Я почувствовала улыбку на лице Джейсона, прижатом к моему плечу.
Она хотела, чтобы я привел свою подругу домой, чтобы доказать отцу, что я нормальный. Тогда он сможет уйти с миром.
Очень неудачный момент для вашего с Перди расставания, — заметила я.
Возможно, я даже привел бы ее домой, Анита. Но ты понятия не имеешь, как глубоко засела в ней ревность. Она взорвалась бы, как только любая из моих старых подружек поздоровалась бы с нами на улице.
Ревнива до безумия, — согласилась я.
Он кивнул, прижимаясь ближе, будто я его плюшевый мишка в натуральную величину.
Я сказал ей, что мы с Перди разошлись. Она сказала: «приведи подругу, я знаю, что они у тебя есть. Приведи домой девушку и сделай своего отца счастливым».
Что она имела в виду под словами «я знаю, что они у тебя есть»? — спросила я.
Я был неразборчив в средней школе. Спал с любой девчонкой, которая того хотела. Весь город считал меня и моего лучшего друга парой. В лучшем случае они считали меня бисексуалом, а большинству вообще не было до этого дела.
Для них ты все равно оставался геем, — сказал Натаниэль, и было что-то в его голосе, что заставило меня на него посмотреть.
У тебя был опыт общения с людьми, которые так думали про тебя? — спросила я.
Натаниэль пожал плечами.
Было дело, теперь я точно знаю, кто я и примирился с этим. Но когда ты моложе, это все воспринимается намного острее.
Тебе двадцать один, не так уж ты и стар.
Он улыбнулся и поцеловал меня.
У меня было длинное и трудное детство, это делает меня старше.
Он попал на улицу, когда ему еще не было десяти. Он стал проституткой, когда был не намного старше. В тринадцать он баловался наркотиками. Он завязал, когда ему было семнадцать, но когда Натаниэль говорил, что у него было трудное детство, это всегда звучало, как сигнал SOS с «Титаника».
Я коснулась его лица, притянув его к себе, чтобы поцеловать. Он отодвинулся и рассмеялся.
Даже мне понадобилось много времени, чтобы смириться с этим, Анита.
Я покраснела и ничего не могла с этим поделать.
Я не то имела в виду.
Джейсон потерся об меня, все еще напряженный.
Покраснела, как это мило.
Остановитесь, вы оба.
Извини, — сказал Джейсон.
Натаниэль только улыбнулся мне.
Ты хочешь привести в дом девушку, чтобы порадовать отца?
Джейсон нахмурился, глядя на него.
Я хотел бы увидеть выражение лица отца, когда он поймет, что я предпочитаю женщин. Я не против того, что мог бы быть геем, но его недоверие… — Он зарылся лицом в подушку.
Все портит, — закончил Натаниэль.
Выводит из себя, — добавила я.
Джейсон приподнялся, чтобы сказать:
И то, и другое, и даже больше. Вы никогда не поймете его и меня. Я — его единственный сын после двух дочерей. Я был его последним шансом, хоть кого-то сделать нападающим. Он был в футбольной команде в колледже.
Я верю в это, он выше тебя, — откликнулась я.
Он выше шести футов. Я больше пошел ростом в мать.
Не сложилось, — констатировала я.
Мне не мешал мой небольшой рост, но мой отец его просто ненавидел. Если бы он не возлагал столь больших надежд, я, возможно, решился бы попробовать свои силы в более серьезных видах спорта, но это на самом деле не мое.
Почему бы тебе не взять с собой Аниту? — предложил Натаниэль.
Взять Аниту куда? — переспросил Джейсон.
К себе домой, чтобы встретиться с твоим отцом.
Мы оба уставились на него. Наш взгляд был настолько долгим и настолько пристальным, что ему все же стало не по себе.
Что? — спросил он.
Что ты подразумеваешь под этим? — спросила я.
Я и Анита, вместе, Натаниэль. Я хочу сказать, что это просто смешно. Привести домой девушку, с которой на самом деле меня ничего не связывает, только лишь для того, что доказать отцу, что я не гей. Причем, притворяться придется неделю.
Натаниэль сел, простыни прикрывали лишь его колени.
Ты и Анита друзья, так?
Мы с Джейсоном уставились друг на друга.
Да, — ответила я.
Да, — согласился Джейсон.
Вы любовники?
Мы медленно подтвердили.
