Гражданское общество и государство

Как уже было сказано, гражданское общество это система внегосударственных общественных отношений и институтов, дающая возможность человеку реализовать его гражданские права и выражающая разнообразные потребности, интересы и ценности членов общества.

Гражданское общество не представляет собой некое изолированное от государства социальное пространство, противостоящее ему в любых формах. Наоборот, гражданское общество и государство соединены друг с другом целым рядом структурных связей, поскольку государство, осуществляя управленческо-посреднические функции в общественной жизни, не может не соприкасаться с гражданскими ценностями и институтами, так как последние через систему горизонтальных связей как бы охватывают все общественные отношения.

Кроме того, ряд общественных элементов и институтов занимает двойственное положение, частично переплетается с государственными структурами, а частично с гражданским обществом. Примером здесь может служить, скажем, правящая в данный момент политическая партия, которая вышла из недр гражданского общества, но в то же время тесно связана в своей деятельности с государственным аппаратом.

Таким образом, государство и гражданское общество неразрывно связаны друг с другом, составляют две части единого общественного организма.

В идеале развитое гражданское общество создает условия для свободных, демократических межличностных отношений, для удовлетворения разнообразных интересов и потребностей общественных индивидов.

Степень независимости институтов гражданского общества (различных объединений, ассоциаций, партий, движений, средств массовой информации, семьи, церкви и др.) от государства, демократичности общественно-политической системы оказывает решающее влияние на характер и распределение власти в обществе. В таком обществе власть не может быть сконцентрирована в одних руках, а разграничивается на полицентричной основе.

Разделение властей (законодательной, исполнительной и судебной), разграничение между различными общественными субъектами экономических, социальных и политических функций, сфер деятельности становятся в демократической общественно-политической системе важнейшим жизненным принципом. В ней правовое положение общественного субъекта не тождественно его социально-экономической роли в гражданском обществе, что делает личность одновременно и частным лицом и гражданином государства.

В целом гражданское общество как область частной жизнедеятельности сочетает в себе интересы и потребности различных социальных и политических субъектов, что довольно часто приводит к конфликтам, противостоянию между ними, которые могут дополняться противоречиями между частными и государственными интересами. Снимать остроту противоречий между субъектами гражданского общества, создавать некую социальную гармонию призваны не только сами граждане, а главным образом государство, являющееся верховным арбитром. Без государства гражданское общество не сможет нормально функционировать: в нём могут начаться дезинтеграционные процессы распада и острого противостояния разных социальных групп, общественных организаций. И, наоборот, без свободного, саморазвивающегося гражданского общества государство никогда не будет демократическим, станет одной из разновидностей авторитарных режимов.

Понятие «гражданское общество» и «государство» характеризуют различные, но внутренне взаимосвязанные, взаимополагающие стороны (элементы) человеческого общества как единого организма. Данные понятия соотносительные, они могут противопоставляться лишь в определенных аспектах. Гражданская жизнь в той или иной степени пронизана феноменом политического, а политическое не изолировано от гражданского.

Разграничение гражданского общества и государства, являющихся составными частями глобального целого, естественно закономерный процесс, характеризующий прогресс социально-экономической и духовной сфер, с одной стороны, и политической сферы жизни с другой.

Гражданское общество первооснова политической системы, им обусловливается и определяется государство. В свою очередь, государство как институт эта система учреждений и норм, обеспечивающих условия бытия и функционирования гражданского общества. В некоторых специфических исторических условиях, например, в рамках господства более развитых в политическом отношении обществ над менее развитыми, возможен процесс формирования институтов гражданского общества под определяющим воздействием привнесенных в данную страну политических структур, но все же на существующей корпоративно-культурной основе.

Гражданское общество не есть некая совокупность автономных индивидов, законом жизни которых является анархия. Это форма общности людей, совокупность ассоциаций и других организаций, обеспечивающих совместную материальную и духовную жизнь граждан, удовлетворение их потребностей и интересов. Государство есть официальное выражение гражданского общества, его политическое бытие. Гражданское общество сфера проявления и реализации индивидуальных, групповых, региональных интересов. Государство же сфера выражения и защиты общих интересов. Потребности гражданского общества, неизбежно проходят через волю государства, чтобы в форме законов получить всеобщее значение. Государственная воля определяется потребностями и интересами гражданского общества. Объективность противоречия между общими и особыми (индивидуальными, групповыми и др.) интересами определяет противоречия между государством и гражданским обществом.

Чем больше развито гражданское общество в смысле прогресса самодеятельности его членов, многообразия ассоциаций, призванных выражать и защищать индивидуальные и групповые интересы людей, тем больший простор для развития демократичности государства. Вместе с тем, чем демократичнее политический строй, тем шире возможности для развития гражданского общества до наивысшей формы объединения людей и их свободной индивидуальной и коллективной жизнедеятельности. Гражданское общество на современном уровне человеческой цивилизации это общество с развитыми экономическими, культурными, правовыми, политическими отношениями между индивидами, группами и сообществами, не опосредованными государством.

Объективный подход в анализе социально-политической жизни требует преодоления укоренявшейся долгое время в общественном сознании важной идеи о полном отождествлении государства и общества. Такое представление исключало саму постановку проблемы об их соотношении и взаимодействии, по сути отвергало принципиальное признание приоритета гражданского общества над государством. В контексте догматизированного тезиса о первенстве политики над экономикой обществознание и политическая практика невольно возвращались к идеалистической гегелевской формуле о государстве как определяющем элементе до отношению к гражданскому обществу.

Безоговорочное отождествление государства с обществом в деятельности руководящих субъектов в нашей стране поначалу в значительной степени объяснялось недостаточной развитостью экономических, социальных и духовных сфер жизни для утверждения нового общественного строя. А затем сознательно насаждалось в качестве условия закрепления авторитарно-бюрократической системы. Теперь и предстоит осуществление очередной инверсии в отношениях между государством и обществом, что соответствовало бы требованиям политической теории марксизма. Закрывает путь для адекватного понимания проблемы соотношения гражданского общества в государстве нарождающийся новый, так сказать, демократический стереотип мышления. Становление гражданского общества рассматривается частью публицистов и даже политиков в ракурсе метафизического противопоставления политической системе, вплоть до отрицания регулирующей и организующей роли государства. Призывы к полному разгосударствлению экономики и общественной жизни, отказ от необходимости утверждения в нашей стране регулируемого (а не стихийного) рынка, расцвет правового нигилизма, падение дисциплины и порядка, оживление интереса к анархизму это и многое другое подтверждает сказанное. Мировой опыт свидетельствует, что становление и развитие гражданского общества и реформирование политической системы, как и обратное, их стагнация, всегда взаимосвязанные процессы. Опыт нашей страны в этом отношении не исключение.

Развитие современной России, преимущественно связываемое с общим процессом демократических преобразований, не может не вызывать определенных опасений. Командно-административная система, основанная на принципе демократического централизма, разрушена. Новая демократическая, основанная на культуре правления, связанной с духовно-идеологическим единством государственной власти и самоуправления, как местного, так общественных организаций, не создана.

Под сомнение ставится демократический потенциал реформ, осуществляемых в России. Аналитические прогнозы определяют политическую систему России на рубеже 2020 г. как авторитарную. Утверждается, что подобное развитие берет истоки из наших дней («срисованные сегодняшние российские реалии») и за 10-15 лет мало что изменится. Развивается система бюрократического централизма. Подобные выводы можно почерпнуть не только как мнения зарубежных специалистов.

Российские государствоведы признают, что в Конституции России заложен не только демократический, но и авторитарный потенциал. Причем оба потенциала могут в одинаковой степени развиваться, имея совершенно равное право на развитие и отражение потребностей российского общества.

Возникает парадоксальный вывод, согласно которому современный этап развития российского конституционализма связан с выявлением и развитием не столько ее демократического потенциала (особенно в вульгарно-либеральной трактовке понятия демократии), сколько в выявлении ее авторитарного потенциала.

Высказывается мнение о том, что, возможно, мы даже запоздали с сегодняшней реформой, выстраивающей единую вертикаль исполнительной власти в России, реформой, которая отражает объективные потребности экономического, политического и социального развития российского общества, на повестке дня которого стоит вопрос о национальной безопасности, решаемый в том числе и через обеспечение государственной безопасности.

Для большинства граждан демократия не стала осознанной необходимостью, не стала понятной каждому на самом глубоком, личностном уровне.

Развитие партийной системы как создание новых центров принятия решений и новых источников идеологии не стабилизирует кризисное напряжение. В первую очередь необходимо обеспечить позитивное взаимодействие публичных ветвей власти (государственной власти и местного самоуправления) и институтов гражданского общества в пределах, обеспеченных реальной ответственностью, как внутри соответствующих институтов, так и перед гражданами (населением) с широкими полномочиями по осуществлению контроля за деятельностью всех, чья власть происходит от народа.

Опыт наиболее развитых стран свидетельствует о том, что становление рынка и первоначальный этап его функционирования никогда не проходили в условиях общественно-политической нестабильности, тем более хаоса и анархии, имеющих место в нашей действительности. В такие периоды стремление «навести порядок» объективно требует усиления государственной власти, сопровождающегося введением авторитарных форм правления. И лишь после того, как рынок обретает нормальный режим функционирования, а его субъекты освоили новые правила игры, наблюдалось постепенное смягчение давления власти, адекватное ему возвышение демократических институтов как основы гражданского общества.

Реформы, осуществленные в России, носят порывистый, переменчивый, незавершенный характер. Актуальным остается мнение М.М. Сперанского, что «история России со времен Петра Первого представляет беспрерывное почти колебание правительства от одного плана к другому. Сие непостоянство, или, лучше сказать, недостаток твердых начал, был причиною, что далее образ нашего правления не имеет никакого определенного виду, и многие учреждения, в самих себе превосходные, почти столь же скоро разрушались, как возникали».

Вместо эволюционной организации публичного управления - через самоорганизацию снизу, предполагающую индивидуализацию, кооперацию, демократизацию, рационализацию, российский вариант основан на деиндивидуализации, концентрации, централизации, милитаризации. В основе взаимодействия «человек – общество» избран вариант - общество для человека, а человек для общества.

Несомненен вывод о том, что традиционной для России является всеохватывающая государственная власть, de facto отождествляемая у нас с империей.

«Империя», созданная народом России, не терпит по отношению к себе квалификаций уничижительных. Она есть высококачественный продукт исторического развития, представляющий властно консолидированный, державно-продвинутый социум, располагающий: а) развитой военно-бюрократической машиной; б) выраженной тенденцией к тем или другим формам ценностного идентитета (мощные единительные духоцентричные идейные комплексы).

Избегать эрозии империи как института позволяет либо поддержание дисциплинарного тонуса общественных связей сверху, либо стимулирование самодеятельного, инициативного поведения населения снизу. В России в основном и преимущественно опробован первый способ, связанный с применением жестких технологий достижения станового единства. Универсальный гарант от смуты, провалов державности, отрабатывающийся непосредственно в завоеваниях, складывается в виде абсолютизма, военно-монархического, бюрократического централизма.

Вышеперечисленное приводит к парадоксальному выводу, что перспективы гражданского общества России необходимо связывать с укреплением ее государственности. Именно государство обеспечит целостность России. Речь идет о том, чтобы российскую государственность сделать цивилизованно эффективной.

Русской идеей в современной транскрипции является не решенная в отечественной истории гармонизация, взаимодействие человека (народа) и власти (государства) в рамках нации.