Проработка глобального архетипа

На варварском уровне проработки глобального архетипа человек мыслит целое чрезвычайно абстрактно, никак не задумываясь ни о его границах, ни о составе, ни о наборе качеств. Выражаясь фигурально, забор, отделяющий объект от окружающего мира, в данном случае состоит из прибитой к столбику дощечки, на которой написано «Частное владение», — а о реальных границах участка приходится только догадываться.

Ощущение целостности объекта на этом уровне чисто интуитивно: человек имеет самое отдаленное представление о его составных частях, элементах, типах связей между этими элементами, и о различных качествах, которыми обладает сам объект и его отдельные части, а также об отношениях между этими частями. Так, вероятно, ощущал себя русский помещик, долгие годы живший в Москве или Петербурге на доходы со своего имения и воспринимавший его исключительно как источник финансирования своей столичной жизни. Такие подробности, как жизненный уровень своих крестьян, политика управляющего, состояние барского дома, сада, парка и полей не волновали его сколько-нибудь серьезно — притом, что он несомненно ощущал себя владельцем определенного объекта и мог даже этим гордиться.

На варварском уровне человек обычно имеет поверхностное представление о некоторых (далеко не всех!) глобальных характеристиках объекта, смутно догадываясь, что существуют и какие-то еще его характеристики, но не сильно ими интересуясь, и, как правило, поверхностно знаком с одним-двумя элементами этого объекта, по которым и судит обо всем остальном, осуществляя дикую индукцию, то есть умозаключение, в котором суждение о классе выносится на основе информации об одном-двух элементах этого класса. Так иностранец-турист, будучи обокраден в гостинице чужой страны, делает окончательный вывод о том, что все ее жители — воры.

На этом уровне человек с чрезвычайной легкостью говорит и судит об объекте, не удосужившись толком его обозначить ни для себя, ни для своих собеседников. Ему кажется, что и без того совершенно ясно, о чем идет речь; при этом он не замечает ни того, что сам объект его суждений по ходу дискуссии может сильно измениться, ни того, что окружающие могут понять его совершенно превратно вследствие недостаточной определенности основного объекта обсуждения. На этом эффекте основаны многочисленные комические ситуации в книгах и фильмах, обыгрывающие совершенно разное понимание участниками одних и тех же слов и положений: «Штирлиц всю ночь топил печку. К утру печка утонула».

На варварском уровне человек воспринимает единство объекта абстрактно-метафизически, не задумываясь о том, что оно чем-то обеспечивается — например, различными связями между элементами объекта, хорошим забором, отгораживающим его от внешней среды, и еще многими другими способами. И когда в один прекрасный день этот объект разваливается на части, человек в искреннем изумлении говорит: «Надо же, никогда бы не подумал, что так может случиться... казалось, что он просуществует вечно».

Такого рода ситуация возникает при любой попытке как-то структурировать человека — не его физическое тело, а всю совокупность его проявлений, включая духовные. Традиционное деление дух — душа — тело без дальнейших комментариев и разработок может удовлетворить лишь схоластически-догматическое мышление. Если считать человека единым существом, а не ящиком с деталями, то совершенно ясно, что дух должен быть как-то представлен в душе и теле, душа — в духе и теле, а тело — в духе и душе. Более того, должны существовать каналы, по которым оперативная информация об изменениях на любом из этих трех «этажей» человеческого существа транслируется на остальные два и ведет к их адаптации к новым условиям. И пока эти «представительства» каждого из этажей на остальных двух и связи между этажами внятно не описаны, данное представление о человеке как едином целом остается на варварском уровне проработки глобального архетипа.

На любительском уровне проработки глобального архетипа человек относится к объекту еще не совсем как к своему, но уже во всяком случае неформально. Он имеет представления о его границах и основном содержании: частях, типах составляющих его элементов, характере связей между ними; кроме того, он владеет полным списком фундаментальных качеств (характеристик) объекта, которые дают о нем всестороннее, хотя и во многом поверхностное представление. Обсуждая объект с собеседником, этот человек предпримет какие-то усилия, для того, чтобы обозначить предмет обсуждения, и образ объекта, складывающийся в голове партнера, не будет ему совершенно безразличен. Например, рассказывая другу о своем путешествии в другую страну, он поинтересуется, слышал ли тот о ней, бывал ли там, и если нет, то обрисует вкратце ее основные географические, климатические и этнические особенности.

На этом уровне человек овладевает методом технической индукции, то есть склонен делать общий вывод об объекте на основе наблюдений над большинством или, по крайней мере, над представительным множеством его элементов, причем этот вывод будет более осторожен, чем при дикой индукции. Например, убедившись сколько-то раз на личном опыте в ненадежности городского транспорта, он сделает такой вывод: «Отправляясь на ответственную встречу, бери запас не менее получаса, иначе ты сильно рискуешь на нее опоздать». На варварском уровне вывод в аналогичной ситуации нередко делается на основе одного-единственного срыва и звучит, например, так: «Никогда не надейся на автобус — он точно не придет вовремя».

На любительском уровне человек уделяет большое внимание связям между элементами, обеспечивающим единство объекта. Однако он воспринимает (точнее, оценивает как значимые) не все их виды, а лишь те, которые наиболее очевидны, — в основном, это прямые связи между соседними элементами или крупными частями, которые не дают объекту рассыпаться. Однако прямые связи между удаленными частями объекта и связи более тонкого характера (такие, например, как обладание общим качеством или функцией) на этом уровне или игнорируются человеком или кажутся ему малосущественными; истина же заключается в том, что они ему малопонятны и он не умеет ими пользоваться.

На этом уровне человек воспринимает достаточно полный набор интегральных характеристик объекта, но не различает в них оттенков и полутонов. Например, говоря о цвете предмета, он скорее всего назовет один из семи цветов радуги (в его арсенале есть еще серый, коричневый и пестрый), но в пределах, скажем, синего цвета оттенка не назовет. Для обычного человека, то есть непрофессионала, ничего страшного в этом нет, но для художника это невозможно грубый уровень восприятия. Для самого же человека эта его низкая чувствительность к динамике интегральных характеристик объекта мешает замечать изменения, происходящие в объекте на уровне его элементов и связей между ними, поскольку на глобальных свойствах эти изменения вначале сказываются слабо. Так стареют дома и мосты: долгое время их основные характеристики почти не меняются, а о приближении распада свидетельствуют лишь маленькие трещинки и незначительное ухудшение прочности несущих конструкций, так что внезапное разрушение строения для любителя может стать совершенным сюрпризом.

На любительском уровне появляется представление о ролях элементов, составляющих данный объект, и их иерархии. На варварском уровне этого практически нет: максимум дифференцировки заключается в выделении некоторого главного, или основного, элемента — так сказать, местного царя, а все остальные элементы объекта человеком всерьез не воспринимаются и (с его точки зрения) практически не различаются. Например, типичный варварски-глобальный взгляд на страну заключается в выделении в ней столицы и «всех остальных» городов, которые для человека неразличимы и названий которых он не знает и узнать не стремится. Любительски-глобальный взгляд в этой ситуации выделит не только столицу, но и центры крупнейших регионов, отметит примерное положение каждого из них на карте, а также их роль в культурной, экономической и политической жизни страны в целом. Иерархия элементов, свойственная любительскому уровню, может быть двух- и даже трехступенчатой (редко больше); однако иерархии связей между элементами, а также иерархии интегральных качеств объекта на этом уровне еще нет.

На профессиональном уровне проработки глобального архетипа человек знает объект весьма подробно. Это касается как набора его элементов, так и связей между ними и глобальных характеристик объекта. У него есть представление о роли каждого элемента в существовании и развитии объекта в целом, и о разнообразных связях этого элемента с другими элементами и частями объекта (независимо от степени их удаленности).

На этом уровне человек довольно точно судит о целом по наблюдениям над его частями и отдельными элементами: хорошо зная структуру объекта и связи в нем, он знает какая выборка будет достаточно представительной, чтобы полученные выводы оказались надежными в нужной ему степени; этот уровень обобщения можно назвать мудрой индукцией, причем она не связана напрямую с количеством собранного материала. Например, изучая справедливость тезиса «все компьютерные вирусы запускаются программистами в состоянии душевного расстройства, вызванного острой интоксикацией искусственным интеллектом», он станет проводить исследования среди компьютерщиков-профессионалов, а не среди постоянных обитателей домов для душевнобольных, понимая, что там может не оказаться ни одного автора вируса, но тем не менее это не будет служить основой для правильного суждения по указанной проблеме.

На профессионально-глобальном уровне объект мыслится человеком как сложная система, состоящая из разноплановых и разнокачественных элементов, объединенных в узлы, подсистемы и т. д. и связанных друг с другом разнообразными связями, которые также мыслятся им как разноплановые и неодинаковые по своей роли в организации объекта. В частности, очевидные связи по принципу соседства и прямые соединения (веревкой, канатом, стальным тросом, кровнородственными узами) рассматриваются им как лишь часть всего комплекса существующих в объекте связей, некоторые из которых являются весьма тонкими, но тем не менее именно на них в основном держится единство объекта. Связи, обусловленные единством некоторого качества, принадлежностью к слабо проявленной на материальном уровне структуре, приобретают на профессиональном уровне совсем другое значение, нежели на любительском.

Чем, например, обеспечивается единство народа? На любительском уровне ответ может прозвучать так: единством территории (читай — крепкая граница с колючей проволокой), твердой властью с единым центром, устойчивыми экономическими связями между регионами и группами населения. Признавая все эти факторы как существенные, профессионально-глобальный взгляд отметит, причем не наряду, а выше них такие факторы, как общность языка, культуры, религии, жизненного уклада, национальной идеи (пусть смутно выраженной, но реально ощущаемой большинством страны), народного мировоззрения и мироощущения, частично выражаемого массовой культурой, а частично — более элитарно-ориентированным искусством.

На профессионально-глобальном уровне человек хорошо чувствует оттенки интегральных характеристик объекта, так что даже малые изменения в элементах объекта ощутимы для него при целостном восприятии. Так, выражение лица на портрете при взгляде опытного художника зависит даже от мелких деталей фона: варьируя их, художник ощущает заметные изменения в характере героя картины. И, наоборот, по малым изменениям глобальных характеристик объекта профессионал может определить, с изменениями в каких элементах они связаны, и это умение кажется совершенно непостижимым чудом для людей, находящихся на варварском и даже любительском уровнях. Так опытный руководитель фирмы тонко чувствует напряжение в своем коллективе и обычно знает, какие кадровые перестановки, иногда по виду несущественные, нужно произвести, чтобы вовремя его снизить.