Процессы адвербиализации предложных именных конструкций

Если вникнуть глубже во внутренний строй наречий, образованных и образуемых из форм имен существительных с предлогами, то откроется до­вольно стройная и последовательная система. Наиболее многочисленны и продуктивны группы наречий, обнаруживающих в своем составе предлоги в и на (с винительным и местным-предложным падежами). Правда, в и на -это вообще наиболее употребительные и функционально нагруженные предло­ги. Однако в наречных выражениях, связанных с ними, наблюдается неслучай­ное единство грамматических отношений.

Выделяются прежде всего два основных продуктивных разряда наречий с предлогами в и на и формами местного-предложного падежа:

1. Для обозначения места и времени посредством в и на с местным-пред­
ложным падежом (вдалеке, вдали, вверху, внизу, наверху, на ходу, на лету, на
днях и т. п.).

2. Для обозначения состояния посредством в и на с предложным
падежом:

а) для обозначения пребывания в каком-нибудь состоянии или вообще
для обозначения качественного состояния какого-нибудь лица или предмета
посредством предлога в с предложным падежом (второпях, впопыхах, втайне,
втиши, в гостях и т. п.).

Любопытно, что конструкция с предлогом в и предложным падежом множественного числа от названий лиц по их служебным обязанностям, дол­жностям и профессиям уже давно превратилась в грамматический идиома­тизм (служит в дворниках, в сторожах и т. п.). Характерно также распро­странение выражений типа: в духе, не в духе, не в себе (ср. вне себя), в памяти, в сознании и т. п.;

б) сюда же примыкают формы предложного падежа с предлогом на для
обозначения пребывания в каком-нибудь состоянии, положении, в какой-ни­
будь деятельности (настороже, навыкате, на побегушках и т. п.).

Характерно, что, несмотря на распространенность этой конструкции, многие из относящихся сюда выражений имеют все признаки грамматиче­ского единства, своеобразного идиоматизма (например: быть на посыл­ках, состоять на иждивении, находиться на излечении, быть на испыта­нии и т. п.).

Приходится признать, что переход соответствующих падежных конструк­ций имени существительного в наречия находится в связи с развитием особых грамматических форм для выражения специальных оттенков качественного состояния, качественного отношения. Здесь устанавливается новый тип связи между функцией предлога и лексическим значением слова.

Значение предлога, связанное со значением падежной формы, и лексиче­ское значение имени вступают в новое отношение друг к другу²⁷. Это новое отношение является результатом того нового синтаксического значения, кото­рое приобретает эта падежная конструкция в целом. Она становится выраже­нием обстоятельственного или качественно-обстоятельственного отношения к глаголу, прилагательному, наречию или существительному (ср.: в гостях были видны какая-то нерешительность и беспокойство и он и полчаса не проси­дел в гостях).

Тем самым значение самого предложного падежа специализируется, ин­дивидуализируется. Между тем в склонении имен существительных сохра­няют свое место лишь те формы и функции, которые подходят под основные категории падежной семантики, которые соответствуют живой цепи грамма­тических отношений, выражаемых падежами и предлогами (см. главу о пред­логах). Специализация падежа, осложнение его обстоятельственными значе­ниями ведут к адвербиализации соответствующих форм. В русском языке устанавливается особый тип наречной префиксации. Некоторые префиксы в специальном значении, например префикс на- в значении пребывания в ка­ком-нибудь состоянии, сочетаясь с падежной формой существительного, ста­новятся словообразовательными приметами наречий*. Развиваются продук­тивные способы образования наречий из предложных конструкций существи­тельных.

Похожие грамматические процессы наблюдаются и среди наречий, распа­дающихся на предлоги в и на и форму винительного падежа. Кроме немного­численной группы слов со значениями места и времени (наверх, назад, набок, вниз, вбок, навек, вмиг и т. п.), подавляющее большинство наречий этого типа выражает образ и способ действия (вслух, всласть, вволю, впору, вскачь, впри­куску, взапуски, наудачу, назло, на диво и т. п.). Предлог в с винительным па­дежом в значении способа и образа действия, иногда с примесью оттенков це­ли (в качестве чего-нибудь — и отсюда: для чего-нибудь), становится средством адвербиализации имен существительных, создавая грамматические единства, не вмещающиеся в привычный строй отношений между значением падежа и значением предлога. Например: в диковинку, говорить в нос, сказать в шутку, скакать в карьер, кричать во все горло, бежать во всю мочь и т. п. (ср.: поступить в дворники; пойти в домработницы; наняться в сторожа и т. п.). Легко заметить в некоторых из этих предложных конструкций функ­циональную связь с творительным падежом (ср.: сказать шуткой; нестись карьером; ехать рысью и т. п.).

Однородный круг отношений выделяется и в наречиях, состоящих из предлога на и формы винительного падежа. Предлог на с винительным паде­жом в значении способа и образа действия (иногда с примесью разно­образных оттенков сопутствующего обстоятельства или внутреннего назначе­ния) также постепенно превращается в средство префиксального образования наречий (ср.: на беду, выучить на зубок; жить на широкую ногу; поесть на скорую руку; обуться на босу ногу; на голодный желудок; ср.: натощак, на свежую голову и т. п.)**.

Из других типов предложной адвербиализации существительных близко к этим функциям образа действия подходят наречия, распадающиеся на пред­лог с и форму родительного падежа, тоже со значением способа действия (на­пример: с размаху, сразу; ср. свысока, неспроста и т. п.).

Среди остальных более или менее рельефно выступающих типов пред-

• Возможность закрепления некоторых падежных форм имен существительных за катего­рией наречия реализуется и в других языках, например в венгерском. Ср.: Szinnyei S. Ungarische Grammatik. S. 57. Ср. также замечания: Hjelmslev L. Principes de grammaire generate. Kobenhavn, 1928, p. 311—318. О склоняемых формах наречий в русском языке еще М. Катков писал: «У пас ходят некоторые наречия, умеющие склоняться»²*. Ср. также замечание Каткова: «В памятниках качественные наречия принимают, вопреки нынешнему употреблению, местный падеж куда? на право, на лево; где? на прав'й, на лев'й и пр.; следовательно, живее чувствовали свое грамматиче­ское значение»'⁹. Ср. в просторечии: до завтрава, к завтраму.

" Сюда же примыкает тип образования наречий с помощью предлога на и кратких форм прилагательных (набело, начерно, наглухо и т. п.). К этому типу в современном языке прибли­жаются наречия, в которых приставка на- имеет усилительное значение (настрого, накрепко и т. д.); ср.: крепко-накрепко, строго-настрого и т. п.

ложного образования наречий обнаруживаются еще три словообразова­тельные категории:

1) тип наречий, выражающих пространственно-временные обстоятель­
ственные отношения, состоящих из предлога из и формы родительного паде­
жа единственного числа (исстари, издавна, издали, изнутри и т. п.);

2) тип наречий, выражающих причинно-целевые обстоятельственные отно­
шения и обнаруживающих в своем составе предлог с и форму родительного
падежа существительного или нечленного прилагательного (сослепу, сдуру,
сгоряча, спросонок и т. п.; ср.: с голоду, с жиру беситься и т. п.);

3) тип наречий, выражающих отношения лишения и достижения и распа­
дающихся на:

а) предлог без и форму родительного падежа (безумолку, без ума и т. п.;
ср. качественные наречия: безумолчно, безумно и т. п.);

б) предлог до и форму родительного падежа (доотвала, дозарезу и т. п.;
ср. досыта и т. д.).

В качестве комментария можно заметить следующее:

1. Живой предлог из в современном языке не выражает временных отно­
шений (ср. функции предлогов с и от).

2. Предлог с с родительным падежом в причинном значении постепенно
превращается в наречный префикс, так как его функции замещаются предло­
гами от и отчасти из, из-за (ср. значение предлогов в силу, по причине, вслед­
ствие и т. п.).

3. Наряду с предлогом без очень употребителен также в системе прилага­
тельных и наречий качественно-отрицательный префикс без- (ср.: безуспешный,
безуспешно, безустанный, безустанно, безупречный, безупречно и т. п.). В со­
ответствующих отыменных наречиях без из предлога превращается в префикс,
в приставку.

4. Наконец, предлог до, служащий для обозначения предела, степени ка­
чества и действия, также становится грамматическим средством префиксаль­
ного образования качественных наречий и наречных выражений со значением
степени (ср.: надоело до чертиков и т. п.; до ужаса; до невозможности, до не­
вероятности; измениться до неузнаваемости; покраснеть до корня волос
и т. п.).

Таким образом, ряд предлогов со специальными значениями выпадает из круга свободных сочетаний предлогов с падежными формами существитель­ного. Происходит процесс лексикализации соответствующих форм *, превра­щения их в особые слова-наречия. Развивается своеобразный тип префиксов-приставок, выступающих в роли словообразовательных форм наречия. Разные виды префиксальных наречий объединяются двумя основными грам­матическими понятиями: обстоятельственного отношения (ср., например, пространственно-временные и причинно-целевые наречия с предлогами из, с и родительным падежом или наречия места и времени с предлогами в, на и винительным, а также предложно-местным падежом) и качественного отно­шения, иногда с модальными или качественными оттенками (ср. наречия образа действия с предлогами в к на к винительным падежом, наречия каче­ственного состояния с предлогами в и на и предложным падежом, наречия степени с предлогом до и родительным падежом и др.). Вместо разно­образных именных значений и оттенков, связанных с категориями качества и предмета, в системе наречий возникают различия качественного и обстоя­тельственного отношений.

* Ср. замечание Н. Paul об образовании наречий из лексикализованных падежей имен (Principien der Sprachgeschichte. Halle, 1880, S. 159).

§ 12. Типы наречий, состоящих из беспредложных форм существительных. Причины адвербиализации этих форм

В кругу наречий, восходящих к беспредложным формам имени существи­тельного, обнаруживается тесная связь с функциями таких именных падежей, которые склонны к выражению обстоятельственных отношений. Таким паде­жом является преимущественно творительный падеж. В самом деле, беспред­ложных наречий, соотносительных с формами творительного падежа имени существительного, больше всего в современном русском языке. Этот разряд беспрефиксных наречий особенно продуктивен: кубарем, кувырком, живьем, авансом, чудом, рядом, градом, даром, летом, утром, гужом, порожняком, разом, ничком, бочком, молчком, пешком, торчком, рывком, шагом, битком, ползком, силком, целиком, дыбом, нагишом, босиком, калачиком и т. п. (в этом случае иногда различие между формой творительного падежа существитель­ного и наречием обозначается перемещением ударения: бегом, верхом, кру­гом); женского рода: зимой, весной, порой, рысью, волей-неволей, гурьбой, украдкой, стороной и т. п.

Есть единичные наречия, соотносительные с творительным падежом мно­жественного числа имен существительных: временами, верхами (устарелое), сажонками (плыть). Ср. у Пушкина: «Чиновники разъезжали верхами на кара­бахских жеребцах»; «Они [татарки] сидели верхами, окутанные в чадры». У Достоевского: «Явились... но не в экипаже, а верхами» («Бесы»)³⁰.

Среди других типов беспредложно-отыменных наречий, соотносительных с формами существительного, выделяются следующие группы:

1. Непроизводительная группа разговорных наречий, соотносительных
с именительно-винительным падежом имени существительного и имеющих
яркую эмоционально-качественную окраску: смерть, ужас, страсть, страх
(нередко в сочетании с как) в значении: очень сильно (ср. в том же значении:
страшно, ужасно, адски, чертовски, дьявольски, бешено и некоторые другие).
Например: «Я ужас как ревнив» (Пушкин); «Иван Иванович... уходился
страх и прилег отдохнуть» (Гоголь); «Когда же им случалось оставаться
вдвоем, Маше становилось страх неловко» (Тургенев, «Бретер»); «И весело
мне страх выслушивать о фрунтах и рядах» (Грибоедов, «Горе от ума»); «Я
смерть пить хочу»; «Ему самому было смерть смешно» (Лесков, «Соборя­
не»); «Когда же она не говорит ни глупостей, ни гадостей, а красива, то сей­
час уверяешься, что она чудо как умна и нравственна» (Л. Толстой, «Крейце-
рова соната»)*.

2. Ограничена узким кругом группа наречий, состоящих из формы вини­
тельного падежа времени: сейчас, тотчас, ср. посейчас. Ср. вообще формы
винительного, места, времени и количества (капельку, чуточку и т. п.).

3. Непроизводительная группа наречий, «омонимных» с родительным па­
дежом имен существительных. Ср. дома.

Сегодня необходимо сопоставлять с родительным падежом времени, во­обще приобретающим в современном языке адвербиальный оттенок. Ср.: третьего дня, пятого июня и т. п.

Уже из этого обзора беспредложных наречий совершенно ясно, что паде­жи имен существительных, приименные по преимуществу, как родительный,

* О распространении эмоциональных наречий, вроде страсть какой ловкий и т. п., в жен­ском языке см.: Je.iper.sen О. Die Sprache, ihre Natur, Entwicklung und Entstehung. Heidelberg, 1925, S. 233 — 234. А. В. Попов — в соответствии с своими общими взглядами на генезис дву­членных и трехчленных предложений — выводил происхождение этих наречий из слияния двух предложений в одно. Он смерть бьется (он бьется смерть) первоначально значит: «Он бьется так, что может произойти смерть». Он страх (страсть, ужас) любит значит: «он так любит, что делается стршпио (страх, ужас)»¹¹.

или же выражающие непосредственную зависимость объекта от глагольного действия, как, например, винительный и отчасти родительный, или обозна­чающие косвенное воздействие глагола на объект, направленность к объекту, как дательный, — не склонны к адвербиализации. Это сильные падежи имени существительного. Между тем творительный падеж является основным сред­ством и источником образования наречий от имен существительных.

С. необыкновенной остротой охарактеризовал своеобразное положение творительного падежа в ряду других падежей акад. А. А. Шахматов: «Допол­нение в творительном падеже вообще, за немногими исключениями, означает независимое от глагола представление, не объект, испытывающий на себе действие, влияние глагольного признака, а, напротив, представление, способ­ствующее развитию этого признака, видоизменяющее или определяющее его проявление; в этом существенное отличие творительного падежа от родитель­ного, винительного и дательного»³².

Еще раньше А. А. Потебня, характеризуя разнообразные функции твори­тельного падежа, особенно выделял творительный падеж образа действия по его близости к адвербиальному значению. «Для творительного образа,—пи­сал Потебня, — характеристична именно его разносоставность по происхожде­нию: в него втекают различные творительные при легком изменении своего значения по направлению к потере субстанциональности; он есть момент, предшествующий переходу дополнения в наречие, так что предполагается и наречиями места и времени»³³*. В силу этой малозаметной или фиктивной субстанциональности творительного образа он становится основной катего­рией, производящей беспредложные наречия.

Любопытно, что в романских языках суффикс наречий -ment, -mente (vrai-ment, absolument, pleinement, итал. pienamente и т. п.) является по происхожде­нию формой творительного падежа имени существительного (лат. -mente).

Кроме того, необходимо вспомнить, что форма творительного падежа имен существительных в русском языке соединяется лишь с такими предлога­ми, из которых одни, например с, под, за, вообще не теряют в этой связи своего лексического значения, а другие, например над, ослабляют или утрачи­вают это значение очень редко и притом только после строго определенной, замкнутой семантической группы глаголов (смеяться, насмехаться, изде­ваться, иронизировать и т. п.).

Поэтому наречий, возникших из форм творительного падежа с предлогом (со временем, совсем, слишком, с прохладцей, за границей, под мышкой и т. п.), немного.

Симптоматично также, что форма творительного падежа переобременена значениями — притом преимущественно приглагольными (за исключением творительного падежа «отношения» — невысок ростом; качественного поясне­ния — рубль серебром и творительного пространственной ориентации — шири­ною, длиною, глубиною и т. д.). Акад. Л. А. Булаховский заметил: «В неко­торых случаях синтаксическое целое, ввиду многообразия возможных значений творительных падежей, оказывается не сразу понятным; ср.: «Еще в полях белеет снег, А воды уж весной шумят» (Тютч.) — весной мы связы­ваем с шумят как творительный содержания, но при первом впечатлении форму эту можно принять за творительный времени; или: «На зло жестоким испытаньям W злобе гаснущего дня Ты очертаньем и дыханьем Весною веешь на меня» (Фет)...»³⁵

Широта семантического объема формы творительного падежа облегчает процесс ее изоляции и адвербиализации. Так как категория творительного па-

* Ср. также замечание об «обстоятельственное™» творительного падежа у Н. П. Некра­сова в книге «О значении форм русского глагола» Ч

дежа представляет замкнутую систему грамматических значений и отноше­ний, то замутнение в какой-нибудь конкретной форме творительного падежа ее основных функций, закрепление за этой формой только одного из прису­щих ей значений равносильно отпадению ее от системы склонения данного су­ществительного (например: отдать даром, уцелеть чудом и т. д.)- Исключе­ние формы из системы склонения (например, употребление градом только в значении образа действия: наподобие града) означает лексикализацию дан­ной формы, превращение ее в особое обстоятельственное слово. Выпадая из системы форм имени существительного (например, градом из комплекса форм слова град; ср.: гусем или гуськом; прахом и т. п.), эта форма становится от­дельным словом и подводится под категорию наречия.

«Нередко между наречием отыменным и падежом нет внешнего различия и граница между ними проводится лишь тем, что падеж, как дополнение, свя­зан со всем склонением, а наречие из падежа стоит для обыкновенного созна­ния вне этой связи»^Зб.