (рефлекторно облизывается)
Дуня. (брезгливо) Кость... С мясом... Лучше котлетки! Я люблю красоту, элегантность, поэтичность. А ты, Елизарыч?
Елизарыч. Я — философ. Меня манят просторы бытия, огромные и непостижимые. Сколь много неизведанного на свалках, в мусорных кучах, просто в заброшенных углах большого города!
Дуня. (сокрушенно) А я все о блюдечках да рюшечках, локонах и бантиках... Мелкая я, нет во мне предприимчивости, смелости, широты. (поникнув головой) Эх, Дуняша!
Елизарыч. (укоризненно) Собака — творение Божье. Не кручинься, расширим мы твои жизненные горизонты. Ну хочешь, сегодня к рынку прогуляемся, мимо столовой, и еще кое-куда.
Дуня. О, соблазнитель! (понурив голову) Не самостоятельная я, и боюсь, и трепещу. И потом — хозяйка моя, Изабелла, меня не отпустит, и ошейник нужен, и поводок, и костюмчик-боди.
Елизарыч. (смеется) Я, что ли, тебя на поводке и в боди поведу? О Послушная и Дисциплинированная? (пауза) О чем ты, (выразительно) Дуня!
Дуня. Ой! (переживает) Глупая я какая, оказывается! И ограниченная. Стереотипная. (пауза) Боюсь я всего нового: помойки, мусорные кучи, столовая, рынок.
Елизарыч. Это — мир! Большой, непознанный, изобилующий, соблазняющий и подстерегающий, учащий и переучивающий. Там косточка, здесь булки кусок, враги, друзья, собаки, кошки, крысы...
Дуня. Ах, крысы! Ну страшно же, Елизарыч, какой ты мужественный, оказывается, и сильный! (восхищенно глядя на Елизарыча) О!
Елизарыч. (снисходительно) Жизнь — хороший учитель. Справедливый, своевременный, иногда жестокий, но порой и снисходительный. Ну, вечером, после творога и сметаны, надевай ошейник, забудь про поводок и боди и — на улицу!
Дуня. А Изабелла? Она же будет беспокоиться, не пустит ни за что. Она любит, чтобы я была на лежанке, или в крайнем случае — на подоконнике, а гулять — только с ней, на поводке, в ошейнике и боди.
Елизарыч. О, женщины! Ну ладно, я могу с ней поговорить, успокою, утешу, наставлю на путь, если понадобится. Мозги у меня имеются, не только лапы и хвост.
Дуня. Что мозги! Изабелла не любит поучений, она независимая и гордая. Царица!
Елизарыч. Царице нужен визирь. Ну, попробую все же, может быть, до чего-то мы и договоримся. Косточки-то у вас имеются, с мясом, например?
Дуня. (морщится) Ф-фу! (пауза) Не знаю, не видела. Сливки, творог, пельмени, сметана — это пожалуйста.
Елизарыч. О, времена! Изнеженна ты, Дуня, избалованна, хотя и хороша собой, не скрою. (сам себе) Ну, пельмени так пельмени.
Дуня. Подходи сюда к семи вечера, прямо к окну. Я буду готова, постараюсь и Изабеллу настроить помягче. Бедняжку ждут испытания.
Елизарыч. Хорошо, сюда, к окну, к семи. Ответственный, рыцарственный, находчивый и предприимчивый. (гордо) Я, Елизарыч! (медленно уходит вглубину двора)
Дуня. (с восхищением смотрит на удаляющегося кавалера)
Конец
«Большая лягушка»
Эта формула дает иногда эффект мистериального преображения как результата подъема в заоблачные выси и благополучного спуска обратно на грешную землю.
